Святые «О милостыне»

...В милостыне не так, <как в житейских делах>... Ты бросаешь серебро, а собираешь дерзновение к Богу, даешь деньги, и берешь грехов разрешение, доставляешь хлеб и одежду, и за это тебе приготовляется Царство Небесное и бесчисленные блага, которых не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку (1 Кор. 2:9); а главное из всех благ — то, что ты делаешься подобным Богу, по силе человеческой.

Как нельзя пасти вместе овец и волков, так невозможно получить милость тому, кто коварно действует в отношении к ближнему своему.

Истинно милостив не тот, кто произвольно раздает излишнее, но кто охотно уступает необходимое похитителям.

Тот странник, кто мыслию своею стал вне всего житейского.

Итак, не будем говорить: такой-то порочен и недостоин благодеяния, такой-то презренный, такой-то отверженный. Смотри не на достоинство нуждающегося в помощи, а на одну только нужду. Хотя бы то был человек ничтожный, отверженный, презренный, Христос однако вменяет тебе награду так, как будто Сам получил благодеяние через него.

Подавать деньги могут многие, а чтобы самому служить нуждающимся и делать это с готовностью, любовию и братскою расположенностью, — для того нужна душа  высокая, великая и любомудрая.

Немилостивый подвижник — бесплодное дерево.

По справедливости Бог назвал милостыню семенем, потому что она, как семя, посевается в землю и приносит многочисленный плод.

Сделайся мертвым для всякого человека: в сем-то и состоит странничество.

Все дела человеческие разрушаются, а плод милосердия остается всегда неувядающим, не подлежащим никакой перемене обстоятельств.

Бедные — врачи наших душ, благодетели и предстатели, потому что ты не столько даешь им, сколько получаешь: даешь серебро, а получаешь Царство Небесное,облегчаешь бедность – и примиряешь себя с Владыкой.

Не надобно иметь вещь для того именно, чтобы оказывать милость; это скорее великая немощь, но и вовсе не имеющий, чем оказать милость, должен иметь милосердие ко всем, и тем может помочь нуждающимся, сделавшись беспристрастным к вещам житейским, а к людям имея сострадание.

На Суде Христовом потребуется в оправдание милость – как деятельное выражение любви, и заслужит помилования одна милость – как опытное доказательство любви.

Милосердие в том и состоит, что милует не тех, которые исправны, а тех, которые согрешили.

Не так солнце, освещая лед, заставляет таять его, как милостыня, столкнувшаяся со множеством грехов, истребляет их.

Чтобы не подпасть совершенному осуждению, будем сострадательны к бедным. Через это мы сделаемся достойными благ как здесь, так и там.

Сотворим себе милость, братия, тем, что окажем милость братиям; через сострадание — приобретем сострадание; сделаем добро — чтобы нам было благо: соответственною будет награда; но только наши доброделание и человеколюбие, и любовь, и милосердие, и сострадание — ни по достоинству, ни по мере не равняются награде, ибо ты даешь из того, чем обладает человек, и насколько человек в силах делать добро, — воспринимаешь же в сто раз более из божественных и неиссякаемых сокровищ и Вечную Жизнь, и будешь облагодетельствован из того и насколько облагодетельствовать может Бог, а это  — «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор. 2:9). Итак, проявим усердие, чтобы нам получить богатство милости; немногими деньгами купим вечное наследие; убоимся подобающим образом проклятия немилостивым, чтобы вследствие этого не стать нам осужденными; да не убоимся, что, давая милостыню, мы обеднеем: ибо и мы услышим от Христа: «придите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство» (Мф. 25:34). Убоимся и все сделаем, чтобы не явиться нам, вследствие бездушия, чуждыми любви к Богу: «ибо не любящий брата своего, которого видит, говорит Евангелист, Бога, Которого не видел, как может любить?» (1 Ин. 4:20), а не любящий Бога, как смог бы быть с Ним? А тот, кто не с Ним, тот отойдет от Него, а отходящий от Него, конечно, впадет в геенну.

Послужи милостыне. Когда внутри тебя обретается она, тогда изображается в тебе та святая красота, которою уподобляешься Богу.

Если истинно ты милосерд, то, когда неправедно отнято у тебя твое, не скорби внутренно, и не рассказывай об ущербе посторонним.

