Главное — установиться в сердце перед лицом Бога, и стоять так неотступно. — Когда это есть, тогда все прочее придет само собою. — В череде изменений духовных в сердце — самое лучшее есть тяготение внутрь для пребывания с Господом. Тогда все внешнее отходит: остается Бог в душе и душа в Боге.

И вперед законом себе поставь — никогда никому не изъявлять своего неудовольствия.

Есть иная смерть, кроме видимой, и иная жизнь, кроме видимой.

Успевает ли кто в жизни, и насколько успевает, этого заметить не дается, потому что иначе всякий сам съедал бы себя с глаз. Неведение это держит в страхе и постоянно обновляет ревность, уверяя, что ничего еще не сделано и что, следовательно, надо снова начинать.
Снова начинать — такой закон духовной жизни. Каждый день надо считать первым днем жизни в страхе Божием, — прошлое все забывая, кроме грехов, о которых всегда надо каяться.
Трудности пути, препятствия, расслабление, уныние — все это случайности, которые приходят и отходят. На них нечего обращать внимание. Надо им противопоставлять убеждение, что цель впереди верна, и что средства, которые нам даны, надежно ведут к ней. От этого все тревоги будут отходить, исполняя душу благонадежней.

Всякий человек начинает учение с азбуки, заучивая постепенно букву за буквой. Вот и вы подошли к первой букве. Первая буква в азбуке «а». По-славянски она произносится «аз», что же это значит? – «Аз» значит «я», то есть вам теперь представляется рассмотреть самого себя, свое собственное «я». Всмотритесь вы и увидите в себе все пороки, страсти, которых вовсе в себе не предполагали. Вы увидите и гордость – мать всех пороков, и уныние, и леность, а там, вглядываясь со вниманием, вы увидите и осуждение, гнев, и сребролюбие, и зависть, и злобу. Да неужели я злой? Вот уж не думал! А злоба есть. А там, глядишь, встанет исполин – блуд… Все прочее, все страсти во мне есть. Господи! Какой я грешный! Нет надежды на спасение, я не могу бороться, нет сил!..
Но что же я отчаиваюсь, Христос приходил призвать не праведных, но грешных на покаяние.
«Господи! Немощен есмь «аз», помоги! На Тебя вся надежда, Господи! Я вижу теперь, что я сам по себе ничего не могу!» Тут вы, познав свою немощь, выучив первую букву, обращаетесь за помощью к Богу, переходите ко второй букве, «буки», – это древнеславянское слово, значащее «Бог», собственно не «буки», а «Бук». Здесь вы, сознавая свою немощь, будете надеяться на Бога, жить по Божию велению, по заповедям. Будете падать, спотыкаться, но ничего, не надо терять надежды на Бога. Упали, так не лежите, надо скорее встать и опять в путь, и так дальше и дальше. Вы больше и больше будете смиряться, видя свою немощь. Вот это вторая буква. Затем идут буквы «веди», «глаголь», «добро»! Итак вы, по мере того как будете преуспевать в богоугодном житии, вы будете подходить к третьей букве, «веди», то есть вы постепенно начнете ведать истину. Ваш разум будет мало-помалу проясняться, очищаться. А затем «глаголь», «добро», то есть от избытка сердца начнут уста глаголить. Так вот видите, что не все сразу делается, а постепенно .

Хотя вы и ощущаете иногда утешительные чувства и слезы, но на них не должно полагаться и не считать за великое, но более смиряться, полагая себя недостойным быть таковых дарований. Святые отцы чем выше были жизнью, тем более себя уничижали и смиряли, а смирение еще более привлекало к ним Божию благодать и дарования.

Может быть, вы смущаетесь, не находя в себе высоких чувств любви и умиления при молитве. Эти и подобные чувства есть дарования или награда, даваемая от Господа достойным и смиренным. Но мы видим из примеров, что многие, получив дарования и наслаждаясь ими довольно… потом пали через возношение или и того опаснее – обольстясь своим исправлением или святостью, помрачились в уме и пребыли неисцельными в такой прелести. Возношение же так тонко подкрадывается, что и заметить трудно… другим дать дарование не вовремя – послужило бы не на пользу, но на погибель.

