Марк Подвижник

Делай то добро, какое помнишь, тогда и то, которого не помнишь, откроется тебе.

Но мы, которые удостоились «бани возрождения» (Тит. 3:5), совершаем добрые дела не ради награды, но для сохранения данной нам чистоты.

Когда же ум забудет цели благочестия, тогда и явная добродетель становится бесполезной.

Сколько бы мы ни приумножали добродетель сегодня, это служит лишь обличением нашего прежнего нерадения, а не поводом к получению награды.

Не надейся приобрести добродетель без скорби, ибо находящийся в покое не приобретает опыта.

Кто с первого слова не послушает тебя, не принуждай того прением, но лучше на свою привлеки сторону ту прибыль, которую тот отверг. Ибо незлобие выгоднее для тебя, нежели исправность того.

Если ты получил жребий учить о Господе, а тебя не слушают, то мысленно об этом скорби, а явно не возмущайся тем. Такой ради скорби не будешь осужден наряду с тем, кто не внимает тебе; за возмущение же явное все тем же искушаем будешь.

При изложении учения не скрывай от присутствующих приличного для них; что благоприлично, излагай яснее, а чего вместить не могут, то предлагай загадочно.

Получив жребий управлять братиею, храни чин свой и не умалчивай о должном (сказать или приказать) по причине противоречия некоторых. В чем послушают тебя, за то получишь награду, по причине добродетели их; в чем же не послушают, прости им, и за то получишь равное воздаяние от Того, Кто сказал: «Отпустите и отпустится вам» (Лк. 6:37).

Самочинник, шествующий без Евангельского знания и руководства, часто спотыкается и падает во многие ямы и сети лукавого, часто заблуждается и подвергается великим бедам и не знает, куда наконец придет. Многие проходили большие подвиги и большие понесли труды и поты ради Бога, но самоволие и нерассудительность сделали такие их труды небогоприятными и тщетными.

Мы должны прощать тем, кто нас обидел, зная, что воздаяние за прощение обид превосходит воздаяние за всякую иную добродетель. А если мы не можем этого делать по своей греховности, то должны при бдении и в страдании молить Бога, чтобы Он умилосердился над нами и подал нам всякую силу. При этом во всякое время, на всяком месте и при всяком деле мы должны иметь одно намерение, чтобы при различных обидах от людей радоваться, а не скорбеть; радоваться же не просто и не без рассуждения, но потому, что имеем случай простить согрешившему против нас и получить таким образом прощение собственных грехов. Ибо в этом заключается истинное боговедение, которое необъятнее всякого ведения и с помощью которого мы можем умолять Бога и быть услышаны. В этом – плодоносность веры, этим доказывается наша вера во Христа, так мы можем взять свой крест и следовать за Христом. Это основание первых и великих заповедей, ибо посредством этого мы можем возлюбить Бога от всего сердца и ближнего, как самого себя. Для этого мы должны поститься, пребывать в бдении и удручать свое тело, чтобы сердце наше и внутреннее расположение раскрылись, приняли это в себя и уже не извергали. Тогда за то, что мы прощаем ближнему согрешения, благодать, сокровенно данная нам при святом Крещении, начнет действовать в нас уже явно, ощутимо для нашего сознания и чувства.

Добродетели прощать обиды препятствуют две страсти: тщеславие и сластолюбие, а потому, прежде всего, должно отречься от них в уме и потом уже стараться о приобретении и этой добродетели.

Представь, что есть двенадцать бесчестных страстей. Если ты одну из них произвольно возлюбишь, то она одна займет место одиннадцати.

Если хочешь одержать победу над страстями и легко обращать в бегство толпы мысленных иноплеменников, то, молитвой и содействием Божиим собравшись внутрь себя и сойдя в глубины сердечные, разыщи в себе трех сильных диавольских исполинов: забвение, равнодушие или лень и неведение, питаясь которыми и действуют все другие страсти, живут и усиливаются в самолюбивых сердцах и ненаказанных душах. При строгом внимании к себе и бодрости ума, при помощи свыше, найдешь, конечно, уловишь в себе, схватишь эти неведомые другим губительные страсти. И одолеешь их противоположными им оружиями правды: благой памятью – причиной всего доброго; просвещенным ведением, которым хранимая в трезвении душа прогоняет тьму неведения, и живою ревностью, возбуждающей и ведущей душу ко спасению. Затем, облекшись в эти оружия, со всякой молитвой и молением, силою Духа Святого, доблестно и мужественно победишь упомянутых трех гигантов, мысленных завоевателей: прекрасной памятью о Боге... отгонишь от себя забвение, просвещенным небесным ведением уничтожишь пагубную тьму неведения, а готовой на всякое добро живейшей ревностью изгонишь безбожное равнодушие, укореняющее зло в душе. Стяжать эти добродетели ты можешь не одной своей волей, но силою Божией и содействием Святого Духа при многом внимании и молитве...

