Зло

Как можно дальше держать себя от сношения со злыми — это не только способствует благоденствию, безопасности, свободе и всякому удовольствию, но и есть величайшее счастье.

Не имея возможности совершать плотские грехи телесно, падшие духи совершают их в мечтании и ощущении, они усвоили бесплотному естеству пороки, свойственные плоти.

Ничто так не делает людей глупыми, как злоба.

Злые духи связываются в своих действиях по отношению к подвижнику Христову властью и мудростью руководящего им Бога. Они не могут причинить ему того зла, какое бы желали. Наносимые ими напасти содействуют его преуспеванию.

Если не хочешь терпеть зла, то не желай и делать зла.

В настоящей жизни нет зла, кроме, только порочности, и лукавства, и душевной испорченности.

Надо плакать больше всего о тех, кто творит зло, а не о тех, кто терпит зло.

Если кто человеку сделает что доброе или худое, это относится к Богу Самому, потому от Него происходит всякий суд, воздающий по заслугам: Он воздает за Свой образ.

Сила благодеяния является пищей для злобы благодетельствуемого человека, то есть злого.

Если бы дозволено сатане было нападать, сколько хочет, то истребил бы всех.

«А Я говорю вам: не противься злому» (Мф. 5:39), иначе – отдай себя в жертву своенравию и злобе людской. Но так и жить нельзя? Не беспокойся. Кто эту заповедь дал. Тот же есть и Промыслитель и Попечитель наш. Когда с полной верой, от всей души пожелаешь так жить, чтобы не противиться никакому злу, то Господь сам устроит для тебя образ жизни, не только сносный, но и счастливый. К тому же на деле бывает так, что противление больше раздражает противника и побуждает его изобретать новые неприятности, а уступка обезоруживает его и смиряет. От того бывает, что претерпи только первые натиски злобы – люди сжалятся и оставят тебя в покое. А противление и месть разжигают злобу, которая от одного лица переходит на семью, а потом из поколения в поколение.

Все усилия противника состоят в том, чтобы суметь отвлечь ум от памяти о Боге, от страха и любви к Господу, употребив для этого земные приманки или какими-нибудь благовидными мыслями отвратить ум к мнимым благам от блага истинного, то есть от любви к Богу.

Если враг будет внушать тебе такую мысль: есть покаяние, поэтому воспользуйся своей волей, то скажи ему: «Зачем разрушать построенный дом и снова строить его?».

Как здоровье и болезнь, так и благость и злоба имеют состоятельность при взаимном отрицании, так что отсутствие одного делается осуществлением другого.

Будем заботиться не о том, чтобы нам не потерпеть от врагов ничего худого, но о том только, чтобы самим не сделать никакого зла. Тогда мы действительно не потерпим никакого зла, хотя бы подверглись бесчисленным опасностям.

Если терпеливо сносишь людскую злобу, то узнаешь благородство доброты.

Как червь, подтачивающий древо, повреждает его, так и злоба, питаемая в сердце человека, снедает его.

Кто видит, что он легко сподвигаем на злые дела, и сознает, что обнажен от Божественной благодати, тот пусть позаботится о себе и о спасении души своей, убедясь из того, что находится вне спасительной силы христианства и что имя Христово не принесет ему никакой пользы, но что вместе с диаволом пойдет он в уготованный ему огонь адский.

Злоба, питаемая помышлениями, делает сердце дерзким, а истребляемая воздержанием и надеждою сокрушает его.

Диавол, когда ухватит кого отчасти, не довольствуется тем, но все простирается на худшее, пока не причинит греховной смерти.

Но нет у диавола ничего столь вредного, от чего не нашлось бы у нас противодействующего средства. Нет такой тайной сети, о которой не имели бы мы сведения.

Чем ты злонравнее, тем менее отрицайся от злострадания, чтобы, будучи смиряем им, изгнал ты гордость.

Человек получил власть не делать зла, но не получил власти не помышлять о нем.

Враг наш очень искусен, он не связывает нас теми узами, которые нам не угодны, а, напротив, налагает всегда такие узы и сети, которые мы принимаем с великим удовольствием, ибо знает, что изволение наше сильнее нас.

Мы побеждаем или бываем побеждены не вследствие силы противников-демонов или слабости помощников-Ангелов, а по нашей воле. Когда те и другие склоняют нас на свою сторону: святые Ангелы к добру, а преступные демоны к злу, наша воля, наделенная свободой, избирает то, чего хочет, потому что ни Бог, почтивший нас свободой, не принуждает, ни диавол не имеет над нами принудительной власти. По своему решению мы или поступаем хорошо, или грешим.

Человеку, который борется со злом, невозможно не испытывать скорбей.

Крайнее зло, когда не только грешат, и не только грешат дерзко, но изгоняют и тех, которые могли бы исправить это.

Мнение составляется из ложных понятий и ложных ощущений: по этому свойству своему, оно вполне принадлежит к области отца и представителя лжи – диавола.

