Богоугождение

...Богу не угодны жертвы от неправды, и не приемлет Он даров незаконных. Не всякий, кто бы ни захотел, делает благотворение, но только тот, кто достойно Бога и приобрел, и обещал жертву.

Если ты не хочешь подать столько, сколько евангельская вдова... то отдай нуждающемуся по крайней мере лишнее.

Истинный христианин почивает в Господе, и Господь почивает в нем; христианин облечен во Христа, и в христианине – Христос.

...Какими делами угодили Богу удалявшиеся в горы и жившие в пещерах? Никакими, кроме дел покаяния с верою и любовью. Оставя мир весь, они последовали Христу, и прияв Его в себя, упокоивали, насыщали и напояли Его в себе, посредством покаяния и слез.

Смирением человек более благоугождает Богу, нежели жертвами и приношениями. Через него достигают совершенства праведные, приемлются Богом кающиеся, примиряются с Ним грешники, оправдываются виновные.

Когда мы, оставляя этот мир и мирскую суету, при исповедании страстей Христа Господа входим во гроб покаяния и смирения, Он Сам сходит с небес, входит в наше тело, как в гроб, соединяется с нашими душами. И воскрешает их, мертвых по грехам. И воскресив, дает благодать видеть славу этого таинственного воскресения.

Как никто из произведших множество изделий не может сказать, что произвел их ночью и без света, так и тот, кто ведет жизнь Богу угодную, не может сказать, что ведет ее без Умного Света. Если дерзнет кто сказать это, то явный он лжец и сын дьявола. Такой никогда не познавал себя и немощи своей, и совсем не вступал на путь Божий.

Блажен человек, который имеет попечение угодить Господу и тело свое сохранить чистым, чтобы соделаться святым и нескверным храмом Христа Царя.

Он оставил Свою жизнь как прообраз добродетели для всех желающих жить благочестиво, чтобы и другие, видя эти черты, запечатлевали в жизни своей похожий образ. Он Сам учит нас: «Кто Мне служит, Мне да последует» (Ин. 12:26), разумея не телесное последование за Ним, а по возможности полное подражание Его жизни.

Богу приятны не столько многоценные приношения, сколько нелицемерные жертвы от чистого сердца.

Если ты ученик, то подражай учителю, это долг ученика. Если Он Сам шел через скорби, а ты идешь через спокойствие, ты идешь не тем путем. Как же ты следуешь, не следуя? И как ты можешь быть учеником, не следуя Учителю?

Что имеешь у себя и чем Бог наделил тебя, то и принеси Ему, ибо и двух лепт вдовицы не отверг Христос.

Когда иноку усвоится его делание и станет его существенной необходимостью, тогда он не сможет перейти к другому деланию, хотя бы это другое делание имело свое духовное достоинство. Оставление усвоившегося делания – как бы оставление жизни.

Стремящийся последовать Христу и быть сонаследником Его должен ревностно подражать Его страданиям.

Вступившему в духовную жизнь надлежит бодрствовать, трезвиться, и охранять божественное семя для Бога, и не уклоняться от цели любви, пока не принесут Господу совершенного плода и тело не будет сопровождено во гроб. Ибо тогда плод будет вере и совершенно вне опасности похищения.

Никто не получает награды, не пробежав пути. Труды рождают славу, подвиги приносят венцы.

Если не удручать подвигами своего тела, не увидеть и Божественного света.

Бог не имеет ни в чем нужды и ничего не требует от нас; но, снисходя к нам, по Своему неизреченному человеколюбию, дозволяет принесение Ему жертв ради нашего спасения, чтобы познание Господа служило для человеческой природы училищем добродетели.

Не смотри на внешнее, но устремляй взор во внутреннее, целый мир собери в мысленную комнату души, приготовь Господу храм, не имеющий в себе кумиров.

Бог обоняет не вещество, не чувственное благоухание, а мысленное, душевное; самый приятный фимиам — душа приносящего.