Ты резко отозвалась о сестре, для которой, по мнению твоему, будто бы существует одна только обрядовая часть религии. Нельзя совсем осуждать и эту часть, потому что читаем в тропарях многих святых, что деяние есть восход к видению, а еще более потому, что дарования даются людям различные, как говорится в Евангелии: «Одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе» (Мф. 25:15). И усугубившие Христа пришедшего. А если бы они обе сидели при ногах Иисусовых, кто бы приготовил обед для учреждения Христа? И сверх того, нигде не писано, чтобы одна только Мария вошла в Царствие Небесное, а Марфа осталась вне. Святой авва Дорофей, удерживая нас от строгого осуждения других, говорит так: «Может быть, в брате или сестре, которых осудить понуждает нас помысел, есть одно добро, которое перед Богом ценнее всей нашей жизни».

Тебе враг внушает искать высоких дарований. Ты прими это внушение по-своему, то есть с полезной мыслью, по свидетельству Святого Писания, из которого видно, что нет выше дарования, как дарование смирения, как и Сам Господь говорит: «Унижающий себя возвысится» (Лк. 14:11). Этого дарования ищи, к этому дарованию стремись. После смирения второе дарование – очищение от страстей, особенно от главных: от славолюбия, от сугубого сластолюбия и тонкого корыстолюбия. За очищением души от страстей милостью Божией последует воскресение ее и соединение с Господом, если только душа, оставив всех и все, прилепится всем сердцем и всей любовью к Единому Господу. Но испытав любовь эту, Иоанн Богослов ясно показывает главный ущерб любви и недостаток ее, о исправлении которого всячески должно заботиться. Он говорит в Первом Послании своем: «Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец» (1 Ин. 4:20). Хотя тут выставлен самый грубый недостаток любви, но желающим приблизиться к Богу должно заботиться искоренять в себе и самое малое нерасположение к ближнему, ради чего и дана нам заповедь «благословлять гонящих нас» (Рим. 12:14). И прибавил апостол Павел: «Благословляйте, а не проклинайте» (Рим. 12:14). И наконец, заключил: «Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми. Никому не воздавайте злом за зло» (Рим. 12:18, 17). Чтобы достигнуть тебе такого настроения духа, молись почаще о главном лице, с которым ты благодушно не можешь встретиться, и оно от тебя убегает. Попущением Божиим это искушение обеим вам к испытанию, к познанию своей немощи и к смирению, чтобы понимали мы, что значат апостольские слова: «Не высокомудрствуйте, но последуйте смиренным» (Рим. 12:16).

Знай, что внимание и умиление при молитве не есть плод твоих усилий и стараний, а дар Божией благодати. А Божие приходит само, в свое время, когда ты не ожидаешь, как учат святые отцы, только смотрит Господь, готово ли сердце и душа к принятию дарования? А приготовленность эта состоит в сокрушении сердца и смирении мыслей и души. Мы должны понуждаться произносить молитву с сокрушением сердца, со смирением, с целью покаяния, и больше ничего.

Ищите и ожидайте милости Божией: не с дерзновением и равнодушием, но подобно мытарю, блудному сыну и блуднице. Они, будучи смиренно проникнуты чувством своей греховности, не смели даже и глаз возвести на небо или наречься сыном, – конечно, со стыдом вели себя и среди людей, и в таком положении их Господь призрел на них и даровал им прощение грехов их.

