Когда ты показываешь в злостраданиях кротость, то вся победа Христу принадлежит; а когда сам нападаешь и сражаешься, помрачаешь победу.

Когда злосчастных, и униженных, и перенесших тысячи страданий и сохранивших веру Бог сподобит такой неизреченной славы, тогда обнаружится сила Его, — потому что хотя здесь верующие были, по-видимому, Им оставлены, однако там удостоятся великой славы. В этом-то особенно открывается вся слава и сила Божия.

Проводить жизнь среди искушений есть удел особенно доблестных людей, Бог всегда так поступал с мужами дивными и великими.

Одних и тех же страданий не одни и те же непременно корни, и не все наказания имеют здесь началом грехи. Напротив того, одни наказываются за грехи, а другие страдают для испытания, чтобы одни несли казнь, другие показали опыты добродетели.

Слово Господне благовествовало нам, что не имеет жизни в себе, кто не страдает ради Господа.

В Царствие Божие нельзя взойти без страданий. Туда дорога одна — крест, произвольный или непроизвольный.

Стой непоколебимо, и постигшие тебя искушения останутся бездейственными, а замышляемые исчезнут прежде чем испытаешь их; потому что непреклонность духа не позволит ухищрениям исполниться.

Вожделеннее для меня пострадать за Христа, чем удостоиться чести от Христа.

Многие соблазняются, когда видят некоторых угодных Богу людей в каком-либо бедствии, когда видят, например, что они подверглись болезни, или бедности, или чему-нибудь другому подобному; а того не знают, что такие страдания свойственны тем, которые особенно любезны Богу.

Если нисколько не страдать в настоящей жизни — выше жребия человеческого, то лучше страдать несправедливо, нежели справедливо. Ибо одно свойственно любомудрым, а другое — злодеям, одно — благоискусным, другое — делающим на удачу; и одно служит причиною венцов, а другое — воздаянием за грехи, одно делает должником Бога, другое есть уплата долгов.

Великие преуспеяния обыкновенно с великими, а самые большие с наивеличайшими совершаются трудами; потому не думай, что, делая что-либо маловажное и ни к чему не годное, достигнешь самых великих наград, и не надейся, избрав безопасную и изнеженную жизнь, отличиться в первых рядах дружины. Победителем провозглашается, кто был в опасностях и воздвиг победные знамения. Если кто и жизнь кончит на брани, то нескончаемым пребудет в памяти и примет награды более нежели человеческие. Мужественный же вождь Христова воинства и страдания за Христа признает венцами, говоря: «Вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» ( Флп. 1:29), т. е. не упоминая о будущих благах, самые страдания, посредством которых входим в общение с Владыкою, есть самые великие награды и прекраснейшие венцы.

Душа, огорчаемая искушениями, освобождается от страстей и других болезней; потом она особенно наслаждается спокойствием.

Бог, попуская нам искушения и предавая нас диаволу, не перестает промышлять о нас, наказывая, не перестает благодетельствовать нам.

Если кто потерпит какое-либо посрамление за истину Христову, то он во сто крат прославится от многих.

Если бы нужно было ежедневно претерпевать тысячи смертей, даже самую преисподнюю, за то, чтобы видеть пришествие Христа в славе Его и причислиться к хору святых, то неужели не следовало бы перенести все это?

Искушения от лукавых духов обыкновенно попускаются после обучения искушениями от падшего естества, от мира и от людей.

Не будем скорбеть, когда видим здесь грешников благоденствующими, и когда сами страдаем, будем радоваться, потому что это сглаживает наши грехи.

Страждущий за попрание Божией благодати, если познает цель врачующего его Божественного Промышления, то и случившуюся прискорбность с благодарностью приемлет радуясь, и грех, за который наказуется, охотно исправляет.

Если желаем достигнуть того, что возлюбила душа наша, т. е. благодатных от Бога благ, и, будучи людьми, соделаться земными ангелами, надлежит нам возлюбить также прискорбность и тесноту телесную, поднимать всякое злострадание и с радостью переносить искушения в уверенности, что они принесут нам всякое добро.

Страдать за Христа... самое блаженное дело, не только по причине будущих воздаяний, но и по причине настоящей славы и свободы, какую мученики приобрели себе своими бедствиями.

При произвольном злострадании и подвигах самоумерщвления нужно покорно принимать и непроизвольное, состоящее в клеветах, потерях и болезнях. Не приемлющий покорно этих последних, но бывающий недоволен ими и ропотлив подобен тому, кто желает всегда вкушать хлеб свой без соли.

Души, не искушенные и не испытанные различными скорбями, остаются пока в младенчестве и еще не достойны Царства.

Чтобы мы усвоили себе смирение, попускаются нам различные напасти: от демонов, от людей, от многообразных лишений, от извращенного и отравленного грехом нашего естества.