Каждый из нас есть живописец собственной жизни. Наша душа – как бы полотно, добродетели – краски; Иисус Христос есть образ, с которого мы должны списывать.

На вопрос святого Иоанна: «За кого меня принимаете?» можно было бы ответить многими великими словами: назвать его Ангелом, посланным перед лицом Христовым, денницею и светильником, другом Жениха... Но все эти слова соединяются и заключаются в одном, если мы называем его подобным Христу, Сыну Божию, если и не во всем, то есть не в Божестве, не в божественной силе Его, то в человеческом, и то, впрочем, отчасти... Горящая свеча имеет некоторое подобие солнцу, ибо солнце, как и свеча, освещает и согревает, однако солнце делает это несравненно сильнее, чем свеча. Так и между Христом и Иоанном существует подобие: Христос подобен солнцу, а Иоанн свече, ибо, как говорит Господь: Он был светильник, горящий и светящий (Ин. 5, 35). Но хотя Иоанн лишь отчасти подобен Христу, все же подобен настолько, насколько не может быть подобен весь мир, ибо «из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя» (Мф. 11, 11).

Богу угодны не царский венец и держава, но пепел с власяницей; не блеск красивой одежды, но рванье; не золотой трон, украшенный камнями, но исповедание грехов.

Только при посредстве живой веры человек может отречься от мнимых достоинств падшего естества своего, сделаться учеником последователем Господа разумом и деятельностью, подобающем естеству обновленному.

Но во всем должно отречься от своих желаний, чтобы постигнуть Божие намерение, т. е. какие делания угодно Богу, чтобы мы проходили; если же не так, то не может человек спастись никоим образом.

«Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф. 16:24), – возвещает святое Смирение. Иначе невозможно быть учеником и последователем Того, Кто смирился до смерти, до смерти крестной. Он воссел одесную Отца. Он Новый Адам, Родоначальник святого племени избранных. Вера в Него вписывает в число избранных, избрание совершается святым смирением, запечатлевается святою любовью.

Если ты тело Христово, то неси крест, потому что Он нес; претерпи оплевание, удары по лицу, распятие, как претерпел Он, хотя был безгрешен.

Последование Христу не может состояться без принятия Креста и признания в нем новозаветной Правды и Оправданий Божиих.

Если кто-нибудь скажет: «Намереваюсь нечто пожертвовать», — благоискусные иереи повелевают отдать это нищим; если же жертвующий предупредил, и уже сделал пожертвование, не только не делают ему выговора, но и с кротостью приемлют не как предпочитающие одно другому, потому что и Христос пришел не для того, чтобы наполнить церкви серебром и золотом, но чтобы не привести в колебание пожертвовавшего.

Вот как Закхей украсил свой дом к пришествию Христову. Не побежал к соседям просить столы и сиденья из слоновой кости, не вынес из сокровенных покоев лакоонские покровы для столов, но украсил дом тем, что всего приятнее Христу: «Половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» (Лк. 19:8). Украсим и мы так наши дома, чтобы быть достойными принять Христа. Из-за добродетели обитателя Господь не пренебрегает самыми худшими жилищами. Но Он никогда не войдет в дома нечестивых, хотя бы они были устланы золотыми коврами.

Христианин есть тот, кто, насколько возможно человеку, подражает Христу словами, делами и помышлениями.

Ты никогда не будешь щедрее Бога, хотя бы и пожертвовал всем, что имеешь, хотя бы отдал вместе с имуществом самого себя. Ибо даже эту возможность – отдать себя Богу человек получает от Него. Сколько ты ни уплатишь Ему, все еще больше будешь оставаться должен и ничего не сможешь дать своего, потому что всё – от Бога.

