Загрузка плеера...

Петр говорит: «Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Л к. 5:8). Петр исповедует себя грешником и произносит над собой осуждение быть недостойным лицезрения Христова. Он как бы заточает и изгоняет самого себя от лица Христова, как бы говорит: стыжусь грехов моих, боюсь же лица Твоего. О Правосудный, видящий сокровенное! Я не смею смотреть на Тебя, недостоин быть пред лицом Твоим, но достоин далеко от Тебя стоять, как осужденный и изгнанный. Но «куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу?» (Пс. 138:7). Ты Сам уйди на время от меня, как уходит солнце от этого видимого полушария и потом снова сияет. Уйди от меня. Свет мой, со страхом правосудия Твоего, которого я ужасаюсь, пока я не спрошу совесть мою, не исследую подробно грехи мои и не произнесу суда над самим собою. Тогда снова воссияй мне, Солнце мое, озаряя меня лучами благодати Твоей. Таково-то значение слов Петра, таков смысл, такова тайна. О добрый образ спасения грешников! О доброе наставление всем! Хочешь ли, грешник, не быть осужденным на Страшном Суде Божием? Осуди самого себя, предупреждая Суд Божий твоим самоосуждением. Не напрасно говорит апостол: «...если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы» (1 Кор. 11:31). Если каждый из нас научится знать и судить свои грехи, то избавится от вечного осуждения.


Димитрий Ростовский  

Нередко размышляя сам с собою, почему страх человеческий сильнее страха Божия, и, не умея сообразить этой нелепости, осуждал я несказанно беззаботность. Сильнейших, если и оскорбляют, терпим с великою скромностью, потому что страх служит вместо узды и не позволяет идти дальше. А слабейшим, если и не огорчили нас, оказываем вражду, хотя Христос повелел: «Не гневайся на брата своего напрасно» (Мф. 5:22), что гораздо тебе легче, чем сносить напрасные обиды другого. Ибо там много пищи для огня, а здесь, хотя и нет горючего вещества, возжигаем пламень. Не одно и то же — когда другой подкладывает огонь, не обжечься, и когда никто не тревожит, оставаться в безмолвии и покое. Кто одержал верх над желавшим поджечь, тот показал в себе признаки высочайшей мудрости; а в ком видим последнее, тот не заслуживает удивления. Поэтому, когда, делая большее из страха человеческого, не хотим сделать меньшего ради страха Божия, тогда останется ли нам какое оправдание?


Исидор Пелусиот  

Страх Божий и чувство Его праведного воздаяния сокрушают плоть и кости подобно камню, опускаемому машиной и давящему виноград, прежде истоптанный в точиле. Ибо сначала ногами истаптывают виноград, а потом сдавливают его камнем, чтобы выжать последние соки. Так и страх Божий делает то, что человек становится попранием всех людей. А когда сотрется вконец гордыня его и тщеславное мудрование плоти его, тогда ниспадает на него свыше легчайший и благой камень – святое смирение. И выжимает из него всю сырость плотских удовольствий и страстей, и делает благоугодной и добротной душу, таким образом смирившуюся и сокрушившуюся слезами, истекающими как река. И эту душу делает источником живой воды, врачующей раны грехов и смывающей их нечистые крови. И весь человек делается белее снега.


Симеон Новый Богослов  

Вводимым в жизнь добродетельную к исполнению заповедей и избежанию грехов содействует страх мучений вечных. Тем же, которые через добродетель достигли до познания славы Божией, — иной, подобно тому, сопутствует страх, крайне страшный им из любви к Богу, страх чистый, который и содействует им к неуклонному пребыванию в любви Божией, так как они боятся страшного от нее подскользновения. Первым, когда они падают, уклоняясь от своей цели, и потом, раскаиваясь, тотчас встают, сопутствует первый страх с благими надеждами; а за вторыми, по зависти диавола погрешившими падением с высоты познания славы Божией, не тотчас последует второй страх, но их принимает мгла некая и тьма осязаемая, полная малодушия, скорби и горести с первым страхом мук. И если бы Господь Саваоф не сокращал тех дней такой нестерпимой скорби, то не спасся бы никто из падающих таким образом.


Никита Стифат