Святые «О осуждении»

Осуждение от самодовольства рождается и самодовольство питает. То и другое показывает, что самость жива и жирна. Ухитритесь истощить их все.

Осуждение ближнего — признак лицемерства, по всесвятому указанию Евангелия.

Вразуми согрешающего, но не осуждай падающего, ибо последнее есть дело злоречивого, а первое — желающего исправить.

Кто привык нерадеть о своих великих преступлениях и строго судить о малых и незначительных погрешностях других, тот терпит двоякий вред, — как потому, что нерадит о своих грехах, так и потому, что питает ко всем вражду и ненависть и каждый день возбуждается к крайней жестокости и немилосердию.

Если ты судишь других, желая им добра, то прежде пожелай его себе, имеющему грех и очевиднее, и более; если же не заботишься о самом себе, то ясно, что и брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и желания опозорить его.

Необходимо также внимательно смотреть, не прокрались бы прилоги помыслов тщеславия и самомнения, чтоб не осудить кого, видя, что он делает что-нибудь неподобающее.

От того, что человек позволит себе малое осуждение ближнего, от того, что говорит: «Что за важность, если послушаю, что говорит этот брат? Что за важность, если я скажу одно вот такое-то слово? Что за важность, если я посмотрю, что будет делать этот брат, или тот странник?» — От этого ум начинает оставлять свои грехи без внимания и замечать грехи ближнего. И от этого потом происходит, что мы осуждаем, злословим, унижаем ближних, а наконец впадаем и в то самое, что осуждаем. Ибо оттого, что человек не заботится о своих грехах и «не оплакивает, — как сказали отцы, — своего мертвеца», не может он преуспеть ни в чем добром, но всегда обращает внимание на дела ближнего. А ничто столько не прогневляет Бога, ничто так не обнажает человека и не приводит в оставление от Бога, как злословие, или осуждение, или уничижение ближнего.

Берегись осудить ближнего, поскольку он перед своим Господом стоит или падает, поскольку и сам ты – грешник. И праведнику судить и осуждать никого не следует, тем более грешнику – грешника. И судить людей – дело одного Христа: Ему Небесный Отец передал Суд, и Он будет судить живых и мертвых – этому Суду и сам ты предстоишь. Берегись же похитить себе сан Христов – это весьма тяжко – и судить подобных тебе людей, чтобы с этим мерзким грехом не явиться на Суд Божий и не быть справедливо осужденным на вечную казнь.

Кто судит чужой порок, скорее сам подпадет обвинению, чем положит конец пороку.

Кто строго расследует чужие проступки, тот не получит никакого снисхождения к своим собственным, потому что Бог произнесет суд соответственно не только свойству наших преступлений, но и твоему суду о других.

Отчего мы осуждаем братий своих? Оттого, что не стараемся познать самих себя. Кто занят познанием самого себя, тому некогда замечать за другими. Осуждай себя – и перестанешь осуждать других.

Самих себя должно нам считать грешнейшими всех и всякое дурное дело прощать ближнему, а ненавидеть только диавола, который прельстил его. Случается же, что нам кажется: другой делает худо, а в самом деле, по благому намерению делающего, это – хорошо. Притом двери покаяния всем отворены, и неизвестно, кто прежде войдет в нее – ты ли, осуждающий, или осуждаемый тобою.

Чтобы избавиться от осуждения, должно внимать себе, ни от кого не принимать плохих вестей и быть ко всему мертвым.

Как возношение и без другой страсти способно сильно погубить человека, так и осуждение, одно само по себе, может нас погубить совершенно.

Разбирай больше сам себя, нежели дела ближних: одно доставляет пользу тебе, другое — ближним.

Осуждение же трудно прощается, потому что трудно чувствуется его грешность.

Грех осуждения больше в сердце, чем на языке.

Если уж худо не обращать внимания на свои грехи, то вдвое или втрое хуже судить других, имея в собственных своих глазах бревно, и не чувствуя от того никакой боли; ведь грех тягостнее и бревна.

