Зло

При многом усердии и самого себя человек не может видеть, тем более не может видеть подготовленные сети врагов. Ибо враг, по своему обычаю, не всегда ведет с нами явную борьбу. Если бы так было, то нелегко многие из нас попадали бы в его сети. Но когда враг хочет ввергнуть кого-либо в большие грехи, то сперва побуждает его пренебрегать малым и тайным: прежде прелюбодеяния – допускать частые и сладострастные взгляды; прежде убийства – малый гнев; прежде помрачения мысли – малое развлечение и еще прежде этого представляет потребность тела как бы необходимою. Поэтому-то Господь, как все предведущий, как Премудрость Отца, предупреждая коварства диавола, повелевает людям прежде времени отсекать поводы ко греху, чтобы, считая малое легко простительным, мы бедственно не впадали в страшные и великие согрешения.

Испытавшие борьбу по внутреннему человеку не могут сомневаться, что враги непрестанно нападают на нас. Но они так противоборствуют нашим успехам, что только подстрекают, а не принуждают к злу. Впрочем, никакой человек не мог бы совершенно избежать греха, какой бы они ни захотели запечатлеть в наших сердцах, если бы им дана была власть насильно внушать и понуждать. Потому, как им дана власть подстрекать, так и нам дана сила отвергать или свобода соглашаться. Если же мы боимся их могущества и нападения, то должны просить покровительства и помощи Божией против них, о чем говорит апостол: «Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире» (1 Ин. 4:4). Помощь Божия гораздо сильнее, чем нападки множества врагов. Ибо Бог есть не только Внушитель добрых мыслей, но и Покровитель и Помощник, так что иногда невольно, без ведома нашего, привлекает нас ко спасению. Итак, верно, что никто не может быть обольщен диаволом, если не захочет дать ему согласие своей воли. Итак, очевидно, что всякий согрешает оттого, что при нападении плохих помыслов не отвергает их тотчас же. Ибо сказано: «противостаньте диаволу, и убежит от вас» (Иак. 4:7).

Зла нет в естестве, и нет никого, злого по естеству, ибо Бог не сотворил ничего злого. Но когда кто с похотением сердечным вносит в себя образ зла, тогда оно, несмотря на то что не есть в естестве, начинает быть, в таком виде, как возжелал сего тот, кто так делает. Почему должно, со всем тщанием непрестанно памятуя о Боге, не внимать обычным позывам на зло, ибо добро, сущее в естестве, могущественнее зла, прибывающего в естество совне через навык, так как то есть, а этого нет, разве только когда содевается.

Хорошо не делать никакого зла, но лучше при этом даже охотно терпеть зло.

Мало ли какое зло бывает у тебя на душе, но "не все, что есть в печи, на стол мечи". Да будет оно одному Богу известно, ведущему все тайное и сокровенное, а людям не показывай всех своих нечистот, не заражай их дыханием сокрытого в тебе зла, затвори печь, пусть дым зла замрёт в тебе. Богу поведай печаль свою, что душа твоя полна зла и жизнь твоя близка к аду, а людям являй лицо светлое, ласковое. Что им до твоего безумия? Или же объяви свою болезнь духовнику или другу своему, чтобы они тебя вразумили, наставили, удержали.

Писаньице твое получил, из которого видно, что продолжается у вас неустройство, но что делать – благодушествуй, делай со своей стороны снисхождение, сколько возможно, дабы не закралось у вас всепагубное памятозлобие, и всячески попекись побеждать по заповеди Господней – благим злое… Потерпите мало, и будет вам на пользу души вашей.

Виновником... всякого зла бывает диавол, да и мы, без ума повинующиеся ему.

Если спросит кого осмелившийся клеветать на истину: «Все ли Богу возможно?» и тот ответит: «Да», а спрашивающий прибавит: «Следовательно, возможно и злое?» — то всего справедливее подвергнуть его осмеянию как невежду, не отвечающего, а паче спрашивающего; потому что зло не причисляется ко всему тому, что возможно Богу. Где именуется Бог, там несомненно последует добро. И кто имеет здравый ум, тому не придет и на мысль, что возможно Богу зло. Никто также не назовет немощью невозможность делать зло; потому что делание зла есть в собственном смысле немощь.

Зло не живая и одушевленная сущность, но состояние души, противоположное добродетели, происходящее в беспечных вследствие отпадения от добра. Поэтому не доискивайся зла вовне, не представляй себе, что есть какая-то первородная злая природа, но каждый да признает себя самого виновником собственного злонравия.

