Духовная жизнь

Заботьтесь, чтобы все шло от сердца. О внешних положениях не думайте.

Конечный плод — образование чувства к Богу, которое неразлучно с непрестанною молитвою, или есть одно и то же с нею. Тут бывает живой союз с Богом — цель духовной жизни.

У нас начало жизни — страдание Христа и удаление со Христом от мира, потому что мы тогда живем, когда умираем для мира, тогда возрождаемся для Бога, когда оставляем земное рождение.

Вся жизнь наша слагается из дел да помышлений. Дела устроите, беритесь устроять помышления, — дело самое нужное. Господь да умудрит вас во всем этом.

Если можете, сколько можно скрывайте свои дела по жизни духовной, и ни во взоре, ни в разговорах, ни в других отношениях не обнаруживайте, но действуйте просто... только пустоболтанья избегайте.

Об имени, как тебя назвали родители, не заботься, а позаботься, чтобы имя твое написано было в книге жизни. Веру храни и добрые дела твори. Греха же избегай.

Бог вложил в душу ведение о Себе в уме, и о воле Своей в совести, осенив то и другое чаянием вечноблаженной жизни. Это семя духовной жизни. Оно посеяно в нас и принято в момент вдохнутия Богом в нас Своей Божественной искры жизни. Всякий, рождаясь, приносит с собой и в себе это семя, которое затем развивается и определенность получает от окружающей его среды людей. Какое неописанно великое благо родиться среди тех, которые живут истинною духовною жизнью!

Цель — Царствие Небесное, но чтобы достойным быть входа в Царствие, надо очиститься от страстей и от всего худого. Как без этого очищения дверь в Царствие не отворится, то оно должно быть для вас ближайшею целью. К нему и направляйте теперь все. Все это в двух словах: «уклонись от зла и сотвори благо» (Пс. 33:15).

Если в делах житейских ничего великого достигнуть не может тот, кто исполняет их небрежно и как случилось, то тем более так должно быть в делах духовных, потому что они и требуют наибольшего старания.

У человека есть три жизни — духовная, душевная и телесная. Первая обращена к Богу и небу, вторая — к устроению земного быта, третья — заботиться о жизни тела. Редко бывает, чтоб все эти жизни раскрывались в одинаковой силе, но у одного преобладает одна, у другого — другая, у третьего — третья. Выше всех духовная, потому что дух выше души и тела и потому что через нее человек ставится ближе к своей цели, т. е. к небу и Богу.

Главные производители жизни о Христе Иисусе суть: ревность горячая, энергичная, безжалостная к себе, яростно-сердитая на свою дурную сторону во всех ее проявлениях, без всякого снисхождения; и Божественная благодать, привлекаемая и призываемая ревностью и всегда помогающая, когда ревность действует. Благодать Божия всегда готова и во всей силе, а ревность не всегда бывает исправна, не всегда бывает в должном напряжении; слабеет, близится к равнодушию, хладеет.

Теплота и сладость хороши в деле духовном, но не ими надо определять цену деланий духовных.

Падение есть делом совершение греховного, богопротивного, при сознании греховности и богопротивности того и при запрещении совести. Падение причиняет акт греховный. Акт бывает греховен, когда есть произвольное соизволение на дурное. Грешны мысли, когда произвольно дают им место в душе. Но когда мысли лезут сами, душа же их не хочет, и противится им, тут нет греха, а борьба добрая.

Когда духовные потребности не удовлетворяются, то, будь все другие удовлетворяемы богато, покоя не бывает.

Жизнь духовная — особый мир, в который не проникает мудрость человеческая.

Стоя перед лицом Господа, других мыслей не пускать, а только Господа видеть с должными к Нему чувствами, что видит, слышит, готов внять и исполнить. — Не оставляйте слово без помышлений о Господе и о том, что Он есть для нас, но помышления имейте простые: что Он близко, хранит, держит, учит, руководит.

В духовной жизни книги — только руководство. Само познание приобретается делом.

