Пьянство

...Чрезмерно упивающиеся бывают мрачны духом, так как над умом их разливается великий мрак.

...Дурное дело пьянство; оно может притупить чувства и помрачить разум. Человека разумного и получившего владычество над всем, оно делает как бы мертвым и бездейственным...

Постящегося приемлет Господь внутрь священных оград, но не допускает упивающегося, как скверного и чуждого святыни.

Что может быть несчастнее пьяницы, когда он за малое удовольствие лишится наслаждения... Царством <Небесным>?

Кто самого солнца не может видеть от густого облака опьянения, тот как может наслаждаться радостию?

Пьянство есть добровольное неистовство, утрата рассудка...

Целомудрие ли стяжал кто-либо, стыдливость ли, пристойность ли, кротость ли, смирение ли — все это пьянство повергает в море нечестия.

Пьянство вводит в невоздержность...

Не люби вина до опьянения, чтобы не быть лишену обрадования Божия.

Пьянство – несчастье, над которым смеются, болезнь, над которою издеваются; произвольное беснование, которое хуже умопомешательства.

Бессловесные животные пьют дотоле, пока чувствуют жажду, и ограничивают пожелания потребностию, а <пьяница> по невоздержанию своему простирает пожелание далее потребности и становится безрассуднее бессловесных.

Большое употребление вина всего скорее производит упадок и в наружном виде, и в самой действительности, помрачает паче ум и обременяет тело... умеренность — матерь здравия и виновница трезвенности.

Горе ругателю и вместе с ним пьянице! В один ряд поставляются они с убийцами и наказываются вместе с прелюбодеями.

Пост да уврачует пьянство; псалом — срамные песни; слезы да будут врачевством смеха.

Как вода враждебна огню, так неумеренность в вине угашает рассудок.

Вино, если пьешь вовремя и в меру, как почтенное тобою, делается причиною веселия, а если упьешься им, мстит за оскорбление и подвергает наказанию оскорбивших, готовя им осмеяние, стыд, поругание и раны.

Пьянство и само по себе может служить вместо всякого наказания, наполняя души смятением, исполняя ум мраком, делая пьяного пленником, подвергая бесчисленным болезням, внутренним и внешним.

Пьянство... служит причиною стольких зол, что Слышатель неизреченных глаголов в раю поставляет его вне Царствия Божия. Потому не будем пренебрегать этой великой болезни, как малого недуга.

Не от вина происходят гибельные пороки, но от развращенной воли, и происходящую от вина пользу уничтожает неумеренность.

Не вино производит пьянство, но злая воля и неумеренное его употребление.

Вино должно подавать помощь природе, но не позволительно до того напиваться неразбавленным вином, чтобы оно производило помрачение рассудка; потому что скорбь не вытекает вместе с вином.

Кто с мудрою умеренностью воздерживался от вина, того преимущественно ожидают к себе райские виноградники, и каждая лоза простирает к нему свои грозди.

Пьянство это многообразный и многоглавый зверь, здесь вырастает у него блуд, там – гнев; здесь – тупость ума и сердца, а там – постыдная любовь.

Вино возобновляет все страсти и изгоняет из души страх Божий.

Пьянство — этот добровольно призываемый бес, через сластолюбие вторгающийся в душу.

Если выпито много вина, оно становится подобным мучителю, ворвавшемуся в крепость, который с высоты ее производит в душе неумолкающие мятежи, не отказывая себе ни в каком беззаконном требовании, но прежде всего поработив рассудок, смешивает и приводит в расстройство весь сознательный строй жизни: голос делает громким, возбуждает непристойный смех, опрометчивый гнев, необузданные желания, неистовую и бешеную страсть ко всякому беззаконному удовольствию.

Пьянство бывает виной многих и тяжких грехов. Оно порождает ссоры, драки с последующими кровопролитиями и убийствами, сквернословие, кощунство, хулу, досады и обиды ближним. Оно приучает лгать, льстить, грабить и похищать, чтобы было чем удовлетворить страсть. Оно разжигает гнев и ярость. Оно приводит к тому, что люди валяются в грязи, как свиньи в болоте, – словом, делает человека скотом, словесного – бессловесным, так что не только внутреннее состояние, но и внешний человеческий вид часто изменяет. Поэтому святой Златоуст говорит: «Диавол ничего так не любит, как роскошь и пьянство, поскольку никто так не исполняет его злой воли, как пьяница».

Пьянство – начало безбожия, ибо оно омрачает разум, которым обыкновенно наиболее познается Бог.

