Исидор Пелусиот

Исидор Пелусиот

Преподобный (350/60–435/40)
Тематика цитат

Загрузка плеера...

Цитаты:

Блудный муж против супруги своей во свое тело согрешает (1 Кор. 6:18), а блудодействующая жена во свое же тело согрешает, т. е. против мужа, сделавшегося ее телом. Почему другие грехи есть кроме собственного своего тела, по закону составленною воедино. Ибо если муж нарушит клятву, или убьет, или украдет, или что другое тяжкое сделает, грех не простирается на жену, равно как если и жена убьет, или нарушит клятву, грех не переходит на мужа; один блуд касается супружеского сожительства и союза, и каждый из супругов наносит другому обиду, если впадает в блуд. Он делает подозрительною законность детей, и весь дом колеблет в самом основании. Почему и Христос сказал, что мужу необходимо терпеть все недостатки жены, потому что не к нему они относятся, и только за один блуд повелел изгонять от себя жену (Мф. 19:9); так как обида эта простирается на супруга.

Не все, что кажется нам полезным, приносит непременно пользу. Многие, победив многих, им нимало не повредили и себя привели в худшее положение. Почему и полагал я, что погрешил против истины сказавший: «Блажен тот, у кого лук заботливости, когда ни захочет, выпадает». Если бы он был мудр, нужно бы ему сказать: «Блажен тот, у кого лук заботливости, где полезно, выпадает». Ибо многие, успев в делах славных и достойных соревнования, этим самым побудили себя на дела злые. Они, высоко думая о делах прежних, смелее приступили к последним. А многие, не имев успеха, к собственной пользе обучились не решаться на дела труднейшие. Поэтому, так как знать и подавать полезное принадлежит Божественному Промыслу, то у Него будем просить этого, а что дано нам, то возлюбим, хотя бы казалось оно нам и неполезным.

О пророчествах

Божественная и Пречистая Сила, источник премудрости, начало, причина и корень всякого разумения и всякой добродетели, восхотев в древнейшие писания вложить предречения о будущем, совершила дело сэто премудро, превыше всякого слова и всякой похвалы. Если когда встречалось нечто такое, что могло вместить в себе образ будущих благ, то в этом иное очертывала только, иное же уясняла красками и черты образа делала светлыми и живыми. Из этого-то произошли две великие выгоды: первая – что изрекаемое и древним не казалось странным, и не смеялись они над этим, потому что из сказанного могли извлекать нечто полезное, а вторая – что потомки постигают непреложность пророчества. При этом поклоняться и удивляться должно Божественной благодати, что такое трудное дело совершила удобно. Поэтому и толкователям, если возможно объяснить все без натяжки, надлежит делать это с усердием, а если это невозможно, не объяснять, чего не следует, с натяжками, чтобы и в местах, требующих объяснения, не породить подозрения в искажении смысла, а иудеям, эллинам и еретикам не подать повода ко Христу относить и что-либо уничижительное и низшее Его достоинства; но уничижительное проходить мимо или почитать приличествующим вочеловечению, если может принять соответствующие этому черты, о высоком же соглашаться, что сказано это относительно к одному достоинству, если же что сказано в рассуждении совершившегося в то самое время, соглашаться, что об этом именно изречено это, и не делать неприличных натяжек.

О прошении

Как и петь надлежит с разумением, и молиться с трезвенностию, так и просить не того, что нам кажется хорошим, но того, что Сам Дающий признает добрым и полезным. Ибо многие по причине богатства провели жизнь спокойную, но, наконец, по различным козням утратили и настоящую, и будущую жизнь; достигнув начальства, доставляющего поводы к кражам... лишились и того, что имели; постаравшись вступить в супружество с благообразною женщиною и думая, что в этом найдут для себя радости, через это-то самое и подверглись наиболее опасностям и войнам; постаравшись приобрести в высшей степени телесную силу и крепость, после того как вели зверскую жизнь и не познали благородства души <потому что омрачены были в них наилучшие ее силы>, наконец, сделались пищею зверей, претерпев бесславную и окаянную кончину. Потому, оставив все это, будем просить у Бога того, что Сам Он признает для нас полезным.

Божественные и небесные глаголы нелюбителям прекрасного представляются только простыми письменами, а для премирных любознателей суть цветущие луга, на которых обильно растут чистые цветы, орошенные небесным нектаром. Ибо достаточно одного только произнесения их, чтобы приводить в изумление; а уразумевающих не в праздности оставаться убеждают они, но заставляют все духовное чувство обращать на них, так чтобы прежде, нежели в точности рассмотрено настоящее, вожделевать следующего за ним, а рассмотрев и это, взыскать чего недостает, и, узрев это третие, не имеет уже более, чему бы можно было удивляться; потому что уразумевающие, погружая мысль внутрь письмен, приходят в столь великое удивление и исполняются столь великой благодати, что забвение препобеждает в них то, чему удивлялись прежде, и не могут они уже вмещать ничего земного, хотя бы стеклось к ним все, чего ревностно домогаются другие.

...Священные и небесные глаголы, поскольку изречены и написаны на пользу всему человечеству, срастворены ясностию; потому что от ясности услаждающиеся другими доблестями слова... не терпят никакого вреда, как скоро уразумевают смысл сказанного. Все же, занимающиеся земледелием, искусствами и другими житейскими делами, получают пользу от ясности, в кратчайшее мгновение времени познавая и что прилично, и что справедливо, и что полезно. Ибо до такой краткости доведено божественное нравоучение, что по нему изволение каждого служит пределом добродетели. Сказано: Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки (Мф. 7:12). Что в сравнении с этою добродетелию, с этой краткостию, с этою ясностию Платоновы разговоры, или Гомеров листок, или кодексы законодателей, или Демосфеновы книги... Пусть право рассудят смеющиеся над грубостию речений, и произнесут беспристрастный приговор. Сколько разговоров написал ученейший Платон, желая показать, что такое справедливость? И кончил он жизнь, не высказав ничего ясного, никого не убедив, даже лишившись самой свободы. Сколько написал Аристотель, опровергая Платона и осмеивая его учения? Но и он нималой не принес пользы, кроме того, что произвел на свет искусство словопрения. Сколько написали стоики, ограждаясь от Аристотеля? Но и их учения угасли. Поэтому пусть сравнят с поименованными мудрецами ясность Божественных слов и прекратят свое пустословие, примут Божественный образ речи Священных Писаний, имеющий в виду не любочестие, но пользу слушающих.

Обрати взор и на Божественную Премудрость, растворенную в низких словах и примерах. Если бы на Свое только достоинство взирал Бог, а не на пользу тех, которые будут читать Священное Писание, то употребил бы слова и примеры небесные и Божественные. Напротив того, поскольку давал закон людям, которые немощны и имеют нужду в словах человеческих, в таком только случае могли они удобно понимать и то, что выше их, то Божественные уроки растворил изречениями простыми, чтобы и женщина, и ребенок, и самый неученый из всех людей приобретали некую пользу и от одного слышания. Ибо, озаботившись о спасении многих и даже несведущих, слово, по человеколюбию Законоположника соединенное с такою ясностью, никого не лишает посильной пользы. Не оставило заботы же оно и о более мудрых; потому что в такой ясности, как некие сокровища, сокрыты учения столько таинственные, что самые мудрые и ученые люди приходят в недоумение от глубины мыслей и часто не могут проникнуть в непостижимость премудрости.