Подвиг

Одно телесное делание не может обойтись без фарисейства.

Одеваемся в смиренные волосяные одежды? Спим на голой земле, и большая часть из нас носит вериги? Для чего? Для того, конечно, чтоб обуздать и укротить это тело буйное, чтоб оно, не быв удерживаемо уздою, не бросилось подобно необузданному мулу в пропасти, и не сбросило и себя, и седока своего, ум, в яму пагубы и огня вечного.

За мучительный холод возвеселит тебя новое вино. Голод, каким изнурял ты плоть свою, принесет тебе эдемское блаженство. За жажду, томившую внутренности твои, потечет для тебя источник жизни. За то, что плоть твоя прилипла к костям, тело твое насытится благ.

Подвизающемуся в такое время (после пришествия Христа), в которое излились столь великие дары, столь великая благодать, легко получить награду.

С приложением новых подвигов добродетели мудрость постоянно возводит душу к большей чистоте.

Малые подвиги, здесь совершаемые, даруют нам великое дерзновение в загробном мире.

Как в телесных болезнях никто не может точно узнавать причины их и врачевства против них, без большой опытности во врачебном искусстве, так и в душевных — без долгого подвижничества.

Какие подвиги показал ты без тела, те только и относи к твоему старанию; ибо и тело не твое, а творение Божие.

Телесный подвиг, еще не озаренный духовным разумом, всегда имеет в себе много суетного и излишнего.

Подвиги определяются не мерою искушений, но значительностью деяний.

.Главное старание у нас, постоянно желаемое, неизменное назначение сердца должно состоять в том, чтобы дух всегда прилеплялся к божественным предметам и к Богу, а все прочее, не имеющее отношения к этому, хотя бы и казалось великим, надобно считать вторым или низшим, или даже вредным.

Иоанновой пищи, его пития и ложа недостаточно, доблестный мой, для полноты подвига ищущим этого; напротив того, для совершенства потребен и дух Иоанна Предтечи. Потому, если хвалишь нашу воздержанность, то преуспевай с нами и в кротости, которая отклоняет от себя всякое высокоумие.

Если от дела закона не оправдится всяка плоть перед Богом (Рим. 3:20), то кто одними подвижническими трудами и потами совершенным явится перед Богом? Ибодеятельною жизнию мы приходим только в научение добродетели и пресекаем действо страстей, но этим одним не делаемся совершенными в меру исполнения Христова.

Телесный подвиг существенно необходим для изгнания страстей действиями противоположными требованиям страстей: он необходим для насаждения в сердце добродетелей, по указанию Евангелия.

Подвижник, жди Того, Кто прекрасно возвышает, и никак не малодушествуй ради настоящего. Ибо ты борец и делатель Христов, условившийся целый день провести в борьбе и претерпеть зной целого дня (Мф. 20:12). Почему же, не исполнив еще меры дня, домогаешься упокоения? Дождись вечера, предела здешней жизни, и тогда Домовладыка придет и отсчитает тебе плату.

В наше время, при совершенном оскудении боговдохновенных наставников, нужна особенная осторожность, особенная бдительность над собою. Они нужны при всех подвигах: наиболее нужны при молитвенном подвиге, который из всех подвигов — возвышеннейший.

Искусный и опытный подвижник есть духовный земледелец, видимое посредством чувств в видимых вещах, как дикое дерево, пересаживающий на духовное поле и обретающий при этом сокровище, — благодатное видение проявления Божией премудрости в сотворенных вещах.

Если отсечем причины страстей, т.е. поводы к возбуждению их, и займемся духовными деланиями на короткое лишь время, а не пребудем в этом чине жизни навсегда, это самое имея занятие; то легко опять возвращаемся к  плотским страстям, никакого другого не получив от того доброго начинания плода, кроме всеконечного омрачения ума и глубочайшего ниспадения в вещественное.

Духовный человек, хотя бы немощен был по телу, выдерживает несравненно больший подвиг, нежели к какому способен человек плотский и душевный.

Выгоду будем оценивать, смотря по удовлетворительности; и узнаем, какая польза от нашего подвига.

Телесный подвиг, не сопровождаемый душевным, более вреден, чем полезен, он служит причиной необыкновенного усиления душевных страстей.

Всякое подвижничество и всякие дела совершаются нами, чтобы мы, как свеча, приобщились Божественного света, когда душа, как один воск, вся предлагается неприступному Свету.

Не наряжайся в красивые одежды, чтобы явственно не одеться тебе в демона тщеславия; ибо не красота одежд указывает, что ты носишь одежду добродетелей, но подвижнические труды, как золотые украшения, свидетельствуют о красоте одежды души твоей.

В Божественном Писании имеешь цветущие плоды посеяваемого тобою; видишь победные знамения добрых твоих подвигов; потому что за добровольную нищету и здесь и там сторичные блага обещает тебе благий Пастырь и Спаситель; а за вступление на путь и за борьбу со страстями нетленный венец сплетает апостол Павел, этот мужественный борец со страстями и их победитель.

Носить напоказ рваную одежду и бороду не служит еще, братия, удостоверением в подвижничестве. Пребывание в городах среди народной молвы не показывает приверженности к отшельничеству.

Если, начав жительствовать во внимании ума, со вниманием сочетаем смирение и с прекословием соединим молитву, то будем хорошо идти мысленным путем с поклоняемым и святым именем Иисуса Христа, как с светильником света, — как выметая и очищая от греха, таи и украшая и убирая дом сердца своего. Если же на одно свое бодрствование или внимание понадеемся, то скоро, подвергшись нападению врагов, упадем, будучи побеждены. И начнут тогда во всем одолевать нас эти коварнейшие злоумышленники, а мы начнем больше и больше опутываться злыми пожеланиями, как сетями, — или и совершенной победе подвергнемся от них, не имея в себе победоносного меча, — имени Иисус-Христова. Ибо только этот священный меч, будучи непрестанно вращаем в упраздненном от всякого образа сердце, умеет обращать их вспять и посекать, обжигать и поедать, как огонь солому.

