Поскольку вся сила, какою побеждаются враги наши, порождается в нас от неверия себе самим и упования на Бога, то надлежит тебе, брат мой, запастись точными знаниями об этом, чтоб с Божиею помощью всегда носить в себе и хранить такую силу. Знай же твердо-натвердо, что ни все способности и добрые свойства, естественные ли или приобретенные; ни все дарования, ни знание всего Писания, ни то, если мы долгое время работали Богу и навык приобрели в этом работании Ему, ни все это вместе не даст нам верно исполнять волю Божию, если при каждом богоугодном, добром деле, которое предстоит нам совершить, при каждой беде, которой ищем избегнуть, при каждом кресте, который должны понести по воле Бога нашего, если, говорю, во всех таких и подобных им случаях не воодушевит сердца нашего особая некая помощь Божия и не подаст нам силы к совершению достодолжного, как сказал Господь: "без Меня не можете делать ничего" (Ин. 15:5); так что всю жизнь свою, все дни и все минуты, мы неотложно должны хранить в себе неизменным такое в сердце чувство, убеждение и настроение, что ни по какому поводу, ни по какому помыслу непозволительно нам положиться и уповать на самих себя.

Как только проснешься ты утром и несколько помолишься, говоря: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, — первое предстоящее тебе дело есть — заключить себя, как в некоем месте или на обозрении, в своем собственном сердце. Установившись здесь, возведи затем себя в сознание и чувство, что слева от тебя стоит уже тот враг твой и то страстное влечение, с какими ты состоишь в то время в борьбе, готовые тотчас напасть на тебя, и вследствие того восстанови в себе решительность или победить, или умереть, но не уступать; осознай также, что справа от тебя невидимо предстоят тебе победоносный Архистратиг твой, Господь наш Иисус Христос с Пресвятою Матерью Своею и множеством Ангелов святых, с Архангелом Михаилом во главе, готовые на помощь тебе, и вследствие того воодушевись благонадежней.
Вот восстанет на тебя князь преисподних, диавол, с полчищами бесов своих и начнет разжигать страстное в тебе влечение, уговаривая притом тебя разными льстивыми обещаниями твоему самоугодию перестать бороться с этой страстью и покориться ей и уверяя, что так будет лучше и спокойнее. Но прислушайся к себе: в то же время должен слышаться тебе и с правой стороны остерегательный и воодушевительный голос, который Ангел твой хранитель от лица всех, кто справа от тебя, станет внушать тебе, говоря: «Ныне предстоит тебе борьба с твоею страстью и другими врагами твоими. Не устрашись и не убойся, и не убегай от страха этого с поля брани. Ведь Сам Господь Иисус, Архистратиг твой, стоит рядом, окруженный тысяченачальниками и стоначальниками бесплотных и всеми сонмами Ангелов святых, готовый помогать бороться тебе против врагов твоих, и не допустит их преодолеть тебя и победить, как обещано: Господь поборет по вас (Исх. 14: 14). Потому стой твердо, понуждай себя не поддаваться и всячески напрягайся перетерпеть это нападшее на тебя испытание, из глубины сердца взывая: не предавай меня душам оскорбителей (Пс. 26: 12). Взывай ко Господу твоему, к Владычице Богородице, ко всем Ангелам и святым. Придет помощь, и ты победишь; ведь написано: пишу вам, юноши, ободренные и ретивые воины, так как победили лукавого (1 Ин. 2: 13). Пусть ты немощен и связан худыми навыками, и враги твои сильны и многочисленны; но гораздо большая уготована тебе помощь от Того, Кто создал тебя и искупил, и несравненно сильнее всех Бог Защититель твой в этой борьбе, как написано: Господь крепок и силен, Господь силен в брани (Пс. 23: 8), Который притом большее имеет желание спасти тебя, чем враг твой погубить тебя. Итак, борись и никогда не тяготись трудом от борьбы этой. Ведь этим трудом, понуждением себя и безжалостным, несмотря на боль, отрыванием себя от порочных навыков, приобретается победа и добывается великое сокровище, на которое покупается Царство Небесное и ради которого душа навсегда соединяется с Богом.

