Тело

...Когда тело, лишением свойственного ему, принуждено стать вне своего благосостояния и последовать душе, тогда оно изнемогает и терпит вред.

Господь, зная, что для нас неизбежна ежедневная заботливость о теле, не отсек дневного попечения, но, попустив нам заботиться о настоящем дне весьма прилично, боголепно и человеколюбиво повелевает не заботиться о завтрашнем; ибо людям, облеченным в тело, невозможно вовсе не заботиться о том, что относится к жизни тела: через молитву и воздержание можно многое сокращать в малое, но совершенно презреть все относящееся к телу невозможно.

Необычно, да и невозможно дружиться со змеем и носить его в недрах своих; невозможно и тело всячески ласкать, любить его и угождать ему, кроме доставления необходимо потребного, и вместе с тем заботиться о добродетели небесной. Ибо тот змей по естеству своему не удержится, чтобы не уязвить прегревшего, а тело — чтобы не осквернить угождающего ему движениями похотной сласти. Когда тело в чем-либо погрешит, бичами бить его надобно нещадно до ран, как беглого раба, исполненного вином, да ведает, что есть над ним господин (ум), готовый наказать его, и да не ищет упоения похотию, будто вином в корчемнице, да не не ведает и своей души нетленной. Эта раба ночная, — прах тленный. До самого исхода своего не доверяй плоти своей.

Как членов телесных много, и они составляют одно тело, и взаимно помогают друг другу, и каждый член исполняет собственное свое дело; сверх того, глаз смотрит за целое тело, и руки работают за все члены, и ноги ходят, нося на себе все части тела, а иной член состраждет другим, — так пусть будут и братия между собою. И кто молится, тот да не осуждает работающего за то, что он не молится.

Тело, огражденное воздержанием и хранением чувств, омытое слезами покаяния, освященное частыми молитвами, создается таинственно в храме Святого Духа, делающего все покушения врага на человека безуспешными.

Чреву нужно доставить необходимое, но не слишком сладкое, как делают выдумывающие каких-то приготовителей стола и поваров, обыскивающие всю сушу и море, собирающие дани, как жестокому какому-то властелину, — эти жалкие труженики, страдающие не менее мучимых в аду, которые подлинно прядут огонь, решетом носят воду, льют в дырявую бочку, не видят конца трудам.

Тела будут прославлены тем неизреченным светом, тою силою Духа, какие пребывают в них в настоящее время.

Обратим внимание на наше тело, от которого трезвенность ума находится в полной зависимости.

Лукавый осквернил и увлек к себе всего человека, душу и тело, и облек человека в человека ветхого, оскверненного, нечистого, богоборного, непокорного Божию закону, — в самый грех, чтобы не смотрел уже, как желательно человеку, но и видел лукаво, и слышал лукаво, и ноги его поспешали на злодеяние, и руки делали беззаконие, и сердце замышляло лукавое.

Как одним огнем зажигаются многие светильники, так необходимо и телам святых — этим членам Христовым — соделаться одним и тем же с Самим Христом.

Как царство тьмы и грех сокрыты в душе до дня воскресения, когда тьмою, сокрытою ныне в душе, покроется и самое тело грешников, так и царство света и небесный образ — Иисус Христос таинственно ныне озаряет душу и царствует в душе святых; но, оставаясь сокровенным от очей человеческих, едиными душевными очами действительно видим Христос до дня воскресения, когда и самое тело покроется и будет прославлено тем светом Господним, какой еще ныне есть в душе человеческой, чтобы тогда и самому телу царствовать вместе с душою, еще ныне приемлющею в себя Царство Христово, упокоеваемою и озаряемою вечным светом.

