Покаяние

Поскольку же всякий кающийся смиряется, то ради этого Бог дает благодать Свою ему как смиренному, чтоб ненавидел и похотные и злые дела, и всегда помнил немощь свою и, помня ее, сострадал подобострастным себе человекам и был снисходителен к немощам их, никого не осуждая во грехах их, чтоб был кроток и терпелив и обретал покой в душе своей. Дойдя до этого, начнет уже он петь Господу песнь нову, хвалу Богу нашему, т. е. начнет приносить благодарение Богу от чистого и сокрушенного сердца, потому что чистое сердце и есть сердце сокрушенное и смиренное. А всякое другое псалмопение, кроме такого, тщетно есть и бесполезно. Тому, кто не таким образом поет, невозможно беседовать с Богом посредством молитвы, хоть бы он трудился над этим много и долго; но устами будет он петь и произносить молитвы, а умом будет помышлять о том, что преогорчает Бога и подвигает Его на гнев.

Если мы и до смерти будем подвизаться в покаянии, то и таким образом еще не исполним должного, ибо ничего достойного Царствия Небесного не сделали.

Бог не требует для покаяния продолжительного срока: сказал твой грех — и ты оправдан, покаялся — и помилован; не время оправдывает, а усердие кающегося уничтожает грех.

Когда же Бог изглаждает грехи, то не оставляет ни шрама, не попускает остаться и следу, но вместе со здоровьем дарует и благообразие, вместе с освобождением от наказания дает и оправдание и делает согрешившего равным несогрешившему. Хотя бы у человека были тысячи ран, но если он покается и сделает что-нибудь доброе, Бог так изглаждает их, что не остается ни шрама, ни следа, ни признака грехов.

...Покаяние, бывающее... всегда до самой смерти, с болезнованием и скорбением сердечным, делает мало-помалу то, что мы начинаем проливать горькие слезы, которыми отмывается и очищается скверна души нашей. Из этого болезненного покаяния рождается потом покаяние чистое и отрадное, превращающее горькие слезы в сладкие, вселяющие в сердце наше непрестанное некое радование и делающие нас достойными и способными узреть неприступный оный свет, который если не восподвизаемся со всем усердием узреть, то не можем ни освободиться от страстей, ни стяжать добродетели, ни сподобиться достойно, со слезами по Богу, причащаться Божественных Тайн, ни возыметь чистое сердце, ни достигнуть того, чтобы вселился в нас Дух Святый, осязательно для чувства нашего, ни удостоиться узреть Бога, как Его узревали святые, ни в сей жизни, ни в будущей.

Пусть кто-нибудь соберет все свое имущество и раздаст бедным, пусть постится, совершает бдения, спит на голой земле, творит молитвы день и ночь, но не взыщет от Бога стяжать себе сердце сокрушенное и смиренное... он не получит никакой пользы от своих трудов. Поэтому надлежит искать ту единую стезю, на которой можно стяжать сокрушенное и смиренное сердце, ибо кто стяжет такое сердце, тот будет шествовать по земле, как бы шествовал на Небе, в Царствии Небесном. Сокрушенные и смиренные сердцем и в последний час получают удостоверение, что они помилованы милостивым Богом, и уходят в иной мир, радуясь и веселясь. Так велик этот ни с чем не сравнимый дар Божий. Он есть основание восхождения по лествице добродетелей и нисхождение дара чудотворений и знамений; есть воскресение душ, бывающее еще в настоящей жизни прежде Общего Воскресения тел; есть избавление, для которого Бог Отец дал Сына Своего, чтобы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел Жизнь Вечную.