Светлый праздник Воскресения Христова из всех духовных праздников называется торжеством торжеств. Поэтому праздновать его и торжествовать следует нам не плотски, а духовно. Святой апостол Павел пишет: «Если мы живем духом, то по духу и поступать должны. Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать» (Гал. 5:25–26). И еще: «Поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти» (Гал. 5:16). И еще: «Вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным» (Гал. 6:1).
Апостольские эти слова ясно показывают нам, что значит духовно жить и как духовно праздновать христианские праздники, то есть должно и всегда, а особенно в эти дни, иметь ко всем кротость, никого не раздражать, никому не завидовать и не исполнять похотей плоти, которая прежде всего искушает человека чревоугодием, а затем и другими страстями.
Но это еще не все высказано, что необходимо для духовной жизни. Апостол как основание спасения и как главную потребность выставляет добродетель смирения и послушания, говоря: в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: «Он, будучи образом Божиим… смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2:5-6, 8).
Если воплотившийся нашего ради спасения Сын Божий имел крайнее смирение и послушание до смерти, то тем более нам, непотребным и грешным рабам Его, хотящим наследовать спасение, всячески должно заботиться об этих главных добродетелях, то есть о смирении и послушании, где нет нарушения какой-либо заповеди Божией.

Духовный человек сразу понимает человека духовного, равно как и душевного, и человека плотского. Подобно тому как человек высокообразованный понимает такого же образованного человека, равно как малообразованного и несведущего, сколько бы последние ни ухищрялись укрыть недостаточность своего образования и свое невежество, но иногда в одном слове обнаруживают себя перед ним, и он посмеивается над ними. Иной весьма много читал, но без руководителя, без определенной системы, как, например, в учебных заведениях, и от этого многочтения больше повредился умом и сердцем. Правильно образованный человек и такого всезнайку также оценит с первого раза. Так и духовный человек понимает и дает надлежащую оценку человеку, теоретически изучившему христианство, но без духовного постижения его истин.

В человеке замечается три части: тело, душа и дух. Это видно из слов Богоматери, сказанных Ею на приветствии Елизаветы: «Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем» (Лк. 1:46–47). Здесь очень ясно видно разделение: одно – дух, а другое – душа, а что тело и душа суть две различные части, это очевидно. И заметьте эту последовательность: начинает хвалить Господа душа, и от этого приходит в веселие и начинает радоваться дух. Это относится ко всякому человеку, когда он молится или прославляет Бога. Молитва начинается при посредстве сил души, и ум прислушивается к словам молитвы. Затем смысл молитвы как бы затронет дух человека, дойдет до него, и дух, возбужденный Божественною силою молитвы, возрадуется.

Ты пишешь, что видишь свои страсти и немощи душевные, которых прежде не видала, и не можешь от них освободиться и отстать от них. Кто начинает проходить духовную жизнь, то обыкновенно и брань духовная сильнее восстает на них, и если мы не можем вдруг сделаться победителями, то не должно об этом унывать и скорбеть, но, видя свои немощи, смиряться и приносить Господу покаяние. То опасно, если ты будешь видеть свои исправления или добродетели, это явный знак прелести и от Бога отпадение. Перед Ним угоднее грешник с покаянием, нежели праведник с гордостью.

Христианин, провождающий жизнь по заповедям Божиим, должен быть испытуем различными искушениями: 1) потому что враг, завидуя нашему спасению, всякими кознями старается сделать нам препятствие к исполнению воли Божией, а 2) потому что не может быть тверда и истинна добродетель, когда не будет испытана противным ей препятствием и останется неколеблемой. Почему в жизни нашей есть духовная брань всегдашняя. Мы имеем в себе многие страсти сокрытыми и не можем их познать, пока не откроется к действию какой-нибудь случай. Когда увидим себя побеждаемыми в чем-нибудь, не могущи противостать палительным стрелам вражиим, тогда познаем свою немощь, смиряемся и не надеемся впредь на свою силу, но прибегаем к помощи Всесильного Бога, и само наше смирение хранит нас и привлекает Его помощь. Когда же мы проходим жизнь по-видимому и благочестиво, не имея никаких пороков, ни видимых, ни мысленных, и хотя говорим и думаем, что мы грешны, но ошибаемся, и, утешаясь мнимой нашей добродетелью, прельщаемся и ослепляемся умом, и, забываясь, дерзаем судить других, побеждающихся страстями. Этого ради попускает Господь и нам испытать лютость страстей и быть побежденными, дабы смирились и истинно считали себя грешниками, имея сердце сокрушенно и смиренно. Кто и исполняет добродетели, и даже чувствует некоторые утешения духовные, но если не имеет искушений, то отверзается ему дверь к гордости, которая одна, кроме всех пороков, довольна к погибели душевной.

