Феофан Затворник

Феофан Затворник

Святитель (1815–1894)
Тематика цитат

Загрузка плеера...

Цитаты:

Исцелены десять прокаженных, а благодарить Господа пришел только один (Лк. 17:12–19). Не такова ли, в общей сложности, пропорция людей, благодарных Господу за благодеяния? Кто не получал благ, или, вернее, что есть в нас и что бывает с нами, что не было бы благим для нас? А между тем, все ли благодарны Богу и за все ли благодарят? Есть даже такие, которые позволяют себе спрашивать: «Зачем Бог дал жизнь? Лучше бы нам не быть». Бог дал тебе бытие, чтобы ты вечно блаженствовал. Он дал тебе бытие даром, даром снабдил тебя и всеми способами к достижению вечного блаженства. Дело за тобой стоит только немножко потрудиться ради этого. Говоришь: «Да у меня все горести, бедность, болезни, напасти». Что же, и это способствует приобретению вечного блаженства: потерпи. Всю жизнь твою и мгновением нельзя назвать в сравнении с вечностью. Даже если бы и всю жизнь подряд пришлось страдать, и это ничто против вечности, а ты еще имеешь минуты утешения. Смотри не на настоящее, а на то, что готовится тебе в будущем, старайся сделать себя достойным этого, тогда и горестей не заметишь. Все они будут поглощаться несомненной надеждой на вечные утешения, и благодарность не будет умолкать в устах твоих.

Господь учил в синагоге Капернаумской, и «народ дивился учению Его, ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники» (Мф. 7:28–29). Эта власть – не в повелительном тоне, а в силе влияния на души и сердца. Слово Его проходило внутрь и покоряло совесть людей, заставляя верить, что все так и есть, как Он говорил. Таково и всегда слово, проникнутое силой Божественной, слово от Духа или слово помазанное. Таково оно было и у святых апостолов, и после них у всех влиятельных учителей, говоривших не от учености, а от того, как Дух давал им провещать. Это дар Божий, посылаемый, однако, не за труды по исследованию истины, а больше за сердечное и жизненное усвоение ее. Где это совершается, там слово проникается убедительностью, потому что переходит от сердца к сердцу, отсюда и власть слова над душами. Книжникам, говорящим и пишущим от учености, не дается такая сила, потому что они говорят от головы и пересыпают свое умствование в головы слышащих. В голове же нет жизни, а только ее верхушка. Жизнь – в сердце, и только исходящее из сердца может воздействовать на пути жизни.

Господь не только пришел возвестить о времени Господнем благоприятном (Лк. 4:19), но и принес его. Где же оно? В душах верующих. Земля никогда не будет превращена в рай, пока существует настоящий порядок вещей; но она остается и будет дорогой приготовления к райской жизни. Начатки ее прорастают в душе; возможность к этому в благодати Божией. Благодать же принес Господь наш Иисус Христос, принес, следовательно, для душ время благоприятное. Кто слушает Господа и исполняет все заповеданное Им, тот получает благодать и силою ее наслаждается в себе летом благоприятным. Это совершается во всех, искренне верующих и действующих по вере. Мысленно не наполнишь душу этой приятностью; надо действовать, и приятность вселится сама собою. Внешнего покоя может не быть никакого, а один внутренний, но он неотъемлем от Христа. Впрочем, всегда бывает так, что как скоро водворится внутренний покой, внешние беспокойства не тяготят и не огорчают. Стало быть, здесь время благоприятное только снаружи оно кажется холодной зимой.

«Откуда у Него это? что за премудрость дана Ему?» (Мк. 6:2). Так говорили о Господе знавшие Его прежнюю, незнатную жизнь. То же бывает со всеми, которые истинно последуют Господу. Кто строго держится пути Господня, тот после трудов, когда преодолеет все неправое в себе, изменяется весь, во всем своем составе: и взор, и походка, и речь, и поведение все носит печать особенной стройности и достоинства, хотя бы ставший таким прежде был самого низкого происхождения и нисколько не образован. И приходится слышать: «Откуда у него это?». Если же телесное и видимое так преобразуется, то что сказать о внутреннем и душевном, которое непосредственнее и ближе подлежит действию претворяющей благодати и в отношении к которому внешнее служит только выражением и последствием? Как светлы все мысли, точны и определенны! Как верно суждение о существующем и преходящем! Взгляды его на все – выше философских. А намерения, а действия? Все чисто, свято отражает небесный свет. Это поистине новый человек! Образования не получил, в академиях лекций не слушал и воспитания никакого не имел, а является благовоспитаннейшим и премудрым. Внимание к себе, труд над собой, молитва и приближение к Богу все переделали благодатью Божией, а как?– никто этого не видит. Оттого и вопрос: «Откуда у него это?».