Пришел нищий? Вспомни, как ты был убог, и как обогатился! Он просит у тебя хлеба или пития; или, может быть, другой Лазарь лежит у твоих ворот? Устыдись таинственной Трапезы, к которой ты приступал, Хлеба, которого вкусил, Чаши, которой приобщился, освященный Христовыми страданиями. Припал к тебе странник, не имеющий дома, пришедший издалека? Прими в его лице Сделавшегося ради тебя странником, даже странником между своими, Водворившегося в тебя благодатью, и Привлекшего тебя к небесному жилищу. Будь Закхеем, который вчера был сборщик налогов, а сегодня стал щедрым: все принеси в дар Христову вхождению, чтобы оказаться тебе великим, хорошо увидеть Христа, хотя мал ты возрастом телесным. Лежит недужный и изъязвленный? Устыдись своего здравия и тех язв, от которых избавил тебя Христос. Если видишь раздетого, одень из уважения к твоей одежде нетления, т. е. ко Христу; потому что «Те, кто во Христа крестились, во Христа облеклись» (Гал. 3:27). Если встретишь припадающего должника, всякое писание праведное и неправедное разорви (Ис. 58:6). Вспомни тысячи талантов, которые простил тебе Христос. Не будь лютым истязателем за меньший долг, и притом для кого? — Для подобных тебе рабов, когда прощен тебе Господом больший долг; бойся, чтобы не понести тебе наказания за Его человеколюбие, которое дано тебе в образец и которому ты не подражал.

Милостыня есть искусство, которого училище находится на небесах, а учитель не человек, но Бог.

Не станем смотреть на трату денег, когда их нужно бывает давать бедным, а представим себе происходящие отсюда последствия.

Кто дает угнетенному бедностью, тот дает Господу и от Него получит награду.

Ничто другое так не может избавить нас от огня преисподней, как щедрая милостыня.

Господь посещает души милостивые и доброжелательные к нуждающимся.

Подающий щедрую милостыню и здесь живет с доброй совестью и, когда переселится отсюда, находит великую милость у Судии и услышит вместе с прочими эти блаженные слова: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие» (Мф. 25:34).

Подлинно, не так вода по природе своей омывает нечистоты тела, как милостыня силою своею обтирает нечистоту души.

Когда рука выдает милостыню бедным, то уста да молчат, так чтобы мы не упускали плода и сладкое не становилось бы горьким.

Мы всеми силами стараемся приобрести землю и за несколько Десятин земли и домов не только не жалеем денег, но даже проливаем кровь; для приобретения же Неба не хотим пожертвовать и избытками, между тем как могли бы купить его за малую цену и купив, обладать им вечно. Потому-то мы и подвергнемся крайнему наказанию, если придем туда обнаженными и нищими, и не за свою только бедность в милостыне будем терпеть несносные мучения, но и за то особенно, что и других вовлекаем в подобное состояние. В самом деле, если язычники увидят, что и мы, христиане, сподобившись великих таинств, привязаны к земному, то тем более сами будут привязываться к нему. Этим мы собираем сильнейший огонь на свою голову. Нам надлежало бы учить их презирать все, а мы, вместо того, больше всех возбуждаем в них пристрастие к богатству. Как же мы можем спастись, когда должны будем подвергнуться наказанию за гибель других?

Если не можешь миловать, то говори, что ты грешен.

Все мы имеем нужду в милости, но не все достойны милости, потому что она, хотя и милость, но ищет достойного.

Похвала и спасение христианам — иметь всегда за трапезою своею вместе вкушающих нищих, сирот и странников, потому что дома этого никогда не оставит Христос.

В Евангелии упоминаемая жена, купив скляницу многоценного мира, от великого усердия своего и любви стала возливать на голову Христа Спасителя. Ученики же Его, увидя это, стали негодовать и сочли дело такое за небогоугодное и погибельное, то есть суетное, говоря: «К чему сия тата мира? Ибо можно было бы продать его более нежели за триста динариев и раздать нищим» (Мк. 14:4). Но Спаситель не одобрил их за это, глаголя: «Она доброе дело сделала для Меня; нищих всегда иметь будете, а Меня не всегда» (Мк. 14:6–7; Ин. 12:8). Этим примером научает нас Спаситель, что всякое дело – благое, если относится собственно к чести Самого Бога и к прославлению Его, там попечение о нищих оставлять должно до времени. Потому если кто прилежит более о украшении святыни, тот не только ничего не теряет, но и весьма много приобретает, чему примером может служить преподобный Эразм Печерский… Богу угодное дело и строение вновь святых храмов. О пользе этой сама Матерь Божия, явившись, известила некоему угоднику, что если кто на созидание Церкви Божией и один кирпич подаст, то не только не погубит награды своей, но и Ее соделает Молитвенницей о себе.