...Знай... что ничего нет легче и удобнее для Бога, как сделать, чтобы ты победил врагов своих, будь их немного или много, будь они старые и сильные или будь новые и малосильные. Однако ж, на все у Него свое время и свой порядок. Поэтому пусть иная душа чрезмерно обременена грехами, пусть она повинна во всех преступлениях мира, пусть осквернена так, как только может кто вообразить, и пусть она при том, сколько хотела и сколько могла, употребляла всякое средство и всякий подвиг, чтоб отстать от греха и обратиться на путь добра, но никак не могла установиться ни в чем достодолжном, даже самом малом, а, напротив, еще глубже погружалась в зло, — пусть она такая; при всем том, однако ж, отнюдь не должно ей ослабевать в уповании на Бога и отступать от Него, не должно ей оставлять ни орудий, ни подвигов своих духовных, но должно бороться и бороться с собою и с врагами со всем мужеством и неутомимостью. Ибо знай, что в этой невидимой брани только тот не теряет, кто не перестает бороться и уповать на Бога, Которого помощь никогда не отступает от борющихся в Его полках, хотя иной раз Он попускает получать им и раны. Поэтому борись каждый, не уступая; потому что в этом неотступном борении все дело. У Бога же всегда готовы и врачевство поражаемым от врагов, и помощь на поражение их, которые в должное время и подает Он борцам Своим, ищущим Его и твердую на Него имеющих надежду; в час, когда не чают, увидят они, как исчезают гордые враги их, как написано: Воины Вавилона перестали сражаться, сидят в крепостях своих (Иер. 51:30).

Нам нужно отречься и следовать за Христом: отречься от нашей воли и следовать воле Христовой; отречься злонравия нашего и следовать благонравию Христову; отречься от гордости, злобы, зависти, ненависти, нетерпения, сребролюбия, самолюбия, славолюбия и прочего злонравия ветхого Адама и следовать Христову смирению, кротости, любви, терпению, нищете и прочим божественным свойствам... Никто не может одновременно быть гордым и смиренным, злобным и кротким, склонным к ропоту и терпеливым, сребролюбцем и нестяжательным, завистливым и любящим, похотливым и целомудренным, скупым и щедрым. Ибо порок и противоположная ему добродетель в одном сердце поместиться не могут, но одно другое изгоняет. .

...Если <кто> не восподвизается стяжать добродетели, то не будет иметь полного успеха в искоренении страстей, хотя и может успеть утомить их до значительной степени.

Всякий раз, как бессловесная воля чувственная с одной стороны, а воля Божия, совестью изрекаемая, с другой, борют свободное твое произволение и влекут его к себе, ища препобедить его, надлежит тебе, если ты искренний ревнитель о добре, со своей стороны употреблять подобающие приемы, чтобы способствовать воле Божией одержать победу. Для сего:
как только ощутишь движение низшей чувственной и страстной воли, тотчас всеусильно воспротивься им и отнюдь не допускай, чтобы твое произволение склонялось на них, хотя мало, — подави их, отжени, отрей от себя сильным напряжением воли;
чтоб это успешнее совершилось и принесло добрый плод, спеши возгреть вседушную неприязнь к такого рода движениям как к врагам своим, ищущим похитить и погубить душу твою, — разгневайся на них;
но в то же время не забывай взывать к Подвигопомощнику нашему Господу Иисусу Христу о помощи, ограждении и укреплении доброй воли твоей: ибо без Него не можем мы иметь успеха ни в чем;
сии три внутренние действия, искренно воспроизведенные в душе, всякий раз дадут тебе победу над недобрыми движениями. Но это есть только прогнание врагов. Если хочешь их самих поразить в самое сердце, для сего теперь же, если удобно, сделай что-нибудь противоположное тому, что внушало страстное движение, а если можно, положи делать то и всегда. Это последнее, наконец, совсем избавит тебя от появления испытанных тобою нападений.

...Каждодневно предлежит вам борение, хотя вместе с тем и каждодневные венцы.

