Григорий Богослов

Григорий Богослов

Святитель (325/30–389/90)
Тематика цитат

Загрузка плеера...

Цитаты:

О Сотворении Мира

...Великому Свету прилично было начать мироздание сотворением света, которым уничтожает Он тьму и бывшее дотоле нестроение и беспорядок. И, как рассуждаю, в начале Бог сотворил не этот органический и солнечный свет, но не заключенный в теле и в солнце, а потом уже данный солнцу освещать всю вселенную. Когда для других тварей осуществил Он прежде вещество, а впоследствии облек в форму, дав каждому существу устройство частей, очертание и величину, тогда, чтобы соделать еще большее чудо, осуществил здесь форму прежде вещества <ибо форма солнца — свет>, а потом уже присовокупляет вещество, создав око дня, т. е. солнце. Потому к дням причисляется нечто первое, второе, третье и так далее до дня седьмого, упокоевающего от дел, и этими днями разделяется все сотворенное, приводимое в устройство по неизреченным законам, а не мгновенно производимое Всемогущим Словом, для Которого помыслить или изречь значит уже совершить дело. Если же последним явился в мир человек, почтенный Божиим рукотворением и образом, то это  нимало не удивительно: ибо для него как для царя надлежало приготовить царскую обитель и потом уже ввести в нее царя в сопровождении всех тварей.

Не вникай в достоверность проповедника или крестителя. У них есть другой Судия, испытующий и невидимое, потому что человек зрит на лице, Бог же зрит на сердце (1 Цар. 16:7). А к очищению тебя всякий достоин веры; только был бы он из числа получивших на сие власть, не осужденных явно и не отчужденных от Церкви. Не суди судей ты, требующий врачевания; не разбирай достоинства очищающих тебя; не делай выбора, смотря на родителей. Хотя один другого лучше или ниже, но всякий выше тебя. Рассуди так: два перстня, золотой и железный, и на обоих вырезан один и тот же царский лик, и обоими сделаны печати на воске. Чем одна печать отлична от другой? — Ничем. Распознай вещество на воске, если ты всех премудрее. Скажи, который оттиск железного и который золотого перстня? И отчего он одинаков? Ибо хотя вещество различно, но в начертании нет различия, так и крестителем да будет у тебя всякий! Ибо хотя бы один превосходил другого по жизни, но сила крещения равна, и одинаково может привести тебя к совершенству всякий, кто наставлен в той же вере.

Что скажешь о тех, которые еще младенцы, не чувствуют ни вреда, ни благодати? Крестить ли нам и их? — Непременно, если грозит опасность. Ибо лучше без сознания освятиться, чем умереть незапечатленным и несовершенным. Доказательством сему служит восьмидневное обрезание, которое в прообразовательном смысле было некоторою печатью и совершалось над не получившими еще употребления разума; а также помазание порогов, через неодушевленные вещи охраняющее первенцев. О прочих же малолетних даю такое мнение: дождавшись трехлетия, или несколько ранее, или несколько позже, когда дети могут слышать что-нибудь таинственное и отвечать, хотя не понимая совершенно, однако ж напечатлевая в уме, должно освящать их души и тела великим таинством совершения. Причина же этому следующая: хотя дети тогда начинают подлежать ответственности за жизнь, когда и разум придет в зрелость, и уразумеют они таинство <потому что за грехи неведения не взыскивается с них по причине возраста>, однако же оградиться им крещением, без сомнения, гораздо полезнее, по причине внезапно встречающихся с ними и никакими способами не предотвращаемых опасностей.

Помни всегда Христову притчу, это будет для тебя самым лучшим и совершенным пособием. Вышел из тебя нечистый и вещественный дух, изгнанный Крещением. Ему несносно гонение, он не терпит быть бездольным и бесприютным, проходит по безводным местам (Мф. 12:43), где пересох Божественный поток, ибо там любит он быть; скитается, «ища покоя, и не находит»(Мф. 12:43). Приступает к душам крещеным, в которых порчу омыла купель. Боится воды, душит его очищение, как легион издох в море. Опять возвращается в дом, из которого вышел, потому что бесстыден и упорен; снова приступает, новые делает покушения. Если найдет, что Христос водворился и занял место, им оставленное, то снова отраженный уходит без успеха, продолжая свое жалкое скитание. Если же найдет в тебе место выметенное и украшенное (Мф. 12:44), пустое, ничем не занятое, равно готовое к принятию того или другого, кто бы ни пришел первый, поспешно входит, поселяется с большими против прежнего запасами, и будут последние горше первых (Мф. 12:45). Ибо прежде была надежда на исправление и осторожность, а теперь явно стало повреждение, через удаление добра привлекающее к себе лукавое; почему для поселившегося обладание местом сделалось тверже.

