Иоанн Златоуст

Не другое что доводит нас до нерадения о своих делах, как пытливость и разведывание о чужих делах, потому что кто любит злословить и разведывать о чужой жизни, тому некогда позаботиться о собственной жизни.

В борьбе с лукавым никогда нельзя ни сложить оружия, ни предаться сну тому, кто не желает быть раненным. Необходимо избрать одно из двух: или, сняв оружие, пасть и погибнуть, или всегда вооруженным стоять и бодрствовать. Враг всегда стоит со своим ополчением, наблюдая за нашей беспечностью, и гораздо более заботится о нашей гибели, чем мы о своем спасении. Для тех, кто всегда бодрствует, особенно трудной борьбу с ним делает то, что он невидим и нападает внезапно.

Леность есть жестокий сон, темница душ, сожительница, собеседница и наставница изнеженных.

Ради житейской выгоды мы охотно терпим и тяжкий труд, и любые затруднения, несмотря на угрозу стыда или временного и даже вечного наказания. А в трудах для своего спасения, для того, чтобы приобрести благоволение свыше, мы вялы, нерадивы и расслаблены.

Немаловажное зло — нерадение о братьях, но достойное крайнего мучения и неизбежного наказания.

Нет ничего легкого, чего бы великая леность не представила нам весьма тяжелым и трудным.

Нерадивому и изнеженному никогда не могут принести пользы ни богатство, ни здоровье, ни постоянное благоденствие, ни что-либо другое.

Для того-то общий всех Господь и позволил жить вместе и добрым и злым, и благочестивым и нечестивым, чтобы злые получали пользу от добрых и живущие нечестиво руководились к благочестию.

...Кто посрамил свою честь, тот уже во всем будет бесполезен и себе не может приобрести ни в чем великой пользы, хотя бы он иногда и совершал великие дела...

Честь человека состоит в добродетели, в помышлении о будущем, в том, чтобы делать все для будущей вечной жизни и презирать настоящее.

Язва, занесенная нечестивцами, угрожает истребить во многих даже самое понятие о Промысле Божием. Откуда, скажи мне, так много речей о судьбе? Отчего многие приписывают все происходящее неразумному течению звезд? Почему некоторые предпочитают счастье и случай? Отчего думают, что все делается без причины и без цели? От тех ли, которые живут скромно и воздержно, или от тех нечестивцев, о которых говорят, будто они поддерживают общественную жизнь. Бог управляет вселенною и теперь, но многие не видят этого вследствие смятения и неустройства в делах, которое эти люди производят больше всех, так что не только извращают общественную жизнь, но вредят и благочестию; и тот не погрешил бы, кто назвал бы общими врагами этих людей, которые живут во вред спасению других, потопляя своими гнусными учениями и нечистою жизнью.

Величие почести для нежелающих жить сообразно этой почести увеличивает казнь.

Подобно тому, как не только крадущие, но и те, которые в силах помешать им, но не делают этого, терпят одинаковое наказание, так точно не только нечестивые, но и те, которые могут, но не хотят отвлечь их от нечестия, подвергнутся одному и тому же наказанию.

Когда непокорные люди пользуются одинаковою честью наравне с покорными, то они больше предаются злу и нелегко отстают от порока.

Если честь приобретена не усилием воли, не доблестью душевной, то не ты пользуешься честью, а богатство: такая честь делает богача бесчестнее всех. Если бы ты, имея друга, пользовался общим уважением и все открыто говорили бы, что сам ты ничего не стоишь, что они принуждены уважать тебя из-за друга твоего, скажи мне: могли ли бы они чем-нибудь более бесчестить тебя? Следовательно, богатство, когда его чтут более, чем обладателей его, есть причина бесчестия нашего, свидетельство слабости, а не могущества. Не глупо ли, в самом деле, если нас не считают достойными этой земли и пепла, а таково золото, получать нам почтение из-за него? Подлинно лучше не пользоваться честью, чем приобретать ее таким способом.

Когда ты увидишь, что человек живет в нечестии, и, однако, наслаждается великим благоденствием и не терпит никакого бедствия; то потому более и пожалей его, что он, подвергшись болезни и самой тяжкой заразе, усиливает болезнь, от веселья и неумеренности делаясь худшим; ибо не наказание есть зло, но грех; он удаляет нас от Бога; а наказание приводит к Богу и прекращает гнев Его.