Вот что мы читаем в книгах Царств. Некогда согрешили перед Господом Богом два израильских монарха: царь Саул и царь Давид, каждый в свое время, и оба покаялись. Саул возносит свою покаянную молитву к Богу перед лицом пророка Самуила: «согрешил я, ибо преступил повеление Господа и слово твое; но я боялся народа и послушал голоса их. И отвечал Самуил Саулу: ты отверг слово Господа, и Господь отверг тебя, чтобы ты не был царем над Израилем» (1 Цар. 15:24, 26). Кается и Давид, говоря пророку Нафану: «согрешил я перед Господом. И сказал Нафан Давиду: и Господь снял с тебя грех твой» (2 Цар. 12:13). Рассмотрим же оба эти покаяния. Вот кается Саул: он совершает долгую молитву и умножает слова перед Самуилом, однако не удостаивается прощения, но даже осуждается на уничтожение: «Господь отверг тебя». Кается же и Давид; немного, только два слова произносит: согрешил я перед Господом, но тотчас Господь прощает его согрешение. Что это значит? В чем тайна? Оба согрешили, оба каются, но только у одного Давида покаяние принимается. Саула же покаяние отвергается. Если желаем узнать причину этого, то прочтем в Писании о жизни обоих – Давида и Саула. Давид после грехопадения облекся во вретище, то есть в одежды печали, Саул же гордится мягкими царскими одеждами. Давид постом смиряет свою душу, ест пепел, как хлеб, и питье свое растворяет плачем, а Саул ест от многоценных трапез, пьет и веселится. Давид в полночь встает для молитвы, а Саул, упившись, спит в мягкой постели. Давид рыдает о грехе своем, а Саул пренебрегает им; Давид трудится, а Саул ленится. Не дивись же ты, Саул, что покаяние твое неприятно Богу и молитва твоя отвергнута, ибо ты не проявил трудов и подвигов. Не дивись и ты, Давид, будучи прощен, ибо ты явил многие подвиги в своем покаянии: «Господь снял с тебя грех твой». Итак, мы видим и понимаем теперь, что покаяние без трудов отвергается, как сорняки: оно не принимается, но выметается вон на попрание. Великий проповедник покаяния Иоанн Креститель, взывавший в Иудейской пустыне о покаянии, говорит: «сотворите же достойный плод покаяния» (Мф. 3:8). Что же это такое – «достойный плод покаяния?» По объяснению толкователей, это значит, что труды удовлетворения за грех должны в покаянии сравниться с тяжестью какого-либо сделанного великого греха, чтобы насколько кто раньше поработал греху, настолько бы поработал потом и Богу, согласно словам апостола: «Как предавали вы члены ваши в рабы нечистоте и беззаконию на дела беззаконные, так сейчас представьте члены ваши в рабы праведности на дела святые» (Рим. 6:19). А святой Григорий, называя человека деревом, познаваемым по плодам, говорит: «По плодам именно, а не по листьям и корням должно познаваться покаяние. Ведь и Господь проклял дерево, имевшее на себе листья, но бесплодное, ибо Он не принимает исповедания только на словах, исповедания без плодов измождения тела». Этим сказал как бы следующее: живое доброе дерево познается по корню, листьям и по плодам подобно этому и мысленное дерево, человек, при этом человек кающийся, имеет корень, листья и плоды. Корнем покаяния является мысль и намерение исповедать грехи свои; листья – это само словесное исповедание грехов, приносимое Богу перед отцом духовным, и обещание исправиться; плоды же – это труды удовлетворения за грехи. Посмотрим же, по чему познается истинное покаяние? Познается оно не по корню намерения, не по листьям исповедания и обещания, но по плодам удовлетворения. Укрепляй намерение, как корни, умножай слова, как листья, но если не имеешь плодов, достойных покаяния, то есть подвигов и трудов в удовлетворение за грехи, то ты не благословенное дерево, но подлежащее проклятию. Плоды же, достойные покаяния, как мы сказали уже, есть те, которые равняются качеству и количеству совершенных прежде грехов.

Всякий раз, когда упадешь, восстань и спасешься. Ты грешник, ты постоянно падаешь, научись восставать; позаботься о приобретении этой мудрости. Эта мудрость состоит вот в чем: выучи наизусть псалом «Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей» (Пс. 50:3), внушенный царю и пророку Давиду Духом Святым, и читай его с искреннею верою и упованием, с сердцем сокрушенным и смиренным; после искреннего раскаяния твоего, выраженного словами царя Давида, тебе тотчас воссияет от Господа прощение грехов, и ты ощутишь мир душевных своих сил.

О, покаяние! Ты несокрушимый оплот души, укрепленный город, в котором царствует Отец, Сын и Дух Святый. О, покаяние! Ты сокрушаешь жало смерти, попираешь дьявола, умерщвляешь змея, прославляешь Христа и даешь жизнь. О, покаяние! Ты в скорби рождаешь радость, в слезах находишь утешение и посредством слез избавляешь от вечного плача. О, покаяние! Ты сеешь со слезами и пожинаешь с радостию. О, покаяние! Ты рубищем уготовляешь блестящую брачную одежду Христа. О, покаяние! Ты изгоняешь из души свойства Каина и вселяешь любовь и радость непорочности. О, покаяние! Ты уничтожаешь зловоние грехов и сообщаешь благоухание добрых дел. О, покаяние! Ты сожительница мира и дружбы, союзница любви, цветок, благоухающий надеждой, пасущиеся на тебе златорунные агнцы изливают пурпуровые лучи Троицы.