Неистовые и бешеные плотские страсти надлежит укрощать, делать послушными и смирными; а если не повинуются, то и наказывать, сколько можно. Но ты, как говорят, ослабив им бразды, даешь идти, куда хотят; им же угодно кончить гибелью и пагубою. Поэтому, чтобы не вринуться тебе в бездну зол, позаботься сдержать их стремительность.

Когда наше тело восстает против души и возбуждает сильные страсти, вооружает против нее плотские удовольствия, гнев, зависть, тогда невозможно, не положив конца этой брани, получить обетованные блага, и тот, кто не утишит этого смятения, неизбежно должен пасть и получить раны, которые рождают смерть в геенне. Поэтому каждый день требуется с нашей стороны особенная заботливость и старание, чтобы не возгоралась в нас эта война и чтобы возгоревшаяся не продолжалась, но была усмирена и подавлена.

...Мы, очами веры ясно прозирающие в жизнь будущую, по справедливости пренебрегаем и войны земные, и победные памятники, и провозглашение, как прекращающиеся вместе с настоящей жизнью; ведем же ту брань, в которой препираемся с лукавыми демонами и с плотскими страстями, и кто с неусыпным искусством преодолевает их, того и называем победоносцем, хотя бы, по-видимому, и бесславно отошел он из этой жизни; потому что здешнее бесславие порождает бессмертную славу, и добровольная нищета доставляет небесное богатство.

Если хочешь одерживать победу над страстями и легко обращать в бегство толпы мысленных иноплеменников, то, молитвою и содействием Божиим собравшись внутрь себя и сойдя в глубины сердечные, разыщи в себе этих трех сильных исполинов диавольских — имею в виду забвение, равнодушие, или разленение, и неведение, питаясь которыми и все другие страсти действуют, живут и усиливаются в самоугодливых сердцах и ненаказанных душах. При строгом к себе внимании и бодренности ума с помощью свыше найдешь, конечно, эти другим недоведомые и даже не предполагаемые, губительнейшие прочих злые страсти, противоположными им оружиями правды, — разумею, — благою памятью, причиною всего доброго, просвещенным ведением, которым в бодренности держимая душа прогоняет от себя тьму неведения, и живой ревностью, возбуждающей и ведущей душу ко спасению. Затем, облекшись в эти же оружия добродетели, со всякою молитвою и молением, силою Духа Святого, доблестно и мужественно победишь упомянутых трех гигантов мысленных иноплеменников, именно: прекрасною по Богу памятью, всегда помышляя о том, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала (Флп. 4:8), отгонишь от себя всезлейшее забвение, просвещенным небесным ведением уничтожишь пагубную тьму неведения; а готовою на всякое доброе живейшею ревностию — изгонишь безбожное равнодушие, делающее зло врощенным в душу. Стяжать же эти добродетели можешь ты не одним своим произволением, но силою Божиею и содействием Святого Духа, при многом внимании и молитве, и, стяжав их таким образом, можешь через них избавиться от сказанных трех крепких исполинов лукавого.

Должно всегда вращать в пространстве сердца нашего имя Иисус Христово, как молния вращается в воздушном пространстве перед тем, как быть дождю. Это хорошо знают имеющие духовную опытность во внутренней брани.
Брань эту мысленную будем вести в таком порядке: первое дело — внимание, потом, когда заметим, что подошел вражий помысл, бросим на него с гневом слова клятвы из сердца, третье за тем дело — помолиться на него, обращая сердце к призыванию Иисуса Христа, да развеется этот демонский призрак тотчас, чтобы иначе ум не пошел вслед этого мечтания, как дитя, прельщаемое каким-либо искусным фокусником.

Когда неприятель в город или разбойник в дом входит и хочет разграбить и опустошить город или дом, всякий противится ему, так и чем может. Злые помыслы – наши неприятели и разбойники, которые входят в дома душ наших, и хотят разграбить сокровище, в них сокровенное, и нас самих умертвить и погубить. И кто этим врагам не противится и их не умерщвляет, тот непременно сам будет умерщвлен и погублен. Надо непременно одной из противных и сражающихся сторон быть побежденной и пасть, другой быть победителем, ибо борьба без того не бывает. Должно и нам, любезный христианин, в самом начале, как только почувствуем приход этих наших врагов, противиться им, затворять и охранять кельи нашего сердца и на помощь призывать силу всемогущего Иисуса Христа, Царя нашего. Если в начале не воспротивимся и не отразим их, то, войдя в дом сердца нашего, разорят и опустошат его и нас самих погубят. Неприятель, войдя в город, опустошает его и приносит гражданам неутешный плач или, хуже того, смерть; то же делают нам злые помыслы, когда им не противимся мужественно.