...Не почтем достаточным для спасения, если, ограбив вдов и сирот, принесем золотой и украшенный драгоценными камнями сосуд для Святой Трапезы. Если ты хочешь почтить жертву, то принеси душу свою, за которую принесена жертва; душу свою сделай золотою. Если же она хуже свинца и глины, а ты приносишь золотой сосуд, какая из того польза? Итак, будем заботиться не о том одном, чтобы принести в дар золотые сосуды, но о том, чтобы принести от праведных трудов. Такие приношения, добытые тобою без любостяжания, дороже всяких золотых. Церковь — не на то, чтобы в ней плавить золото, ковать серебро; она есть торжественное собрание ангелов. Поэтому мы требуем в дар ваши души, — ведь ради душ принимает Бог и прочие дары. Не серебряная была тогда трапеза и не из золотого сосуда Христос давал пить Кровь Свою ученикам. Однако же там все было драгоценно, все возбуждало благоговение, потому что все исполнено было Духа. Хочешь почтить Тело Христово? Не презирай, когда видишь Христа нагим. И что пользы, если здесь почтишь Его шелковыми покровами, а вне храма оставишь терпеть холод и наготу? <...>
Говоря это, не запрещаю делать богатые вклады, требую только, чтобы вы, вместе с вкладами и даже прежде них, творили милостыню. Хотя Бог приемлет и вклады, но гораздо лучше милостыню. Там один только приносящий получает пользу, а здесь и приемлющий. Там дар бывает иногда поводом к тщеславию, а здесь все делается по одному милосердию и человеколюбию. Что пользы, если трапеза Христова полна золотых сосудов, а Сам Христос томится голодом? Сперва напитай Его алчущего, и тогда уже употреби остальное на украшение трапезы Его. Ты делаешь золотую чашу, и не даешь чаши студеной воды. Что в том пользы? Делаешь для трапезы златотканые покровы, а Христу не даешь и нужного для прикрытия. Какой плод от того? Скажи мне: если ты увидишь человека, не имеющего у себя необходимой пищи, и вместо того, чтобы утолить его голод, обложишь только стол серебром, поблагодарит ли он тебя за это, или, скорее, огорчится? Еще: ты видишь человека, покрытого рубищем и окоченевшего от холода, и вместо того, чтобы дать ему одежду, ставишь золотые столбы, говоря, что делаешь это в честь его: не скажет ли он, что ты над ним насмехаешься, и не почтет ли это крайнею обидою? То же представь и о Христе, когда Он, как бесприютный странник, ходит и просит крова, а ты, вместо того, чтобы принять Его, украшаешь пол, стены, верхи столбов, привязываешь к лампадам серебряные цепи, а на Христа, связанного в темнице, и взглянуть не хочешь. Говоря это, не запрещаю и в том быть щедрым, но советую также не оставлять другого, или даже и предпочитать последнее. За неисполнение первого никто никогда не был осужден, а за неисполнение последнего угрожает геенна и огнь неугасимый, и мучение вместе с демонами. Итак, украшая дом Божий, не презирай скорбящего брата; этот храм превосходнее первого. Те утвари могут похитить и неверные цари, и тираны, и разбойники; а что сделаешь для брата алчущего, и странного, и нагого, того и сам диавол не может похитить: оно сбережется в неприступном хранилище.

Если и двух лепт не имеешь – имеешь силу и можешь служением оказать милость немощному брату. Не можешь и того? Можешь словом утешить брата своего. Итак, окажи ему милосердие словом и услышишь: «не выше ли доброго подаяния слово?» (Сир. 18:17). Если же и словом не можешь помочь ему, то можешь, когда огорчится на тебя брат твой, оказать ему милость и потерпеть во время его смущения, видя его искушенным от общего врага, и вместо того, чтобы сказать ему одно слово и тем еще более смутить его, ты можешь промолчать; этим окажешь ему милость, избавляя душу его от врага. Можешь также, когда согрешит перед тобою брат твой, помиловать его и простить грех его, чтобы ты получил прощение от Бога и так ты окажешь душе брата милость, прощая то, в чем он согрешил против тебя, ибо Бог дал нам власть, если хотим, прощать друг другу согрешения, случающиеся между нами. Таким образом, не имея чем оказать милосердие телу, ты помилуешь душу его. А какая милость более той, чтобы помиловать душу? Как душа драгоценнее тела, так милость, оказанная душе, больше милости, оказанной телу.

