...Остерегайтесь исполнять хотения плоти, чтоб не оказаться нам безответными на том Страшном Судилище, на котором будет воздаяние всякому, сделал ли кто доброе что или худое (2 Кор. 5: 10).

Давай плоти то, что ей нужно, а не что хочет она получить.

Как хороший и крепконогий конь не обнаруживает достоинства, когда не повинуется вознице, так и плоть тогда лишь хороша, когда мы обуздываем ее порывы.

По причине падения наше тело вступило в один разряд с телами животных, оно существует жизнью животных, жизнью своего падшего естества. Оно служит для души темницей и гробом.

Удовольствие – диавольская сеть, влекущая в погибель.

Для внимающего одним вещественным благам земли и склонного к плотским удовольствиям небеса заключены как для имеющего омраченными мысленные очи свои.

Всякая победа над плотью дает венец. Как врагу невыгодно доставлять венцы, то он и удаляется и не нападает.

Кто желает плотского успокоения, тот готовит себе много болезней; а долготерпеливый спасается.

Скакание плоти и срамное пожелание, наказав бичом поста и словом, убедим безмолвствовать.

Изнуряй плоть добрыми трудами, но позаботься не приводить ее в совершенный упадок.

Мы соглашаемся, что плоть ниже души, но вовсе не противоположна ей. Как гусли – музыканту и корабль – кормчему, так и плоть должна быть подчинена душе.

Ты желаешь наслаждений и удовольствий? Питай свою душу, предложи ей пищу, которая ей свойственна – добродетели, не томи ее голодом.

В какой мере греет кто на беду свою плоть, в такой мере умножает в себе страсти, и напоследок душа, обремененная плохим навыком тела, делается бесплодной.

Недуги человеческого тела – это естественные последствия повреждения естества грехом и злоупотребления телом.

Кто мудрствует и действует плотски, тот неверен и пуст от благодати Божественной. Ибо если б не был он неверен, то не был бы пуст и наг от благодати Христовой и не был бы увлекаем от дьявола действовать плотски.

Телесная, плотская, чувственная, — неодобрительная в нравственном отношении жизнь есть та, когда человек, увлекаясь крайней привязанностью к земной жизни и телолюбием, поставляет главною для себя целью и заботою покой тела.

Тело, говорят богословы, создано нетленным, каковым и воскреснет, как и душа создана бесстрастною.

Если бы победа над грехом совершилась не во плоти, это не так было бы удивительно, потому что и закон производил это; но удивительно то, что Христос, имея плоть, воздвиг победный трофей, и та самая плоть, которая тысячекратно была побеждена грехом, одержала над ним блистательную победу. Смотри же, сколько совершилось необычайного: во-первых, грех не победил плоти, во-вторых, он сам был побежден и притом побежден плотью, — ведь не одно и то же — не быть побежденной и победить того, кто всегда побеждал, — в-третьих, плоть не только победила, но и наказала, так как тем, что Христос не согрешил, Он явился непобежденным, а тем, что умер, Он победил и осудил грех, сделав для него страшною ту самую плоть, которая была прежде презираема. Так, Он уничтожил и силу греха, уничтожил и смерть, введенную в мир грехом. Пока грех встречал грешников, он по справедливому основанию наносил им смерть; когда же, найдя тело безгрешное, предал его смерти, то, как сделавший несправедливость, подвергся осуждению.

В человеке, принявшем христианскую веру, действуют два закона: закон плоти и закон духа, или закон членов и закон ума, как говорит об этом апостол Павел: «В членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего» (Рим. 7:23), или как говорит тот же апостол, плоть и дух: «ибо плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся» (Гал. 5:17).

Как железо от пребывания в огне само делается огнем, сохраняя собственную природу, так и у верующих, имеющих Духа, самая плоть перерождается в ту же деятельность, делаясь всецело духовною, во всем распинаемая и окрыляемая вместе с душою.

Бедствующие от восстаний этого смертного тела и ежечасною почти войною его утомляемые, пусть не плоть за это осуждают, а самих себя; ибо если бы они не давали ей силы, заботы о ней простирая до похоти, то не бедствовали бы столько от нее. Или не видят они распявших плоть свою со страстями и похотями и мертвость Иисусову в мертвенной плоти своей носящих, как они имеют ее содейственницею более в добром, — не  противоборствующею, но покорною и ведомою законом Божиим?