Держите же так: всегда принадлежать Господу. Это многого требует: в мыслях всегда носить Господа; в сердце — всегда иметь чувство к Господу; в воле — все делаемое делать для Господа. Три пунктика, но такие, которые все в себе совмещают, — всю жизнь обнимают.

Итак, настрой себя, как храбрый воин, будь всегда с оружием, бодрствуй, трезвись, постоянно ожидай врага; впрочем, сам не производи браней, потому что это свойственно не воину, а бунтовщику.

О, убоимся и покажем изменение в образе жизни на лучшее, каждый член, каждое чувство подчиняя водительству благочестивого ума, нося тело с благоразумием и со страхом Божиим, или, лучше сказать, — не нося, а — вознося, но не — подчиняясь телу, снижаясь до его низменных и отвратительных инстинктов и допуская себе быть одержимым ими, — будучи научены апостолом Павлом и зная, что, если по плоти живем, должно нам умереть, если же духом умертвим дела тела, будем жить вовеки.

Если будете предавать себя Господу вседушно, то Он Сам преподаст вам или через Ангела-хранителя всю науку христианскую.

Здание внутри. Если будете там, Господу не скучно будет у вас. Потрудитесь занять Его молитвенной беседой — и Он будет внимать не отходя. Там и брачный дворец у вас будет.

Живущий духом стоит выше и страхов, и скорби, и опасностей, и всякой перемены, потому что ничего не терпит, но, что гораздо важнее, презирает все, что бы ни случилось.

В отношении к телесному бывает чувство и без видения, как, например, слепой, споткнувшись ногой о камень, чувствует боль. В духовном же, если ум не придет в состояние созерцания, чтобы созерцать то, что выше понимания, то не может чувствовать таинственного от того воздействия. Итак, тот, кто говорит, что он чувствует духовное, прежде чем придет в состояние созерцать то, что выше ума, слова и помышления, тот подобен слепому, который чувствует добро и зло, какие испытывает, но не знает, что у него под руками и ногами, и что может живить его или мертвить, потому что не имеет очей, чтобы видеть и знать то. Почему сколько раз бывает, что он поднимает палку, чтоб ударить врага, а ударяет друга, при всем том, что и враг стоит пред ним и пересмеивает его!

Стой вниманием внутри себя самого не в голове, а в сердце. Там имей ум свой, стараясь всячески обрести место, где сердце, чтоб, обретя его, там уже всецело пребывал ум твой. Ум, трудясь в этом, получит место сердца. Это случится, когда благодать даст сладость и теплоту молитвенную. С этого же момента и потом, с какой бы стороны ни возник и ни показался какой-либо помысел, прежде чем войдет он внутрь и помыслится, или вообразится, ум тотчас прогоняет его оттуда и уничтожает именем Иисусовым. С этого также времени ум человека начинает иметь злобу и ненависть к демонам, поднимает на них непрестанную войну и поражает. Прочее же, что обыкновенно последует за этим делом, с Божией помощью сам из опыта узнаешь, посредством внимания ума, и держа в сердце Иисуса, т. е. молитву Его: Господи Иисусе Христе, помилуй меня!

Мерою себе поставьте, что когда вы стоите в полном недовольстве собою, то вы в добром чине; как же скоро хоть малое чувство самодовольства придет, и начнете вы цену себе давать, знайте, что вы не в своем виде, и начинайте тогда теребить себя. Господа ради не забывайте этого пунктика.

Видит Бог наперед жизнь человека в целом... и решает: этому быть в числе верующих и спасенных, а этому не быть. Определение Божие есть вывод из всей жизни человека; сама же жизнь течет и по склонениям произволения, и по воздействию на нее Божеского Промышения и внутри и вовне. Бог все делает, чтоб вразумить человека. Если после всех попечений о нем видит его не желающим исправляться, то оставляет его, как бы говоря: ну. делать нечего, оставайся. Бог не хочет смерти грешника; но и произволения не насилует, и только все делает для склонения произволения на добро. Нее такое Он предвидит о каждом, и как предвидит, так и определяет.

Главное — установиться в сердце перед лицом Бога, и стоять так неотступно. — Когда это есть, тогда все прочее придет само собою. — В череде изменений духовных в сердце — самое лучшее есть тяготение внутрь для пребывания с Господом. Тогда все внешнее отходит: остается Бог в душе и душа в Боге.