Кто столько ест, сколько нужно, чтобы утолить голод, и так одевается, чтобы прилично себя прикрыть, тот уготовляет тело свое в прекрасную колесницу душе, в весло, которым легко править кормчему, в оружие сручное воину, в мусикийскую лиру для любителя стройности. А кто утучняет тело роскошью и прикрашивает одеждами, тот делает его способным скакать, разжигает к неуместным пожеланиям, доводит до изнеженности, расстраивает его здоровье, расслабляет его великою леностию и уготовляет в нем врага душе.

Тела наши сделаны достойными быть жилищем Духа Его.

Не делает Бог принуждения сложной человеческой природе, а только побуждает силою привлекать к нетлению плоть, как рабу, растленную грехом. Как в огненном горниле и медь принимает вид огня, так и тело одухотворяется, если растворено нетлением.

Не вини же Бога за тленность твоего тела, но за это еще более благоговей перед Ним и удивляйся Его премудрости и промышлению: премудрости, что в таком тленном теле Он мог выказать такую гармонию; промышлению, что сделал тело тленным для блага души, чтобы смирить гордость и низложить высокоумие ее.

Настолько-то более мы заботимся о теле, чем о душе! Поэтому и тела сохранить не можем. Ведь кто не заботится о главном, а всю заботу обращает на низшее, тот разрушает и губит то и другое.

Да не побеждает тебя телесная природа, да не стесняет тебя против воли, да не делает из свободного узником.

Кто ласкает льва, тот часто укрощает его; а кто угождает телу, тот усиливает его свирепость.

Если сверх меры будешь утруждать тело, оно обратится в тягость душе. Душой овладеют робость и уныние, и сделается она раздражительной и ленивой к молитве и благому послушанию.

Размышляя о происходящем для нас вреде от этого угождения плоти, станем укрощать движения плоти, не поленимся и не попустим ей восставать на душу.

Это не плохо, что вы обучаетесь сами знать хозяйство; вы состоите не из одной души, но и из тела, а тело нужно для спасения души, надобно же и о нем позаботиться.

Просишь объяснить слова «Лествицы», ступень 15, что душа от одного прикосновения руки и простого видения без всякой мысли и помысла может любодействовать страстно. – Через чувство осязания это так же может, так же, как и от зрения иметь действие на страсть.

Заботиться о телесном и можно, и нужно, но не душою своею, как сказано в Евангелии.

Тело твое, брат, есть храм Святаго Духа, обитающего в тебе; поэтому имей радение о храме, чтобы не оскорбить Обитающего в нем.

Господь, как нетленный и бестелесный, радуется о чистоте и нетлении нашего тела...

...Скудно питаемое тело — добре объезженный конь, который никогда не сбросит всадника. Конь, уздою удерживаемый, уступает и повинуется руке седока, и тело, укрощаемое скудноядением и бдением, не рвется из рук восседающего на нем помысла и не ржет, как делает, будучи движимо страстным порывом.

"А мы проповедуем Христа распятого: для Иудеев соблазн, а для Эллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Эллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость" (1 Кор. 1: 23—24), потому что в мертвом теле жизнь; здесь избавление, здесь свет, здесь Господь приходит к смерти, беседует с нею и повелевает изринуть души из ада и смерти и возвратить Ему. И вот смятенная этим смерть приходит к служителям своим, собирает все силы, и князь лукавый приносит <долговые расписки> и говорит: «эти вот повиновались слову моему, и вот как поклонялись нам люди». Но Бог —праведный судья и здесь показывает правду Свою и говорит ему: «Повиновался тебе Адам, и овладел ты всем сердцем его; повиновалось тебе человечество. Что же делает здесь тело Мое? Оно безгрешно. Тело первого Адама стало должным тебе, и по праву ты удерживаешь его рукописания. О Мне же все свидетельствуют, что Я не согрешил; ничем тебе не должен. Все свидетельствуют о Мне, что Божий Я Сын. С высоты небес придя на землю, засвидетельствовал голос: Сей есть Сын Мой возлюбленный... Того послушайте (Мф. 17: 5)... Три у Меня свидетеля. Один — с высоты небес Посылающий голос, другой — сущий на земле, третий — ты сам. Поэтому искупаю тело, проданное тебе первым Адамом, уничтожаю твои <долговые расписки>; Я отдал долг Адама тем, что распят и снисшел во ад. И повелеваю тебе, ад, тьма и смерть, освободи заключенные души Адама». И таким образом, лукавые силы, вострепетав, отдают, наконец, заключенного Адама.