Христос повелел имеющим тело и находящимся в узах плоти умерщвлять тело, подчиняя его духу, прекращать волнение страстей. Нужно носить плоть и в то же время стараться сравниться с бесплотными Силами.

Когда плоть, возомнив о себе, захватывает власть над возницей, тогда производит бесчисленное множество зол.

Горе тем, кто свою плоть, которая обратится в прах и пищу червей, питает в грехах, не боясь ни огня, в котором будет вечно мучиться, ни червя, никогда не усыпающего.

«Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти» (Рим. 8:3), т. е. Господь удалил от нее грехопадение, пленницею которого была всегда плоть, почему и не принимала в себя Божественной мысли, и самую плоть доведя до удобоприемлемости слова, соделал, что мы не по плоти уже ходим, но по духу.

Воля плоти есть естественное движение тела с последующим за ним разжжением без помыслов, — которые укрепляются сном и покоем тела.

Когда плоть господствует в нем человеке, похоть и гнев сопротивляются душевным желаниям.

Христос уготовал победу, не принявши другой плоти, вместо прежней, и не изменив человеческую в существе, но, согласившись пребывать в том же самом естестве, достиг того, что оно приобрело венец за победу над грехом, а после этой победы воскресил его и сделал бессмертным.

Плотское желание, будучи независимым от воли и явно враждебным закону духа, — хотя у целомудренных, путем силы воли, и держится в рабстве и послабляется только в целях деторождения, — как-то от начала привносит осуждение, будучи тлением, и называемо так, и рождает, конечно, для нетления, и является страстным движением человека, не сознающего чести, которую наше естество прияло от Бога, но потом уподобилось животным.

Собственно плотское здоровье не приносит пользы: стараясь сохранить себя единственно для себя, оно вступает в настроение, враждебное Богу. Дерево, ежедневно поливаемое, не высохнет, но принесет плод. Скорбь по плоти служит пособием к сохранению заповедей Божиих.

Необходимо, чтобы плоть шла позади, а не впереди, чтобы она не управляла нашей жизнью, а принимала законы Духа.

Нерассудительно относиться враждебно к естеству плоти, ибо не от нее зависит причина зла; если бы это было так, то зло имело бы одинаковую силу у всех, получивших в удел телесную жизнь.

Движение души к доброму должно быть столько сильнее движения ее к худому, сколько мысленные красоты превосходят чувственные; так что и попечение ее о плоти должно быть допускаемо лишь на столько, сколько это необходимо для удовлетворения ее потребностей и поддержания жизни, чтоб иначе не довести животный организм наш до насильственного расстройства. Но это установить для себя легко; в дело же произвести весьма трудно, ибо нельзя без труда искоренить устаревшие привычки души.

Сладость плотская уловка есть, растлевающая, а не питающая, — смертоносная, а не живительная.

Кто питает плоть тела своего, тот питает злые похоти, и постыдные помыслы не прекратятся у него.

Плотские нравом извергнуты будут вне Царствия.

Не давай никогда покоя плоти своей, чтобы не сделалась она бременем душе твоей.

Плоть не должно оставлять без внимания. Иначе как она будет нашею? Как удержим ее за собою? Как отразим подступы к ней лукавого, — особенно когда узнаем, как духовно противодействовать духам злобы.

Всех дров в лесу не достанется для огня; и плоть не насытится покоем.

Плоть рвется и скачет, нелегко уступает изнуряющим ее, но нередко, побежденная в юности, за поражения эти вознаграждает себя победами в старости и уничтожает славные памятники, после побед над нею воздвигнутые.

Такова всякая плоть: тлением зачинается, тлением и кончается.

Когда страсть обладает кем-нибудь, мы покажемся ему пустословами, если назовем наслаждение горьким; когда же он, по благодати Божией, освободится от недугов страстей, тогда, несомненно, узнает и злокачественность наслаждений.

Человека плотского сотворил Бог, во-первых, для того, чтобы человек смирялся, помня, что тело его создано из земли и в землю должно обратиться; во-вторых, для того, чтобы человека плотского можно было помиловать, как немощного.