О Богопознании

Святой Филипп спрашивает евнуха: «...Разумеешь ли, что читаешь? Он сказал: как могу разуметь, если кто не наставит меня?» (Деян. 8: 30 – 31). Как часто испытывают то же читающие слово Божие и отеческие писания. Прочитанное не вмещается в голове, ум не может внимать ему и объять его, словно речь идет о чем-то чуждом ему, о предметах из неведомой области. Вот тут и нужен толкователь, знакомый с тем, о чем идет речь. У святого Филиппа был тот же дух, который давал и пророчества, и ему не трудно было растолковать все, что затрудняло евнуха. Так и для нас теперь: надо найти человека, который стоял бы на той ступени духовного просвещения, о котором идет речь в трудном для нас Писании, и он растолкует все без усилий, потому что духовный кругозор на каждой ступени свой. Стоящий на низшей ступени не все видит, что видит стоящий на высшей, и может только гадать о том. Если невместимое для нас Писание касается предметов высшей ступени, а встреченный нами толкователь стоит на низшей, он не разъяснит всего как следует, а будет все применять к своему кругозору, и мысль останется для нас по-прежнему темной. Надо удивляться, как берутся толковать о предметах Писания люди, совсем чуждые той области, к которой принадлежит тема. И выходит у них все не как следует, хотя возноситься своими толкованиями они не забывают.

Чаем воскресения мертвых и жизни будущего века, после того, как Господь придет во второй раз и рассудит живых и мертвых. Чтобы кто самочинно не чаял в этот, может быть, долгий промежуток времени каких-либо дивных приключений с собой, повторения, например, явления своего в числе живущих на земле, апостол резко определяет: «человекам положено однажды умереть, а потом суд» (Евр. 9:27). Одна каждому смерть, стало быть, одно и рождение. Мысль апостола такова: дан тебе срок этой жизни спеши им пользоваться во спасение свое, не ожидай другой подобной жизни. Умрешь ты однажды; по смерти твоей произнесен будет суд над тобой, и участь твоя решена навсегда. Какой дух иначе будет проповедовать и обещать другое рождение и другую» смерть, тот антихристов... Я счел долгом сказать вам это, братия и отцы, в предостережение: «Боюсь, чтобы, как змий хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, уклонившись от простоты во Христе» (2 Кор. 11:3). «Дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения» (Еф. 4:14). «Будьте тверды, непоколебимы» (1 Кор. 15:58). «Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды» (1 Кор. 16:13). И Бог истины, мира и любви будет с вами. Аминь.

Вифсаидского слепого Господь исцелил не сразу, но сначала даровал ему неполное зрение, а потом полное, так что он стал все видеть ясно. Для чего Господь так сделал, известно Ему одному. Мы же возьмем отсюда следующую мысль: если считалось нужным исцелить телесное зрение постепенно, то тем более такая постепенность необходима в просветлении очей нашего ума. Так оно и было. В патриархальный период богооткровенное познание было не сложно. В подзаконный период оно стало сложнее и подробнее. В наш христианский период оно еще подробнее и возвышеннее. Но конец ли это? На земле высшего не ожидай, а на том свете будет. Два святых апостола удостоверяют нас в этом, святые Иоанн и Павел. «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло» (1 Кор. 13:12), а тогда все увидим ясно. Но и там будут степени умственного просветления, ибо познание Бога беспредельно. На земле же откровение Божие уже завершено; нечего и мечтать о высшем. Мы имеем все, что нужно: усвой и живи этим. Христианское откровение впереди не обещает нового откровения.

