Смерть

Когда человеческая душа исходит из тела, совершается некое великое таинство. Ибо если она виновна в грехах, то приходят полчища демонов, злые ангелы и темные силы, берут эту душу и увлекают ее на свою сторону. Этому никто не должен удивляться, ибо если человек, еще будучи жив, в этом мире покорился, предался и поработился им, то не будут ли они еще более обладать им и порабощать его, когда он выйдет из этого мира? Что касается другой, лучшей части людей, то с ними происходит иное. При святых рабах Божиих еще и в этой жизни находятся Ангелы, духи святые окружают их и хранят; а когда души их разлучаются с телом, то лики Ангелов принимают их в свое общество, в светлую жизнь и таким образом приводят их к Господу.

Умирающие вне веры и Церкви без покаяния похожи на самоубийц.

День смерти — горький день, потому что разлучаются в таковой друг с другом тело и душа, разлучаются с болезнью, печалью, слезами и воздыханиями. Все люди облекутся тогда в душевную скорбь; ибо увидят, как ничтожно все, что любим, как все наши удовольствия исчезают подобно сновидению.

Конец настоящей жизни несправедливо, думаю, называть смертью, а скорее избавлением от смерти, удалением из области тления.

Плавание кончено; ненужная ладья разбита и брошена, а пловец пошел с накупленными товарами к Царю града великого, чтобы получить должный почет и барыши с процентами.

Если кто надежду свою возлагает на мир этот, то суетна надежда его, потому что, когда и не ожидает, постигнет его конец. Тогда, в час смерти своей, вспомнит он о грехах своих, и содрогнутся веки глаз его, потому что приведет он себе на память срамные дела свои.

Какое несказанное и невыразимое утешение, когда душа с уверенностью во спасении отделяется от тела, снимая его как одежду! Ибо, как бы во обладании будучи ожидаемых благ, она оставляет его, беспечально, с миром идя к Ангелу, свыше сходящему к ней с радостью и веселием, и вместе с ним беспрепятственно проходя воздушное пространство, никакому не подвергаясь нападению со стороны духов злобы, но в радости восходя с дерзновением и благодарными возгласами, пока достигнет поклонения Творцу и там получит определение быть помещенною в числе подобных ей и равных в добродетели, до общего Воскресения.

Слово Божие открывает нам, что наши души после их разлучения с телами присоединяются – соответственно усвоенным ими в земной жизни добрым или злым качествам – к Ангелам света или к ангелам падшим.

Смертью Законодатель останавливает распространение греха и в самом наказании являет человеколюбие. Так как Он, давая заповедь, с преступлением ее соединил смерть, и поскольку преступник подпал этому наказанию, Он и устраивает так, что самое наказание служит спасению. Ибо смерть разрушает нашу животную природу и таким образом, с одной стороны, останавливает действие зла, а с другой – избавляет человека от болезней, освобождает от трудов, прекращает его скорби и заботы и заканчивает страдания. Таким-то человеколюбием растворил Судия самое наказание.

Есть такие, которые по бессилию человеческого рассудка, судя о Божественной силе по нашим мерам, утверждают, что непостижимое для нас – невозможно для Бога. Они указывают на уничтожение древних мертвецов, на останки обращенных в пепел огнем. А сверх того придумывают еще и такие примеры: рыбу, которая поглотила плоть потерпевшего кораблекрушение, а потом сама сделалась пищей людей и посредством пищеварения перешла в организм съевшего ее. И многое подобное этому и само по себе маловажное и недостойное великой Божией силы и власти описывают в опровержение учения, как будто невозможно Богу теми же путями через разложение восстановить то, что принадлежит человеку. Но мы в кратких словах положим конец красноречивой изворотливости суетных умов и признаем, что разложение тела совершается на то, из чего оно состояло. И не только земля по слову Божию разлагается в землю, но и воздух, и влага переходят в сродное всему, что есть в нас, даже если бы тело человеческое было пожрано плотоядными птицами или свирепыми зверями и смешалось с их плотью, хотя бы прошло под зубами рыб, хотя бы огнем было превращено в пар и пепел. Куда бы кто в предположении своем ни перенес человека, без сомнения, он все еще в мире. А что мир содержится в руке Божией, этому учит боговдохновенное Слово. Поэтому если ты не знаешь и того, что у тебя в горсти, то неужели думаешь, что Божие неведение немощнее твоей силы и не в состоянии с точностью отыскать то, что содержится в Божией длани?