...Не порицай тела, которое сподобилось такой чести <соединению с Богом>, перед которым трепещут даже бесплотные силы.

Все попечение надобно прилагать более о душе, а не о теле, и телу уступать по необходимости малое время, все же остальное посвящать наипаче душе и искать ее пользы, чтобы не увлекалась она телесными сластьми, но паче себе порабощала тело.

Тленное получили мы тело не для того, чтобы из-за его болезней увлекаться к нечестию, а для того, чтобы его болезнями утверждаться в благочестии.

Тело, соединяясь с душою, выходит на свет из мрака чрева; а душа, соединяясь с телом, заключается во мраке тела. Посему надобно не жалеть, а обуздывать тело, как врага и противоборца души; ибо множество яств и сласти возбуждают злые страсти в людях, воздержанное же чрево усмиряет страсти и спасает душу.

По причине падения наше тело вступило в один разряд с телами животных; оно существует жизнию животных, жизнию своего падшею естества. Оно служит для души темницею и гробом.

Что же так лелеем мы это бедное тело, которое спустя немного предадим земле и червям?

Посмотри и на наше тело: когда оно тучно и изнежено, то скоро впадает в болезнь; а когда истощено, то не так <скоро заболевает>.

Первые святые жили для одной души и для сотворившего ее Бога, ни во что ставя тело.

Если излишняя забота о теле бесполезна для самого тела и служит препятствием душе, то покорствовать и услуживать телу — явное безумие.

Истинная смерть внутри — в сердце, и она сокровенна; ею умирает внутренний человек. Посему если кто перешел от смерти к жизни сокровенной, то он истинно вовеки живет и не умирает. Даже если тела таковых и разрушаются на время, то снова будут воскрешены во славе, потому что освящены. Поэтому смерть христиан называем сном и успением. А если бы человек стал бессмертен и нетленен по телу, то целый мир, видя необычайность дела, а именно, что тела христиан не истлевают, преклонялся бы к добру по какой-то необходимости, а не по произвольному расположению.

«Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним» (Мф. 5:25). Кто же этот действительный противник? Если поищешь тщательно — ты найдешь, что это — твое собственное тело: оно ведь противоборствует твоему духу. Плоть, имея советником удовольствие, желает того, что противно духу, а дух, опираясь на надежду на будущее, идет против плоти. Страсть к мирскому и стремление к Царству Небесному противоположны друг другу. Вот он, противник, который, хочешь ли ты, или не хочешь, не отстает от тебя в пути; а путь есть жизнь. Душа желает подражать своему образу, плоть же тяготеет к земле; а это противоположно одно другому. Не приятное ты должен делать противнику своему, но, будучи благоразумным, призывать его от удовольствия к покаянию. И хотя врач причиняет больному некоторые неприятности, но делает это с целью улучшения его здоровья.

Тот небесный огонь Божества, который христиане еще ныне, в веке этом, приемлют внутрь себя, в сердце, действуя внутрь сердца их, когда разрушится тело, начнет действовать извне, и снова соединит члены, совершит воскресение разрушенных членов. Как в Иерусалиме огонь, служивший на жертвеннике, во время пленения был зарыт во рву, а когда настал мир и возвратились пленные, тот же самый огонь как бы обновился и стал служить по-прежнему: так и ныне этого ближнего нашего — тело, которое по разрушении обращается в тину, воспроизведет и обновит небесный огонь, он воскресит истлевшие тела. И внутренний, в сердце обитающий ныне огонь, тогда будет действовать извне и совершит воскресение тел.