Князь тьмы приставляет к человеку одного из лукавых духов, который, повсюду следуя за человеком, старается вовлечь его во всякий вид греха.

Зло, в собственном смысле взятое, получило начало в произвольных падениях.

Мы имеем непобедимого Союзника – благодать Духа – и научаемся бороться не с людьми, но с демонами.

Против ухищрений и козней зла нужна молитва.

Всех зол глава одна — злоба врага.

Падшие духи, зная силу молитвы и ее благотворное действие, стараются всячески отвлечь от нее подвижника.

Как и в настоящей жизни не там, где находится солома, сено или песок, но там, где находится золото и жемчуг, собираются разбойники, так и диавол – именно там строит козни, где видит богатства, скопленные душою, и умножающиеся сокровища благочестия.

Власть демонов и страстей над человеком усиливается унынием.

Диавол с большей яростью нападает на учителей, потому что если они погибнут, то и все стадо рассеется. Когда он убивает овец, он только уменьшает стадо, а если поражает пастыря, то наносит вред всей пастве, достигая, таким образом, с меньшим трудом большего и в одной душе губя все.

Пока диавол нападает извне, мы в состоянии противиться. Когда же откроем ему двери души и примем врага внутрь, то уже не сможем противиться ему. Он помрачит нашу память, как дымящийся светильник, и только уста будут произносить пустые слова.

Кто делает зло, тот должен осуждать самого себя, потому что это путь к удалению от зла.

Если же говоришь, что противная сила крепче и вполне обладает человеком, то в несправедливости обвиняешь Бога, Который осуждает человека за то, что он послушался сатаны.

Как мертвые безобразны и зловонны, так и души погрязших во зле исполнены великой нечистоты.

Мы должны знать, что не все демоны возбуждают все страсти в людях. Но ко всякому пороку подстрекают известные духи. Иные подстрекают услаждаться нечистотой и скверной похоти, иные располагают к богохульству, иные к гневу и ярости, иные располагают к печали, иные внушают утешаться тщеславием и гордостью. И всякий всевает в сердце человеческое ту страсть, какою сам преимущественно недугует. Но не все вместе внушают свои пороки, а попеременно, смотря по тому, как будет благоприятствовать время или место, или восприимчивость человека.

Зло само по себе есть ничто, ибо оно не есть какое-либо существо и не имеет никакого состава. Нет, но душа, уклонившись от добродетели, делается страстною и рождает грех, потому и томится им, не находя в нем <для себя> естественного успокоения.

Злоба или другая страсть какая, поселяясь в сердце, стремится, по непременному закону зла, излиться наружу. Оттого обыкновенно говорят о злом или разгневанном человеке, что он выместил свою злобу на том-то или выместил гнев свой на том-то. В том и беда от зла, что оно не остаётся только в сердце, а силится распространиться вовне. Из этого уже видно, что виновник зла сам велик и имеет обширную область, в которой он царствует.

Мало ли какое зло бывает у тебя на душе, но "не все, что есть в печи, на стол мечи". Да будет оно одному Богу известно, ведущему все тайное и сокровенное, а людям не показывай всех своих нечистот, не заражай их дыханием сокрытого в тебе зла, затвори печь, пусть дым зла замрёт в тебе. Богу поведай печаль свою, что душа твоя полна зла и жизнь твоя близка к аду, а людям являй лицо светлое, ласковое. Что им до твоего безумия? Или же объяви свою болезнь духовнику или другу своему, чтобы они тебя вразумили, наставили, удержали.

Если спросит кого осмелившийся клеветать на истину: «Все ли Богу возможно?» и тот ответит: «Да», а спрашивающий прибавит: «Следовательно, возможно и злое?» — то всего справедливее подвергнуть его осмеянию как невежду, не отвечающего, а паче спрашивающего; потому что зло не причисляется ко всему тому, что возможно Богу. Где именуется Бог, там несомненно последует добро. И кто имеет здравый ум, тому не придет и на мысль, что возможно Богу зло. Никто также не назовет немощью невозможность делать зло; потому что делание зла есть в собственном смысле немощь.

Виновником... всякого зла бывает диавол, да и мы, без ума повинующиеся ему.

Зла нет в естестве, и нет никого, злого по естеству, ибо Бог не сотворил ничего злого. Но когда кто с похотением сердечным вносит в себя образ зла, тогда оно, несмотря на то что не есть в естестве, начинает быть, в таком виде, как возжелал сего тот, кто так делает. Почему должно, со всем тщанием непрестанно памятуя о Боге, не внимать обычным позывам на зло, ибо добро, сущее в естестве, могущественнее зла, прибывающего в естество совне через навык, так как то есть, а этого нет, разве только когда содевается.

Зло не живая и одушевленная сущность, но состояние души, противоположное добродетели, происходящее в беспечных вследствие отпадения от добра. Поэтому не доискивайся зла вовне, не представляй себе, что есть какая-то первородная злая природа, но каждый да признает себя самого виновником собственного злонравия.