Ум ослепляется сими тремя страстями, т. е. сребролюбием, тщеславием и сластолюбием.

Когда видишь, что лежащее внутри тебя пришло в сильное движение и влечет безмолвствующий ум к страсти, то знай, что некогда прежде ум сам был тем занят, привел то в действие и вложил то в сердце.

Не образуется облако без движения ветра; и страсть не рождается без мысли.

Как змеи, одни встречаются в лесах, а другие скрытно обитают в домах, так и страсти — одни мысленно воображаются, в помыслах совершаясь, а другие деятельно воздействуют, входят в дела и кроются в них; хотя бывает, что они преображаются из одного вида в другой.

Раздражительность, гнев, брани, убийства и вся прочая постепенность зол, от сребролюбия, тщеславия и сластолюбия, которые весьма усилились между людьми.

Ни злых помыслов отдельно от причин их, ни причин отдельно от помыслов нельзя победить ведущему с ними борьбу. Если одно что-нибудь отдельно отвергнем, то спустя некоторое время посредством другого обоими будем обладаемы.

Незнающий козней врагов легко подвергается смерти; а незнающий причины страстей легко впадает в грех.

Когда всякий произвольный порок отвергнем от мысли, тогда опять вступим в борьбу с давно укоренившимися в нас страстями.

Если хочешь одерживать победу над страстями и легко обращать в бегство толпы мысленных иноплеменников, то, молитвою и содействием Божиим собравшись внутрь себя и сойдя в глубины сердечные, разыщи в себе этих трех сильных исполинов диавольских — имею в виду забвение, равнодушие, или разленение, и неведение, питаясь которыми и все другие страсти действуют, живут и усиливаются в самоугодливых сердцах и ненаказанных душах. При строгом к себе внимании и бодренности ума с помощью свыше найдешь, конечно, эти другим недоведомые и даже не предполагаемые, губительнейшие прочих злые страсти, противоположными им оружиями правды, — разумею, — благою памятью, причиною всего доброго, просвещенным ведением, которым в бодренности держимая душа прогоняет от себя тьму неведения, и живой ревностью, возбуждающей и ведущей душу ко спасению. Затем, облекшись в эти же оружия добродетели, со всякою молитвою и молением, силою Духа Святого, доблестно и мужественно победишь упомянутых трех гигантов мысленных иноплеменников, именно: прекрасною по Богу памятью, всегда помышляя о том, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала (Флп. 4:8), отгонишь от себя всезлейшее забвение, просвещенным небесным ведением уничтожишь пагубную тьму неведения; а готовою на всякое доброе живейшею ревностию — изгонишь безбожное равнодушие, делающее зло врощенным в душу. Стяжать же эти добродетели можешь ты не одним своим произволением, но силою Божиею и содействием Святого Духа, при многом внимании и молитве, и, стяжав их таким образом, можешь через них избавиться от сказанных трех крепких исполинов лукавого.

...Кто, обязавшись <куплями житейскими>, хочет победить страсти, тот подобен человеку, который тушит пожар соломой.

Кто с послушанием и молитвою борется со своими желаниями - тот искусный борец.

Страх Божий понуждает нас бороться со грехом, и когда боремся, благодать Божия истребляет их.

Не говори: я и не хочу, а помысл приходит. Ибо, конечно, если не это самое, то причины сего верно любишь.

Когда сердце полно желания удовольствий, тогда возникают пагубные помыслы и слова.

Если хочешь, чтобы тебя не беспокоили злые помыслы, то принимай уничижение души и скорбь телесную... во всякое время, во всяком месте и во всяком деле.

Приражение помысла не есть ни грех, ни правда, но обличение самовластной нашей воли. Потому-то и попущено ему приражаться к нам, дабы преклоняющихся к заповеди удостоить за верность венцов <победных>, а преклоняющихся к самоугодию за неверность показать достойными осуждения. Но и то надлежит знать нам, что не тотчас после каждого нашего изменения дается по нему суд, оказались ли мы искусными или достойными отвержения, но когда во все наше пребывание в этой жизни будем испытаны приражениями, побеждая и будучи побеждаемы, падая и вставая, блуждая и будучи наставляемы на добрый путь, тогда только в день исхода, по сочтении всего, соразмерно этому будем судимы или похваляемы.

Ничего не помышляй и ничего не делай без намерения по Богу; ибо безрассудно путешествующий напрасно будет трудиться.

Как огонь не может долго пробыть в воде, так и скверный помысл в боголюбивом сердце.

Тот невоздержник, кто питается помыслами, ибо хотя бы они были и полезны, но полезнее надежды быть не могут.

Когда мы подлежим действию злых помыслов, то должны обвинять самих себя, а не прародительский грех.