Как тело Господа, когда восшел Он на гору, прославилось и преобразилось в Божескую славу и в бесконечный свет, так и тела святых прославляются и делаются блистающими. Ибо как внутренняя слава Христова в такой мере распростерта была и воссияла на теле Христовом, так, подобно сему, и во святых внутри сущая сила Христова в оный день будет преизливаться вовне — на тела их; потому что еще ныне умом своим причащаются они Христовой сущности и Христова естества.

Тело без души ничего не в состоянии было бы сделать дурного, а душа и без тела многое может сделать. Она многое делает и тогда, когда тело бывает истощено и кровь в нем уже не кипит. Тело же не может принудить душу вдаться в пороки. Почему же апостол называет грех мудрованием плоти? Потому что он всецело принадлежит плоти. Когда она берет себе власть, когда пренебрегает внушениями ума и властью души, тогда грешит. И значит, добродетель тела заключается именно в повиновении его душе, потому что само по себе тело ни хорошо, ни худо. Но может ли тело сделать что-нибудь само собою? По связи доводов тело если хорошо, то хорошо только в отношении к подчинению душе; а само по себе оно ни хорошо, ни худо, способно и к тому, и к другому, может склониться и на ту, и на другую сторону. Тело желает, но не блуда или прелюбодеяния, а совокупления; тело желает, но не сластолюбия и обжорства, а пищи, не пьянства, а пития. Что пьянство не составляет пожелания тела, смотри: оно лишнего не удерживает, т. е. извергает назад, когда ты преступаешь меру и переходишь за границу тела. Подлинно, все остальное, кроме необходимых потребностей тела принадлежит душе, особенно когда она делается плотскою и, так сказать, одебелевает. Правда, и хорошее тело все же значительно ниже души; но с другой стороны, как олово, хотя оно и ниже золота, все же нужно для спайки последнего, так точно и для души нужно тело. Или как дитя самое благородное нуждается, однако же, в воспитателе, так и душа нуждается в теле.

Телесной красоте основанием служит не что иное, как слизь, кровь, влага, желчь и сок принятой пищи. Этим наполняются и глаза, и щеки, и все прочее; и если они не будут каждый день получать такого напоения, истекающего из чрева и печени, то вместе с тем, как только кожа высохнет более надлежащего и глаза впадут, и вся красота лица тотчас пропадет; так что, если ты представишь себе, что именно скрывается внутри прекрасных глаз, что внутри прямого носа, что внутри уст и щек, то благообразие тела назовешь не иным чем, как гробом раскрашенным.

Душа сострадает телу, а тело не сострадает душе. Так, когда тело рассекают, страдает с ним и душа, и когда тело крепко и здорово, услаждаются тем и чувства душевные. Но когда душа раскаивается, не раскаивается вместе с нею и тело, а пребывает само по себе, не двигаясь, ибо раскаяние есть болезненное чувство души, равно как — незнание, гордость, неверие, корыстолюбие, ненависть, зависть, гнев, малодушие, тщеславие, честолюбие, несогласие, нечувствие добра и подобное — душою производятся.

Природа умная и бессмертная сокрыта в тленном теле нашем для того, чтобы в нем и через него обнаруживать свои действия.