Если бы мы и бесчисленные смерти за Христа претерпели, то и тогда не исполнили бы должного; ибо иное есть кровь Бога, а иное кровь рабов, по достоинству, а не по существу.

Не от дел только злых должно подвижнику удаляться, но надобно стараться быть свободным и от помыслов и мыслей противных заповедям и воле Божией, — и всегда быть занятым в себе душеспасительными и духовными воспоминаниями, пребывая беззаботным о вещах житейских.

Хотя бы мы и великие подвиги проходили в жизни нашей, но если мы не приобрели болезнующего сердца, то все они притворны и суетны.

Никто, не пробежав пути, не берет награды. Труды рождают славу; изнурения доставляют венцы.

Только что выступившему на подвиги ничто так не препятствует исполнять делом заповеди, как всезлобнейшее самолюбие, жаление плоти.

Если и женщины желают жить по-евангельски, предпочитают девство браку, порабощают вражду на Бога и живут в ублажаемом плаче; то они блаженны за это избрание, в какой бы земле ни находились.

К душе, несущей подвиг приходит Христос, и неизреченную подает радость сердцу, — и этой радости духовной ничто ни из приятного мира, ни из лютых горестей его, взять от него никогда не может. Благие размышления, спасительные памятования, Божественные созерцания и слова премудрости, служа подвижнику, сохраняют его на всех путях его богоугодной деятельности.

Подвиги не есть что-либо особое от заповедей. Они есть заповеди. Покажи мне подвиги, кроме заповедей. Если укажешь на молитву — это есть заповедь; если скажешь о низложении помыслов — это есть заповедь «трезвитесь и бодрствуйте»; если о посте и бдении, и это же есть заповедь; если укажешь на самоумерщвление, и это — заповедь «да отвержется себя»; и какое бы ни сказал ты дело подвижнической добродетели — все они есть заповеди.

Хоть подвиги необходимы, но они есть подмостки. Здание строится посреди их, но они не здание. Здание в сердце.

Оставление телесных подвигов делает человеков подобными скотам, давая свободу и простор телесным страстям; излишество их делает человеков подобными бесам, способствуя размножению и усилению душевных страстей.

Охотно иди по негладкому пути. А если восходишь вверх, смотри, не скользок ли путь, чтобы не падая достигнуть тебе цели и пройти сквозь узкие врата. Там свет, и слава, и успокоение от всех бедствий.

Подвижническая жизнь имеет одну цель — спасение души.

Подвижничество, друг, есть подражание всем заповедям Господним и хранилище их; оно не гневливо, не опрометчиво, не горделиво, не сребролюбиво, не самолюбиво, покорно, всякому услуживает, вовсе свободно от тела, пребывает в свойстве только с духом; у него язык благодарный, полезная во всем молитва, неподвижно оно к злословию, делает все из послушания, по приказу вождя, которого и время, и труды, и Божественное определение приставили к управлению настоятельства, как знающего и отклоняющего порывы ветров.

Один идет путем и подвизается из любви ко Христу, а другой из тщеславия.

Какое приобретение от поста, молитвы, бдения, когда нет мира, и любви, и прочих плодов духовной благодати...

Относительно нас: целомудрие и праведность, смирение и терпение так или иначе причиняющих нам зло, и раздача имущества, еще же и злострадание тела в постах и бдениях, и, одним словом сказать, — распятие себя со страстями и похотями во исполнение заповедей Божиих, — не только является выявлением насколько истинно мы веруем обещаниям Христовым, но и, так сказать, делает Бога в свою очередь должником дарования нам вечной и незыблемой жизни, и наслаждения, и славы, и царства.

Здешняя борьба праведных временна; а победа и будущие награды вечны.

При борьбе с вожделениями естества телесные подвиги должны быть благоразумны и умеренны. Плотское вожделение только обуздывается этими подвигами, побеждается оно смирением и молитвенным плачем, привлекающими к подвижнику Божественную благодать. Усиленные телесные подвиги более вредны, чем полезны, когда они, излишне ослабляя телесные силы, препятствуют заниматься молитвою, плачем и делами смирения.

Неси подвиг в мудрости тихо, с достоинством, и страхом, и заботою о том, что тебя видит Бог, удаляй излишнюю веселость.

Выше меры подвигов предпринимать не должно, а стараться, чтобы друг – плоть наша – был верен и способен к творению добродетелей.

Болезни твои вместо подвигов тебе вменятся, а может быть, без них могла бы впадать и в страсти – еще лютейшие болезни.

Жить в простой хижине и не смиряться – к хорошему не приведет. Немощному душой и телом полезнее жить в удобной келье и смиряться, презирая и укоряя себя за удобство и просторную келью. Суровую жизнь могут проходить редкие и только крепкие телом, которые без вреда могут переносить и холод, и голод, и сырость, и спание на полу. А по слову преподобного Иоанна Дамаскина, немощным телом полезнее смирение и благодарение, чем телесные труды и подвиги, к которым они неспособны.

Если предаешься подвигам духовным, не хвались тем.

Кто постится, злостраждет, совершает бдения, подает милостыни, тот делает все это, чтоб обрести благоволение и милость у Бога. Ибо если на поприще настоящей жизни, мрачном и полном греха, не станем мы произвольно утеснять себя постами, бдениями и другими злостраданиями. и не станем оказывать милостивости к другим людям; то и Бог не захочет помиловать нас и простить нам грехи наши.