Нужна нам великая бдительность, так как и брань у нас непрерывная и никогда не знает перемирия.

Борьба с воспоминаниями о вещах столько же труднее брани с самыми вещами, сколько грешить мыслью удобнее, чем самым делом.

Когда, строго относясь к страстям, сильнее от бесов бываем беспокоемы срамными помышлениями, тогда наиболее да утверждаемся в вере Господу, и крепчайшую да восставляем в себе надежду обетованных вечных благ, которых лишить и от которых отчуждить нас стараются враги наши по зависти. Ибо если бы блага эти не были крайне велики, то бесы не горели бы такою к нам завистью и не устреляли бы нас так часто скверными помыслами, желая хоть этим удовлетворить злобе своей и думая вогнать нас в отчаяние многократным этим и несносным беспокойством.

Никогда не слабеет духовная брань у подвижника Христова. Чем более он побеждает, тем более сильная начинается брань. Ибо после покорения плоти восстанет на победителя – воина Христова такое множество противников, такое полчище врагов, раздраженных его триумфами. Это для того, чтобы воин Христов, разленившись в праздности мирного состояния, не стал забывать о славных подвигах своей борьбы, и расслабев от праздной беспечности, не лишился награды. Итак, если с возрастанием добродетели хотим взойти к высшим степеням триумфа, то в том же порядке должны вступить в новые подвиги. Сначала мы должны говорить с апостолом: «Бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое» (1 Кор. 9:26–27) Чтобы, победив в этом сражении, мы опять могли сказать с апостолом: «Наша брань не против крови и плоти, но против духов злобы поднебесных» (Еф. 6:12). Ибо иначе мы никаким образом не сможем сразиться с ними и не заслужим того, чтобы вступить в духовную брань, если будем побеждены в сражении с плотью и разбиты в борьбе с чревом.

Всякий раз как случится умножиться в нас лукавым помыслам, ввергнем в среду их призывание Господа нашего Иисуса Христа; и тотчас увидим, что они начнут рассеиваться, как дым в воздухе, как научил нас опыт. Когда после этого ум останется один, без помыслов смущающих, возьмемся опять за непрерывное внимание и призывание. Так будем поступать всякий раз, как потерпим такое искушение.

Если не будешь поблажать страстям — узришь умерщвление их. Если же будешь поблажать им, беседовать с ними, питать их в себе и услаждаться ими — то они умертвят тебя.

Раздражительную силу души обуздывай любовью; вожделевательную умерщвляй воздержанием; мыслительную воскрыляй молитвою — и свет ума никогда не помрачится в тебе.

Только потому мы побеждаемся страстями нашими, что забываем о казнях, последующих за ними.

Господь говорит святым апостолам перед страданиями: «Вскоре вы не увидите Меня, и опять вскоре увидите Меня» (Ин. 16:16). Страдания Господа и смерть так поразили святых апостолов, что очи ума их помутились, и они не стали видеть Господа как Господа; скрылся свет, и они сидели во тьме горькой и томительной. Тьму эту разогнал свет Воскресения Христова, – и они опять увидели Господа. Так Свои слова объяснил Сам Господь: «Вы восплачете, – говорил Он, – и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет» (Ин. 16:20). Говорят, что и всякая душа, на пути к совершенству, испытывает подобное же поражение. Тьма отовсюду покрывает ее, и она не знает, куда деваться; но приходит Господь и печаль ее претворяет в радость. Верно, это необходимо, как необходимо женщине помучиться перед тем, как предстоит родиться от нее человеку в мир. Нельзя ли отсюда заключить, что кто не испытал этого, в том еще не родился настоящий христианин?