Притча о сеятеле изображает разные отношения душ к слову Божиему (Мф. 13:3–9). На первом месте стоят те, которые совсем не внимают слову. Слышат, но слышанное не входит в душу, а ложится поверх ее, как семя при дороге. Слово не вмещается в них, потому что у них другой образ мыслей, другие правила, другие вкусы. Оттого оно скоро исчезает из памяти, забывается, как будто вовсе не было услышано. На втором – те, которые слышат слово охотно и принимают его скоро, но никаких трудов по исполнению его нести не хотят. Поэтому пока не требуется никакой жертвы, они услаждаются словом, и особенно его обетованиями; а как только окажется необходимость чем-либо пожертвовать для верности слову, они изменяют ему, отказываются и от слова и от обетовании его в угоду своим привязанностям. На третьем – те, которые принимают слово и начинают жить по нему, но потом слишком предаются заботам и печалям века, заботам земным, которые подавляют все благие начинания, возникшие было под действием Слова Божиего. На четвертом – те, которые принимают слово с полной верой и решаются жить по требованию его с готовностью на все жертвы и труды и не позволяют сердцу своему быть связанным с чем-либо земным. Сядь и рассуди сам, к какому классу ты принадлежишь.

О Богородице

Меня давно как-то спрашивала одна красавица: «За что так высоко чествуют Матерь Божию, не только выше всех святых людей, но даже Ангелов и Архангелов?» Я ответил: «За то, что ни Ангелы с Архангелами, ни Херувимы, ни Серафимы не имели такого тесного и существенного участия в устроении нашего спасения, как Она». Устроение нашего спасения именуется воплощенным  Домостроительством. Надлежало Сыну Божию и Богу восприять в Свое лице естество человеческое, и без сего не могло быть устроено наше спасение... Естество сие взято из Приснодевы через наитие Святаго Духа и осенение силы Вышнего. Ангелы же и Архангелы служат при воплощении внешно, не входя внутрь существа дела воплощения: тогда как Божия Матерь в самое существо его входит. За то и чествуется выше всех тварей... В силу сего же существенного участия в воплощении – и заступление Ее за нас сильнее всех.

Одному из хотевших идти за Господом Он сказал: «Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф. 8:20); а другому, хотевшему прежде похоронить отца, сказал: оставь мертвого, его похоронят другие, а ты иди за Мной (Мф. 8: 21–22). Это значит, что тот, кто хочет идти за Господом, не должен ожидать от этого следования на земле никакого утешения, а одних лишений, нужд и скорбей, и что житейские заботы, даже самые законные, несовместимы с этим следованием. Надо отречься от всего решительно, чтобы уже ничто не привязывало к земле; затем обречь себя на всесторонние страдания, или крест; и, снарядившись таким образом, идти за Господом. Такова прямая воля Господня! Но кому дана эта заповедь – только апостолам или и всем христианам? Рассуди всякий сам. Отвергнуть себя и взять крест – всем ли сказано? Потом – возлюбить Господа больше отца и матери, братьев и сестер, жены и детей – всем ли сказано? Вывод ясен. Как же быть? Однажды и апостолы предлагали такой вопрос Господу, и Он ответил им: «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18:27).

Народ взывает: «Осанна!», а Господь плачет (Мф. 21: 9). Не совершается ли нечто подобное и при наших церковных торжествах? Тогда видимость была торжественна, но Господь смотрел на то, что было в душах невидимо, и видел достойное плача. И у нас видимость на праздниках всегда празднична, но таково ли бывает внутреннее настроение всех? Иной не понимает совсем силы и значения праздников; иной темно ощущает нечто, а ясно ничего не видит; и редко кто и видит, и чувствует, и располагается достойно празднеству. Жертв праздники наши берут много, но сколько из них отделяется Господу и братиям? Или ничего, или самая незначительная малость; все почти берет чрево и суетность. От Господа укрыться это не может, и не дивно, если Он, говоря по-человечески, плачет, когда мы издаем торжественные возгласы. Таковы-то искупленные, оправданные, усыновленные!.. Дали обет, приняли обязательство – духом ходить и похотей плотских не совершать, а тут у них что делается? Сыны Царствия хуже последних рабов!.

«Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22:21) – отдай каждому свое. Отсюда закон: не одним способом угождай Богу, а любым, каким можешь и должен угождать, всякую свою силу и всякий случай обращай на служение Богу. Сказав: «Отдавайте кесарево кесарю», Господь показал, что такой образ действия угоден Ему. Если под кесаревым будешь подразумевать вообще все порядки земной жизни, необходимые и существенные, а под Божиим – все порядки учрежденной Богом Церкви, то можно сделать вывод, что все пути нашей жизни переполнены способами ко спасению. Только будь внимателен, успешно всем пользуйся и всюду действуй сообразно с Божией волей, так, как хочет от тебя Бог,– спасение у тебя под руками. Можешь так устроиться: что ни шаг, то дело, угодное Богу, и следовательно, шаг ко спасению, ибо путь спасения есть шествие путем воли Божией. Живи в присутствии Божием, трезвись, рассуждай и, не жалея себя, приступай тотчас к делу, которое укажет тебе в этот момент совесть.

Святой Павел вначале так ревностно защищал ветхозаветные порядки, ибо искренне был уверен, что в этом непреложная воля Божия. Не потому был он ревностен, что это была вера его отцов, но потому, что служил Богу. В этом был дух его жизни – посвящать себя Богу и все силы обращать на угодное Ему. Потому для обращения его или для того, чтобы заставить его не стоять так за Ветхий Завет, а стать, напротив, на сторону Нового Завета, достаточно было осязательно показать, что Бог не хочет уже Ветхого Завета, а хочет Нового, что все благоволение Свое Он перенес от первого ко второму. Это и совершило явление Господа на пути. Тут стало ясно, что он не туда направлял ревность, куда следует, и что, действуя так, он не угождает Богу, а идет против воли Его. Это прозрение при помощи благодати Божией сразу изменило его стремления, и он воззвал: «Господи! Что повелишь мне делать?» (Деян. 9:6). И с этого момента всю свою ревность он обратил на то, что было ему указано. И всю жизнь не забывал этого события, но, благодарно воспоминая его, разжигал тем свою ревность, не щадя сил для Господа, Спасителя своего. Так действуют все, и так следует действовать всем искренне обратившимся к Господу.

Пригласив следовать за собою с крестом, Господь указывает и способы устранения главных препятствий на этом пути, не внешних, а внутренних, коренящихся в сердце человеческом. Хочешь, как бы говорит Он, идти за Мной,– во-первых, не жалей себя, ибо кто будет жалеть себя, тот погубит себя; во-вторых, не связывай себя любовью к имению, «ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк. 8:36). В-третьих, не стесняйся тем, что скажут или как будут смотреть на тебя другие: «Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Мк. 8:38). Саможаление, любовь к имению и стыд перед людьми – это главные цепи, которыми держится человек в жизни небогоугодной, на пути страстей и греха. Они – главные препятствия к обращению грешника, они же – главный предмет духовной брани в человеке кающемся и уже начавшем приносить плоды покаяния. Пока эти нити не отрезаны, христианская жизнь в нас ненадежна, полна преткновений и падений, если не всегда внешних, то внутренних. Вот и присмотрись всякий хорошенько к себе, и если есть в тебе что-нибудь из названного, позаботься освободиться от этого, иначе не надейся взойти к совершенству во Христе, хоть внешне будешь и очень исправен.

«Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее» (Лк. 17:33). Нужно понимать так: сберегать душу свою значит жалеть себя, а губить душу – не жалеть себя; надо только подразумевать: на пути заповедей Господних, или в служении Господу. И выйдет так: кто работает Господу в исполнение Его заповедей, не жалея себя, тот спасается, а кто жалеет себя, тот погибает. Станешь жалеть себя, непременно уж окажешься нарушителем заповедей и, следовательно, рабом негодным, а негодному рабу какой приговор? «Негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 25:30). Потрудитесь наблюдать за собою хоть в продолжение одного дня и увидите, что саможаление искривляет все наши дела и отбивает охоту делать их. Без труда и напряжения ничего не сделаешь, а заставить себя жаль, вот и остановка. Есть дела, которые, хочешь не хочешь, надо делать. Такие дела делаются неопустительно, хоть и трудновато. Но тут саможаление побеждается саможалением. Не станешь делать – есть будет нечего. А так как дела заповедей не такого рода, то при саможалении они всегда опускаются. И на плохие дела поблажка тоже делается из саможаления. Жаль отказать себе в том, чего захотелось, желание и исполняется, а оно или прямо грешно или ведет ко греху. Так жалеющий себя всегда – не делает того, что должно, а что не должно, в том себе поблажает и выходит никуда не годным. Какое же тут спасение?