Иоанн Златоуст

Хотя церквей по числу и много, но по существу они составляют одну Церковь, которая и называется святою, как тело Святого во святых.

Твердость Церкви зависит не от мира с царями, но от силы Божией.

Разве Церковь — в стенах? Церковь — во множестве верующих. Вот сколько твердых столпов, не железом связанных, но скрепленных верою!

Непрестанные гонения не только не потопили Церкви, но сами сокрушились о Церковь.

Церковь — не зрелище, чтобы в ней слушать нам для одного удовольствия; из нее выходить должно с наставлением, с каким-нибудь важным приобретением. Напрасно и попусту приходим сюда, если только на время получив наставление, выйдем без всякой от него пользы.

Церковь есть духовная лечебница, устроенная для того, чтобы в ней врачевали мы те раны, которые получаем в мире, а не для того, чтобы выходить отсюда с новыми ранами.

Достоинство Церкви поддерживается тем, когда составляющие ее соблюдают между собою связь, какая должна быть между членами тела.

Когда ты воюешь с человеком, ты можешь победить или быть побежденным, а Церковь победить никакая сила не может. Церковь — Божия, а Бог всего сильнее.

Церковь превзошла своим блеском блеск солнца, а ее гонители объяты вечным мраком.

Как при постройке здания не все камни получают одно назначение, но один годится для угла, а не для основания, другой для основания, а не для угла, так, без сомнения, и в теле Церкви. Равным образом и в нашем теле каждый может увидеть то же самое, однако же один член терпит другого, и мы не требуем всего от каждого из них, потому что из совокупности разнообразного состоит и тело, и здание. Исполняйте все вместе совокупными силами, терпя недостатки один другого. Так, например, тот вспыльчив, а ты сонлив: сноси же в таком случае его бурные порывы, чтобы и он сносил твою вялость. Таким образом, и он не согрешит, когда встретит снисхождение к себе с твоей стороны, да и ты не погрешишь, раз брат твой терпит в тебе то, что для него тяжело. Итак, подавая друг другу руку помощи, когда угрожает опасность падения, исполняйте закон общими силами, восполняя каждый недостатки ближнего своим терпением. Если же не будете так поступать, а всякий станет судить дела ближнего, то вы никогда не достигнете того, чего должны достигать. Подобно тому как и по отношению к телу, если кто станет требовать от всех членов его одинакового служения, тело ни в каком случае не устоит, так и между братиями произойдет великая вражда, если мы от каждого будем требовать всего.

Имя Церкви — это имя не разделения, но единения и согласия. Так и находящиеся в различных местах, когда имеют не различных господ, а только одного, от мест не теряют согласия, потому что один Господь соединяет их.

Вне Церкви стоит диавол; он не смеет войти в эту священную ограду, потому что где стадо Христово, там волк не показывается, но, боясь Пастыря, стоит вне.

У нас ладья учения не подвергается кораблекрушению, не разбивается, не тревожится, не обуревается, но, как в тихую пристань, стремится в души любящих Господа.

В Церкви нет раба и свободного; но рабом Писание признает того, кто предан греху, ибо творящий грех — говорит оно — раб есть греха (Ин. 8:34), — и того признает свободным, кто освобожден Божественною благодатью.

Как наше тело есть нечто единое, хотя состоит из многих членов, так и в Церкви все мы составляем нечто единое; хотя она состоит из многих членов, но эти многие есть одно тело.

Для Бога весьма вожделенна Церковь, не стенами охраняемая, но ограждаемая верою. Ради этой Церкви утверждено небо, излилось море, распростерт воздух, основана земля, насажден рай, дан закон, посылались пророки, совершались чудеса, разделялось и соединялось море, падала манна и внезапно приготовлялась трапеза.

Как от бездействия рождается леность, так и от упражнения появляется усердие. Поэтому, хотя бы ты был исполнен бесчисленным множеством грехов, хотя бы ты был нечист, — не убегай от здешнего собрания церковного.
Но что же, скажешь, если я слушаю, но не исполняю? Не малое приобретение и это — признать себя достойным сожаления. Небесполезен этот страх; небесплодна и эта боязнь. Если только будешь сокрушаться о том, что, слушая, не исполняешь, то непременно придешь когда-нибудь и к исполнению. Кто беседует с Богом и слушает беседу Божию, тому невозможно не получить никакой пользы.