...Когда ты строишь козни, то не думай, что строишь их другому; ты сплетаешь сети самому себе.

Каждодневные дела наши надобно ежечасно взвешивать, внимая им, а вечером необходимо облегчать бремя их покаянием, сколько сил есть, если желаем, с помощью Христовою, препобедить в себе зло. Надобно также смотреть, по Богу ли, пред лицем ли Бога и для единого ли Бога совершаем мы все свои чувственные и видимые дела, чтобы по неразумию не быть окрадаемыми при сем какими-либо недобрыми чувствами.

Веруй, что зло не имеет ни особой сущности, ни царства, что оно не безначально, не самобытно, не сотворено Богом, но есть наше дело, и дело лукавое, и произошло в нас от нашего нерадения, а не от Творца. Есть зло по отношению к нашему восприятию и по самой природе. Зло по природе зависит от нас самих: несправедливость, невежество, лень, зависть, убийства, отравы, обманы и тому подобные пороки, которые оскверняют душу, сотворенную по образу Создавшего ее, помрачают ее красоту. Злом называем мы и то, что для нас тягостно и неприятно, как, например, болезнь и язвы телесные, недостаток в необходимом, бесславие, потерю имения, лишение родных, что благой Господь посылает для нашей пользы. Богатство отнимает Он у тех, кто плохо им пользуется, подвергаясь другим порокам. Болезни посылает тем, для кого полезнее иметь узы, чем беспрепятственно стремиться к греху. Смерть приходит, когда кончится срок жизни, от начала назначенный каждому по праведному суду Бога, Который предвидит, что для каждого полезно. Голод, засуха и чрезмерные дожди – это общие бедствия для городов и народов, наказывающие за чрезмерное развращение. Как врач благодетельствует несмотря на то, что причиняет боль телу, потому что борется с болезнью, а не с больным, так и Бог благ, когда частными наказаниями устраивает спасение в целом.

Таковы козни диавола: когда он найдет послушных себе, то, обольстив их кратковременными удовольствиями, низвергнув в самую глубину зла и покрыв стыдом и бесчестием, оставляет их в этом низком положении на жалкий позор.

«Когда сильный с оружием охраняет свой дом, тогда в безопасности его имение; когда же сильнейший его нападет на него и победит его, тогда возьмет все оружие его, на которое он надеялся, и разделит похищенное у него» (Лк. 11:21–22). Это иносказание объясняет, как Господом разоряется власть бесовская над душами. Пока душа в грехе, ею владеет свой злой дух, хоть не всегда явно показывает это. Он сильнее души, потому и не боится восстания с ее стороны, властвует и тиранствует над нею без сопротивления. Но когда Господь приходит в душу, привлеченный верой и покаянием, тогда разрывает все узы сатанинские, изгоняет беса и лишает его всякой власти над душою. И пока работает душа та Господу, бесы не могут возобладать над нею, ибо она сильна Господом, сильнее их. Когда же душа отшатнется от Господа, бес опять нападает и одолевает, и бывает ей, бедной, хуже, чем прежде. Это всеобщий невидимый порядок явлений в духовном мире. Если бы у нас открылись умные очи, мы увидели бы всемирную борьбу духов с душами: побеждает то одна, то другая сторона, смотря по тому, общаются ли души с Господом верою, покаянием и ревностью о добрых делах или отстают от Него нерадением, беспечностью и охлаждением к добру.

Бог все сотворил на добро и причастным существенного дал рассудок, отличающий лучшее, познанная которым благовременность употребления каждой вещи доставляет употребляющим ощущение прекрасного. Поскольку же погрешил человек в правом суждении о сущем, лукавым советом совращен у него правильный судящий рассудок, то перемена во времени, что в каждой вещи было полезного, превратила это в испытание противоположного. Если кто, предложив на столе все приготовленное для пиршества, положит вместе и какие-либо приборы, служащие к удобному принятию пищи... или небольшие ножи... или остроконечные серебряные приспоспобления... для удобного черпания вареных овощей; и потом кто-либо из приглашенных на пир, изменив употребление положенных на столе вещей, каждою воспользуется не надлежащим образом, ножом зарежет или себя, или кого-нибудь возле себя, а острием выколет глаз или у ближнего, или свой, то иной скажет, что такой-то во зло употребил приготовление дающего пир. Хотя устроивший пиршество сам предуготовил причину происшедшего, но в худом лежащего на столе употреблении, доведенном до этой беды, виновен безрассудно воспользовавшийся положенным.