Старайся узнавать дело в ясности не для того, чтобы дать суд, но чтобы не осудить... Если удержишься от суда, то себе самому окажешь милость.

Кто осуждает других, тому нужно, чтобы не осуждали его собственные его дела.

...Если и мы хотим уменьшить свои грехопадения, будем всего более заботиться о том, чтобы не осуждать братий наших, а вымышляющих клеветы на них не допускать к себе... и совершенно от них отвращаться.

Как искренние и пламенные любители целомудрия по своей непорочности и о других, хотя они и не таковы, произносят часто добрые суждения, и никого не признают распутным, так до неистовства распаляемые непотребством... по своей похотливости такими же оглашают и тех, которые вовсе не таковы; потому что те и другие, судя по себе, произносят приговор и о других.

Не будь строгим судьею тех, которые словами учат о великих добродетелях, когда видишь, что сами они к благому деланию ленивы, ибо недостаток дела часто восполняется пользою этого учения.

Лучше о себе слышать худое, нежели говорить худо о другом. Ежели кто, желая позабавить тебя, выставляет ближнего на посмешище, то воображай себе, что предметом смеха служишь ты сам, в таком случае слова его всего более огорчат тебя.

Горе нам, что мы судим о людях не по добродетели, но по своему пристрастному мнению.

Не осуждай за маловажное, как будто сам ты строгий праведник.

Когда по небрежности дадим демонам место влагать в уши наши подозрения на братий, именно не наблюдая за движениями очей, тогда доводимы бываем ими до осуждения иной раз даже и совершенных в добродетели. Иной, улыбающимся лицом смотрящий и доступный для беседы со всеми, может показаться сластолюбивым и страстным, а другой, строго и мрачно смотрящий, — гневным и гордым. Но по таким внешним чертам не следует составлять суждения о людях, потому что они всегда почти бывают в таком случае погрешительны. Ибо в людях замечаются большие различия в естественных свойствах, навыках и телосложениях, на которые верно смотреть и верно о них судить могут одни те, которые умное свое зрение душевное очистили многим сокрушением и имеют пребывающим в себе безмерный свет Божественной жизни, — которым дано видеть и тайны Царствия Божия.

Не осуждай иереев за то, что не все они чисты; не твое дело судить и пересуживать епископов Господних.

Итак, чего хотим мы от нашего ближнего? Чего хотим от чужой тяготы? Есть у нас о чем заботиться, братия! Каждый да внимает себе и своим грехам. Одному Богу принадлежит власть оправдывать и осуждать, поскольку Он знает и душевное устроение каждого, и силу, и образ воспитания, и дарования, и телосложение, и способности и сообразно с этим судит каждого, как Он Сам Един знает. Ибо иначе судит Бог дела епископа и иначе правителя мирского, иначе судит дела игумена и иначе ученика, иначе старого и иначе юного, иначе больного и иначе здорового. И кто может знать все суды эти? Только Един, сотворивший всех, все создавший и всезнающий.

Я приказываю тебе не судить человека не потому, что действия его не заслуживают осуждения, но потому, что он чужой раб, т. е. не твой, а Божий.

Видел я таких людей, которые тайно и скрытно соделывали тяжкие согрешения, а между тем, считая себя лучшими других, безжалостно нападали на тех, которые увлекались в легкие, но явные проступки.

Тот, кто говорит в сердце своем: «Это плохо, то глупо или для чего сделано то и то, а не сделано это и это?» — пусть не прельщается, думая, что не грешит, ибо явный осудитель и, как судящий, осужден будет, хотя бы ни одного осудительного слова не испустил из своих уст и никто не слышал голоса его.

О людях же мы должны заботиться столько, чтобы только не ввести их в искушение и не подать им повода к осуждению. Если же тогда, как мы не подаем повода, они станут без причины и напрасно осуждать нас, то мы должны смеяться, а не плакать.