Не вино плохо, но неумеренность порочна; вино есть дар Божий, а неумеренность — изобретение диавола.

Не пей вина до упоения, возлюбленный, хотя упрашивают тебя находящиеся с тобою друзья, ибо если одолеет тебя вино, то упрашивавшие тебя прежде всех соблазнятся тобою.

Как в осажденном городе бывает великое беспокойство и смятение, когда вторгаются в него неприятели, так бывает и в душе, когда нападает на нее пьянство и сластолюбие.

Опьянение есть не что иное, как неестественное исступление души, извращение помыслов, недостаток рассуждения, отсутствие соображения. А это происходит не от одного опьянения вином, но и от опьянения гневом и непристойною похотью.

Ужасный порок — пьянство! Это страсть, недуг, входящий в телосложение послаблением желанию, принимающий от навыка силу естественного качества.

Человек, когда предается объядению и пьянству, падает в бездну, потопляет разум и лежит затем, как живой мертвец, который часто может делать зло, а в отношении ко всему доброму находится в ничуть не лучшем состоянии, чем мертвец.

Не пей вина до опьянения, иначе сделаешь, что сердце твое с неистовством устремится к удовольствиям.

Пьянство есть своевольный демон, который хуже настоящего демона помрачает ум и отнимает у одержимого им всякую скромность.

Особенно же тяжело то, что пьянство, полное стольких зол и порождающее столько несчастий, даже и не считается у многих виной.

Пьяный бывает хуже бесноватого: все мы жалеем бесноватого, а на пьяницу негодуем и гневаемся. Почему? Потому что у того – болезнь от диавольской напасти, а у этого – от беспечности; у того – от козней врагов, у этого – от козней собственных помыслов.

Укоризна человеку упиваться вином; видев многих, никого не нашел я подобных упивающемуся.

Может ли быть что несчастнее человека, преданного пьянству, каждый день наполняющего себя вином и теряющего рассудок?

Не одних пьяниц постигнет наказание, но вместе с ними и соучастников их, — и весьма справедливо, потому что они самих себя губят и о спасении ближних нерадят.

Горе злоязычному, а вместе с ним и упивающемуся! Они причисляются к убийцам и мучатся с прелюбодеями.

Вино... производит помешательство и, если даже не причиняет опьянения, ослабляет крепость сил души и приводит ее к рассеянности.

Неумеренное питие вина причиняет много тяжких болезней и душе, и телу, производя борьбу страстей, внося в ум бурю нечистых помыслов, расслабляя и расшатывая силы тела.

...Пьянство, овладевая умом пьянствующих, как бы распутным юношею, и пленив их рассудок, заставляет их истрачивать весь запас мыслей неосмотрительно и без всякой осторожности.

...Даже и удовольствием не может воспользоваться пьяница, потому что удовольствие — в умеренности, а в неумеренности — бесчувственность.

Вино дано Богом не для того, чтобы мы упивались допьяна, а чтобы были трезвыми, чтобы веселились, а не скорбели...

Почему вино, говоришь ты, не всякого кто пьет его, приводит в одинаковое расположение духа, но одних делает благодушными, а других раздражительными, одних дружелюбными, а других задорными, одних кроткими, а других зверскими? Итак, поскольку заставляешь меня коснуться естественных наук, думаю, что бывает следующее: увеличиваются или уменьшаются от вина причины таковых припадков по свойству или телосложения, или душевных движений, для многих скрытых. Поскольку вино имеет влияние на одни влаги, то некоторым образом входит в соединение с нравами употребляющих его: какого нрава выпивший, такие свойства и обнаруживает в нем, не вновь их производя, но из скрытых делая явными; ибо, разоблачая нрав, показываемый притворно, дает видеть сокровенный внутри, почему и вошло в пословицу у многих говорить: правда в вине. И тех, которые думали величаться мнимою степенностью, вино нередко делало откровенными на тайны и заставляло говорить о том, чему лучше бы оставаться невысказанным, а тех, которые из ненависти к злонравию часто приводили себя в гнев, обличало, что они ласковы и кротки, уничтожив в одних мысль о степенности, а в других причину к гневу; потому что не новое что-либо производит вино в человеке, но то, что в нем было скрытно, выводит наружу.

От этих заботливых и ядовитых угощений человек впадает в страсть пьянства, в которой так коснеет, что и освободиться от нее не может. И часто бывает, что в этом бедственном бесчувствии кончается и жизнь его без надежды на спасение. За эту гибель и мнимый его благодетель, или, скорее, злодей, будет осужден. Потому что кто открывает дорогу к гибели, тот в этой гибели бывает виновен.