«Вошел сатана в Иуду и научил его, как предать Господа; тот согласился и предал» (Лк. 22:3–4). Вошел сатана потому, что была отворена для него дверь. Внутреннее наше всегда заключено; Сам Господь стоит вне и стучит, чтобы отворили. Чем же оно отворяется? Сочувствием, предрасположением, согласием. У кого все это клонится на сторону сатаны, в того он и входит; у кого, напротив, все это клонится на сторону Господа, в того входит Господь. Что входит сатана, а не Господь – в этом виноват сам человек. Не допускай угодных сатане мыслей, не сочувствуй им, не располагайся по внушению их и не соглашайся на них – сатана походит-походит около, да и отойдет: ему ведь ни над кем не дано власти. Если же завладевает он кем, то потому, что тот сам себя отдает ему в рабство. Начало всему этому злу – мысли. Не допускай худых мыслей и навсегда заключишь тем дверь души твоей для сатаны. А что мысли приходят недобрые – что же делать, без них никого нет на свете, и греха тут никакого нет. Прогони их – и всему конец; опять придут – опять прогони, и так всю жизнь. Когда же примешь мысли и станешь ими заниматься, то не дивно, что и сочувствие к ним явится, тогда они станут еще неотвязнее. За сочувствием пойдут худые намерения то на те, то на другие недобрые дела. Неопределенные намерения определятся потом расположением к одному какому-либо; начинается выбор, согласие и решимость – вот и грех внутри! Дверь сердца отворена настежь. Как только согласие образуется – вскакивает внутрь сатана и начинает тиранить. Тогда бедная душа, как невольник или как вьючное животное, бывает гонима и истомлена непотребными делами. Не допусти она худых мыслей – ничего бы такого не было.

Великое врачевство против зла — исповедание греха и удаление от него.

Борьба с демонами непрерывна, и воинам Христовым необходимо всегда носить оружие. Нет возможности иметь покой от этой брани ни днем, ни ночью, ни на одну минуту, но и когда едим, и когда пьем, и когда спим, или другое что делаем, можем находиться в самом жару брани. Враги наши бесплотны и всегда стоят против нас, хотя мы их и не видим; стоят и со всею зоркостью присматриваются, не окажется ли какой-либо член наш обнаженным, чтобы вонзить в него стрелы и умертвить нас. Тут невозможно укрыться в крепости и башне или спрятаться где-нибудь и отдохнуть немного. Нельзя ни убежать, чтобы избавиться от борьбы, ни взять на себя борьбу за другого. Каждому человеку самому необходимо вести эту борьбу и – или победить и жить, или быть побежденным и умереть. Рана же смертоносная есть грех, не оплаканный в покаянии и не исповеданный, а особенно отчаяние, если кто впадает в него, что, однако, состоит в нашей власти. Ибо если мы не ввергнем себя в глубину нерадения и безнадежности, то демоны совсем не могут сделать нам никакого зла. Но и когда раны приемлем от них, можем, если захотим, сделаться еще более мужественными и опытными в борьбе посредством искреннего покаяния. Быть пораженным и умереть, а потом опять восстать и вступить в борьбу– дело людей великой души и мужественных; и оно дивно и достойно великой награды. Ибо сохраниться от поражений – не в нашей власти, а восстать и с помощью Божией вновь вступить в борьбу со злом – в нашей власти, потому что если не отчаемся, то не пребудем в смерти, и смерть не победит нас. Мы всегда можем воскреснуть, прибегнув с покаянием ко Всемогущему и Человеколюбивому Богу.

Зло так велико, что поражает не только людей, но и неодушевленные предметы; грех превосходит всякое слово, всю силу мысли.

...Бог оставил между праведниками злых, чтобы они, будучи одинаковы с праведными по природе, сделались одинаковыми и по расположению воли.

...Наклонность к худому происходит не отвне, по какой-либо понуждающей необходимости, но вместе с соизволением на зло составляется самое зло, тогда приходя в бытие, когда избираем его; само же по себе, в собственной своей самостоятельности, вне произвола, зло нигде не находится состоящим. Из сего ясно открывается самоправная и свободная сила, какую Господь естества устроил в естестве человеческом для того, чтобы от нашего произволения зависело все, и доброе и худое.

Но никто не думай о диаволе, будто он так силен, что может заградить путь к добродетели. Он прельщает и соблазняет нерадивых, но не препятствует и не принуждает.