Приносишь ты покаяние в блуде? Осуждай всякий блуд, потому что им порождены всякие распутства. Берегись смеха, шуток, сквернословия, чревоугодия — это пути к блуду.

Кающемуся и дается благодать, которая образует в нем решимость угождать Господу, не щадя живота.

Без огненного очищения здесь – не спастись от огня вечного
Сердцем упражняйся в незлобии, а телом в чистоте, то и другое сделает тебя храмом Божиим.

Покаяние есть дщерь надежды и отвержение отчаяния.

Слушайте и содрогнитесь: хотя море благости < Бога> и исполнено щедрот, но, если человек не приносит покаяния, не получит милости в день Суда.

Припомни тяжкие падения падших в древности и покаявшихся, а также высоту и честь, каких сподобились они после сего, и приимешь смелость в покаянии своем.

Для того ведь Бог и наперед оказывает нам благодеяния, и согрешивших опять удостоивает прощения, и наказания тотчас не наводит, чтобы всеми средствами привлечь нас к покаянию...

Истинное же покаяние состоит в том, чтоб удалиться от греха и возненавидеть оный... И тогда Бог с радостью приемлет приходящего к Нему.

То и располагает к покаянию, что действием благодати открывается ясновидение себя, Бога и своей участи.

Истинное покаяние не то, которое произносится только на словах, а то, которое утверждается делами и, исходя из самого сердца, истребляет скверну нечестия.

«Сотворите же достойный плод покаяния»
(Мф. 3:8) «И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым: если мужчина или женщина сделает какой-либо грех против человека, и чрез это сделает преступление против Господа, и виновна будет душа та, то пусть исповедуются во грехе своем, который они сделали, и возвратят сполна то, в чем виновны, и прибавят к тому пятую часть и отдадут тому, против кого согрешили» (Числ. 5: 5–7). Не тот исповедует свой грех, кто сказал: я согрешил, и потом остается во грехе, но тот, кто, по словам псалма, открыл грех свой (Пс. 31:5) и возненавидел его. Какую пользу принесет больному забота врача, если больной крепко держится того, что разрушительно для его жизни? Так нет никакой пользы от прощения неправды делающему еще неправду и от извинения в распутстве – продолжающему жить распутно... Премудрый Домостроитель нашей жизни хочет, чтобы живший во грехах, а потом дающий обет восстать к здоровой жизни положил конец прошедшему и после сделанных грехов положил некое начало, как бы обновившись в жизни через покаяние... Кающимся недостаточно для спасения одного удаления от грехов, но им необходимы и достойные плоды покаяния.

Прежде плача и слез, — никто да не прельщает нас пустыми словами, и сами себя да не прельщаем, — нет в нас покаяния, ни истинного намерения перемениться, ни страха Божия в сердцах наших; не сознали еще мы себя виновными и не осудили, и душа наша не была еще в чувстве будущего Суда и вечных мук. Ибо если б мы осудили себя, если б возымели такие движения сердца, если б были в таких чувствах, то тотчас извели бы и слезы. Без этого же ни жестокосердие наше никак не может умягчиться, ни душа наша стяжать духовное смирение, ни мы не в силах сделаться смиренными. А кто не таков, тот не может соединиться с Духом Святым; не соединившийся же с Ним чрез очищение себя от всего страстного, созерцания Бога и Боговедения сподобиться не может, и недостоин сокровенно научаемым быть добродетелям смирения.

