Феофан Затворник

Когда обращается кто к Богу, тогда происходит борьба: самолюбие и мир с одной стороны, а Божии истины с другой.

Миряне не должны думать, что им позволительно поблажать страстям и помыслам страстным.

Побеждать и искоренять страсти — долг всех христиан.

Не смущайтесь неудачами, или непокорностью сердца, которое сейчас тихо, и тотчас вспылит. Ломайте себя и Господа просите сломать.

Против страсти похоти — пост и молитва, и неотступная память Божия со страхом, что стрела правды Божией может поразить при самом деле греховном.

Внимание, — самопротивление, — ко Господу Спасителю обращение. Вот вам всеоружие! — Ни один враг не устоит!

Смотрите, и приучайте себя не одолевать только, но и предотвращать восстания.

Как только заметите движение внутри противное духу... отвергайте сердцем, некоею неприязнию поразите это движение, — и тут же ко Господу обращайтесь молитвенно, и Он поможет.

Пока не умерщвлены вконец страсти, дурные мысли, чувства, движения и замышления не прекратятся.

Иногда мысль пролетит сквозь голову — недобрая... Это вражья стрела. Пускает ее враг, когда внимание желает отвлечь от молитвы и занять чем-либо не божеским.

Если, заметив страстный помысл, вы остановитесь на нем произвольно вниманием, вы виновны, зачем занялись тем, о ком знаете, что он враг Божий и вам.

...Если сразу прогоните страстный помысл, то всей борьбе положите конец.

...Помыслы не вменяются, когда не приемлются.

Чтобы мысли не блуждали, надо возыметь такое чувство, чтобы быть неисходно в сердце с Богом... и сторонним помыслам места не будет.

Помыслы не грешны, когда человек сам не возбуждает их и возбудившихся не по воле его не удерживает.

Борьба с помыслами конца не имеет.

Помыслы надо гнать, не удерживать их произвольно. Сочувствие или сласть, как только покажется, — подавлять надо всеми силами. Тут главный пункт внутренней брани.

Понаблюдайте за собою и увидите, что большая часть времени проходит у нас именно в пустомыслии и блуждании мыслей.

Обычно помыслы кружатся в голове. Это пустые. Но вы смотрите за ними, которые как стрелой пронзают сердце и оставляют там след.

Когда мысли лезут сами, душа же их не хочет и противится им, тут нет греха, а борьба добрая.

Блуждание помыслов — это болезнь, хотя всеобщая и повсюдная, но не естественная, а нажитая нами произвольно.

«Погибели предшествует гордость» (Притч. 16:18). Стало быть, не допускай злых мыслей, и не будет падений. Между тем, чем больше всего пренебрегают? Мыслями. Им позволяют бурлить сколько и как угодно, и думать не думают когда-нибудь укрощать их или направлять к разумным занятиям. А между тем в этой внутренней суматохе подходит враг, влагает зло в сердце, обольщает его и склоняет на это зло. Остается ему или исполнять скованное сердцем зло, или бороться. Но наше горе в том, что за последнее почти никто не берется, а все, как связанные, ведутся на зло.

Мысли блуждать начинают от умаления страха и охлаждения сердца.

...Избегайте самоценения... Прелесть, когда кто чувствует себя чем-то... будучи ничто (Гал. 6:3).

Из этих трех — своевкусия, своеволия и самомнения — слагается пагубный дух прелести.

Если человек в прелести, это тотчас обнаружится в его взоре, несколько диком и особенно в упорстве стоять на своем.

...Всякий раз, как прорвется недобрая мысль, чувство, желание, слово, дело... тотчас кайтесь Господу, Вездесущему и Всевидящему, с сокрушением и решением быть впредь осторожнее.

Внимание к тому, что бывает в сердце и исходит из него, есть главное дело в христианской исправной жизни.

Меряйте себя не подвигами, а замиранием страстей.

