Святые «О зависти»

Великое зло — зависть, она ослепляет душевные очи вопреки собственной пользе самого одержимого ею.

Как ехидны рождаются, прогрызая носившую их утробу, так и зависть обыкновенно пожирает душу, в которой зарождается.

Зависть ниспровергла Церкви, породила ереси, вооружила братскую руку, побудила обагрить руку в крови праведника, попрала законы природы, отверзла двери смерти.

Зависть есть самый непреодолимый род вражды.

Порабощаемый прежде всяких внешних врагов собственною завистью, он как бы сокрушает сам себя и, как бы пожираемый невидимыми зубами и таким образом истощаясь сам в себе, так сказать, погружается в бездну.

Будем избегать этой пагубной страсти и всеми силами исторгать ее из своей души. Это – гибельнейшая из всех страстей и вредит самому спасению нашему; это изобретение самого диавола.

Диавол радуется нашей гибели; сам пал от зависти и нас низлагает с собою той же страстью.

Нет зла хуже зависти. Блудник, например, по крайней мере получает некоторое удовольствие и в короткое время совершает свой грех, а завистливый мучит и терзает себя прежде того, кому завидует, и никогда не оставляет своего греха, но всегда остается в нем.

Как мы оскорбляем Бога, завидуя чужому добру, так благоугождаем Ему, сорадуясь другим, и себя делаем участниками благ, уготованных людям добродетельным.

В тысячу глаз смотри за собою, чтобы никакого вреда не было насаждено тобою в ближнем, но  истребляем был всякий корень соблазна. Если же при таком твоем расположении иные из не делающих ничего доброго, но завидующих тем, которые делают, будут обвинять тебя, то не предавай себя в рабство унынию, но мужественно перенеси это нападение врага, представляя в уме, что враг не употребил бы этого ухищрения орудием к разорению, подобно столпу, с огражденного тобою жития, если бы не сильно его трогала слава о твоем благоискусстве.

Завистник завистью показывает, что он малоумен и мелочен. Ибо когда завидует, то тем свидетельствует, что тот больше его, о чьем счастье он скорбит.

Когда раздражительность тем, что сосет внутренности, или памятозлобием расслабляя силу и рассудок души, и худой образ жизни породят этого зверя — зависть, или другого какого столько же злого, тогда чувствующий, что душа его внутри себя питает зверя, благовременно воспользуется врачевством, истребляющим страсти. А чтобы по умерщвлении таковых в сделавшем это совершилось исцеление, к этому служит Евангельское учение.

Зависть — страшное зло и полна лицемерия. Она наполнила вселенную бесчисленными бедствиями. От этой болезни судилища наполнены подсудимыми. От нее же страсть к славе и накоплению; от нее властолюбие и гордость.

Независтливый не домогается чести, с радующимися радуется, не приписывает себе славных дел, успевающим помогает, с удовольствием смотрит на тех, которые идут добрым путем, хвалит тех, которые живут как должно. Если видит, что брат хорошо делает свое дело, не препятствует ему, но поощряет его своими советами. Если видит брата в проступке, не чернит его, но дает ему надлежащий совет.

Бесовское это расположение — оскорбляться доблестями преуспевающих. В бесах внедрилась ненависть; им всего желательнее, чтоб все погибли совершенно.

Не знаешь ты воздаяний, как не способный видеть будущее. Но не на будущем суде только, а и в настоящей жизни, завистники несут достойные наказания. Да убедит тебя в этом жена Ахавова Иезавель, неистово пожелавшая Павуфеева виноградника, и в настоящей жизни соделавшаяся добычею псов, а в будущей соблюдаемая вечному огню.

Зависть большею частью бывает лукавою советницею в делах постыдных.

Зависть – это порча жизни, поругание природы, вражда против того, что дано нам от Бога, противление Богу.

Соглашайся лучше умереть, чем поддаться зависти.

О, зависть, сестра лицемерия, виновница коварства, сеятельница убийства, змеиное семя, губительный цвет. Что сквернее зависти? Ничто. И самую смерть что  породило? Ничто другое, кроме зависти.

Какая болезнь так уничтожает красоту лица, как зависть иссушает любовь, благоухающий цвет души?

Не должно завидовать преспеянию брата, потому что мы члены тела Христова.

Лучше иметь змею, клубящуюся в утробе, чем зависть, внутри гнездящуюся. Змея, находящаяся во внутренности, когда есть для нее другая пища, не трогает тела человеческого; зависть же, хотя бы предложили ей тысячу блюд, пожирает самую душу, со всех сторон ее грызет, терзает и рвет; для нее нельзя найти никакого успокоительного средства, которое сокращало бы ее неистовство, кроме одного только — несчастья с благоденствующим.