Как слепец часто падает в яму, так и нечестивый, не имея страха Божия пред глазами, постоянно проводит жизнь в нечестии, — не так, чтобы то в благочестии, то в нечестии, но постоянно в нечестии, не помнит ни преисподней, ни будущего суда, ни воздаяния, но, отвергнув все эти побуждения, как узду, подобно ненагруженному кораблю, предается опасным ветрам и буйным волнам, не имея никого, кто бы управлял его душою.

Нечестивый чужд Богу, и, если даже он не будет брошен в геенну, от блага он уже устранен во всяком случае.

Всех несчастнее человек порочный, погасивший в себе свет страха Божия и отдавшийся в плен нечестию.

Душа, жаждущая чести и прославлений, не увидит Царства Небесного.

Только тогда ты в состоянии будешь образумить <обидчика>, когда перенесешь обиду спокойно и с кротостию; только через это ты устыдишь его и укротишь его гнев. Никто не исцеляет зла злом, но зло — добром.

...Скажешь, чем более <обидчик> видит кротости, тем более нападает. Неужели же ты огорчаешься тем, что он умножает для тебя награды? Но, скажут, он делается неукротимым. Это предлог твоего малодушия; напротив, тогда он делается неукротимым, когда ты мстишь. Если бы Бог знал, что вследствие немстительности оскорбители делаются неукротимыми, то не заповедал бы ее, а сказал бы: мсти за себя; но Он знает, что <кротость> приносит более пользы.

...Если мы бываем бдительны, то не только не подвергаемся обиде, но даже от тех, которые нас обижают, получаем большее благодеяние, чем от других.

...Обида состоится, или не состоится, не по желанию наносящих ее, но по расположению тех, которые терпят обиду.

...Осквернять себя обидами и ругательствами — значит лежать на ложе дьявола.

Сказал ли <обидчик> худо <о тебе>? — Ты похвали <его>. Поносил ли? — Ты превозноси. Замышлял ли зло? — Ты окажи благодеяние. Воздай ему противным, если точно печешься о его спасении, а не старайся удовлетворить своей страсти мщения.

...Ничто так не удерживает обижающих, как кроткое терпение обижаемых. Оно не только удерживает их от дальнейших порывов, но еще заставляет раскаяться и в прежних, и делает то, что они отходят от обиженных, удивляясь их кротости, и, наконец, из неприятелей и врагов делаются не только их друзьями, но даже самыми близкими людьми и рабами.

...Более достойно удивления видеть человека, которого оскорбляют и он не возмущается, чем такого, которого бьют, поражают, и он не падает. Но как возможно, скажешь ты, не возмущаться? Обидел ли кто тебя? Огради крестным знамением грудь; вспомни все, что происходило на Кресте, — и все погаснет. Не думай об одних обидах, но вспомни вместе и о добре, какое ты когда-нибудь получил от обидевшего, и тотчас станешь кротким. Особенно же и прежде всего приведи на мысль страх Божий, и вскоре сделаешься умерен и покоен.

...Когда кто-нибудь огорчит тебя, подумай о своих согрешениях против Бога, а также о том, что своим смирением перед Ним ты сделаешь более милостивым суд, когда должен будешь давать ответ за них.

Подобно тому как ступающий на огонь себя самого обжигает... или бьющий по иглам себя самого окровавливает, так точно и старающийся причинить обиду другому себя же самого обижает и становится ничтожнее всякой глины.

...Когда человек, которому сделана обида, молится за обидевшего, то получает великое дерзновение.

...Обижать заставляет сребролюбие, сносить же обиды — бедность.

Оскорбивший обыкновенно одерживает победу над оскорбленным, но это худая победа, так как она причиняет погибель победителю. Между тем обиженный и мнимо побежденный, когда переносит обиду великодушно, без сомнения получает блистательный венец.

Если тот, кто любит любящих его, окажется в положении нисколько не лучшем язычников, то какое прощение будет иметь тот, кто обижает не сделавших ему никакой обиды?

Те, которые кажутся обиженными, не обижены на самом деле, если только все несчастья переносят с мужеством; напротив, еще более приобретают, получают ли удары от Самого Бога, или от дьявола.

Если ты хочешь и себя облагодетельствовать, и обидевшему тебя отомстить, то говори о нем хорошо; если же ты будешь говорить худо, то тебе не поверят как человеку, подозреваемому во вражде.

