Феофан Затворник

Если приступаете с верою в Господа, присущего в Тайнах, с благоговением и готовностью все силы свои посвятить на служение Ему единому, — то нечего колебаться недостоинством.

Приступая к Святым Тайнам, приступайте в простоте сердца, с полною верою, что Господа принимаете в себя, и с соответственным тому благоговением.

Достойным вполне причастником никто считать себя не может. Все упокоиваются на милости Божией. И вы так делайте.

Страстной Четверг. Приступили к Чаше Господней, были на вечери у Господа: слава Тебе, Боже! слава Тебе, Боже! слава Тебе, Боже! Великий ныне день у Господа! Преславное торжество на Небе! Сколько лиц, облеченных в белую одежду оправдания, вкусили жизни Божественной и преискренне соединились с Господом! Обновилось Тело Господне – Тело Церкви – и облеклось в свойственную ей славу, скрытую от очей человеческих, но видную для очей ангельских. Поклонились Ангелы Первородному, когда Он введен был во вселенную в Силе Своей, а ныне поклонились Ему потому, что вселенная возводится снова к Нему Самому. Поклонились и воспели: «Престол Твой, Боже, вовек; жезл правоты – жезл царства Твоего. Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие» (Пс. 44:7–8).

Что испытываете нападки и особенно, когда подготовиться к Причастию решаетесь, это вражья уловка. Он силится сам или отклонить от говения, или испортить его. — Но когда сопротивлялись и не уступили- это знак победы, а не поражения, и не только не мешает приступлению к Таинствам, напротив, служит лучшим украшением сего дела Божия, т. е. причащения.

Кого не было при встрече Господа, когда Он торжественно, как Царь, входил в Иерусалим, и кто не взывал тогда: «осанна Сыну Давидову!» (Мф. 21:9). Но прошло только четыре дня, и тот же народ тем же языком кричал: «распни, распни Его!» (Лк. 23:21). Дивное превращение! Но что дивиться? Не то же ли самое делаем и мы, когда, по принятии Святых Таин Тела и Крови Господних, чуть только выходим из церкви – забываем все: и свое благоговение, и Божию к нам милость, и предаемся по-прежнему делам самоугодия, сначала маленьким, а потом и большим, и, может быть, еще прежде четырех дней, хоть и не кричим другому: «Распни!», сами распинаем в себе Господа. И все это видит и терпит Господь! Слава долготерпению Твоему, Господи!

Когда Господь предложил учение о Таинстве Тела и Крови, полагая в нем необходимое условие общения с Собою и источник жизни истинной, «многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним» (Ин. 6:66). Слишком чудесным показалось им такое дело беспредельной к нам милости Божией, и нерасположение к чудесному отторгало их от Господа. Господь видел это, и, однако, готовый быть распятым за спасение всякого, не находил возможным умалить или отменить чудесное. Так оно необходимо в икономии нашего спасения! Хотя, конечно, с сожалением, но оставил Он их идти от Себя во тьму неверия и пагубу, и не им только, но и избранным двенадцати сказал по этому случаю: «не хотите ли и вы отойти» (Ин. 6:67), изъявляя готовность и их отпустить, если не склонятся перед чудесным. Отсюда выходит, что избегать чудесного есть то же, что избегать Господа Спасителя, и отвращающийся от чудесного – то же, что и погибающий. Да внемлют этому те, которые приходят в ужас при одном напоминании о чудесном! Встретят и они чудо, которому не смогут уже перечить: это смерть и после смерти суд. Но послужит ли это неперечение им во спасение, один Бог знает.

Господь любит причащающихся и милостиво снисходит к недостаткам в должном настроении души. Потом само причащение мало-помалу и исправит эти недостатки.

Если найдете возможным почаще причащаться, не будет плохо.

Многие наперед желают получить от Святого причастия то и то, а потом, не видя того, смущаются и даже в вере в силу Таинства колеблются. А вина — не в Таинстве, а в этих излишних догадках. Ничего себе не обещайте, а все предоставьте Господу, прося у Него одной милости — укрепить вас на всякое добро в угодность Ему.

Чтобы достойно причаститься, надо душу очистить покаянием.

Отчаяние – обличитель находившихся в сердце неверия и самости: верующий в себя и надеющийся на себя не восстанет из греха покаянием.

На дух уныния жалуйтесь Господу и Ангелу-хранителю, и отойдет. Но все терпите благодушно. Состояние это есть один из крестов, которые нести неизбежно нам в продолжение жизни своей.