Никакой пользы не принесут мне удовольствия мира, ни царства века этого. Лучше мне умереть за Иисуса Христа, нежели царствовать над всею землею.

Кто не может потерпеть чувственную смерть за Христа, как Он потерпел ее за нас, тот должен, по крайней мере, потерпеть ее мысленно — произволением, и будет он мученик совестью, когда не станет покоряться борющим его демонам или хотениям, но побеждать их, как святые мученики и преподобные отцы, из которых одни чувственно, а другие мысленно были мучениками.

Мы, справедливо возводя душевное око к иному состоянию жизни, в точности знаем, что любители добродетели, когда жестоко страждут, достойны не оплакивания, но ублажения и прославления, потому что через это уготовляются им блистательнейшие венцы славы.

Невинный и Всесвятой Господь, пострадав принятым Им человечеством за виновное и зараженное грехом человечество, предоставил страдания в путь спасения для всех Своих последователей, для всего Своего духовного племени и родства... Вместе с тем Он изливает в страдания рабов Своих из Своих страданий неизреченное духовное утешение как деятельное доказательство верности спасения и верности страдальческого пути, ведущего к спасению.

Ничто, никакое искушение, нанесенное людьми и духами, возникшее из падшего естества, не должно смутить его (монаха) Источником непоколебимости и силы да будет вера в Бога, Которому мы предались в служение. Который – всемогущ.

Кто страдает несправедливо и переносит великодушно, тот приобретает через это большее дерзновение у Бога.

Все святые страдали, потому что они шли путем Спасителя, Который страдал, был гоним, поруган, оклеветан и распят. И все идущие за Ним неизбежно страдают. «В мире будете иметь скорбь (Ин. 16:33), «И все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2Тим. 3:12). «Если ты приступаешь служить Господу Богу, то приготовь душу твою к искушению» (Сир. 2:1). Чтобы легче переносить страдания, надо иметь веру крепкую, горячую любовь ко Господу, не привязываться ни к чему земному, всецело предаться воле Божией.

Кто бежит от искушений, тот бежит от добродетели.

Предается человек врагам и искушениям для упражнения и «обучения, как Иов был в искусе; потому что злое, хотя не по доброму изволению, содействует доброму.

О, какая честь быть воином Христовым! Вспомни, насколько важным считается у воинов находиться под начальством земных царей. Если же царскому воину свойственно переносить страдания, то не переносить страданий недостойно воина. Итак, не должно скорбеть, если терпишь страдания, — это ведь свойственно воину, — но следует скорбеть, если не терпишь их.

Воин, чем чаще в сражениях бывает, тем более искусным и храбрым делается; так и христианин, чем чаще впадает в искушения, беды и напасти, тем более искусным бывает в деле христианском. Поэтому апостол говорит: «С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения, зная, что испытание вашей веры производит терпение; терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка» (Иак. 1: 2–4).

Не входя в искушения, никто не приобретает духовной мудрости.

«Блажен человек, который переносит искушение, потому что, быв испытан, он получит венец жизни» (Иак. 1:12), говорит апостол. Один из сорока мучеников не имел терпения, и тотчас родился, как вода, претерпевшие же увенчались нетленными венцами. Однажды не претерпев, он все погубил, до конца же претерпевшие в малом – навеки увенчались. Нетерпеливый всегда как бы не в своем уме; если приключится ему что-либо неприятное, не по воле сердца его, тотчас на всех нападает, на всех ропщет, всех считает виновными, а не себя, себя же всячески оправдывает Но ты всегда будь пригвожден к кресту терпения, с радостью все претерпевай, хотя бы и постоянно бесы нашептывали тебе: сойди с креста терпения и страдания, насладись свободой, подобно тому, как иудеи говорили Христу: «Сойди с креста... и уверуем» Тебя (Мф. 27:40 и 42). Ты же никогда не ослабевай и не уклоняйся от страдания; но пребудь всегда на кресте терпения и мужества. Как Моисей, когда держал руки, простертыми крестообразно, побеждал Амалика, когда же опускал их, то бывал побеждаем (Исх. 17:11), так и ты, если пребудешь всегда в неизменном терпении и мужестве, преодолеешь врага, мысленного Амалика; если же ослабеешь и разленишься, будешь им побежден.

Как за сеющими в слезах следуют радость, так и за страданием ради Бога последует радость.

Страдающий за кого-нибудь не ему только приносит пользу, но и сам становится славнее и совершеннее.

Бог, в точности зная состояние всех и сколько сил у каждого, в нужной мере попускает и подвергаться искушению.

Почти всякое здешнее злострадание приобретает нам вечные блага.