Без внимания и в житейском порядке ничего не сделаешь как следует; в порядке же духовном оно – прежде всего. Оно замечает худое и предает его внутреннему суду; оно же составляет стражу внутренней палаты, в которой обсуждают, что и как нужно сделать, а потом оберегает и исполнителей решения. Не удивительно потому, что духовная жизнь во всем своем объеме именуется жизнью внимательною, и в писаниях отеческих больше всего вы встретите слов о бодрствовании или внимании; это одно и то же. Как дорого поэтому обрести навык внимания! Главный труд у начавших заботиться о душе обычно на это и направляется. И дело их начинает походить немного на дело только с тех пор, как внимание начнет собираться в себя; обыкновенно оно – все вне, а не внутри. С этого же момента и внутренняя жизнь начинается, и вместе с вниманием зреет и крепнет. Что же это значит? Это значит, чтобы стоять умом в сердце перед Господом и сознательно все обсуждать и предпринимать перед лицом Его. Дело это, очевидно, сложное. Оно совершенствуется вместе с молитвой и насколько укрепляется ею, настолько и ее укрепляет.

Не надо предавать себя на жертву внешних впечатлений: они уносят внимание из сердца и заставляют его блуждать на стороне далеко от себя.

...Всякая неправда и всякая напраслина венец готовят. Но тому, на кого они падают, перетерпеть их надо.

В Царствие Божие нельзя взойти без страданий. Туда дорога одна — крест, произвольный или непроизвольный.

Несправедливости от Бога никакие не происходят, но попускаются они Богом — во благо тем, на кого попускаются.

На то и обречена настоящая жизнь, чтобы работать в поте лица, а не философствовать.

Мир вам кажется насыщенным, но он насыщает только плоть, а душу морит голодом, ни малейшей даже частички питательного не представляя для нее.

Попробуйте так понять все дела свои... как бы они прямо от Самого Господа были вам назначаемы... Чрез это при делании мысль будет с Господом... А это ведь и есть то, что требуется, т, е. ходить в присутствии Божием.

Главной заботой деятельных людей должно быть то, чтоб не допускать неправых чувств при делании дел, и всячески стараться все их посвящать Богу.

Извольте вы в жизни различать дела, видимо совершаемые, чувства и расположения, невидимо в сердце лежащие и составляющие его строй, и, наконец, дух жизни. Последнее есть главное.

Не в том цель нашей жизни, чтобы счастливо прожить на земле, а в том, чтобы, счастливы мы или несчастны, тем и другим приготовиться достойно к получению вечного блаженства в другой жизни.

Ведайте, что надо так вести дела свои, чтоб совесть ни в чем не осуждала, и если осуждает, надо тотчас умиротворить ее покаянием.

Обратите все дела лицом к Господу, и, несмотря на то, что они все житейского порядка, будут служить орудием для жизни, отрешенной от всего житейского.

...Колесница, на которой <в Царствие Небесное> достигают, есть терпение. А терпеть как, когда нет прискорбностей? Вот они и посылаются.

Терпение в жизни что фон в картине: всюду оно требуется. Но настоящее терпение есть дар Божий и подается ищущим и, хоть через силу, напрягающимся удерживать его при смущениях, неурядицах и нападках.

Поминайте положение мучеников, которые иногда, будучи измучены, оставляемы были в темнице на несколько лет, — на пять, десять, двадцать. Но покорно терпели и благодушествовали, имея рай перед глазами за терпение.

Терпение всюду необходимо, как воздух для дыхания и соль для пищи.

Ни один акт терпения не пропадает даром, но всякий имеет позади себя свою награду или здесь, или там.

Неизбежно переходить со ступени на ступень и идти шаг за шагом. Оттого основной характер жизни терпение — терпение труда делания и преодоления трудностей.

Ударение в щеку не буквально только надо понимать, но всякий вообще поступок ближнего, которым, как нам кажется, не отдано нам должного внимания и почета, которым чувствуем себя униженными, от которого страдает гонор наш.

Первый предмет терпения есть — терпение себя, хотя никто почти не обращает на это внимания.