Не обольщай слуха своего пересудами, чтобы, продав себя этой страсти, не стать тебе рабом многих страстей; потому что одна страсть, найдя для себя место в тебе, в то же гнездо или стойло введет и другие страсти; делается же рабом многих страстей владычественный ум тогда, когда, соединившись с какою-либо страстью, совсем отбрасывает подвижнические труды.

Если бы ты увидел кого-либо согрешающего даже при самом исходе души из тела, то и тогда не осуждай его, ибо суд Божий неизвестен людям. Некоторые явно впадали в великие согрешения, но большие добродетели совершали втайне; и те, которые любили осмеивать их, обманулись, гоняясь за дымом и не видя солнца.

Осуждай не священство, а священника, плохо пользующегося хорошим предметом. Как многие врачи делались палачами и давали яд вместо лекарства? Но я осуждаю не искусство, а того, кто плохо пользуется искусством.

Судить — значит бесстыдно похищать сан Божий, а осуждать — значит губить свою душу.

Но как у вас клеится, что ревность жива и осуждение сбоку?! Смотрите, как бы не обуяло вас кислое благочестие.

Если ближнего своего, согрешившего против тебя, подвергаешь ответственности за то, что согрешил он против тебя, то этим уличаешь самого себя, что и ты в состоянии был не грешить ни против ближнего своего, ни против Бога.

Ведь и мы, если невиновны ни в прелюбодеянии, ни в воровстве, зато имеем другие согрешения, достойные многих наказаний. И брата часто называли глупцом, а это подвергает нас геенне, и на женщин смотрели невоздержными глазами, а это равняется совершенному любодеянию; но что всего хуже — не участвуем достойным образом в Таинствах, что делает нас повинными Телу и Крови Христовой. Не будем строгими исследователями чужих дел, но станем помышлять о своих собственных, и тогда мы не будем так бесчеловечны и жестоки.

Если же, забывая о себе, ты восседаешь, как судья над другими, то нечувствительно собираешь сам себе только большие бремена грехов.

Хотя ты и не имеешь судебной власти, а осуждаешь только мыслей, тем не менее делаешься виновным во грехе, когда, не имея никаких доказательств, осуждаешь, как часто случается, по одному подозрению и пустой клевете.

По внешним чертам не следует составлять суждение о людях, потому что они всегда почти бывают в таком случае погрешительны.

Когда помысл склоняет тебя испытать или осудить твоего наставника, как от блуда, отскочи от него.

Если видишь, что иной не чище всех нечистых и лукавее всех лукавых людей, то не изъявляй желания осудить его и не будешь оставлен Богом, и не соделаешься пленником.

Когда придет тебе помысл осудить другого за какую-либо погрешность, вознегодуй на самого себя, как на делателя таких дел и в том же повинного; и скажи в сердце своем: «Как я, окаянный, находясь в том же самом грехе и делая еще более тяжкие прегрешения, дерзну поднять голову, чтоб видеть погрешности других и осуждать их?» Действуя так, ты будешь оружие, которым злой помысл внушает тебе поразить другого, обращать на самого себя и вместо уранения брата пластырь будешь налагать на раны собственные.

Если увидишь ближнего во грехе: не на это одно смотри, но размысли, что сделал или делает он хорошего, и, нередко, испытав вообще, а не в частности судя, найдешь, что он лучше тебя.

Если истинно намерен ты приносить дары Богу, то не бесчести посредника Даров священника, руки которого Бог, по человеколюбию, благоволил употребить на служение Ему. Ибо иерей, если и сквернится, как говорите, какою-либо нерадивою жизнью, сам за себя даст отчет, но все же есть ангел Господа Вседержителя, как по тайноводству Божественного священнодействия, так и потому, что служит спасению многих.

Судить позволительно наиболее славным и чистым из пастырей, которым вверены ключи Царствия, а не пасомым и носящим на себе следы греховных скверн.

Не будем осуждать кого-либо, ибо не знаем, как он ведет себя в келье своей, или как трудится перед Богом.