Как демоны признают весьма важным для себя скрыть себя от человека, так для человека очень важно понять, что они – начальные делатели греха, источник наших искушений, а не ближние наши, не мы, когда проводим жизнь в служении Богу, не какой-нибудь случай.

Хотя страждущие от злоумышленников и делаются славнее, но это зависит не от намерения  злоумышляющих, а от мужества подвергающихся злоумышлению. Поэтому последним определяются и готовятся награды за любомудрие, а первым наказание за злобу.

Если враг свяжет кого-нибудь насильственными узами, ум тотчас разорвет их и избавится от них. Поэтому враг связывает каждого тем, чем тот услаждается и прохлаждается, ибо во власти нашего ума снять с себя эти узы. А теперь мы, связанные, радуемся этому и, уловленные, кичимся, потому что связанный завистью, если не связан прелюбодеянием, считает себя ничем не связанным; и связанный ябедничеством, если не связан воровством, считает себя свободным. Каждый не знает своих уз и не ведает сетей, разложенных ему.

...Надобно отражать зло вначале; даже и в том случае, если бы первые преступления и не влекли за собою дальнейших, и тогда нельзя пренебрегать ими; между тем они доходят и до большего, когда душа станет нерадеть.

Зло приражается к естеству, как ржавчина к меди и грязнота к телу. Но как не медник произвел ржавчину и не родители грязноту, так не Бог произвел зло. Он даровал человеку совесть и разум, чтоб избегал зла, зная, что оно вредно для него и готовит ему муку. Смотри же внимательно, увидев какого счастливца в силе и богатстве, ни под каким видом не ублажай его, прельщен будучи демоном. Но тотчас смерть да будет у тебя пред глазами, и никогда не возжелаешь ты ничего худого, или житейского.

Князь века сего... уготовляет великую славу и большую честь скорбями и искушениями, потому что вследствие их люди делаются совершеннейшими, себе же готовит большее и тягчайшее наказание.

...Так как зло представляется чем-то противоположным любви, а Бог есть всесовершенная добродетель, то вне Бога зло, которого свойство состоит не в том, что оно в бытии, но в том, что оно не в добре... Слово «зло» есть наименование того, что вне понятия о добре. Зло представляется столько же противоположным добру, сколько несуществующее противоположно существующему. Итак, поелику мы по свободному устремлению отпали от добра, то, как о тех, которые не во свете, говорится, что видят тьму (ибо ничего не видеть значит видеть тьму), так и в нас, отпадших от добра, осуществилось тогда неосуществленное естество зла, и дотоле пребудет, пока мы вне добра. Если же свободное движение нашей воли прервет сношение с несущественным и сблизится с Сущим, то и это, что теперь во мне, не имея более бытия, вовсе не будет иметь и того, чтобы оставаться во мне, потому что зло, вне произволения взятое, само по себе не существует...

Если те, которые подвергаются козням диавола, будут бодрствовать, то не только ничего не потеряют, но получат еще большее богатство добродетели.

Не переставайте противиться злому духу, ибо когда человек приступает к добрым делам и к прекрасному подвигу, приближается и этот дух, чтобы войти с нами в часть или чтобы совсем отклонить нас от добрых начинаний. Он не терпит, чтобы человек поступал праведно, и противится всем, которые желают быть верными Господу. Многих он совсем не допускает к добродетели, в дела других вмешивается и губит плоды их, научая совершать добродетели и творить дела милосердия, примешивая к ним тщеславие. О таких люди думают, что они обогащены плодами, тогда как они совсем их не имеют, а похожи на ту смоковницу, о которой думали, что на ней много сладких плодов, когда смотрели на нее издали, подойдя же ближе, ничего не нашли на ней. Бог иссушает их за то, что не находит на них никакого доброго плода, а не только лишает несравненной сладости Своего Божества.

Есть зло, которое из сердца исходя охватывает, по причине давнего приражения и соединения с ним сердца; и есть зло, мысленно борющее, по причине ежедневных случаев.

Некоторые говорят, что не было бы зла в тварях, если бы не было посторонней некоей силы, увлекающей нас к таковому. Но сила эта не иное что есть, как наше нерадение о естественной деятельности ума. Почему те, которые радеют о нем, всегда делают добро, а зла никогда. Итак, если и ты этого же хочешь, то отбрось нерадение, и с тем вместе отбросишь и зло, которое есть погрешительное употребление мыслей, сопровождаемое злоупотреблением и вещами.

Чем больше зла сделает нам враг, тем больше окажет благодеяний.