Стыдно говорить: «Где у меня приношение по крещении? Где светлая одежда, в которой бы просветиться крещением? Где нужное для принятия моих крестителей, чтобы и в этом не остыдить себя? Но это, как видишь, весьма необходимо и без этого благодать умалится!» Не занимайся мелочами в делах важных, не предавайся низким чувствованиям; таинства важнее видимого; самого себя принеси в дар, во Христа облекись, напитай меня своею жизнью; такому гостеприимству рад я, это угодно и Богу, Который дарует величайшие блага. Из великого для Бога ничего нет, чего бы не дал и нищий, чтобы нищие и в этом не отставали, не имея чем соревновать с богатыми. И хотя в другом есть различие между богатым и убогим, однако же здесь кто усерднее, тот и богаче. Ничто да не препятствует тебе идти вперед, ничто да не отвлекает назад твоего усердия. Пока желание сильно, получай желаемое; пока горячо железо, закаляй его в холодной воде, чтобы не встретилось чего к пресечению твоего желания. Я Филипп; будь евнухом Кандакии. Скажи и сам: вот вода, что препятствует мне креститься? (Деян. 8:36). Лови случай, будь рад благу. И, сказав, крестись; и крестившись, спасись. Хотя бы ты был эфиоп телом, убелись душою; получи спасение, которого нет ничего выше, ничего досточестнее для имеющих ум.

Благодать и сила Крещения очищает грех в каждом человеке и совершенно смывает всякую нечистоту и скверну, принесенную первородным грехом. Поскольку же мы состоим из двух естеств, то есть из души и тела,– из естества видимого и невидимого, то и очищение двоякое: водою и Духом, и одно приемлется видимо и телесно, а другое в то же время совершается нетелесно и невидимо. Одно – образное, а другое – истинное, очищающее самые глубины. Это, восполняя первое рождение, из ветхих делает нас новыми, из плотских, каковы мы ныне,– богоподобными, пережигая без огня и воссозидая без разрушения. Ибо под силой Крещения нужно понимать завет с Богом о вступлении в другую жизнь и о соблюдении большей чистоты. И, конечно, каждый из нас более всего должен страшиться и больше всего хранимого хранить (Притч. 4:23) свою душу, чтобы не оказаться нам солгавшими этому исповеданию. Ибо если Бог, принятый в Посредники при договорах человеческих, утверждает их, то сколь опасно сделаться нарушителем заветов, которые заключены нами с Самим Богом, и быть виновными перед Истиной не только в других грехах, но и в самой лжи. Притом нет Другого такого ни возрождения, ни воссоединения, ни восстановления. Хотя, насколько возможно, мы стремимся потом к очищению в Покаянии со многими воздыханиями и слезами и таким образом с трудом излечиваем раны, но лучше не иметь нужды во втором очищении, а устоять в первом. Ибо страшно вместо нетрудного излечения употреблять труднейшее, отвергнув благодать милосердия, сделаться подлежащими наказанию. Да и сколько нужно пролить слез, чтобы они сравнялись с источником Крещения? И кто поручится, что смерть ждет нашего исцеления?

О кротости

Тебя ударили по щеке? Для чего же допускаешь, чтоб другая твоя щека оставалась без приобретения? Если первая потерпела это непроизвольно, не велика ее заслуга, и тебе, если хочешь, остается сделать нечто большее, а именно произвольно подставить другую щеку, чтобы сделаться достойным награды. С тебя сняли хитон? Отдай и другую одежду, если она есть у тебя; пусть снимут даже и третью: ты не останешься без приобретения, если предоставишь дело это Богу. Нас злословят? Будем благословлять злых. Мы оплеваны? Поспешим приобрести почесть у Бога. Мы гонимы? Но никто не разлучит нас с Богом. Он — единственное неотъемлемое наше сокровище. Проклинает тебя кто-нибудь? Молись за клянущего. Грозит сделать тебе зло? И ты угрожай, что будешь терпеть. Приступает к исполнению угроз? Твой долг — делать добро. Таким образом приобретешь две важные выгоды: сам будешь совершенным хранителем закона, да и оскорбителя твоего кротость твоя обратит к кротости же, и из врага сделает учеником, преодолев тем самым, что он взял над тобою верх.

О мести

Не будем умышлять худого сами на себя, не утратим дерзновения перед Богом, оказавшись огорченными и через меру негодующими на обидевших. Предоставим человека Богу и будущим наказаниям, а себе приобретем человеколюбивого Судию, оказавшись сами человеколюбивыми; сделаем снисхождение, чтобы и нам было сделано снисхождение. Да не обольщает тебя суетная мысль, что нет вины справедливо отомстить и преступника выдать законам. У римлян свои законы, а у нас свои: но те неумеренны, жестоки, не щадят даже и крови; у нас же законы милостивы, человеколюбивы и не позволяют предаваться гневу и на обидчиков. Их будем держаться, им станем следовать, чтобы, оказав малую милость, потому что маловажна и никакой не имеет цены здешняя жизнь, получить взамен великое от Самого Бога, то есть Его человеколюбие и будущие надежды.

Божественная Благость не довольствовалась созерцанием Себя Самой; надлежало, чтобы благо разливалось, шло далее и далее. Бог измышляет, во-первых, ангельские и небесные силы. И мысль стала делом, которое исполнено Словом и совершено духом. Так произошли вторые светлости, служители первой светлости. Поскольку же первые твари были Ему угодны, то измышляет другой мир – вещественный и видимый; и это есть стройный состав неба и земли, и того, что между ними, удивительный по прекрасным качествам каждой вещи, а еще более, достойный удивления по гармонии целого. Пожелав показать все богатство Благости, художническое Слово созидает живое существо, в котором приведены в единство невидимое и видимая природа, то есть созидает человека, и, взяв тело из уже сотворенного вещества, а от Себя вложив жизнь <что в слове Божием известно под именем разумной души и образа Божия>, творит как бы второй мир, в малом – великий; поставляет на земле иного ангела, созерцателя видимой природы, таинника умосозерцаемой твари.