В духовной жизни всегда так бывает: или предваряет скорбь утешение, или это скорбь предваряет. Эти перемены рождают надежду и смирение. Только скорби бывают различные – и мирские, и духовные, но об этом тебе еще рано знать, а принимай то, что пошлет Бог, с благодарением и равнодушием, в утешительных чувствах не возносись, а в скорбных не упадай духом.

Вам опасно входить в духовность прежде времени, то есть рассуждать о высоких вещах духовного умозрения и прочее, а надо видеть свои грехи и стараться побеждать и искоренять страсти, в этом состоит и цель нашего намерения, ибо по очищении от страстей само по себе откроется духовное чувство. А любовь Божия выражается в исполнении заповедей Божиих: «Любящий Меня заповеди Мои соблюдает» ( Ин. 14:21), – об этом должно вам иметь собеседование и как бы смириться, а без этого все мрачно и темно. Бога ради, молю вас, смиряйтесь во всем и мир имейте между собой, то и благодать Божия покроет вас от всего сопротивного.

Ты составила для себя неправильно понятие о духовной жизни и по этому понятию и своему взгляду на вещи судишь и о других. Если люди находили недостатки в самом Господе нашем Богочеловеке, говоря, что Он любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам, то после этого каких мы недостатков не найдем в простом человеке, хотя бы хорошем, и нравственном, и благонамеренном, и искренно заботящемся о своем спасении! К сказанному прибавлю: плохо знающий и вторую часть арифметики как может судить о высокой математике, – насколько он силен или недостаточен в этой науке!

Я… имел одну цель – разубедить тебя в неправильном твоем понятии о монашеской и вообще о духовной жизни, которое ты составила себе, еще живя в мире. Может быть, тебе случалось слышать не раз, что по-видимому и правильная теория не всегда сходится с практической деятельностью. Собственный опыт, повторяемый по опытам прежде бывших духовных лиц, есть хороший наставник, когда при этом поверяем жизнь свою по Евангельскому, и апостольскому, и святоотеческому учению. Ты положила для себя и для своей жизни какое-то странное основание: «Я желала так, я думала так, я предполагала так». Не одна ты, а и многие желают хорошей духовной жизни в самой простой форме; но только немногие и редкие на самом деле исполняют благое свое желание – именно те, которые твердо держатся слов Святого Писания, что «многими скорбями
надлежит нам войти в Царствие Божие»
(Деян. 14:22), и, призывая помощь Божию, стараются безропотно переносить постигающие их скорби, и болезни, и разные неудобства, содержа всегда в памяти слова Самого Господа: «Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди» (Мф. 19:17). А главные заповеди Господни:«Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете»
(Лк. 6:37).

Уподобляется твоя жизнь довольно глубокому рву, который в дождливое время наполняется так, что и переезду не бывает, в другое же время иссыхает так, что нисколько по нему не течет вода. Святыми же отцами похваляется такая жизнь, которая проходит подобно малому ручейку, постоянно текущему и никогда не иссыхающему. Ручеек этот удобен, во-первых, к переходу, во-вторых, приятен и полезен всем проходящим, потому что вода его бывает пригодна для питья, так как тихо текущая и потому никогда не бывающая мутной. У тебя всегда было заметно стремление только к исполнению молитвенного правила, а к исполнению заповедей Божиих, называемых от Господа малыми, у тебя не доставало и охоты, и усердия, и понуждения, и внимания, а первая без второго никогда не бывает прочна.