Мы были бы весьма блаженны, если бы для Бога делали <хотя бы> столько же, сколько делаем для людей из тщеславия, страха или уважения.

Два иерихонских слепца вопиют, и Господь возвращает им зрение (Мф. 20:34). Но разве только эти слепцы были в тех местах? Конечно, нет. Отчего же эти получили прозрение, а другие нет? Оттого, что не призывали Господа, а не призывали оттого, что не имели упования. Упования же не имели оттого, что не угождали Богу, не угождали Богу оттого, что мало веровали. К кому придет настоящая вера, тот в ту же минуту начнет угождать Богу. С угождением Богу начнет расти упование, а от всего этого – молитва, привлекающая всякую помощь свыше. Таким уж отказа не бывает. Да они и просить умеют, и верно знают, что нужно просить, и понимают меру в просьбах, и бывают неотступны и терпеливы в молитве. Все это непременно нужно, чтобы иметь успех,– без этого молитва имеет слабые крылья.

Тому, кто подвизается на внутренней брани, в каждое мгновение надо иметь следующие четыре делания: смирение, крайнее внимание, противодействие помыслам и молитву. Смирение потому что брань у него идет с гордыми соперниками демонами, а он должен всегда иметь в сердце помощь Христову, ибо Господь ненавидит гордых. Внимание чтобы не хранить в своем сердце никакого помысла, даже если он кажется добрым. Противодействие помыслам – чтобы, как только заметить, кто пришел, «тотчас с гневом восстать против лукавого, как говорится: «И я дам ответ поносящему меня» (Пс. 118:42),– «Только в Боге успокаивается душа моя» (Пс. 61:2). Молитву – чтобы после противодействия, сразу воззвать из глубины сердца с воздыханиями неизреченными.

Кто желает благоугодить Богу и стать наследником Божиим по вере, чтобы ему наречься и сыном Божиим, рожденным от Духа Святого, тот прежде всего с великодушием и терпением должен мужественно переносить встречающиеся ему скорби, бедствия и нужды – будут ли то телесные болезни и страдания, или поношения и обиды от людей, или различные невидимые скорби, какие наводят на душу лукавые духи с намерением привести ее в расслабление, нерадение и нетерпеливость, а тем воспрепятствовать ей войти в Жизнь. Наводят они все это по Божию Домостроительству, попускающему каждой душе быть искушенной различными скорбями, чтобы явными стали любящие Бога от всей души, поскольку они мужественно переносят все, что наводит лукавый, и не теряют упования на Бога, но всегда по благодати с верою и великим терпением ожидают избавления, почему приходят в состояние выдержать всякое искушение и, таким образом улучив обетование, делаются достойными Царствия.

Пригласив следовать за собою с крестом, Господь указывает и способы устранения главных препятствий на этом пути, не внешних, а внутренних, коренящихся в сердце человеческом. Хочешь, как бы говорит Он, идти за Мной,– во-первых, не жалей себя, ибо кто будет жалеть себя, тот погубит себя; во-вторых, не связывай себя любовью к имению, «ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мк. 8:36). В-третьих, не стесняйся тем, что скажут или как будут смотреть на тебя другие: «Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Мк. 8:38). Саможаление, любовь к имению и стыд перед людьми – это главные цепи, которыми держится человек в жизни небогоугодной, на пути страстей и греха. Они – главные препятствия к обращению грешника, они же – главный предмет духовной брани в человеке кающемся и уже начавшем приносить плоды покаяния. Пока эти нити не отрезаны, христианская жизнь в нас ненадежна, полна преткновений и падений, если не всегда внешних, то внутренних. Вот и присмотрись всякий хорошенько к себе, и если есть в тебе что-нибудь из названного, позаботься освободиться от этого, иначе не надейся взойти к совершенству во Христе, хоть внешне будешь и очень исправен.