О, как велика в <покаянии> сила, — оно умилостивило Бога, изрекшего уже приговор! С кротостию приступило к Нему, напомнило воззреть на Свою благодать и сделало, что приговор переменен в отпущение. О, как велика радость покаяния, — оно склоняет Бога отменить наказание, когда грех овладел уже родом человеческим! Покаяние встретило ангелов гнева и смогло их преодолеть, чтоб не наводили пагубы; удержало мечи, удержало серпы, чтоб не пожинали рода человеческого. Ангелы-мстители, видя его, пришли в изумление, и покаяние сказало им: «Под защиту свою беру преступников закона, ручаюсь за род человеческий, даю Владыке обеспечение за людей. Для чего пришли вы теперь переменять мои условия? Имею определенный срок. У меня заключен с Богом договор, когда представить Ему необратившихся. Для чего пришли вы противиться правам моим? Могу призвать на вас суд, у меня много свидетелей, которые уверят Владыку моего. Есть у меня доказательства, по которым могу получить отсрочку для представления человечества Богу». Итак, отводит оно ангелов Богу, начинает ходатайствовать за человечество и в защиту говорит: «Знаешь, Владыка, созданного Тобой человека, знаешь, что сотворен он из персти, что естество его слабо, что крепость его легко сокрушима; если не уснет вечером, не остается в живых; если не поест только день, в опасности его жизнь. Зимой цепенеет, летом опаляется от зноя, вечером не видит, ночью не смеет ходить; если походит, изнемогает; если остается в бездействии, кружится у него голова; если сидит, ему скучно; если станет говорить, утомляется; если принужден лежать, ему трудно; если долго постоит, приходит в изнеможение. И ты, Владыка, хочешь, чтобы такая немощь скоро восторжествовала над грехом! Много у человека помыслов, непостоянных дум в душе, сомнительных действий, неправильных дел; видимое ему препятствует, сокровенное поражает его неожиданностью; стоять против козней он не готов; к отражению того, что тревожит его, скуден умом; против злоумышляющих немощен душой; заботлив в попечении о теле, многопопечителен о пропитании жены и детей. И Ты, Владыка, хочешь, чтобы такое естество скоро восторжествовало над грехом! Что же, о Владыка, в силах оно сделать против дьявола?.. Велика сила у змия, обольщение его глубоко; грех по причине его приятности распростерся широко, страсти посредством вкушения делаются близкими к телу, грех тревожит плоть похотью, повреждение одолевает душу суетной славой, лукавство увлекает к себе ум. Что же в состоянии сделать сей жалкий против такого множества противников?.. Помилуй, Владыка, пощади создание Свое, умилосердись к брению, которое восхотел Ты прославить, удержи угрозу, останови скорое наказание, отложи смертный приговор для меня — покаяния. Расширь пределы щедрот Своих, увеличь меру милосердия Своего; отверзи благоутробие Свое, удиви милостию Своею и благодать Свою распространи на долгие времена. Я — ходатаица за человечество, беру его на свою ответственность и постараюсь привести к Тебе, сколько дозволит это природа».
И видя Бог покаяние, уступил желанию, склонился на прошения... определил, чтобы покаяние предводительствовало немощным естеством и дал ему власть над немощью человеческою; определил срок суда и повелел покаянию не преступать своих пределов в день Суда, не изъявлять желания продолжить власть свою, а скорее стать обвинителем, что человек пренебрегал стольким терпением, не просить милости, чтоб срок был отложен, но с негодованием приступить к отмщению...
И покаяние соглашается на сии повеления, и стремительность ангелов превращает в спокойствие. Бог прекратил угрозы, и ниневитяне спасены. Покаяние исходатайствовало, и город возвратил себе благоденствие. Под городом разумеется вся вселенная и под ниневитянами — все человечество... пощада Ниневии распространилась на всех. Христос воскрес, и человечеству благовествуется воскресение. Определение Божие от одного простирается на весь род.

Где нет плодов покаяния, там не истинное покаяние, но ложное, не что иное, как прельщение совести. Поэтому оно ничем и не помогает кающемуся, пока он не оставит грехов и не начнет новой жизни. Ибо покаяние – не что иное, как духовное воскресение. Ибо пока человек пребывает в грехах, он хотя и живет телом, но духом мертв, ибо не имеет в своей душе Бога, Который есть жизнь и источник жизни. Что для нашего тела душа, то для нашей души Бог. Тело живет до тех пор, пока в нем находится душа; душа живет до тех пор, пока в ней обитает Бог Своею благодатью. Тело умирает, если душа покинет его; душа умирает, если Бог ее оставляет. Оставляет же душу Бог не из-за чего иного как из-за греха. Ибо Бог и грех вместе пребывать не могут: «беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим»,– говорит пророк (Ис. 59: 2). Душа же, лишившаяся благодатного присутствия Божия, как своей жизни, мертва, как и тело, лишившееся души, мертво. К такой душе взывает Бог: «встань, спящий, и воскресни из мертвых» (Еф. 5: 14).

...Бог положил и среди этого рая, т. е. посреди сонма верующих, или посреди Церкви, спасительное древо покаяния, чтоб те, которые, по своему нерадению впадая в грехи, отпадают от жизни вечной, опять посредством покаяния возвращались к этой жизни, еще в светлейшей и  блистательнейшей славе. Ибо если б не благоволил устроить это для нас человеколюбивый Бог, не благоволил то есть даровать нам покаяние, то не спасся бы ни один человек. Оставим же всякую другую заботу и одно восприимем попечение о том, чтоб достодолжно каяться, сколько достанет у нас сил на то, да сподобимся и настоящих и будущих благ во Христе Иисусе, Господе нашем, Коему слава во веки веков.

«Всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится» (Мк. 9:49). Перед этим Господь говорил о том, что должно быть готовым на всякого рода пожертвования и на всякие дела самоотвержения, лишь бы устоять на добром пути. Хоть бы жертвы эти были дороги нам, как глаз, или необходимы, как правая рука, надо принести их, не задумываясь. Ибо если пожалеешь принести такую жертву, а вследствие того увлечешься с правого пути на неправый, то принужден будешь в будущей жизни страдать вечно. Итак, принеси жертву, болезненную и скорбную, здесь, чтобы избежать мучений там. Без огненного очищения здесь нельзя спастись от огня вечного. Всякий, желающий спастись, должен быть осолен огнем, пройти огненное очищение. Все мы, по закону сотворения, должны принести себя в жертву Богу, но всякий из нас нечист. Надо, значит, очистить себя, чтобы стать жертвой, приятной Богу. Но стань себя очищать, отрывать страсти от души – станет больно, будто обожжешься огнем. Это действие внутреннего самоочищения похоже на действие огня, очищающего металл. Металл бесчувствен. Если бы дать ему чувство, то он и очищение и жжение чувствовал бы одновременно; это самое происходит и в самоочищающемся человеке. Пройдя это действие, он бывает как бы весь пережжен огнем. Очистительный огонь проходит по всем частям его, как соль проникает осоляемое тело. И только тот, кто подвергается этому действию, бывает настоящей богоугодной жертвой. Потому и необходимо всякому быть осоленным огнем, подобно тому как в Ветхом Завете всякая жертва осолялась прежде принесения ее во всесожжение.

Кто льстит согрешающему, обласкивает его, тот только более располагает его ко греху и не подавляет преступлений, а питает их. Но кто строгими советами изобличает и вместе наставляет брата, тот содействует его спасению. «Кого Я люблю,– говорит Господь,– тех обличаю и наказываю» (Откр. 3:19). Так надлежит и священнику Божию не обманывать льстивыми утешениями, но промышлять о спасительных лекарствах. Неискусен тот врач, который слегка только ощупывает рану; сохраняя заключенный внутри, в глубине, яд, он только увеличивает его силу. Надо вскрыть рану, рассечь и, очистив от гноя, приложить к ней сильнейший пластырь. Пусть больной плачет, пусть кричит, пусть жалуется на нестерпимую боль,– он будет благодарить потом, когда почувствует себя здоровым.

От всей души взыщем умиленное сокрушение – царя добродетелей. Кто взыскивает его от всей души и от всего сердца, тот и находит. И лучше скажу: оно само идет и находит того, кто ищет его с усердием. И пусть имеет кто сердце более твердое, чем медь или железо, или даже алмаз, как только придет оно, тотчас делает это сердце более мягким, чем воск. Ибо умиленное сокрушение есть некий божественный огонь, расплавляющий горы и камни, превращающий их в луга и сады. Оно изменяет души, приемлющие его, и бывает внутри их источником живой воды, которая непрестанно бьет ключом, течет, как из родника, и напояет души, приемлющие с теплой верой Слово Божие. Прежде всего оно смывает скверну грехов у тех, которые делаются причастниками его, потом... оно смывает и страсти... И не только это делает, но как некий пламень пробегает по всему составу нашему, мало-помалу сжигает и опаляет эти страсти, как терния, и наконец совсем уничтожает их. Это умиленное сокрушение сначала делает то, что приобретший его горит сильным желанием совершенно избавиться и очиститься от страстей, потом возбуждает желание тех благ, которые уготованы от Бога любящим Его. И все это делает божественный огонь сокрушения с помощью слез. А без слез ни в нас, ни в ком-либо другом никогда не бывало ничего такого и не будет.

Покаяние нужно приносить от всего сердца, кающийся обязан быть постоянно одним и тем же, а именно: таким, каким начал покаяние. Если он изменит себе, этим обличается, что в его рассудке нет твердого основания. Такой человек приносит покаяние как обучающееся дитя и как побитый плачет от побоев, а не по произволению... не переменяя сердечного расположения. И ты приносишь покаяние с такой мыслью: «Если найду случай, опять предамся пороку». Не желаю тебе, кающийся, постоянно плакать и на краткое время предаваться безрассудству, не желаю тебе безвыходно быть в церкви и вести себя в ней, как на торжище. Не думай, что есть часы для Бога, чтобы преуспевать тебе в мудрости, и есть часы для диавола, в которые должно предаваться распутству. Не рассчитывай, что есть время для благочестия и есть время для беззакония. Так поступают лицедеи: в обществе они люди добропорядочные, а на зрелище бесчестные; в свете заслуживают доверие, а на зрелище – обманщики. Но ты и на торжище будь таким же, каков в церкви, так же честен в делах, помыслах, в поступках и словах, как честен в исповеди.