Иногда без согласия нашего какой-нибудь помысл, скверный и ненавидимый нами, как разбойник, неожиданно напав на нас, насильно содержит у себя ум наш. Однако же знай наверное, что и этот помысл произошел от нас самих; ибо или по крещении мы предавали себя такому худому помыслу, хотя не исполняли его делом; или по собственной воле держим в себе некоторые семена зла, почему и утверждается в нас лукавый; и он лукавыми семенами удержав нас, не отойдет, пока не отбросим их; скверный же помысл, пребывающий в нас через делание зла, тогда изгонится, когда принесем Богу труды, достойные покаяния.

Искушение сатанинское есть в одном только помысле, представляющееся явление лукавого дела, которое и самому тому, чтобы приблизиться к уму нашему, находит удобство лишь по нашему маловерию. Ибо когда по получении нами заповеди ни о чем не иметь заботы, но мудрым хранением блюсти свое сердце» (Притч. 4:23) и искать внутри нас существующего Царствия Небесного, отступит ум от сердца и от вышесказанного взыскания, тотчас дает место дьявольскому искушению и бывает доступен лукавому совету. Но даже и тогда дьявол не имел власти приводить в движение наши помыслы, иначе бы он не пощадил нас, наводя принудительно всякую злую мысль и не попуская помышлять ничего благого; но он имеет только власть внушать превратное в помысле только первой мысли, чтобы искушать наше внутреннее расположение, куда оно клонится, к его ли совету, или к заповеди Божией, поскольку они друг другу противятся. Когда искушение помысла ненавидимого пребывает внутри и затвердевает, то это зависит не от нового нашего расположения, но от прежнего восприятия. Такое искушение стоит на месте неподвижно одномысленным; негодование сердечное возбраняет ему перейти во многомыслие и страсть. Одномысленный, голый помысл, ненавидимый внимающим себе, не имеет силы увлекать ум в многомыслие. Это бывает только при сердечном с ним соединении. А потому если мы совершенно отступим от всякого сострастия, то явление в уме прежде принятых образов всегда будет одномысленно, и вредить нам более не может, или осуждать совесть нашу.
Когда ум познает безуспешность своего противления прежде впечатлениям и исповедует Богу прежнюю свою вину, тотчас упраздняется и самое это искушение, и ум снова имеет власть внимать сердцу и всяким хранением блюсти то молитвой, покушаясь войти во внутреннейшие и безопасные комнаты сердца, где уже нет ветров лукавых помыслов, бурно вьющихся и низвергающих душу и тело в потоки сладострастия и в поток нечистоты; нет широкого и пространного пути, устланного словами и образами мирского мудрования, который обольщает последующих ему, хотя бы они и были весьма мудры; ибо чистые внутреннейшие комнаты души и дом Христов принимают внутрь себя ум наш, обнаженный и не приносящий ничего от века этого, будет ли то оправдываемо разумом, или нет; разве только три это, названные Апостолом, «веру, надежду и любовь» (1 Кор. 13:13). Итак, кто любит истину и желает трудиться сердечно, тот, по сказанному выше, может не увлекаться и прежде принятыми впечатлениями, но внимать своему сердцу, преуспевать в достижении ко внутреннейшему и приближаться к Богу, только да не пренебрежет о трудах молитвы и жительстве по Богу; ибо не может не трудиться сердцем тот, кто внимательно воздерживает себя всякий день не только внешне, но и внутренне от мысленных мечтаний и плотских сластей.

Когда заметишь, что помысл обещает тебе человеческую славу, знай наверно, что он готовит тебе пристыжение.

Лукавый помысел, для низлагающих его в себе, есть знак любви к Богу, а не греха, ибо не искушение помысла есть грех, но дружеская с ним беседа ума.

Не подумай когда-нибудь нерадеть о помыслах.

Корни помыслов есть явные пороки, которые мы руками, и ногами, и устами защищаем всегда.

Увлекаемый помыслами, ослепляется ими, и действия греха видит, причины же этих действий видеть не может.

Христос Господь, избавив нас от всякого насилия благодатию в крещении, не возбранил искушение помыслов к сердцу нашему; чтобы одни, будучи ненавидимы от сердца, тотчас были истреблены; другие же, сколько мы их любим, столько и пребывали, чтобы обнаруживались и благодать Христова, и воля человеческая, — что она любит, — труды ли ради благодати, или помыслы ради самоугождения.

Не презирай, не пренебрегай никакого помысла по нерадению. Ибо никакое помышление не утаено перед Богом.

Если кто потерпит какое-либо посрамление за истину Христову, то он во сто крат прославится от многих.

Текущие события жизни походят на ярмарку. Кто умеет торговать, получает прибыль, а кто не умеет, несет убыток.

Муж долготерпеливый изобилует разумом, равно как и преклоняющий слух свой к словам премудрости.

Когда потерпишь какое-либо бесчестие от людей, считай, что это послано от Бога к твоей славе; когда Он придет, ты окажешься верным и избежишь осуждения.

Обижаемый людьми избегает греха и получает равное скорби заступление.

Страх преисподней и любовь Царствия подают терпение в скорбях.

Безмолвие есть отсечение зла.