Христово иго благо, и бремя легко (Мф. 11:30). Его составляют: чистота, чуждая гнева, благость, кротость, духовная радость, воздержание от всех страстей, любовь ко всем, святое рассуждение, непоколебимая вера, терпение скорбей, отчуждение от мира в сердце, желание разлучиться с телом и соединиться со Христом. Вот в чем заключается благое иго и легкое бремя, которое Христос заповедал нам возложить на себя и носить на плечах наших. Это одновременно и путь. Ради него, чтобы идти по нему, святые приняли на себя многие труды и подверглись многим скорбям. Не сможет никто вступить на этот путь, если не освободится от всех страстей, если не приобретет любви. Божественная любовь освобождает человека от всех пристрастий временного мира.

Старайся с помощью Божией жить, хорошенько внимать себе и понуждать на все доброе и богоугодное, а от всего худого и греховного уклоняться, хранить и беречь себя, собой не гордиться, не роптать, не завидовать, не презирать и никого не осуждать, а себя за неисправности раскаивать, и укорять, и осуждать, и считать худшей и последнейшей всех. Но не унывай и духом не падай, но мужайся и крепись, то и обретешь мир и покой душевный. И почаще проси себе: «Господи, дай мне терпение, великодушие, и кротость, и смирение, и послушание, и покорность воле Божией». И почаще молитву Иисусову твори и «Богородице Дево, радуйся...». И книги отеческие для руководства, и утешения, и вразумления читай. И меньше празднословь. И не смущаться, но быть терпеливой. Сказано в Евангелии: «Терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21:19), и «претерпевший до конца спасется» (Мф. 10:22).

Апостол повелевает «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф. 4: 22–24). Отложим образ ветхого человека, скотоподобный и звериный, мерзкий и нечистый, и облечемся в новый образ Божий, небесный и святой. И станем подобны Отцу нашему Небесному, Который нас создал по образу и подобию Своему. И этот образ, растленный грехом, Отец наш небесный обновляет во Христе силой святого Духа. Станем подобны Ему благими нравами: будем милосердны, как Он милосерден, будем чисты и святы, как Он свят, будем щедры, кротки, терпеливы и милостивы, как Он долготерпелив и многомилостив. И поскольку будем совлекаться ветхого человека, постольку будем облекаться в нового; ибо отвержение одного есть облечение в другого, и смерть одного есть жизнь для другого. Совлекается и умерщвляется ветхий человек – облекается и оживляется в нас новый. Поскольку же будем облекаться в нового человека, постольку будут в нас богоподобные свойства. Поскольку же будут богоподобные свойства, постольку будет чист и ясен в нас образ Божий.

Все старание и весь подвиг христианина должен быть обращен на то, чтобы стяжать дух Христов и таким образом приносить плоды Духа Святого, ибо в этом и состоит духовный закон и назначение бытия.

«Представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу» (Рим.12:1)
В Ветхом Завете Бог повелел приносить Ему жертвы от плодов земных и первородных от стад, приносить все лучшее, а не худшее, здоровое, а не гнилое или больное, первое, а не последнее, молодое, а не старое.
...Юные годы твои, молодой человек,– это дни первоплодные; ты должен отдать их в жертву Господу Богу Твоему. То есть ты должен в юности твоей научиться работать Господу, соблюдать Его заповеди, не прогневать Творца твоего каким-либо смертным грехом, жить в целомудрии чисто и честно, ходя путем закона Божия. Это и будет приятная жертва Богу от твоих первых плодов. Если же юность свою ты проводишь в жизни развращенной, а покаяние, исправление и добродетели откладываешь на старость, то ты хочешь принести в жертву Богу хромое, слепое, больное и покрытое язвами. Постигнет тебя, с одной стороны, телесная немощь во всех твоих членах, которыми тебе хотелось бы поработать Богу, и ты не будешь в состоянии совершить такого подвига, который в юности мог бы совершить. С другой же стороны, состарившиеся в тебе греховные нравы отяготят твою душу и сделают ее как бы слепой, хромой и расслабленной, так что она уже не будет в состоянии легко совершать богоугодные дела. Не услышишь ли ты тогда от Бога то, что услышали приведшие в жертву Богу хромое, слепое и больное. (Втор. 15:21): «Не приму такие жертвы от рук ваших». Хорошо увещевает апостол: «Умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу» (Рим. 12:1). Он велит представлять живую жертву, а не мертвую, то есть пока ты, человек, здоров телом, молод, чист и крепок, будь жертвой Богу, не откладывая до того времени, когда, состарившись, ослабеешь и будешь как бы мертвым и бессильным. Или же так скажу: пока ты жив, пока ты не умер душой через смертный грех, будь жертвой Богу, то есть живи по-Божьему. Когда же тело твое, ослабленное старостью, будет как бы полумертвым, а душа твоя наполнится греховной мертвостью, тогда ты уже не будешь благоприятной жертвой Богу, как мог бы быть прежде, ибо не принимает Бог в жертву мертвечины, да и где и когда кто приносил в жертву мертвечину?

Одному из хотевших идти за Господом Он сказал: «Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» (Мф. 8:20); а другому, хотевшему прежде похоронить отца, сказал: оставь мертвого, его похоронят другие, а ты иди за Мной (Мф. 8: 21–22). Это значит, что тот, кто хочет идти за Господом, не должен ожидать от этого следования на земле никакого утешения, а одних лишений, нужд и скорбей, и что житейские заботы, даже самые законные, несовместимы с этим следованием. Надо отречься от всего решительно, чтобы уже ничто не привязывало к земле; затем обречь себя на всесторонние страдания, или крест; и, снарядившись таким образом, идти за Господом. Такова прямая воля Господня! Но кому дана эта заповедь – только апостолам или и всем христианам? Рассуди всякий сам. Отвергнуть себя и взять крест – всем ли сказано? Потом – возлюбить Господа больше отца и матери, братьев и сестер, жены и детей – всем ли сказано? Вывод ясен. Как же быть? Однажды и апостолы предлагали такой вопрос Господу, и Он ответил им: «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18:27).

Убоимся Бога, ибо Он страшен, и будем чтить Его, потому что Он благ. Станем просить у Бога, что прилично Ему дать, а нам полезно получить, потому что этому Он готов внять. Падая, будем каяться, потому что Он благодетелен и приемлет кающихся искренне. Но не будем нерадивы, ибо Он Всесилен и не может быть обманут. Возлюбим Его со всею горячностью, потому что к любящим Его Он снисходителен, по мере любви их.

Царю своему Христу должны быть подобны и воины Его, истинные христиане. Смиряются ниже всех, но Бог их выше всех возносит (1 Ин. 4: 4); странствуют по земле, но отечество их – небо; на земле обитают, но имеют «жительство – на небесах», откуда ожидают и Спасителя (Флп. 3: 20). В рубищах ходят, но внутри покрываются царской багряницей. Человеческого наследия лишаются, но имеют Божие; «наследники Божии, сонаследники же Христу» (Рим. 8: 17). На земле богатство не ищут и не имеют: но небесные сокровища отверзаются им (2 Кор. 4: 7). Люди их гонят, но Бог приемлет (2 Кор. 6: 17). Люди их оставляют, но с Богом имеют общение (1 Ин. 1: 3). Мир их осуждает, но Бог оправдывает (Рим. 8: 30–33). Мир их проклинает, но Бог благословляет (Еф. 1: 3; 1 Пет. 3: 9; Гал. 3: 9). Мир их оскорбляет, но Бог утешает (2 Кор. 1: 4). Мир их бесчестит, но Бог их прославляет (Пс. 90: 15; 1 Пет. 5: 10).