Трудности пути, препятствия, расслабление, уныние — все это случайности, которые приходят и отходят. На них нечего обращать внимание. Надо им противопоставлять убеждение, что цель впереди верна и что средства, которые нам даны, надежно ведут к ней. От этого все тревоги будут отходить, исполняя душу благонадежней.

Жители Назарета дивились слову Господа, а все же не веровали: помешала зависть, как открыл Сам Господь. И всякая страсть противна истине и добру, зависть же больше всех, ибо сущность ее составляет ложь и злоба. Эта страсть самая несправедливая и самая ядовитая и для носящего ее, и для того, на кого она обращена. В малых размерах она бывает у всякого, если равный, а тем более худший берет верх. Эгоизм раздражается, и зависть начинает точить сердце. Это еще не так бывает мучительно, когда и самому открыта дорога; но когда она заграждается тем, к кому уже зачалась зависть, тогда стремлениям ее нет удержу, тут мир невозможен. Зависть требует свержения с горы своего противника, и не успокоится, пока как-нибудь не достигнет этого или не погубит самого завидующего. Доброжелатели, у которых симпатии преобладают над эгоистическими чувствами, не страдают от зависти. Это и указывает путь к Погашению зависти всякому, мучимому ею. Надо спешить возбудить доброжелательство, особенно к тому, которому завидуешь, и обнаружить это делом – тотчас зависть и стихнет. Несколько повторений в том же роде – и, с Божией помощью, она совсем уляжется. Но так оставить ее – измучит, иссушит и вгонит в гроб, если не одолеешь себя и не прекратишь делать зло тому, кому завидуешь.

Завидовать в житейском худо, а в духовном ни на что не похоже.

Настоящая исповедь должна быть своя, то есть сам исповедающийся должен рассказать, в чем грешен, а не дожидаться, что спросит духовник.

...На все случайности... исповеди правила постановить нельзя. Молитесь, чтобы Бог вразумлял.

За прекращение чтений из Святого Писания вам следует епитимию. Но ее можно отложить, принимая во  внимание ваше желание исправиться. Ведь не нужно много читать... Довольно <для вас> прочитывать то, что положено в Святой Церкви, т. е. Евангелие и Апостол на каждый день.

Строгость — хорошее дело. Она отрезвляет. Но бывает, что от исповеди отбивает и в отчаяние ввергает.

У Господа своя на всякого согрешившего налагается епитимия, которая состоит в том, что Он кающегося тотчас принимает в милость, но прежнего не возвращает ему тотчас, а ждет, как пойдет сокрушение и смирение. Если кто безжалостно помучает себя, то скоро возвращает, а если поблажку себе дает, то не скоро.

Получивший разрешение от духовного отца безвинным стоит перед лицом правды Божией.

Священника вам нечего бояться. Он не судья, а только свидетель — и оправдатель. А что стыдно, то знайте, что, чем стыднее будет, тем лучше.

Вы имеете епитимию. В точности исполняйте ее без опущения. И другое все подгоняйте к ней.

Духовники, не хмурьтесь, не принимайте строгой речи, жалейте и сокрушайтесь вместе с кающимися.

Накладываю на вас епитимию: извольте класть три земных поклона утром и столько же вечером, говоря: прости мне, Господи, неразумную печальницу о дочери, что поперечу Твоим определениям. И это делайте, пока не пройдет скорбь, — и будете благодушно смотреть на смерть дочери.

Епитимия?!! Это самим вам следовало сделать. Теперь же, когда неисправность исправлена, она уже не ко времени.

Будьте радушны, приветливы — и словом, и взглядом, и обхождением, но без шуток. Иначе подумают, что даете поблажку.

Души, которые будут приходить к вам на исповедь, — Бог будет приводить к вам. В этом смысле и принимайте всех, — как Богом посланных.

Снисходительность расслабляет решимость к доброй жизни кающихся... а бывает и обратное действие.

Не укоряйте, а считайте кающихся больными и насилуемыми от врага.

...Слушает исповедь Сам Господь ушами духовного отца, и разрешает Он же устами духовника...

Кающемуся двери рая отворяются и объятия Отца Небесного простерты к нему.

Существо покаяния — в перемене к лучшему.

Кающемуся и дается благодать, которая образует в нем решимость угождать Господу, не щадя живота.

То и располагает к покаянию, что действием благодати открывается ясновидение себя, Бога и своей участи.

Грехи, отпущенные духовным отцом, тотчас прощаются. Но след их остается в душе, — и он томит. По мере подвигов в противлении греховным позывам следы сии изглаждаются... и томление то умаляется.