Церковь Божия есть духовное торжище и вместе врачебница душ: следовательно, мы должны, подобно пришедшим на торжище, собрать в ней много добра и с ним-то возвратиться домой; должны, подобно входящим в лечебницу, взять здесь приличные болезням нашим врачевства и с ними уже выйти отсюда.

Никто не мог бы построить даже одну стену из камня и извести, подвергаясь гонению и встречая препятствия; а апостолы устроили столько церквей по всей вселенной, подвергаясь ранам, узам, гонениям, ссылкам, отнятию имений, бичеваниям, задушению, сожжению, потоплению вместе с учениками, и устроили не из камней, но из душ и волей человеческих, что гораздо труднее построения из камней. Не все равно, построить ли стену или душу, столько времени бывшую во власти демонов, расположить к покаянию и от безумного неистовства обратить к целомудрию.

Не удаляйся от Церкви, потому что нет ничего сильнее Церкви. Твоя надежда – Церковь, твое убежище – Церковь. Она выше неба, обширнее земли. Она никогда не стареет, но всегда цветет.

Церковь – не стены и крыша, но вера и жизнь. Церковь – не стены церковные, но законы церковные.

Благодать Духа возделывает Церковь, поэтому последняя неразрушима.

Быв часто разрушаема за имя Христово, Церковь опять была восстановляема силою Христовою, потому что не апостольские только руки основали ее, но и изречение Владыки апостолов оградило ее новым и необыкновенным способом ограждения.

Тому, кто намерен приступить к Священным и Страшным Таинствам, надо быть внимательным и бодрым, свободным от всяких житейских забот, исполненным всякого целомудрия и великой ревности, нужно очистить ум от чуждых Таинствам помыслов и сделать храм свой во всех отношениях чистым.

Церковное училище есть дивная лечебница, лечебница не для тел, но для души. Она духовна и исцеляет не раны телесные, но грехи душевные, а для этих ран, грехов, врачевство - слово.

Церковь есть море благочестия, не от изобилия волн, но исполненное веры.

Церковью я называю не только место, но и нравы, не стены Церкви, но законы Церкви. Когда ты ищешь убежища в Церкви, то ищи его не в стенах, но в расположении души, потому что Церковь — не стена и кровля, но — вера и жизнь.

В Церкви должно жить, как в одном доме; как составляющие одно тело, — все должны быть расположены друг к другу, поскольку и Крещение одно, и Трапеза одна, и источник один, и творение одно, и Отец один.

Тело Церкви подвержено большим болезням и напастям, нежели плоть наша; скорее ее повреждается и медленнее выздоравливает.

Разделение всего более подрывает Церковь, это — диавольское оружие, им все низвергается. Пока единение соблюдается в теле Церкви, до тех пор диавол не может иметь доступа, но от разделения происходит соблазн. Отчего же разделение? От учений, противных учению апостолов. Откуда же такие учения? От служения чреву и прочим страстям.

Таково величие Церкви: когда нападают на нее, она побеждает; когда злоумышляют против нее, она преодолевает; притесняемая, она прославляется; получает раны — и не изнемогает, среди ярости волн не утопает, в порывах бури не терпит кораблекрушения, в борьбе неодолима, в сражении непобедима.

Если же скажешь, что членов много и они различны, то знай, что это самое и удивительно и составляет особенность тела, а именно, что в нем многое и различное составляет одно; а если бы не было множества, то не было бы так удивительно и чудно, что тело одно, или, лучше, тогда не было бы и тела.

Если грешен, не оставляй Церкви; и если праведен, также не оставляй ее, чтобы, имея всегда в памяти своей знание Писаний, ты оставался праведным, помня о Царстве Небесном и тех благах, которые уготовал Бог любящим Его.