Монах все время должен быть как бы в муках рождения, пока не придет в меру возраста совершения Христова. А пока еще жив наш ветхий человек, он и дает себя знать всякими страстями, тоской, унынием… и что теперь для такого человека отяготительно, впоследствии будет для него великим утешением, например, хождение к службам и утрени, – тогда применимо будет к такому человеку псаломское слово:

«Я возвеселился, когда сказали мне: "Пойдем в дом Господень"»
(Пс. 121:1). Тогда уже в нем будет все исполнено света и радования о Господе. Когда жена рождает, говорят, она терпит страшные муки, а когда родит, то уже не помнит от радости мук, что родился человек в мир. Этот закон рождения в муках наблюдается и в духовной жизни. И как жена не знает, как у нее в утробе зреет плод, как идет плодоношение и возрастание, так и в духовной жизни человек не замечает своего духовного роста.

Желающие спастись всегда должны содержать в памяти слова преподобного Петра Дамаскина, что спасение совершается между страхом и надеждою. А желать видеть свое спасение ясно, как на ладони, – желание и мнение ошибочное. Если в видимой природе постоянная бывает перемена – то тихо, то ветрено и бурно, то ясная погода, то дождливое время, а иногда неожиданный мороз или град и подобное тому, – то тем более в духовной жизни бывают прилоги и неожиданные изменения. Преподобный Исаак Сирин пишет, что любовь христианина к Богу на всякий час испытывается разными переменами, приятными и неприятными, отрадными и скорбными. А желать всегда пребывать в неизменном состоянии есть путь волков, то есть мысленных, которые таковых благовидными предлогами и доводят до погибели, от чего да избавит нас всеблагой Господь.

Святой апостол Павел в Послании к Евреям говорит: «Христос вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13:8). Что означают эти апостольские слова? Не то ли, что Христос Господь, как Бог, всегда одинаков, «у Него же, – по сказанному, – нет изменения в силе и не оставляет ничего затененным, освещая все» и забывчивы, а от уныния и забвения часто перестаем быть благодарными Богу за Его великие к нам благодеяния, временные и вечные. Благодарение же приемлющего, по слову преподобного Исаака Сирина: «Поощряет Дающего, чтобы дать дарования больше первых». Благодарность в христианине такая вещь великая, что вместе с любовью последует с ним и в жизнь будущую, где Он с ними будет праздновать Пасху вечную.

Слова преподобного Симеона Нового Богослова о внутренней молитве Иисусовой: «Если кто не соединится с Господом Иисусом здесь, на земле, то никогда не соединится с Ним». Это мы, я и батюшка [преподобный Варсонофий], прочли в книге «На горах Кавказа» в том месте, где говорится о необходимости молитвы Иисусовой.
– Это – страшные слова, – сказал батюшка. – Когда я это прочел еще послушником, я начал искать подтверждения этому, ибо это говорит только один преподобный Симеон. И вспомнил текст Евангелия: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5:8). Если переставить слова, выходит так: «Бога узрят только чистые сердцем». А внутренняя молитва Иисусова и есть соединение ума и сердца для устремления их к Богу.

Научить человека жизни духовной очень трудно. Это все равно... что выучить мужика сказать слово «секретарь». Он все будет говорить: «Слекатарь». Ты говоришь ему: «Вот тебе рубль, скажи только – секретарь», а он выговаривает по-своему: «Слекатарь».
«Ну, повторяй за мной: се». И тот говорит: «се». «Кре» – «кре» – «тарь» – «тарь». «Ну говори теперь один раздельней: се-кре-тарь». Говорит не спеша: «Сле-ка-тарь.