Покаяние есть жертвенник Божий, потому что согрешившие умилостивляют покаянием Бога. Покаяние не составляет убытка для приносящего его, чтобы разумели, какое расстояние между Законом и Евангелием. Под Законом иные нередко отказывались объявить грехи свои, не желая издержек, и скудость в принесении жертв служила покровом пороку. Христос устранил это, даровав Покаяние, этот безубыточный жертвенник.

...Благодать нисходит... на всякого кающегося. Но ему сопутствовать должна решимость, обетом скрепленная, не поблажать себе потом, а строго блюсти и охранять себя от всяких падений, не только больших, но и малых, с присовокуплением усердной молитвы о благодатной к тому помощи.

Помышление о грехах и страх свойственны приходящему и прибегающему к милосердию Божию. Если мы находимся с <Богом> в дружественных отношениях, то, хотя бы весьма много согрешили против Него, однако мы ничего не боимся, по любви к верному Другу. Если же мы сомневаемся полагаться на Его любовь, то это отсутствие веры будет зависеть от нас самих.

Покаяние – всемогуще, как установление всемогущего Бога. Нет греха, который бы устоял против покаяния, оно – дар нашему человеческому естеству; оно – остаток нашей первобытной непорочности, как сознание этой непорочности и сетование о потере ее; оно – воззвание Крещения.

Остановим же бурный натиск греха якорем покаяния, чтобы беспрерывный ветер вожделений не заставил нас претерпеть крушение.

...Покаяние восстановляет падшую душу, соделывает ее из отчужденной дружественною Богу; покаяние ободряет душу истерзанную, укрепляет колеблющуюся, исцеляет сокрушенную, делает здоровой уязвленную.

Святой Давид говорит: «Жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь. Боже» (Пс. 50:19). Это бывает, когда мы сокрушаемся печалью о грехах, имеем в сердце печаль, и эта «печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению» (2 Кор. 7:10). Этого от нас требует Сам Бог: «Раздирайте сердца ваши, а не одежды ваши, и обратитесь к Господу Богу вашему» (Иоил. 2:13). Такой дух и сердце есть жертва, приятная Богу. Такое сокрушенное сердце Бог не уничижит. На такую жертву с высоты Своей призирает Бог и Своими милосердными отеческими очами смотрит на приносящего ее. Такую жертву принес апостол Петр, когда отрекся от Христа, «и выйдя вон, плакал горько» (Мф. 26:75). Эту жертву и мы, христиане, должны приносить на жертвеннике нашего сердца, чтобы и на нас милосердием призрел Господь.

Нельзя откладывать покаяние, ибо мы не знаем часа смерти.
Не полагайся на лукавого, который внушает тебе обманные помыслы и говорит: «ты еще молод, еще много лет будешь жить; потому теперь веселись и не печаль души своей, в старости покаешься»... Если не каешься в молодости, в возрасте, полном сил, когда в состоянии понести всякий труд и выдержать подвиг, то, состарившись, не будешь ли представлять в оправдание бессилие?

Поскольку лукавый по зависти нападает на немощь нашу, то Господь наш против язвящих стрел его дал тебе спасительное врачевство — покаяние...

Покаяние должно сопутствовать вере во Христа, предшествовать крещению во Христа; а после крещения оно исправляет нарушение обязанностей уверовавшего во Христа и крестившегося во Христа.

Начало покаяния – осуждение грехов. Осуди и ты свои грехи; этого достаточно для Господа к твоему оправданию, потому что осудивший свои грехи не так скоро решится опять впасть в них.

Приносишь покаяние в лукавстве? Бегай раздражительности, ненависти, зависти, противной робости и всякой низости.