Бог, Всесильный и Непобедимый, помогает тем, которые произволением своим хотят противоборствовать диаволу, и делает их победителями зла. А тех, которые не хотят противоборствовать диаволу и бороться с ним, Бог не принуждает, чтобы не разрушить свободной воли разумного естества нашего, которое Он создал по образу Своему, и не низвести нас в чин бессловесных животных.

Противьтесь диаволу и старайтесь распознать его козни. Горечь свою он обычно скрывает под видом сладости, чтобы не быть узнанным, и обольщает разными мнимостями, чтобы прельстить сердца ваши хитрым подражанием истине. К этому направлено все его искусство, чтобы всеми силами противиться всякой душе, служащей Богу. Многие и разные влагает он страсти в душу для погашения божественного огня, в котором вся сила. Особенно же борет тела покоем и тем, что с этим соединено. Когда же увидит наконец, что всего подобного остерегаются и ничего не принимают от него и никакой не подают надежды когда-нибудь послушать его, со стыдом отступает от них. Вселяется в них Дух Божий. Когда же вселится в них Дух Божий, то даст им быть покойными или вкушать покой во всех делах их и сладким делает для них несение ига Божия.

Духи злобы с такой хитростью ведут брань против человека, что приносимые ими помыслы и мечтания душе представляются как бы рождающимися в ней самой, а не от чуждого ей злого духа, действующего и вместе старающегося укрыться.

В начале не было зла, потому что и теперь нет его во святых, и для них вовсе не существует оно.

Не испытывать нападений зла есть принадлежность одного Естества Неизменного, а не человеческого.

Как огонь сожигает большие леса, когда понебрежешь о нем, так злоба, если допустишь ее в сердце, погубит душу твою, и тело твое осквернит, и много принесет тебе неправых помышлений; возбудит брани, раздоры, молвы, зависть, ненависть и подобные злые страсти, отягчающие самое тело и причиняющие ему болезни.

Злоба такова, что если кто ее в самом начале не пресечет, то она безмерно усиливается, как огонь, нашедший сухие материалы, говорит Златоуст.

Демоны, раз овладев душою, обращаются с нею так гнусно и оскорбительно, как свойственно лукавым, страстно желающим нашего позора и гибели. Сняв с нее все одежды добродетели, одев ее в рубище порочных страстей и наполнив ее всякой свойственной им нечистотой, они непрестанно хвастаются наносимыми поруганиями. И не знают никакой сытости в этом гнусном и непотребном обращении с нею, но как пьяницы чем сильнее напиваются, тем более разгорячаются, так и они тогда особенно неистовствуют и сильнее, и свирепее нападают на душу, когда наиболее повредят ей, поражая и уязвляя ее со всех сторон и вливая в нее свой яд. И не отстанут прежде, чем приведут ее в одинаковое с собою состояние или увидят, что она уже отрешилась от тела. Кто так жесток и суров, кто так слабоумен и бесчеловечен, что не захочет душу, терпящую столько позора и вреда, освободить по мере сил от этого греховного неистовства и насилия, но оставит ее страдать без внимания?

Диавол зол для себя, а не для нас; мы же, если захотим, можем приобрести через него много добра, конечно, против его воли и желания. В этом и открывается особое чудо и превосходство человеколюбия Божия.

Для диавола и для помыслов, от него влагаемых, ничто так не страшно, как мысль, занятая божественными предметами, душа, постоянно прилежащая к этому Источнику.

Желающий устоять против обходов диавола и сделать их безуспешными, сделаться причастным Божественной Славы должен со слезами и воздыханиями, с ненасытимым желанием и пламенной душою, ночь и день искать Божией помощи и Божественного заступления. Желающий же получить это должен очистить душу свою от всякого мирского сладострастия, от всех страстей и похотей.

Половина зла, когда грех ограничивается одним мысленным устремлением.

Бог не есть виновник зла. Он даровал человеку разум, способность различать добро, и зло, и самовластие; злые же страсти рождаются уже от нерадения и беспечности людей. Отнюдь невиновен в них Бог. По свободному выбору воли демоны сделались злыми, равно как и большая часть людей.

Разнообразные воспаления крови от действия различных помыслов и мечтаний демонских и являются тем пламенным оружием, которое дано при падении нашем падшему херувиму (Быт. 3:24), которое он вращает внутри нас, возбраняя нам вход в таинственный Божий рай духовных помышлений и ощущений.

Нечистый дух изворотлив и многообразен. Мудрого уловляет мудростью, крепкого – крепостью, богатого – богатством, благообразного – красотой, красноречивого – красноречием.