Вот внутренний подвиг, в котором ты должен подвизаться в каждом случае: направлять свои мысли, чувства и дела к одному богоугождению. Сначала это покажется тебе трудным, но потом сделается легким и удобным, если, во-первых, неотступно будешь упражняться в таком духовном делании, а во-вторых, всегда будешь возгревать в себе желание Бога, к Нему возносясь живым устремлением сердца как к единому совершеннейшему Благу, достойному того, чтобы служить Ему и любить Его больше всего другого. Чем чаще будет возникать в сознании и чем глубже проникать в сердце такое искание беспредельного блага в Боге, тем чаще и тем охотнее будут совершаться упомянутые действия нашей воли, тем скорее и легче образуется в нас навык всякое дело совершать по одной любви к Господу и по одному желанию угодить Ему, достойному всякой любви.

Если чудодейственная благодать Божия соединится с какой-либо вещью, то и вещи, соединенной с ней, сообщает такие же чудодейственные свойства, какими обладает сама. Некогда Божественный огонь на Синае соединился с купиной, и купина не сгорела: ветки купины восприняли от этого чудесного огня дивную способность не опалиться пламенем. Соединилась Господня благодать и с ветхозаветным ковчегом завета, и вы сами знаете, какую он получил от нее силу и какие творил чудеса. Подобным образом и брение, сотворенное Господом, обрело чудодейственную силу и слепой прозрел. Мы же поймем из этого, какое великое значение имеет возможность соединиться с Богом. Мы удивляемся великим угодникам Божиим, которые, живя в этом мире, сотворили великие чудеса. По их молитвам прозревали слепые, исцелялись хромые, многие, стоявшие уже у порога смерти, возвращались к жизни, исцелялись от всяких болезней и ран, даже воскресали из мертвых. Почему же в них была сила таких чудотворений? Потому, что они были крепко соединены с Богом, и притом так крепко, что разлучить их с Богом не могло ничто, как говорит апостол: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, пли меч?» (Рим. 8:35). О если бы мы научились так соединяться с Богом! Тогда мы прозрели бы от душевной слепоты, исправили бы нашу сердечную хромоту, избавились бы от наших греховных болезней, возвратились бы от адских врат к вратам рая и воскресли бы от греховной смерти к добродетельной жизни. Чем же и как мы можем соединиться с Богом? Любовью, как написано: «Пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4:16). Любить нужно то, что любит Бог, и никогда не любить того, чего Бог не любит; делать то, что угодно Богу, и старательно избегать того, что не угодно Богу; усердно стремиться к тому, чему Он радуется и что повелевает, и никогда не помышлять о Том, что Он запрещает и за что Он гневается.

Что значит последовать Христу, как говорит Господь: «Возьми крест свой, и следуй за Мной» (Мк. 8:34)? Злодеи страждут и несут крест свой, но не следуют Христу, поскольку по делам своим приемлют. Что значит следовать Христу? Быть в истинном покаянии, творить плоды покаяния и терпеть всякое страдание, какое бы ни случилось, ради любви Божией, взирая на Самого Христа, так пострадавшего. Христос делал только добро и греха не сотворил, и добру учил, но терпел всякое страдание ради нас, творя волю Небесного Своего Отца и совершая дело Его (Ин. 4:34). «Быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2:8). Так научил Он нас Своим примером, как подобает угождать Богу: то есть творить добро и терпеть зло, чтобы творить волю Божию. Ибо угождать Богу – значит творить Его волю. Без этого невозможно угождать Богу. Ибо воля Божия в том, чтобы мы творили добро и великодушно переносили все тяжелое, преодолевая его с безропотным терпением.