Есть два обличения: одно здесь во спасение, а другое — там в осуждение. Ныне, в настоящей жизни, входя в свет чрез покаяние, самоохотно и самопроизвольно, мы хотя обличаемся и осуждаемся, но, по благости и человеколюбию Божию, обличаемся и осуждаемся тайно и сокровенно, во глубине души нашей, во очищение и прощение грехов наших. И только один Бог вместе с нами знает и видит сокровенности сердец наших. И кто здесь, в настоящей жизни, бывает судим таким судом, тому нечего бояться другого какого истязания. Но тогда, во Второе пришествие Господне, на тех, которые не хотят внити в свет и быть им судимы и осуждаемы, но ненавидят его, откроется свет, сокрытый ныне, и сделает явными все их сокровенности. И все мы, ныне укрывающие себя и не хотящие объявить сокровенности сердец наших чрез покаяние, раскрыты будем тогда действием света пред лицем Бога и пред всем прочим, — что такое есть мы ныне.

Подобно тому как Господь, зная немощь нашего тела, дал людям искусство врачевания и повелел земле производить растения, пригодные для врачевания, точно так же, зная склонность души к падению и раны греха, Он дал покаяние, как бы врачевство для душ, и вложил в божественные и священные письмена средства к покаянию, как бы травы, чтобы каждый из нас имел в них целительный пластырь и, прикладывая его к себе при содействии веры, избежал болезни.

...Неведение земного ума, как мгла и мрак глубокий, покрывая очи душевные, отемненной и омраченной <душу> соделывает к уразумению Божественных и человеческих вещей, не могущей устремлять взора своего к озарениям Божественного Света, или вкушать благ тех, которых око не видало, о которых ухо не слыхало, которые и на сердце человеку не, входили (1 Кор. 2:9). Но, открывая очи свои покаянием, она все сие видит чисто, слышит внятно и разумеет разумно. И не только это, но и восхождения разумений о сем полагает в сердце своем. Вкусивши же потом и сладости сего, просвещается она в разуме и словом премудрости поведает всем о дивных благах оных, которые уготовал Бог любящим Его, и всех убеждает взыскать причастия их многими подвигами и слезами.

Не расслабляй себя избытком долготерпения Божия и не имей намерения навсегда отдаться удовольствиям. Не говори: пока еще понаслаждаюсь любовью, пока попользуюсь молодостью, немного спустя придет время покаяния, завтра покаюсь, во время старости буду беречь жизнь. Тщетны подобного рода рассуждения, дурны решения  твоей воли, плохим советником служит для тебя твоя похоть. Ты говоришь: сегодня согрешу, а завтра покаюсь. Хозяин ли ты завтрашнего дня? Кто тебе поручится за завтрашний день? Если ты вникнешь как следует, то окажется, что и сегодняшним днем ты вполне располагать не можешь: одна часть сегодняшнего дня прошла, а другая ведь еще впереди; та уже не твоя, а эта пока еще не твоя. Ты говоришь: сегодня я воспользуюсь удовольствием, а завтра покаюсь. То, что в твоих руках, ты отдаешь удовольствию; а то, что не твое, покаянию? Воспользуйся лучше моим советом: сегодняшний день отдай покаянию, а греху не оставляй даже и завтрашнего.

...Должен ты принести твердое покаяние, как Петр, потому что твердо грешил. Скажи мне: когда творил ты блуд, вместе с телом не действовала ли и душа твоя? Как же теперь хочешь целомудриться одним телом? Когда грабил ты, вместе с плотью не напрягался ли и ум твой? Как же теперь хочешь одной наружностью доказать свое постоянство? Законы не судят, если дело не обличено, не наказывают тех, которые имеют только вид убийцы. Так и Бог не приемлет покаяния, не оказывающего в себе твердого дела. Многие подражают в походке царям, а другие в поступках подражают мучителям, но за это одних не судят, как мучителей, а другим не кланяются, как царям. Так и кающиеся, если нетвердо принесут покаяние, будут то же, что подражатели.

Иному помысел нередко внушает: «Ты еще молод, в старости покаешься». И если он доживет до старости, помысел скажет: «Теперь ты состарился и имеешь нужду в покое». Необходимо ежедневно работать Господу со страхом и трепетом, ибо кто сказал нам, что мы доживем до старости? А если и доживем до старости, то будет ли у нас добрый помысел, если уже с этого времени мы нерадим о своем спасении?

Кающийся должен быть христианином православной веры, поскольку покаяние вне истинной веры не может быть приятно Богу. Исповедание также должно происходить перед православным духовным отцом, ибо еретик и отступник не разрешит кающегося от грехов. Кающийся должен иметь сокрушение сердца и печаль о грехах, которыми прогневал Бога. Кающийся должен исповедать все грехи подробно и по одному. Исповедание должно быть смиренным, благоговейным, истинным, с обвинением себя самого, а не другого. Кающийся должен иметь непременное намерение не возвращаться к тем грехам, которые исповедал, и исправить свою жизнь. После исповеди пусть исполнит назначенную от духовника епитимию за грехи. Эта же епитимия должна быть разумна и умеренна, с учетом свойств кающегося, его звания, возраста, грехов, их причины и прочее. Печать этой тайны: духовник должен в себе хранить грехи, услышанные на исповеди, и не открывать их никому ни в каких случаях.