Отцы святые всегда помнили, что они здесь маловременные гости, поэтому мало заботились о брении, которое скоро должно сновь обратиться в гной, пищу червей. Всячески плоть утруждали, смиряли постом, бдением, молитвой; посредством этого смирялась и душа.

«Плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия» (1 Кор. 15:50). Следовательно, для получения Царствия надо обесплотеть и обескроветь, то есть утвердиться в таком характере жизни, словно крови и плоти нет. Это достигается совершенным отречением от дел крови и плоти. «Дела плоти известны, они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное». Перечислив все это, апостол прибавляет: «Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют» (Гал. 5: 19–21). Имеющий уши слышать, да услышит.

Сущий во плоти, т.е. не обуздывающие своей плоти, но допустившие ей преобладание над духом, Богу угодить не могут. И потому, живя во плоти, мы должны жить не для плоти!

Не робей слишком плоти, как будто она по природе своей неукротима. Не от Бога тот страх, который делает человека связанным. Не предавайся слишком и плотской неге, чтобы пресыщение, сверх чаяния твоего, не низринуло тебя с стремнины!

Все доброе и худое, что ни приключается с плотью, принимай за сновидение.

Сласть плотская стала отрицанием христианства внутри нас. И ничто так не подавляет радости духовной ныне как эта сласть.

Умирал преподобный и для своей плоти, то есть плотских вожделений, распиная их различными умерщвлениями, как говорит апостол: «Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал. 5:24). Плоть – близкий, домашний враг человека, действующий и живущий во единой с духом храмине составов человеческих, и потому от этого врага надо хранить себя ежечасно. Это сильный враг, мало кем побеждаемый и многих побеждающий, одолевающий иногда даже святых. Сокрушается святой Киприан о тех, которые через плотские страсти пали от великой святости в глубину греховную. Ибо во времена его, когда наступило гонение на христиан со стороны идолопоклонников, некоторые из верных, сначала дерзновенно исповедавшие имя Христово и претерпевшие многие муки, потом, когда были отпущены на свободу, обесславили себя плотским падением, и тела свои, бывшие прежде храмами Святого Духа, сделали храмами греховного плотского сладострастия. Столь сильный враг наш – плоть наша! Это досадный враг, ибо постоянно нападает, непрестанно воюет и, стараясь всегда одолеть, озлобляет. Хорошо сказал старец, посланный Богом святой Евфросинии: «Если можешь понести скорбь плоти, оставь все и беги от мира этого, как Израиль от работы фараоновой». Достойны рассуждения эти слова: «Если можешь понести скорбь плоти». Где господствует плоть и дух работает плоти, там не может быть скорби плоти в этой жизни; она может быть разве только в будущей геенне. А где дух старается господствовать над плотью, там повседневная скорбь, брань, борьба с противоборствующей плотью, борющейся при помощи природных или же вызываемых искусителем греховных влечений. И поистине, тот инок, кто может понести скорбь плоти, это тяжкая ноша для духа нашего, как бы гнилой труп для живого человека. Упоминается в историях некий мучитель, тиреннийский царь по имени Мезентий, который мучил пленников так: привязывал к живым людям трупы мертвых, прилагая их лицо к лицу, руки к рукам, ноги к ногам, и живой носил мертвого до тех пор, пока он не сгниет и своим смрадом не уморит его. Как велико это мучительство! Подобно этому и содружество, или крепкий союз, совместного жития тела нашего с духом. Грехолюбивое тело, всегда желающее скверных сластей,– это как бы труп зловонный: «воняют, гноятся раны мои от безумия моего»,– говорит Давид (Пс. 37:6). Дух же, старающийся угодить Богу, есть как бы живой человек, стремящийся к Жизни Вечной. Как тяжело живому человеку носить привязанный к нему труп! Как тяжело духу носить, то есть терпеть, греховные желания! Не напрасно говорит апостол: «Бедный я человек! кто избавит меня от этого тела смерти?» (Рим. 7:24), «Имею желание разрешиться» (Фил. 1:23). Поистине, доблестен тот подвижник, который может беспрепятственно носить скорбь плоти.