Как ковчег спасал среди моря бывших внутри его, так и Церковь спасает всех блуждающих; но ковчег только спасал, а Церковь делает нечто большее, например, ковчег принял в себя бессловесных, — и спас их бессловесными; Церковь приняла неразумных людей и не только спасает их, но и преобразует; ковчег принял ворона и выпустил ворона; Церковь принимает ворона, а выпускает его голубем; принимает волка, а выпускает его овцой.

Пустив Церковь носиться по вселенной, как корабль по морю, Он (Христос) не уничтожил волнения, но избавил ее среди волнения, не утишил море, но обезопасил корабль, так как везде восставали народы, подобно яростным волнам, и злые духи нападали на нее, как буйные ветры, и со всех сторон поднималась буря, Он доставлял Церкви великую тишину...

Хоть бы ты был непорочен, хотя бы ты соблюдал девственность, но если не творишь милостыню, будешь вне вечности со Христом.

Где сила души будет ограждена оружием любви, там напрасны и суетны все покушения тех, кто замышляет злые козни.

Любящий святую, благообразную, блестящую и прекрасную душу, хотя бы сам был мерзок и безобразен, хотя бы был самый мерзкий из всех людей, от постоянной любви к святым скоро сделается таким же, каков любимый им.

Через любовь возрастает стадо Христово; любовь смиряет дух кровожадный, притупляет вражеское оружие, забывает всех врагов и вводит в мир мирную жизнь Христову...

Подобно тому как душа без тела или, наоборот, тело без души не носит название человека, точно так же и любовь к Богу, если она не сопровождается любовью к ближнему, не есть любовь и, наоборот, любовь к ближнему, раз она не соединяется с любовью к Богу, не называется любовью.

Долг человеколюбия требует не во всем угождать больным и не потворствовать неразумным их желаниям.

<Любовь> не побеждает ни богатство, ни бедность; ...не было бы ни бедности, ни излишнего богатства, если бы была любовь, а было бы только добро, проистекающее из того и другого.

Горе тебе, немилосердие, и ученикам твоим. Горе тебе, жестокость, и тем, кем ты владеешь! Какая польза для тебя в том, что ты удаляешь от Бога такое множество людей? Послушай же, что отвечает немилосердие: дело мое – выкапывать пропасти, запирать двери, осквернять одежды, затворять сердце, чтобы оно не знало милосердия. Прибыль для меня – приобретать множество друзей и предавать их гибели. Радость для меня – привлекать возможно большее число учеников, чтобы ниспослать их в ад. Когда те, кто находился по левую сторону, предстали посрамленными и подверглись поношению и обвинению, я торжествовало. Когда их ниспослали в огонь вечный, который я уготовало им, я возвеселилось. Когда они, низвергаемые демонами, рыдая, удалились, и я вместе толкало их и радовалось... Мое дело – затворять двери перед людьми и не позволять им достичь Вечной Жизни.

Когда нужно исправить брата, не отказывайся, хотя бы пришлось пожертвовать жизнью. Владыка наш умер за нас, а ты не хочешь и слова произнести во спасение брата? Какое ты будешь иметь прощение, какое представишь извинение? Как ты дерзнешь предстать перед судилищем Христовым, если равнодушно взирал на гибель души... если видел брата своего, влекомого... диаволом к гибели, и не желал подать даже совета, чтобы отнять его у этого жестокого зверя?

...Любовь есть глава всех добродетелей, соль добродетелей, любовь — исполнение закона, любовь — верное спасение.

Удостоиться любить <Господа> искренне и как должно – это Царство Небесное, это вкушение блаженства, в этом блага неисчислимые.

Когда рука подает милостыню бедным, пусть молчат уста, чтобы мы не упускали плода и сладкое не превращали в горькое.

Скорее трава может перенести силу огня, нежели диавол — пламень любви.

Как огонь сжигает терние, так и человеколюбие раздражает людей бесчеловечных и жестоких, потому что оно служит обличением их нечестия.

Кто говорит, что любит Бога, а предается хотя бы и легкому пороку или любит что-нибудь житейское, тот обманывает себя, потому что, как говорит Иаков, «дружба с миром есть вражда против Бога» (Иак. 4:4).