Человек состоит из души и тела, а потому и путь жизни его должен состоять из действий телесных и душевных – из деяния и умосозерцания.
Путь деятельной жизни составляют: пост, воздержание, бдение, коленопреклонение, молитва и прочие телесные подвиги, составляющие тесный путь и прискорбный, который, по слову Божию, «вводит в живот вечный» (см. Мф. 7:14).
Путь умосозерцательной жизни состоит в возвышении ума ко Господу Богу, в сердечном внимании, умной молитве и созерцании чрез такие упражнения вещей духовных.
Всякому желающему проходить жизнь духовную должно начинать с деятельной жизни, а потом уже приходить и в умосозерцательную, ибо без деятельной жизни в умосозерцательную прийти невозможно.
Деятельная жизнь служит к очищению нас от греховных страстей и возводит нас на степень деятельного совершенства, а тем самым прокладывает нам путь к умосозерцательной жизни. Ибо одни только очистившиеся от страстей и совершенные к этой жизни приступать могут, как это видеть можно из слов Священного Писания: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5:8) и из слов святого Григория Богослова (в «Слове на Святую Пасху»): «к созерцанию безопасно могут приступать только совершеннейшие по своей опытности».
Так и Церковь, ублажая Святителя Николая, воспевает: "Молчаньми бо прежде и бореньми с помыслы, деянию Богомыслие приложил еси, Богомыслием же разум совершен стяжал еси, имже дерзновенно с Богом и Ангелы беседовал еси" (Акафист Святителю Николаю, Кондак 10).
К умосозерцательной жизни приступать должно со страхом и трепетом, с сокрушением сердца и смирением, со многим испытанием Святых Писаний и, если можно найти, под руководством какого-либо искусного старца, а не с дерзостью и самочинием. «Дерзый бо и презорливый, – по словам Григория Синаита, – паче достоинства своего взыскав с кичением, понуждается до того прежде времени доспети». И паки: «Аще мечтает кто мнением высокая достигнута, желание сатанино, а не истину стяжав – сего диавол своими мрежами удобь уловляет, яко своего слугу» (Добротолюбие. Ч. 5. Прп. Григорий Синаит. «О прелести и о иных многих предлогах»).
Если же невозможно найти наставника, могущего руководствовать к умосозерцательной жизни, то в таком случае должно руководствоваться Священным Писанием, ибо Сам Господь повелевает нам учиться от Священного Писания, говоря: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную» (Ин. 5:39).
Также должно тщательно прочитывать отеческие писания и стараться, сколько можно, по силе исполнять то, чему научают они, и, таким образом, мало-помалу от деятельной жизни восходить к совершенству умосозерцательной.
Ибо, по словам святого Григория Богослова («Слово на Святую Пасху»), самое лучшее дело, когда мы каждый сам собою достигаем совершенства и приносим призывающему нас Богу жертву живую, святую и всегда и во всем освящаемую.
Не должно оставлять деятельной жизни и тогда, когда в ней человек преуспеет и придет уже в умосозерцательную, ибо деятельная жизнь содействует умосозерцательной и ее возвышает.
Проходя путь внутренней и умосозерцательной жизни, не должно ослабевать и оставлять этого потому, что люди, прилепившиеся ко внешности и чувственности, поражают нас противностью своих мнений в самое чувство сердечное и всячески стараются отвлечь нас от прохождения внутреннего пути, поставляя нам на этом различные препятствия, ибо, по мнению учителей церковных (Толкование на Песнь песней Блаженного Феодорита), умосозерцание вещей духовных предпочитается познанию вещей чувствительных.
А потому никакими препятствиями в прохождении этого пути колебаться не должно, утверждаясь в этом случае на слове Божием: «и не бойтесь того, чего он боится, и не страшитесь... ибо с нами Бог! Господа Саваофа - Его чтите свято, и Он - страх ваш, и Он - трепет ваш!» (Ис. 8:12-13).

В принятии пищи — немного оскудить питание, равно и у сна отнимать кое-что. Как что — сами смотрите. Не нужно вязать себя, а свободно действовать, иногда так, иногда иначе; одно имея в виду — плоти угодия не творить, и ни в чем не самоугодничать. И спать или бодрствовать тоже разно можно, имея одну меру: не засыпаться крепко.

У старцев закон: смотри под ноги и ступай всегда, как должно, чтоб не соскользнуться, не споткнуться и не пасть. Это значит: смотри, чего требуют текущие обстоятельства жизни, и действуй в них всегда по заповеди Божией.

...Всегда помнить надо и чувствовать, что успех в духовной жизни и во всех ее проявлениях есть плод благодати Божией.

