Игнатий Брянчанинов

Без умерщвления для мира невозможно стяжать плач и слезы, мы стяжаем их по мере умерщвления миру.

Служение Богу заключается в непрестанном памятовании Бога и Его велений, в исполнении этих велений всем поведением своим видимым и невидимым.

Служение и поклонение Богу Духом и Истиною есть та благая часть, есть то блаженное состояние, которое, начавшись во время земной жизни, не прекращается, как прекращаются телесные подвиги, с окончанием земной жизни. Благая часть пребывает неотъемлемою принадлежности души в вечности, в вечности получает полное развитие.

Только те, которые свергли с себя узы мира и предали себя в истинное и исключительное служение Богу, могут открыть в себе плен свой... свою вечную смерть.

Желающий приступить к Богу для служения Ему должен предаться руководству страха Божия.

Забывая о смерти телесной, мы умираем смертию душевною.

Душу может убить одна мысль, содержащая в себе какой-нибудь вид богохульства, тонкий, вовсе неприметный для незнающих.

Состояние мнимого спокойствия святые отцы называют нечувствием, умерщвлением души, смертью ума прежде смерти тела.

Смерть души бедственнее смерти тела; умершее тело воскреснет... душа, умерщвленная злом, — жертва вечной смерти.

Душа, не приносящая плода о Христе, пребывающая в падшем естестве своем, приносящая бесплодный плод естественного добра и довольствующаяся им, не привлекает Божественного попечения о себе. Она в свое время отсекается смертью.

При самоотвержении, при преданности воле Божией самая смерть не страшна, верный раб Христов предает свою душу и вечную участь в руки Христа.

Если мы не способны желать смерти по хладности нашей ко Христу и по любви к тлению, то, по крайней мере, будем употреблять воспоминание о смерти как горькое врачевство против нашей греховности, потому что смертная память — так святые отцы называют это воспоминание, — усвоившись душе, рассекает дружбу ее с грехом, со всеми наслаждениями греховными.

Благодатная память смерти предшествуется собственным старанием воспоминать о смерти. Принуждай себя воспоминать часто смерть, уверяй себя в несомненной истине, что ты непременно, неизвестно когда, умрешь — и начнет приходить само собою, являться уму твоему воспоминание о смерти, воспоминание глубокое и сильное: оно будет поражать смертоносными ударами все твои греховные начинания.

Кто ежедневно приготовлен к смерти, тот умирает ежедневно. Кто попрал все грехи и все греховные пожелания, чья мысль отсюда переселилась на небо и там пребывает, тот умирает ежедневно.

Спасительно для нас, убийственно для греха — воспоминание о смерти, рожденной грехом.

Чтобы помнить смерть, надо вести жизнь сообразно заповедям Христовым. Заповеди Христовы очищают ум и сердце, умерщвляют их для мира, оживляют для Христа: ум, отрешенный от земных пристрастий, начинает часто обращать взоры к таинственному переходу своему в вечность — к смерти; очищенное сердце начинает предчувствовать ее.

Воспоминание о смерти сопутствует смиренномудрому на пути земной жизни, учит его действовать на земле для вечности и... самые действия его воодушевляет особенной благотворностью.

«Воспоминание о смерти — дар Божий», — сказали отцы: он дается исполнителю заповедей Христовых, чтобы усовершить его в святом подвиге покаяния и спасения.

Постоянное памятование смерти есть благодать дивная, удел святых Божиих, преимущественно предавшихся тщательному покаянию в нерушимом безмолвии.

Благое произволение человека укрепляется вдали от соблазнов... напротив того, оно, будучи приближено к соблазнам, начинает мало-помалу ослабевать и, наконец, совершенно извращается.

Соблазны, когда немощный человек стоит перед ними лицом к лицу, убивают его вечною смертью...

...В наше время, в которое так умножились соблазны, должно особенно внимать себе, не обращая внимания на жительство и дела ближних и не осуждая соблазняющихся: потому что тлетворное действие соблазна удобно переходит от увлеченных соблазном на осуждающего их.

Соблазн есть болезненный взгляд на немощи ближнего, при котором эти немощи возрастают до необъятной, уродливой величины.

Когда люди, близкие к нам по плоти, вознамерятся отвлечь нас от последования воле Божией, окажем к ним святую ненависть... Святая ненависть к ближним заключается в сохранении верности к Богу, в несоизволении порочной воле человеков...