Будучи геометрически закупоренным в своем малюсеньком сознании и в пяти чувствах, человек проявляет свою натуру необычными способами. А когда проблема страдания ударяет по слабому человеческому сознанию, тогда не только страшно, но и фатально быть человеком. Не в этом ли состоит трагическая привилегия быть человеком и выражать свою человечность через мучения других и через причинение мучений другим людям? Но далее для самого слепого человеческого сознания очевиден факт: страдание существует всюду; все, что существует – страдает; вся вселенная утопает в страданиях; страдание – это какая-то роковая необходимость этого трехмерного мира. Наша несчастная планета пропиталась человеческими слезами от коры земной до самого центра. Ее устройство непонятно. У человеческого существа отсутствует такой орган познания, с помощью которого он смог бы понять мистерию мира.

Желаю чтобы ты и в самом страдании достигал любви к премудрости, теперь-то особенно очистил свою мысль, показал, что ты выше уз и почитаешь болезнь наставлением в полезном, а это значит, что презираешь тело и все телесное, что скоротечно, непостоянно, всецело предаешься небесному, вместо настоящего живешь будущим, обращая здешнюю жизнь, как говорит Платон, в помышление о смерти и по мере сил отрешая душу от тела или от гроба. Если так любомудрствуешь и такое имеешь расположение духа, то и сам себе окажешь весьма великую пользу и у нас отнимешь причину печалиться о тебе, многих научишь любомудрствовать в страданиях, а сверх того немалую получишь выгоду, если об этом заботишься сколько-нибудь, став примером для других.

Тем... которые в следовании <Господу> подвергли свою жизнь опасности, Господь воздает жизнь вечную... Господь Сам Себя предал на смерть за нас; нас же, не ради Себя, но ради нас самих же увещевает быть готовыми на смерть; и показывая, что это именно ради нас самих, Он прибавляет: Если кто хочет душу свою спасти, погубит ее, а кто погубит душу свою Меня ради и Евангелия, тот спасет ее (Мк. 8: 35). Что же означают эти слова: если кто хочет спасти... погубит, и кто погубит... спасет? — Человек сугуб: внешний, имею в виду — тело, и внутренний наш человек, именно — душа. Потому, когда внешний наш человек предаст себя на смерть, этим он губит свою душу, обитающую в нем; когда же за Христа и за Евангелие он таким образом погубит ее, тогда-то воистину спасет и приобретет ее, доставив ей небесную и вечную жизнь, и в всеобщем Воскресении имея ее таковой, благодаря ей и сам, имею в виду — и по плоти, он станет таким же, небесным и вечным. Любящий же свою душу, но по причине любви к привременному этому веку и к тем вещам, которые принадлежат этому веку, не готовый таким образом <т. е. за Христа и Евангелие> погубить ее, нанесет ущерб своей душе, лишив ее истинной жизни, и сам вместе с нею подвергнется каре, предав ее, увы, на вечное мучение. И как бы оплакивая такого человека и показывая весь ужас положения, Всемилостивый Владыка говорит: Какая же польза человеку, если мир весь приобретет, душу же свою погубит; или что даст человек взамен за душу свою (Мф. 16: 26). Ведь не сойдет с ним <в гроб> слава его, ни иная какая из почитаемых в веке этом почестей и услаждений, которые он предпочел спасительной <для его души> смерти <за Христа и Евангелие>. Какую же вещь он нашел бы среди вещей века этого, которая была бы выкупом за разумную душу, для которой и весь мир не равнозначащий?

Когда истинно возлюбишь небесные блага... тогда, именно тогда увидишь страшные искушения, тогда испытаешь ужасные брани.

...Поскольку не предаются... <мудрые> смеху и радостям мира сего, то за страдания свои награждены будут райскими радостями и блаженством.

Если не хочешь злострадать, не хоти и зло делать, потому что то первое неотступно следует за этим последним. Что кто сеет, то и пожнет. Так, когда мы, добровольно сея зло, против воли пожинаем <скорбное>, то должны дивиться в сем правосудию Божию.

Ближний наш положен нам от Бога к искушению и познанию об отношении Бога к нам. Любим ли ближнего, любим и Бога самого, и Бог нас любит. Благоволим о ближнем нашем,– благоволит и Бог о нас. Милуем мы ближнего – милует и Бог нас. Прощаем согрешения ближнему нашему, прощает и Бог нам согрешения наши. Ненавидим и гневаемся на ближнего нашего,– находимся сами во гневе у Бога. Не отпускаем согрешений ближнему нашему не отпускает и Бог нам согрешений наших. Мстим ли ближнему нашему – будет мстить и Бог нам, как говорит Сирах: мстящему отметит Господь. Так, каковы мы к ближнему нашему, таков и Бог к нам.

Состраданием и кротостью... старайся облегчать бедствия впавших в искушения, кротким словом приводя их в благодушие и избавляя от уныния. Ибо если они узнают от тебя, что искушения, хотя и посланы были им справедливо, но приносят облегчение в падениях, и хотя попущены на не сделавших ничего дурного, но доставят им венцы, они не только не предадутся унынию, но еще исполнятся радости.