От Христа и доныне смерть для нас есть один сон и разлучение души с телом до дня обновления нашего.

Как зимой мы не знаем, как расцветет и какой плод принесет злак или дерево, но весна все это покажет, так ныне мы не можем знать, что таится у кого внутри, в сердце и душе – добро или зло, благочестие или нечестие,– и часто принимаем доброго за злого, а злого за доброго; но в Воскресение откроется все.

И пойдут грешники в муку вечную, а праведники в вечную радость
Разве не знаете, братия мои, какому страху и какому страданию мы подвергаемся в час исхода из этой жизни при разлучении души с телом? К душе приступают добрые Ангелы и Небесное Воинство, также и все сопротивные силы и князи тьмы. Те и другие хотят взять душу или назначить ей место. Если душа приобрела здесь добрые качества, вела жизнь честную и была добродетельна, то в день ее отшествия добродетели эти, какие приобрела здесь, делаются добрыми Ангелами, окружающими ее, и не позволяют прикасаться к ней какой-либо сопротивной силе. В радости и веселии со святыми Ангелами берут ее и относят ко Христу, Владыке и Царю Славы, и поклоняются Ему вместе с нею и со всеми Небесными Силами. Наконец отводится душа в место упокоения, в неизреченную радость, в вечный свет, где нет ни печали, ни воздыхания, ни слез, ни забот, где бессмертная жизнь и вечное веселие в Царстве Небесном со всеми прочими, угодившими Богу. Если же душа в этом мире жила постыдно, предаваясь страстям бесчестия и увлекаясь плотскими удовольствиями и суетой мира этого, то в день ее исхода страсти и удовольствия, какие приобрела она в этой жизни, делаются лукавыми демонами и окружают бедную душу, и не позволяют приблизиться к ней Ангелам Божиим; но вместе с сопротивными силами, князями тьмы, берут ее, жалкую, проливающую слезы, унылую и сетующую, и отводят в темные места, мрачные и печальные, где грешники ожидают дня Суда и вечного мучения, когда низринут будет диавол со своими ангелами.

«Сеется тело душевное, восстает тело духовное» (1 Кор. 15:44).
«Сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное» (1 Кор. 15:42-44). «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся» (1 Кор. 15:51–52). «Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет подобно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе все» (Флп. 3:20–21). «Если же Дух Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас» (Рим, 8:11). «Когда из мертвых воскреснут, тогда не будут ни жениться, ни замуж выходить, но будут, как Ангелы на небесах» (Мк. 12:25). «Сеется тело душевное», то есть грубое и смертное, «восстает тело духовное» (1 Кор. 15:44), каково Тело Господа после Воскресения, проходившее сквозь закрытые двери, не утомлявшееся и не имевшее нужды ни в пище, ни во сне, ни в питье.

Всегда ожидай, но не бойся смерти, то и другое – истинные черты мудрости.

Лучше смерть за Бога, чем жизнь со стыдом и леностью. Когда хочешь положить начало Божиему делу, сделай прежде завещание, как человек, которому уже не жить в этом мире, как приготовившийся к смерти и отчаявшийся в настоящей жизни, как достигший времени срока своего. И действительно имей это в мысли, чтобы надежда продлить настоящую жизнь не воспрепятствовала тебе нести подвиг и победить, потому что надежда продлить эту жизнь расслабляет ум. Поэтому никак не умудряйся до излишества, но вере дай место в уме своем; содержи в памяти многие дни, оставшиеся позади, и неисповедимые века после смерти и суда, и да не приходит на тебя когда-либо расслабление, как не приходило на Премудрого Давида, который говорит: что «тысяча лет нынешнего века не равняется и одному дню в веке праведных» (Пс. 89:5).