Победа над гневом не в том, чтобы потерпевший или услышавший обиду отплачивал тем же самым, — это было бы крайним поражением, — а в том, чтобы кротко перенести обиду.

Если мы кротко и терпеливо будем переносить обиды от кого бы то ни было, то тем более великой и щедрой помощи удостоимся свыше.

Не будем раздражаться обидами, хотя бы досаждающие нам были и хуже нас, но станем укрощать гнев других своею кротостью и тихостью.

Ближний обидел и огорчил тебя, и сделал тебе множество зла?
В этом случае ты сам не мсти ему, чтобы не оскорбить тебе своего Господа: предоставь Богу, и Он устроит дело гораздо лучше, чем как тебе хочется. Тебе Он повелел только молиться за оскорбившего, а как поступить с ним, — это повелел предоставить Ему. Сам ты никогда не отомстишь за себя так, как Он готов отомстить за тебя, если только Ему предоставишь это, — если не будешь молиться о наказании оскорбившего, но предашь суд в Его волю. В самом деле, хотя бы мы и простили обидевшим, хотя бы примирились с ними, хотя бы молились за них, но, если они и сами не переменятся и не сделаются лучшими, Бог не простит им, не простит, впрочем, для их же пользы. Тебя Он похвалит и одобрит за любомудрие, а врага накажет, чтобы он не сделался худшим от твоего любомудрия.

Представь человека, который нанес кому-нибудь обиду и не получил наказания; не потому только он достоин слез, что не потерпел наказания за обиду, но и по другой причине. По какой? Потому, что душа его стала бесстыднее.

Когда враг причинил тебе вред, в таком случае, размысливши, что он оказал тебе благодеяние, ты, если благоразумен, не только не плати ему равным злом, но еще благотвори. Но ты скажешь: удар весьма ощутителен. Подумай же о том, что ты не только не делаешь добра врагу твоему, но еще наказываешь его, а себе  благодетельствуешь, — и ты тотчас начнешь благодетельствовать. Что же? Неужели скажешь, с таким намерением положено делать добро? Не с таким намерением должно делать, но когда сердце твое не может перенести обиды, то, хотя таким образом, преклони его, и ты скоро решишься оставить вражду; после же того будешь благотворить врагу, как другу, — и таким образом получишь будущие блага.

Если кто хочет пронзить тебя мечом, погрузить руку в гортань твою, ты поцелуй эту руку, потому что Христос поцеловал уста, причинившие ему смерть. И ты не подвергай ненависти, но слезами и милосердием воздавай злоумышляющему, потому что такой заслуживает нашего сожаления и слез.

Смотри, сколько получаешь ты пользы, перенося безропотно обиды от врагов: первая и важнейшая — отпущение грехов; вторая — терпение и великодушие; третья — кротость и человеколюбие, так как тот, кто не способен гневаться на оскорбляющих его, тем более будет кроток в отношении к любящим его; четвертая — совершенное истребление гнева, с чем никакое благо не может сравняться.

Не будем никогда злопамятствовать и питать вражду к тем, кто сделал нам неприятность или другую  какую-нибудь обиду, но, представляя себе, какое благодеяние и дерзновение перед Господом они доставляют нам, а больше всего то, что примирение с оскорбившими нас заглаживает наши грехи, поспешим и не замедлим примириться с врагами и, размышляя о происходящей от того пользе, покажем такое расположение к врагам, как если бы они были истинными нашими благодетелями.

Обиды, несправедливо претерпеваемые нами от кого бы то ни было, Бог вменяет нам или в отпущение грехов, или в воздаяние награды.

Обидчики все делают, чтобы уязвить другого, но, когда теряют всякую надежду успеть в этом, сами, наконец, укрощаются и отходят уже исправившимися.

Ничто обыкновенно так не уязвляет наших обидчиков, как то, что мы смеемся над обидами, нам нанесенными. И как любомудрие самые обиды обращает для нас во благо, так следствием малодушия бывает совершенно противное — и себя мы стыдим, и присутствующим кажемся виновными в том, что говорили о нас, и душу свою наполняем смятением, и врага радуем, и Бога огорчаем, и число грехов своих увеличиваем.

Обиды и унижения, соединенные с обидами, происходят не от злобы обижающих, но от слабости обижаемых.

Христос повелел молиться за обижающих, а мы строим козни.