Подавать милостыню нуждающимся следует по силе и возможности. Преподобный Варсануфий Великий говорит: «Если кто не даст нуждающемуся самому ему нужной вещи, тот не согрешит».

Через милостыню мы избавимся огня адского. В противном случае за что умилосердится и помилует нас Бог?

О, жестокость! О, бесчувственность! Для чего, говоришь ты, нищие обнажают изувеченные части тела своего? Для тебя. Если бы мы были сострадательны, то им не нужно было бы прибегать к таким средствам. Ты называешь нищего бесстыдным. Сам, похищая чужое, ты не считаешь себя бесстыдным, а просящий хлеба бесстыден? Неужели ты не знаешь, как сильна потребность желудка? Не делаешь ли ты все для него?

Кто оказывает милость ближнему, тот найдет милость у Господа: но суд без милости не сотворившему милости (Иак. 2:13).

...Подобно тому, как когда является солнце, то оно разгоняет густой воздух, так точно и милостыня удаляет мрак притеснений и печалей.

Тогда особенно и можешь ты подавать милостыню, когда ты беден. Богатый, опьяненный обилием богатства, пламенеющий жесточайшею горячкой и одержимый ненасытною страстью, желает увеличить свое имущество; а бедный, не зараженный этой болезнью и свободный от этого недуга, легче сделает подаяние из того, что у него есть. Милостыня зависит не от количества имущества, но от степени душевного расположения.

...Для Бога приятнее видеть, когда ты один динарий дашь бедному с тою лишь целью, чтобы благоугодить Божественному Его величествию, нежели когда ты обнажился бы от всего своего имущества с другою какою целью, даже с тою, чтобы получить небесные блага, хотя такая цель и добра, и желательна.

...Когда кто-нибудь просит пищи, то не исследуй; здесь ты не столько даешь, сколько сам принимаешь.

...Имущество наше тогда особенно бывает нашим, когда мы им пользуемся не для самих себя, но исключительно для бедных.

Пусть будет дом наш Христовым пристанищем для всех; будем просить у них награды: не серебра, но того, чтобы они сделали дом наш пристанищем Христовым; будем ходить повсюду, привлекать к себе, гоняться, как за добычею; здесь мы скорее сами получаем, нежели оказываем благодеяния.

Щедрые подаяния и вместе заушения то же, что в меду омоченный мел.

Не все для плоти, поживем несколько и для Бога. Ибо ощущение и услаждение от пищи получает малая часть плоти — гортань, а пища, перегнивши в желудке, наконец извергается. Милосердие же и благотворительность суть дела, любезные Богу, и если обитают в каком человеке, то обожествляют его и образуют по подобию Всеблагого, чтобы он был образом Первого и Чистого, и всякий ум превосходящего Существа. Какой же конец обещан такой ревности? Здесь добрая надежда и радостное ожидание, а потом, когда, оставив сию скоропреходящую плоть, преоблачимся в нетление, — блаженная жизнь, непрестающая и негибнущая, где уготованы некие дивные и ныне неизвестные наслаждения.

Если так много печется Господь о бедных, когда их обижают, то, конечно же, еще более наградит тебя за них, когда они получат от тебя благодеяния.

...Мы не должны говорить, что Царство Небесное покупается за деньги: не за деньги, но за свободное решение, обнаруживаемое через деньги. Деньги, однакож, нужны, скажешь? Не деньги нужны, а решение. Имея это последнее, ты можешь и за две лепты купить небо, а без него и за тысячу золотых талантов не купишь того, что можешь купить за две лепты.

Если не подаешь нуждающемуся, то не знаешь, что и сам ты человек.

Если же ты не хочешь подать столько, сколько эта <евангельская> вдова, то отдай по крайней мере все лишнее; пусть будет у тебя всего достаточно, но без излишества.