Если любовь к любящим не дает нам никакого преимущества перед язычниками, то где окажется тот, кто питает зависть к любящим? Завидовать хуже, чем враждовать, враждующий, когда забывается причина, из-за которой произошла ссора, прекращает и вражду; завистливый же никогда не станет другом. Притом первый ведет открыто борьбу, а последний скрытно; первый часто может указать достаточную причину вражды, а второй не может указать ни на что другое, кроме своего безумия и сатанинского расположения.

Хотя бы ты подавал милостыни, хотя бы вел трезвую жизнь, хотя бы постился, но ты преступнее всех, если завидуешь брату своему.

Зависть и горькая ненависть происходят от презорства и кичливости.

Зависть есть скорбь о благополучии ближнего.

Как жуки питаются навозом, так и завистники, будучи некоторым образом общими врагами и противниками природы, находят для себя пищу в несчастьях других.

Хотя бы кто и творил чудеса, хотя бы соблюдал девство и пост и спал на земле, хотя бы сравнялся с Ангелами в добродетели, но если имеет зависть — будет нечестивее всех и беззаконнее даже прелюбодея и блудника, разбойника и гробокопателя. И чтобы кто-нибудь не обвинил меня в преувеличении речи, я охотно спрошу вас о следующем: если бы кто-нибудь, взявши огонь и лопату, стал разорять и сжигать этот дом Божий и разрушать вот этот жертвенник, то каждый из присутствующих разве не стал бы бросать в него камнями, как в человека нечестивого и беззаконного? Так что же? А если кто приносит пламя более губительное, чем этот огонь, — я говорю о зависти, которая разоряет не каменные здания и разрушает не золотой престол, но ниспровергает и губит то, что гораздо ценнее и стен и престола, здание учителей, — то может ли он заслуживать какого-либо снисхождения?

Нет ничего хуже зависти и злобы. Через них смерть вошла в мир. Когда диавол увидел человека в чести, то не вынес его благоденствия и сделал все, чтобы погубить его.

Завистник и на человека, самого благорасположенного к нему, смотрит как на врага.

Зависть всегда строит козни добрым ближним и страдающего ею терзает и окружает бесчисленными бедствиями.

Зависть есть зверь ядовитый, зверь нечистый, зло произволения, не заслуживающее прощения, порок, которому нет оправдания, причина и матерь всех зол.

Завистливые не уважают и единства природы, да не щадят и самих себя: еще прежде, чем повредят тому, кому завидуют, они мучат собственные свои души, наполняя их напрасно и без нужды всяким беспокойством и недовольством.

Зависть есть сокрушение о благоуспешности ближних.

Злоба завидующих доставляет только большую славу тем, которые подвергаются их зависти, потому что страдающие от зависти преклоняют Бога к себе на помощь и пользуются содействием свыше, а завидующий, будучи лишен благодати Божией, легко впадает в руки всем.

Будучи пленен завистью, человек все делает против своего спасения.

Зависть равносильна убийству: это причина первого человекоубийства, а потом и богоубийства.

У многих в обычае завидовать отличающемуся высотою добродетели. Ибо, несносным и тягостным почитая того, кто поступает не одинаково с ними, но поставляет свою славу в превосходнейших преимуществах, и тем как бы обличает собственную их жизнь, злословят его и строят ему козни, когда должны были бы ему соревновать и увенчивать его.

Зависть — всегдашняя противница великим успехам.

Страшная отрава — зависть и соперничество: от них родятся клевета, ненависть и убийства.

Будем остерегаться зависти, чтобы не стать нам сообщниками в делах противника, и впоследствии не подвергнуться одному с ним осуждению.

Никто из благомудрствующих никогда не станет завидовать другому, богатому благодатями, так как на нем самом лежит обязанность приобрести расположение, условливающее приятие Божественных благ.

Нет ничего упорнее зависти, и не легко она уступает врачеванию, если мы не будем внимательны.

Бдение завистливого вполне вредоносно; неусыпность его самое позорное и бесславное приобретение.

Эта рана настолько неизлечима, что, если бы были приложены и бесчисленные лекарства, она все-таки будет обильно источать свой гной.

Как моль протачивает шерсть, так и зависть гложет завистника и делает более славным того, кто ей подвергается.

Завистливый сейчас дружится с одним, а завтра с другим и в расположении ко всякому изменяется, подделывается к желанию каждого, и через несколько времени всякого осуждает, чернит одного перед другим.

Такова зависть: она идет против собственного блага, и завистливый лучше решится терпеть тысячу бедствий, чем видеть ближнего прославляемым.

Зависть превращает человека в диавола и делает его лютым демоном.