Видишь приговоренного и осужденного на смерть или больного при смерти? Рассуждай и смотри, что он тогда делает. Нет заботы о богатстве, чести, славе, не ищет ни на кого суда, всем прощает, чем ни обижен; не помышляет о роскоши и ни о чем, относящемся к миру этому. Только смерть стоит перед его душевными очами, страх смерти сердце его колеблет. Этот пример и рассуждение учит тебя всегда иметь память о смерти. Она научит тебя быть всегда в покаянии; она не позволит тебе собирать богатства, искать чести и славы и утешаться сладострастием, угасит пламень нечистой похоти. Страх будущего Суда и боязнь мучения связывают сердце и не позволяют хотеть того, что противно Богу, и приводят к вечному Суду, и колеблющуюся и падающую душу удерживают и поднимают, ибо в чем застанет нас Бог при кончине, в том и судит (Иез. 18:20; 33:20). Блажен и мудр, кто всегда помнит о смерти.

Смерть для праведных — сон, вернее же сказать, — отшествие к лучшей жизни.

Всякая добрая и боголюбивая душа, как скоро, по разрешении от сопряженного с нею тела, освободится отсюда, приходит в состояние чувствовать и созерцать ожидающее ее благо, а по очищении или по отложении того, что ее омрачало, услаждается чудным каким-то услаждением, веселится и радостно шествует к своему Владыке, потому что избегла здешней жизни, как небесной тюрьмы, и свергла с себя лежавшие на ней оковы, которыми крылья ума влеклись вниз. Тогда она в видении как бы уже пожинает уготованное ей блаженство.

Наподобие семян, бросаемых в землю, мы, умирая, не погибаем, но, как посеянные, воскреснем, потому что смерть упразднена по благодати Спасителя.

Смерть боится приближаться к боящемуся Бога и только тогда приходит к нему, когда ей повелено разлучить его душу с телом.

Смерть — упокоение святым, которые изнуряли себя трудами и подвигами, прилежно изучая Писания Святаго Духа, пребывали в бдении, посте и молитве.

Будущие жилища душ соответствуют естеству их, то есть их эфирной природе. Соответствует этой природе эдем, или рай, соответствует ей и ад.

Радость, которую теперь ощущают души святых, есть наслаждение частное, как и печаль грешников есть наказание частное. Когда царь призывает своих друзей, чтобы ужинать вместе с ними, равно и осужденных, чтобы наказать их, то званные на вечерю еще до ее начала прибывают в радости перед домом царя, а осужденные, заключенные в темницу, пока не придет царь, предаются печали. Так должно думать о душах праведников и грешников, переселившихся туда от нас.

Провидеть вашу участь о смерти мне, непотребному, не открыто, а потому и не смею об этом не только писать, но даже и думать. Напомнить же вашей любви решаюсь, что нам Сам Спаситель предал во святом Евангелии, что смерть, как вор, да и преподобный Иоанн Лествичник пишет: «Смертная память да совозлегает и совосстает от одра», – как мы с тобой от самочиния и от сладострастных действий, ярости и вспыльчивости повредили свое здоровье, то такие, поврежденные, редко кто до старости маститой доживают, но в цветущих годах смерть их похищает. Это-то мне удивительно, что вы сами себя почитаете за урода, а смириться не понуждаетесь.

Вижу, что устрашаетесь и смущаетесь духом о приближении к вашим местам болезни – холеры – и просите на это моего совета и укрепления. Скажу вам на это, что жизнь и смерть каждого из нас в руке Божией, и без воли Божией никто не отходит от этого света в вечность. А притом надобно и то знать, что каждому из нас уже предназначен конец, но нам это неизвестно – когда и как кому отойти отсюда.