Посмотри, грешная душа, на образ Спасителя и Искупителя твоего и послушай, как Он зовет тебя к Себе, несмотря на то, что ты забыл Его: «Человек, создание Мое! Я – Бог твой, Я – Царь твой! Я сошел с Неба, чтобы тебя возвести на Небо; иди за Мною! Я пожил на земле, чтобы сделать тебя небесным жителем. Я не имел, где приклонить главы, чтобы тебя ввести в дом Отца Моего Небесного; иди за Мною! Я трудился, чтобы тебя ввести в вечный покой. Я обнищал, чтобы обогатить тебя. Я плакал, страдал, скорбел и тужил, чтобы подать тебе истинное утешение, радость и веселие; иди за Мною! Я был оскорбляем, поруган и обесчещен, чтобы тебя, обесчещенное Мое создание, почтить и прославить; иди за Мною! Я был связан, чтобы тебя разрешить от уз греховных. Я, Судия живых и мертвых, был судим и осужден, чтобы избавить тебя от Вечного Суда; иди за Мною! Я был приравнен к беззаконникам, чтобы тебя оправдать. Я вкусил смерть, смерть крестную, чтобы тебя, Мое создание, оживить; иди за Мною! Я воскрес из мертвых, чтобы ты воскрес душою и телом. Я вознесся на Небо, чтобы и ты вознесся. Я сел по правую сторону Бога Отца, чтобы и ты прославился; иди за Мною! Я во всем уподобился тебе, кроме греха, чтобы и ты стал подобным Мне; иди за Мною! Я пришел к тебе, чтобы привлечь тебя к Себе, отпавшее, но любимое Мое создание; иди за Мною! Видишь, человек, любовь Мою к тебе! Видишь и Промысл Мой о тебе! За это ничего не требую от тебя, кроме того, чтобы ты был благодарен и шел за Мною и таким образом получил спасение и вечную славу. Иди за Мною, голодающим и жаждущим твоего спасения, и Я дам тебе спасение Мое. Возлюби Мою нищету, и будешь истинно богат. Возлюби Мое смирение, и будешь истинно славен и велик. Возлюби Мою кротость и терпение, и будешь истинно покоен и мирен. Отрекись от себя, и будешь истинно обладать собою. Оставь утешения плоти и мира, и будешь иметь истинное утешение. Оставь тленное богатство, и будешь иметь нетленное. Оставь честь и славу земную, и будешь иметь небесную. Иди за Мною! И приведу тебя в Мое Вечное Царство, к Вечному и Небесному Моему Отцу; «Никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14:6). Итак, слушай, грешная душа, и будь внимательна к голосу Иисуса, любящего тебя и искупившего тебя, и иди за Ним!.. Блудник, прелюбодей и любитель нечистоты! Услышь голос Господа: покайся и иди за Мною! Злобный мститель и убийца! Услышь голос Господа: покайся и иди за Мною! Вор, разбойник, грабитель и лихоимец! Услышь голос Господа: покайся и иди за Мною! Укоряющий, оскорбляющий, клеветник и злоречивый! Услышь голос Господа: покайся и иди за Мною! Лгун, обманщик, лицемер и всякий грешник, живущий нераскаянно! Услышь голос Господа: покайся и иди за Мною!

В отношении деятельной жизни, мы без покаяния не можем сделать ничего достойного; но Господь много милует нас за намерение наше. Понуждающий себя и держащийся покаяния до самой кончины, если в чем и погрешит, спасется за понуждение себя; ибо это Господь обещал в Евангелии. Кто говорит, что он не имеет нужды в покаянии, тот считает себя праведным и называется в Писании порождением злым; ибо через мнение о своей праведности, являясь как бы совершившим покаяние, сам того не зная, вместо распятия совокупляется со страстями: ибо самомнение и кичливость есть страсти.

Покаяние рождается от веры в праведного Воздаятеля и возбуждается страхом неминуемого Суда Божия и заслуженных мук. Грешник ужасается страшной участи, уготованной нераскаянным, и решается обратиться от области сатанинской к Богу, Отцу Своему.