И вперед законом себе поставь — никогда никому не изъявлять своего неудовольствия.

Есть иная смерть, кроме видимой, и иная жизнь, кроме видимой.

Остерегайтесь всяких чрезмерностей.

Преуспевание в духовной жизни означается все большим и большим сознанием своей негодности, в полном значении этого слова, без всяких ограничений; так что как только дается себе цена, в каком бы ни было отношении, дело пошло криво. И опасно. Подсядет враг и начнет отводить глаза, — а тут камушек подбросит; споткнуться можно. Душа, дающая себе цену, точь-в-точь ворона, уронившая сыр.

Как телесная пища, попавши в худосочный желудок, усиливает болезнь, так и пища духовная, когда она принимается недостойно, навлекает большое осуждение.

Относительно течения жизни да знает, что его переменить не наших сил дело. Наша мудрость вся должна состоять в том, чтобы прилаживаться ко всякому строю жизни, какой пошлет Господь, — так чтоб нам было, сколько это возможно, покойнее.

Духовность есть норма человеческой жизни.

Я часто повторяю слова опытных, что надобно пользоваться настоящим; и кто настоящим пользуется хорошо, того и последствия бывают отрадны, если не оскудеет вера. Сотворим, сколько можем помощью Божией, до тех пор пока время имеем; а будущее предоставим всеблагому Промыслу всесильного Бога, Его же судьбы нам недоведомы.

Когда человек во всем живет непорочно, когда единственное желание его – соединение с Господом в молитве и вообще в духовной жизни, он восклицает:
«Когда же Ты, Господи, придешь ко мне?» Человек испытывает себя, следит за собой и видит, что непричастен он злым делам, и просит Господа прийти к нему.

Если мы будем со Христом и во Христе, то никакая скорбь нас не смутит, а радость наполнит наше сердце так, что мы и при скорбях, и во время искушений будем радоваться.

Господь положил, чтобы за каждым делом, добрым или злым, приличное ему воздаяние следовало естественно, а не по особенному назначению от Бога, как думают некоторые, не знающие духовного закона.

Премудрый Господь благословил, чтобы мы вкушали в поте лица хлеб духовный. Установил Он это не от злобы, но чтобы не произошло несварения и мы не умерли. Каждая добродетель есть мать следующей за ней. Если оставишь мать, рождающую добродетели, и устремишься к поиску дочерей прежде обретения матери, то добродетели эти становятся ядовитыми ехиднами для души. Если не отвергнешь их от себя, скоро умрёшь.

Тот страннолюбив, кто себя самого признает странником.

...Не крайне ли безрассудно — о духовном не прилагать и такого попечения, какое мы показываем в отношении к житейскому...

Что мешает внутреннему строю, того ни под каким видом не допускать. Вот для этого и надо под боком иметь старца. Лучше всего для этого идет духовник. Мало-мало, что встретится, тотчас спросить. Совесть будет спокойна.— А то она будет законно теребить.

Смотрите, как идет молитва, — барометр духовной жизни.

Брать руководство в Слове Божием и в писаниях отеческих.

Припоминаю одного старца из древних, который однажды возгласил в своем кругу: радуйтесь со мною, я ныне царь! Как так? Воцарился над страстями. Хоть так смело не всякий может возгласить, но такое состояние в христианстве в порядке вещей. Та и цель жизни во Христе.

...Духовные утешения в жизни по Богу суть придаток, а не главная суть. Суть ее — сила и крепость держаться в добром порядке и внутренне и внешне. Утешения же и восторги звучат только: трудись, есть из-за чего. Потому, когда отходят они, не к отчаянию надо подвигаться, а усерднее браться за обычные труды богоугодной жизни, и внутренней и внешней.

...Ничто так не стесняет духа, как безумное вожделение, сластолюбие, пьянство и всякое зло, происходящее отсюда.

Жизнь в Боге, отрешая от волн мирянских, миром осеняет сердце, а чрез то и в теле держит все в здравом строе.