Не знаю, что сотворит о мне Господь далее; да будет Его святая воля в животе моем и смерти. Не без страха за прошедшее время жизни. Человеколюбие Его не хочет «смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был». ( Иез. 33:11), да сподобит и меня, окаяннейшего, христианской кончины и блаженства так как отпустятся грехи.

Что ж касается до вашей печали о том, что родитель якобы без напутствия окончил жизнь, то это нам неизвестно; может быть, кончина ему случилась мученическая, которая заменяет все обряды, ибо известно, что и преподобного Афанасия Афонского строение церковное задавило, но душа его во благих водворилась у Господа. Много и ныне умирают от грому, молнии, от огня, от воды, от угара, от падений нечаянных и прочее. И всех таковых кончина мученическая, в которой своею кровью очищаются грехи, и Святая Церковь наша особенно о них имеет ходатайство ко Господу.

Да призрит Господь на вас миром и тишиной и тем облегчит скорбные сердца ваши, испытывающиеся страданиями единодушной вам сестры м. Тавифы и предстоящей с ней разлукой. Не унывайте чрезмерно, укрепляя ваш дух верой и упованием на милосердие Небесного Отца, Который призывает ее от скорбей и болезней к успокоению на лоно Авраамово. Она не умрет, но только уснет до общего Суда Христова, а бессмертная душа ее прейдет от смерти в живот и там будет за любовь послуживших ей ходатайствовать любовью.

Если бы со смертью все кончилось, то тогда еще бы, кажется, ничего, но вот беда, что после смерти для нерадивых начнутся бесконечные муки, такие тяжкие, что и представить себе того горя нельзя. Когда тут бывает очень тяжело, то это все равно, что капля воды против воды всех морей и рек! – Проси помощи Божией, помни всегда смерть свою и муку, и, Бог даст, мало-помалу исправишься.

Поскольку всякое пророчество Господа оказывается истинным, как свидетельствуют события, а о Воскресении мертвых мы не только научены Словом, но и от самих воскресших получили доказательство обетования, то какой остается повод для неверия?

Если душа прославлена уже ныне и вступила в единение с Духом, то и тело сподобится Воскресения.

...Если повинна <душа> во грехах, то приходят толпы демонов, и недобрые ангелы и темные силы берут душу ту и ведут в собственную свою область.

Поскольку Адам преступил заповедь Твою, то им и рожденными от него возобладала смерть.

...Не умереть тяжко, но тяжко — разгневать Владыку.

...Успение любителей добродетели... есть окончание скорбей и начало благ. Ибо конец подвигов есть начало венцов.

Вино в зарытом сосуде, когда цветет виноград в поле, слышит запах и цветет вместе с ним. Так и души грешников: они получают некоторое благодеяние от приносимой за них Бескровной Жертвы и благотворения, как знает и повелевает Бог наш, единый Владыка живых и мертвых.

...Истребителем нашим была смерть, которую Господь тогда привел в бездействие, когда, пребывая недвижимым на том месте, где находился, казался нам субботствующим, поборол же силу смерти, пролагая Собою путь всем умершим к воскресению от смерти.

Тщательно подвизающиеся в добродетели, переселяясь от здешней жизни, поистине, как бы отпускаются на свободу от страданий и уз.

Когда в молитвах воспоминаются имена усопших, что может быть полезнее этого для них? Живые веруют, что и умершие не лишены бытия, но живут у Бога. Как Святая Церковь учит нас молиться о путешествующих братиях с верой и упованием, что совершаемые о них молитвы им полезны, так надо понимать и молитвы, совершаемые за ушедших из мира сего.

Если Бог и из несуществующего силен привести в бытие все, что Ему угодно, то тем более может обновить уже существовавшие и обратившиеся в землю тела.

Если бы не было Воскресения, то как бы могла сохраниться правда Божия, когда столько злых людей благоденствуют и столько добрых страдают и в страдании оканчивают жизнь? Где все эти люди получат по своему достоинству, если нет Воскресения?