При наступлении этой особой войны и сражаться будем особым способом: обратим к небу песнопения; вместо копьев устремим туда псалмы; вознесем к Богу молитвы; непрестанными слезами умилостивим Божий гнев, разорвем сеть худых дел; разрушим твердыню зла; будем сражаться оружием добродетели; панциря праведности не пробивает стрела; щиту веры не наносит вреда молния; Бог не попускает сокрушить шлем надежды: вышний гнев не раздирает хитона смиренномудрия.

Уму, научившемуся разумно избегать невидимых схваток или столкновений с невидимыми врагами, не следует ни приступать к естественному рассуждению, ни что-либо другое делать во время нападения злых сил, но только молиться, утомлять трудами тело.

Ты не имеешь дерзновения? Но великое дерзновение, великая польза в том и состоит, чтобы считать себя не имеющим дерзновения; равно как стыд и крайняя опасность — считать себя имеющим дерзновение.

Не ослабевайте и не трепещите от вражеских ополчений, не впадайте в бездну безнадежности, если, может быть, и приключится вам на время преткнуться и согрешить.

Какую пользу доставляет нам брань плоти и духа? Во-первых, она прогоняет нашу беспечность, обличает нерадение и, как внимательный наблюдатель, не попускает уклоняться от строгости правил жизни. Если мы, по беспечности своей, хоть немного нарушаем меру законной строгости, она тотчас бичом возбуждений уязвляет, вразумляет нас и возвращает к должной осторожности. Во-вторых, когда, укрепляясь в целомудрии и чистоте при помощи благодати Божией, мы долгое время бываем свободны от плотского осквернения, то начинаем думать, будто более не будем же обеспокоены даже простым возбуждением плоти и тем, в тайне сердца своего, возносимся, как будто не носим на себе бренной плоти; тогда ночными истечениями, хотя простыми и спокойными, она смиряет нас и своими уязвлениями возвращает к мысли, что мы все еще такие же люди... А отсюда, обращаясь к исправлению допущенного нерадения, берем урок, что никогда не должно слишком полагаться на свою чистоту что ее, как дар, мы получаем единственно от благодати Божией и потому можем погубить самым малым уклонением от Бога. Такого рода опыты более всего учат, что если желаем постоянно утешаться чистотою, должны прежде со всей ревностью приобрести добродетель смирения.

Внимание, — самопротивление, — ко Господу Спасителю обращение. Вот вам всеоружие! — Ни один враг не устоит!

Всего лучше не даваться в плен страстям, то есть не поддаваться нападению лукавых помышлений. Если же кто приведен ими как бы в потрясение, то запечатлеет себя немедленно животворящим образом креста и враг будет побежден.

Общее правило борьбы с греховными начинаниями заключается в том, чтобы отвергать грех при самом появлении его.

Хотя греховность и побеждена в праведных человеках, хотя вечная смерть уничтожена присутствием в них Святаго Духа; но им не предоставлена неизменяемость и добре на всем протяжении земного странствования: не отнята и у них свобода в избрании добра и зла. Земная жизнь до последнего часа ее — поприще подвигов произвольных и невольных.

Когда нападет враг или ранит, по невниманию нашему, впустив стрелу похоти в сердце, тотчас употребим просив него молитву, — и он убежит немедля.

Вся борьба монаха против демонов состоит в том, чтобы отделить страсти от мыслей; ибо иначе невозможно ему бесстрастно смотреть на вещи.

Признак того, что страсть исторгнута из сердца, есть — когда сердце начинает питать к страсти отвращение и ненависть.

Какие бы ни восстали волны на твою душу, всегда прибегай ко Христу. Спаситель, Он придет на помощь и укротит волны. Ты веруй, что Господь смотрительно устроил тебе таковую жизнь к исцелению, не отвергай ее и не ищи телесного спокойствия и мнимого мира, прежде подобает много потрястись и потерпеть: если будешь иметь откровение, то оно намного облегчит твою брань, и будешь больше иметь спокойствия, нежели сама собой.

Все мы несовершенны и находимся в подвиге на духовной брани нашей, а как ее побеждать, учат нас святые отцы: самоукорением и смирением, пока не достигнем врат любви.