Чтобы ослабить и, с Божией помощию, совершенно искоренить из сердца своего соблазн на ближнего, должно при свете Евангелия углубляться в себя, наблюдать за своими немощами...

Всецелое соединение воли человеческой с волею Божиею есть состояние совершенства, какого может только достичь разумное создание Божие.

Совершенство состоит в явном причастии Святаго Духа, Который, вселившись в христианина, переносит все желания его и все размышление в вечность.

Всякий путь ума и сердца, когда цель его — Бог, бесконечен... преуспеяние в премудрости Божией — бесконечно; преуспеяние в любви к ближнему, когда оно в Боге— бесконечно.

Он <Господь> возводит нас к высшему преуспеянию по тесному пути самоотвержения и смирения...

Совершенство христианства — в совершенной любви к ближнему. Совершенная любовь к ближнему — в любви к Богу, для которой нет совершенства, для которой нет окончания в преуспеянии.

Спасение возможно при сохранении имения, в жизни посреди мира; для снискания совершенства требуется предварительное отрешение от мира. Спасение необходимо для всех; снискание совершенства предоставлено произволяющим.

Христианское совершенство есть дар Божий, а не плод человеческого труда и подвига; подвигом доказывается только действительность и искренность желания получить дар...

Нестяжание и отречение от мира есть необходимое условие к достижению совершенства. Ум и сердце должны быть всецело устремлены к Богу; все препятствия, все поводы к развлечению должны быть устранены...

Ничтожное, незаметное упование на что-либо вне Бога может остановить ход преуспеяния, в котором и вождь, и ноги, и крылья — вера в Бога.

Бог-Троица, при Искуплении образа Своего — человека, дал такую возможность к преуспеянию в усовершении подобия, что подобие обращается в соединение образа с Подлинником, бедной твари с Всесовершенным Творцом ее.

Для достижения совершенства, вслед за истощанием имения на нищих, необходимо взять крест свой. Оставлению имения должно последовать отвержение от самого себя, в чем и заключается принятие креста, или  произвольное и постоянное подчинение скорбям...

...Совершенство христианское, будучи жительством в Боге, есть бесконечное поприще преуспеяния, как бесконечен Бог.

Здравое состояние и правильное действие совести возможно только в недре Православной Церкви, потому что всякая принятая неправильная мысль имеет влияние на совесть: уклоняет ее от правильного действия.

Обличителем и обвинителем каждого подсудимого <на Страшном Суде> будет совесть его, внезапно исцеленная от слепоты, от обаяния грехом, внезапно одаренная тончайшим самовоззрением.

Храни совесть по отношению к Богу, исполняй все повеления Божии, как видимые всем, так и никому не видимые...

Храни совесть к вещам, удаляясь излишества, роскоши, небрежения, помня, что все вещи... творения Божии, дары Божии человеку.

Храни совесть <по отношению> к самому себе. Не забывай, что ты — образ и подобие Бога, что ты обязан представить этот образ в чистоте и святости Самому Богу.

Свидетель верный — непорочная совесть: она избавит душу, внимающую советам ее, от согрешений до наступления смерти и от вечных мук по смерти.

Храни совесть по отношению к ближнему, не довольствуйся одной благовидностью твоего поведения к ближнему...

Советник благочестивый, но неопытный скорее может смутить, нежели принести пользу.

...Совет, наставление, руководство необходимы для того, кто вознамерился перейти от плотской жизни к жизни благочестивой, из порабощения греху к духовной свободе.

Должно... видеть и созерцать судьбы Божии оком веры, оком духовного разума и, не дозволяя себе бесплодных суждений по началам человеческим, погружаться благоговейно в священное недоумение, в священный духовный мрак, который вместе и чудный свет, которым закрыт Бог от умственных взоров и человеческих, и ангельских.

Ум, очищенный Чашею Христовою, соделывается зрителем духовных видений; он начинает видеть всеобъемлющий, невидимый для плотских умов Промысл Божий... видеть Бога в великих делах Его — в создании и воссоздании мира.

Внимание и сокрушение духа — вот та клеть, которая дана в пристанище кающимся грешникам. Она — преддверие святилища. В ней будем укрываться и заключаться от греха.

Не входи в спор, не в рассуждение с сомнениями и возражениями, порождаемыми лжеименным разумом; мечом веры посекай главы этих змей, едва они выставят свои главы из своего логовища!