...Как железо, разжженное огнем, делается причастным светлости огня, отлагая природную свою черноту, и как только выйдет из него огонь и оно остынет, является опять черным; так бывает и с телами святых, что, когда бывают они причастными Божественного оного огня, т. е. благодати Святаго Духа, исполняющего души их, то освящаются и, будучи проницаемы Божественным оным огнем, бывают светлыми, особенными от всех других тел и честнейшими их; но когда душа выходит из тела, тогда тела их предаются тлению, и иные мало-помалу разлагаются и бывают прахом, а другие не разлагаются в продолжение многих лет, и ни нетленными совершенно не бывают, ни опять совершенно тленными, а сохраняют в себе признаки и тления, и нетления, пока не восприимут совершенного нетления и не обновятся совершенным воскресением, во время общего Воскресения мертвых. И по какой это причине? По той, что не подобает телам людей облекаться в славу воскресения и делаться нетленными прежде обновления всех тварей. Но как вначале прежде вся тварь сотворена нетленною, а потом из нее взят и создан человек, так надлежит и опять прежде всей твари сделаться нетленною, а потом обновиться и стать нетленными и тленным телам людей, да будет снова весь человек нетленен и духовен, и да обитает в нетленном, вечном и духовном жилище.

Отяготели сердца наши, прилепились к земле души наши; такое положение духа низводит в дебелость тело, и мы остаемся чуждыми опытного познания, что плоть наша может возрадоваться о Боге живом (Пс. 83:3).

Если же кто по недеятельности и беспечности невнимательно ходит в жизни сей, и по собственной воле своей не отвращается от всякого мирского вожделения, и не ищет со всем желанием единого Господа, то хитон тела его рвется от терний и деревьев мира сего, опаляется огнем вожделения, оскверняется грязью удовольствий; и потому душа в день Суда оказывается неимеющей дерзновения, потому что не смогла одеяние свое соблюсти неоскверненным, но растлила его среди обольщений века сего. За это-то извергается она из Царства.

А всякая тварь — и Ангел, и душа, и демон по собственной природе своей есть тело; потому что, хотя и утонченны они, однако же в существе своем, по отличительным своим чертам и по образу, соответственно утонченности своего естества, суть тела тонкие, тогда как это наше тело в существе своем дебело. Так и душа, будучи утонченною, облеклась оком, которым смотрит, и ухом, которым слышит, а подобно этому языком, которым говорит, и рукою; и, одним словом, всем телом и членами его облекшись, душа срастворяется с телом, вследствие чего и совершаются все жизненные отправления.

Блаженный Моисей в той славе Духа, которая покрывала лицо его, так что ни один человек не мог взирать на него, показал нам образ, как в воскресение праведных проставлены будут тела святых тою славою, какую души святых и верных здесь еще сподобляются иметь внутри себя — во внутреннем человеке. Ибо сказано: мы же все открытым лицем, т. е. внутренним человеком, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу (2 Кор. 3:18). Тот же Моисей, как написано, сорок дней и сорок ночей, хлеба не ел и воды не пил (Исх. 34:28), но телесной природе невозможно было бы прожить столько времени без хлеба, если бы она не приобщалась другой духовной пищи; и этой-то пищи души святых еще ныне невидимо приобщаются от Духа.
Потому блаженный Моисей в двух образах показал нам, какую славу света и какое умное услаждение Духа будут иметь истинные христиане в воскресении, еще и ныне сподобляясь этих тайн, потому обнаружатся тогда они и на телах их. Ибо, как сказано уже прежде, какую славу ныне еще имеют святые в душах, такою и обнаженные тела их покроются и облекутся и будут восхищены на небеса, и тогда уже и телом, и душою вовеки будем упокоеваться с Господом во Царствии. Бог, сотворив Адама, не устроил ему телесных крыл, как птицам, но уготовал ему крылья Святого Духа, т. е. крылья, которые даст ему в воскресении, чтобы подняли и восхитили его, куда угодно Духу. Эти-то крылья еще ныне сподобляются иметь души святых, воспаряющие умом к небесному мудрствованию. Ибо у христиан другой есть мир, иная трапеза, иные одеяния, иное наслаждение, иное общение, иной образ мыслей; потому и лучше они всех людей. Силу же всего этого еще ныне сподобляются они во внутренность души своей принимать через Духа Святого; потому в воскресение и тела их сподобятся вечных тех духовных благ и причастны будут той славы, каковой опыты еще ныне изведали души их.