Что снова пришел к вам брат А. и служит к беспокойству всех вас, о том соболезную. Но все приходит нам по промыслу, потому и надо обращать все в пользу. Какая будет выгода воину без брани? Таковой неискусен и немужествен. И монаху без борьбы нельзя стяжать души в терпении и увенчанным быть от Подвигоположника. Не изнемогай духом и не унывай в противностях, но обращайся ко Господу со смиренным молением и веруй, что придет к тебе помощь. Я надеюсь, что «не попустит вам Бог быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор. 10:13).

Не следует... в чем-либо исполнять волю врагов душевных, смущающих тебя всякими внушениями и предположениями, которым ты доверяешь на том основании, что это тебе кажется. Вся досаждающая тебя мысленная брань или путаница происходит от этого доверия вражеским внушениям, которым ты приписываешь какое-то значение или вероятность или которые ты хочешь уловить, вместо того чтобы презирать их, призывая против них помощь Божию. Главная же причина мысленной твоей брани – великое твое высокоумие, которое во всем проглядывает.

...Настоящая жизнь есть предстоящее нам невидимое поприще, на котором боремся не с видимыми зверями, но с умопредставляемыми страстями. Они же, если одолеют силу, какая есть в нас, не ограничивают угрожающую нам опасность телом, но наносят смерть самой душе. Если же будут они нами преодолены или обращены в бегство, то удостоимся великих венцов и похвал, может быть, и здесь, несомненно же — после сей жизни; потому что награды предоставлены будущему веку, как преткновения — настоящему.

Для того, чтобы противостать духам злобы, и победить их благодатию Божиею, надо знать с тонкостию, кто они, надо знать с точностию образ борьбы с ними, знать условия победы и побеждения.

Человек должен сражаться против воздушных властей в стране мысленной.

Два, точно два во мне ума: один добрый – он следует всему прекрасному, а другой падший – он следует дурному. Один ум идет к свету и готов поклониться Христу, а другой ум – плоти и крови влечется во мрак и согласен отдаться в плен велиару. Один упивается земным, ищет для себя полезного не в постоянном, но в преходящем, любит пиршества, ссоры, обременительное пресыщение, срамоту темных дел и обманы, идет широким путем и покрыт непроницаемой мглой неразумия, забавляется собственной пагубой. А другой восхищается небесным и уповаемым, как настоящим, в одном Боге полагает надежду жизни, здешнее же, подверженное различным случайностям, считает ничего не стоящим дымом; любит труды и благие заботы и идет тесным путем жизни. Видя их борьбу, Дух великого Бога снисшел свыше и подал помощь уму, прекращая восстание беспокойной плоти или усмиряя волнующиеся воды черных страстей. Но плоть и после этого имеет неистовую силу и не прекращает брани... Иногда плоть смиряется умом, а иногда и ум опять против воли следует превозмогающей плоти. Но хотя желает одного – лучшего, однако делает другое – что ненавидит, и оплакивает тягостное рабство, заблуждение первородного отца, гибельное увлечение матери – матери нашей дерзости, ложь пресмыкающегося змия, который радуется человеческим грехам; оплакивает и дерево, или вредный для человека запретный плод дерева, и пагубное вкушение, и врата смерти, и наготу, и еще более – бесчестное изгнание из рая и от дерева жизни. Об этом сетует болезнующий ум. Но плоть моя и ныне устремляется за прародителями к смертоносному дереву, она падка на сладости, которые только для обольщения ее и показывает злой губитель – змий.

Уму, как царю самодержцу, надлежит ко вратам чувств высылать страшные и отовсюду защищенные оружием помыслы, которые встречали бы врагов, преграждали им путь, отражали их и не прежде дозволяли им вход, а потом вступали с ними в сомнительную битву, успех которой часто склоняется на другую сторону и доставляет победу сопротивникам. Потому-то и спасительное слово, когда другие законодатели наказывают только за самое дело, угрожает наказанием и смотрящему нескромно, чтобы борьба сделалась не недоступною и непреоборимою, но удобною и легкою.

...Сознание повреждения, произведенного в естестве первородным грехом, и смиренное моление об исцелении и обновлении естества Творцом его есть сильнейшее, действительнейшее оружие в борьбе с естеством.