Милостивый Бог дает нам надежду прощения вины, если сокрушенно раскаемся и положим твердое намерение избегать прежних грехов и не прогневлять ими Бога.

«Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано» (Мф. 10:26) Следовательно, как ни прячемся мы теперь со своими грехами, пользы от этого нам никакой нет. Придет срок – а далеко ли он? – и все выйдет наружу. Как же быть? Не надо прятаться. Согрешил – иди и открой грех твоему духовному отцу. Когда получишь разрешение, грех исчезнет, будто его не было. Нечему будет потом быть открытым и узнанным. Если же спрячешь грех и не покаешься, то сбережешь его в себе, чтобы было чему обнаружиться в свое время на обличение тебя. Все это нам наперед открыл Бог, чтобы мы еще теперь ухитрились обезоружить Его праведный и Страшный Суд над нами, грешными.

Господь начал проповедь Свою так: «исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие» (Мк. 1:15). В конце веков тоже будет сказано: исполнилось время, приблизилось Царствие, но будет прибавлено не «покайтесь и веруйте», а «Выходите на Суд». Время покаяния и трудов самоисправления кончилось, давай каждый отчет в том, что сделал на земле благого или злого. Итак, пока время, поспешите воспользоваться им к своему спасению. Объятия Отчи отверсты – к принятию всех, приходящих с искренним чувством сокрушения о прошедшем и с желанием впредь поработать Богу усердным исполнением Его святых заповедей. Для каждого из нас конец века – смерть, она дверь в другую жизнь. Почаще посматривай в нее и повернее для себя определяй: что же потом? – и, определив, без жалости к себе примись за труды, чтобы заготовить неготовое ко вступлению туда, где радость нескончаемая, и к отстранению всего, что может подать право слугам тьмы кромешной возобладать нами и увлечь в свою область, откуда уже не будет выхода.

Возгревайте покаянные чувства — дух сокрушен, — и Господь никогда не отступит от вас.

Зная силу Таинства покаяния, что оно уничтожает все вражеские труды и хлопоты о погибели грешащих, он всячески старается пресекать плодотворность его, — и или совсем от него отклоняет, или наводит неверие в силу его и безнадежие получить прощение через него.

После искреннего раскаяния быстро начинает исправляться внутренний строй и добрый нрав.

Кто через грех теряет благодать Крещения, тот возвращает себе силу Крещения через покаяние и, восстановив здесь опять образ Божий, начинает снова, познанием истины и трудами добродетелей, воображать в себе и подобие Божие.

Сущность Таинства покаяния состоит в отпущении священником сказанного греха.

«Всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится» (Мк. 9:49). Перед этим Господь говорил о том, что должно быть готовым на всякого рода пожертвования и на всякие дела самоотвержения, лишь бы устоять на добром пути. Хоть бы жертвы эти были дороги нам, как глаз, или необходимы, как правая рука, надо принести их, не задумываясь. Ибо если пожалеешь принести такую жертву, а вследствие того увлечешься с правого пути на неправый, то принужден будешь в будущей жизни страдать вечно. Итак, принеси жертву, болезненную и скорбную, здесь, чтобы избежать мучений там. Без огненного очищения здесь нельзя спастись от огня вечного. Всякий, желающий спастись, должен быть осолен огнем, пройти огненное очищение. Все мы, по закону сотворения, должны принести себя в жертву Богу, но всякий из нас нечист. Надо, значит, очистить себя, чтобы стать жертвой, приятной Богу. Но стань себя очищать, отрывать страсти от души – станет больно, будто обожжешься огнем. Это действие внутреннего самоочищения похоже на действие огня, очищающего металл. Металл бесчувствен. Если бы дать ему чувство, то он и очищение и жжение чувствовал бы одновременно; это самое происходит и в самоочищающемся человеке. Пройдя это действие, он бывает как бы весь пережжен огнем. Очистительный огонь проходит по всем частям его, как соль проникает осоляемое тело. И только тот, кто подвергается этому действию, бывает настоящей богоугодной жертвой. Потому и необходимо всякому быть осоленным огнем, подобно тому как в Ветхом Завете всякая жертва осолялась прежде принесения ее во всесожжение.

Первое в производстве покаяния есть войти в себя и увидеть себя.

Слезы покаяния с покаянными подвигами, особенно же с подаянием милостыни, изглаждают все грехи.

Нет греха, который бы противостоять мог действию покаяния искреннего.

Когда грешники обращаются к Богу с покаянием и желанием исправиться и обещанием, и приступают к этому, тогда Господь оставляет всех праведных и обращается к грешникам и милует их.