В делах житейских хотящих чего-либо не сопровождает непременно и возможность, потому что дела великие превышают личные силы людей; в делах же духовных хотящих чего-либо сопровождает и сила, потому что все по мере сил совершаемое с успехом оказывается достигающим до небес. Постому жена вдовица, ввергнувшая две лепты в священную сокровищницу, воспевается как превзошедшая всех царей и цариц, потому что Судия увенчал не то, что ею вложено, но ее произволение, которым посвящено Богу все ее достояние.

Бегайте сытости — такое состояние, в коем лукавое сердце говорит в себе: довольно, ничего больше не требую; потрудились, поустановились порядком, можно и льготу себе дать. Об Израиле говорится: утучнел Израиль, и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога, создавшего его, и презрел твердыню спасения своего.(Втор. 32, 15). Это относилось к телесной сытости и к довольству своим внешним состоянием. Но вполне приложимо это и к сытости духовной и к довольству своим внутренним состоянием. И следствие то же — богозабвение. Когда всего вдоволь, зачем и Богу молиться, и думать о Нем? Хоть до этого и не вдруг доходят самодовольные, но в зародыше именно это у них есть. Непосредственное действие сытости есть ослабление внимания и допущение льгот. Кто это допустит, пойдет катиться вниз, как катятся по склону скользкой горы, Вот и беда. Бдите же!

Духом ходящие и духовную всецело восприявшие жизнь благоугодны Богу, как Ему, словно назореи, себя посвятившие и всегда об одном заботящиеся – чтоб очищать души свои трудами подвижническими и соблюдать заповеди Господни. Готовые и кровь свою пролить за любовь к Господу, они плоть свою истощают постами и бдениями, дебелость сердца утончают слезами, члены на земле умерщвляют <произвольными лишениями>, молитвой и богомыслием ум исполняют света и светлым его делают, отвержением своих пожеланий освобождают души свои от пристрастия к телу и становятся совершенно духовными; потому духовными не только признаются, но и именуются от всех праведно. Они, идя к бесстрастию и любви, окрыляются к созерцанию творения, и оттуда приемлют ведение сущего через сокровенную в Боге премудрость, одним тем даваемую, которые стали выше тела уничиженного. Перейдя таким образом всякое чувство мирское и мыслью просвещенною став выше чувства, они светлы бывают разумом, и посреде церкви и многочисленного собрания верных изрекают благие слова из чистого сердца, и бывают для людей соль и свет, как и Господь изрек об них: вы – свет мира, вы – соль земли (Мф. 5: 13—14).

Обычно узкий путь нам не нравится... Подавай нам широту и простор. Не слышит разве Господь воплей сих? Слышит, но переменить Домостроительства жизни нашей не хочет, потому что это было бы не к добру нам. Так устроилось положение наше, что только теснота держит нас в настоящем строе... Как только вступим в широту, расплываемся и гибнем. Вот и царит на земле теснота как наилучшая для нас обстановка. Апостольский ум видит вообще в тесноте и в особых стеснительных случаях отеческую к нам любовь Божию — и о тех, кто в тесноте, судит как о близких к Богу сынах.

Ко всем, по деятельному любомудрию, начавшим шествовать путем заповедей, Господь, невидимо приближаясь, сопутствует им, так как они не совершенную еще имеют мудрость, душа их еще недоумевает в деле добродетели и душевные очи их праведно удерживаемы бывают в это время, чтоб не познали своего успеха, когда сопутствует им Господь, содействует им избавляться от страстей, и простирает руку помощи к деланию всякой добродетели. Когда же они продолжают делать успехи в подвигах благочестия и идти к бесстрастию через смирение, тогда Господь не хочет, чтоб они все еще оставались утомленными трудами добродетелей, но чтоб простирались далее и восходили к созерцанию. Почему, напитав их вдоволь хлебом слез, светом умиления благословляет, и ум их открывает к познанию глубины Божественных Писаний, — и тотчас скрывается от них, чтоб возбудить их и сподвигнуть к тщательнейшему исканию Его.