Загрузка плеера...

Писание все это представляет олицетворение, и не потому что в самом деле Судья каждому будет предлагать вопросы или отвечать нам. Вероятно же, что какою-то несказанной силой, в одно мгновение, все дела нашей жизни, как на картине, запечатлеются в памяти нашей души. И книги, упоминаемые у Даниила, что иное означают, как не пробуждение Господом в памяти людей образов всего сделанного, чтобы каждый вспомнил свои дела и видел, за что подвергается наказанию, а вместе с тем признал справедливейшим произнесенный над ним суд? И не нужно думать, что пройдет много времени, пока каждый увидит себя, и дела свои, и Судью, и следствия Суда Божьего, неизреченной силой, в одно мгновение, все это представит себе ум, живо начертит перед собой и в сердцевине души, как в зеркале, увидит образы сделанного им.


Василий Великий  

Диавол не будет перед Богом, т. е. не будет предстоять Ему во время Суда, потому что предстоять Богу, когда Он станет судить, будут Ангелы, а диавол не будет предстоять, потому что он хотя и имеет бытие, но лишился своего достоинства. Почему же он не будет предстоять? Потому что Бог судит как человеколюбец, а диавол является величайшим человеконенавистником. Диавол не будет предстоять Богу на будущем Суде, потому что он со своими слугами не побоится уловить и душу праведника, воспользовавшись для того грехами, допущенными по незнанию и невольно, а равно и потому, что кровь неповинную осудят (Пс. 93:21), если бы у них была какая-нибудь власть судить. Вот почему Бог и не позволяет им обвинять нас и быть против нас свидетелями, когда Он судит наши поступки, а призывает в качестве обвинителей наши помыслы, а в качестве свидетеля — совесть.


Иоанн Златоуст  

Когда Бог будет обличать нас, Сам противостанет нам, поставит перед лицом нашим грехи наши — этих тяжких обвинителей, — когда полученные нами благодеяния противоположит нашим беззакониям, будет одно наше помышление поражать другим помышлением и одно дело осуждать другим делом, когда взыщет с нас за то, что достоинство образа Его поругали и омрачили мы грехом, и наконец предаст нас казни, после того как обличим и осудим сами себя, и нельзя уже будет сказать нам, что страдаем несправедливо? Для страдающих здесь это служит иногда утешением в осуждении, но там кто будет заступником? Какой вымышленный предлог, какое ложное извинение, какая хитро придуманная вероятность, какая клевета на истину обманет судилище и превратит Суд правый, где у всякого кладется на весы все — и дело, и слово, и мысль, где взвешивается худое с добрым, чтобы тому, что перевесит и возьмет верх, и с тем, чего больше, соображаться приговору, после которого нельзя ни перенести дела в другое судилище, ни найти высшего судии, ни оправдаться новыми делами, ни взять масло для угасших светильников у мудрых дев или у продающих, после которого не помогает раскаяние богатого, страдающего в пламени и заботящегося об исправлении родных, и не дается срока к перемене жизни? Напротив того, Суд этот будет единственный, окончательный и страшный, а еще более праведный, чем страшный, или лучше сказать: потому и страшный, что он праведен. Тогда подставятся престолы, Ветхий Днями сядет, раскроются книги, потечет река огненная, предстанут перед взорами свет и тьма уготованные: «И изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения» (Ин. 5:29), которым осудило уже неуверовавших судящее их слово (Ин. 12:48). И первые наследуют неизреченный свет и созерцание Святой и Царственной Троицы, Которая будет тогда озарять яснее и чище, и всецело соединится со всецелым умом, в чем едином и поставляю особенно Царствие Небесное; а уделом вторых, кроме прочего, будет мучение или, вернее сказать, прежде всего прочего — отвержение от Бога и стыд в совести, которому не будет конца.


Григорий Богослов  

Владыка и Бог всяческих Господь наш Иисус Христос воссияет тогда сиянием Божества, и блистанием Его закроется солнце, так что его совсем не будет видно, померкнут звезды, и все видимое совьется, как свиток, то есть отстранится, давая место своему Творцу. Тот, Кто теперь для всех невидим и живет в неприступном свете, тогда для всех явится таким, какой Он есть во славе Своей. И все исполнит Своим светом, и станет для Своих святых днем невечерним и нескончаемым, преисполненным непрестанной радости. А, для грешников и нерадивых, подобных мне, Он пребудет совершенно неприступным и незримым. Так как они при жизни не стремились очиститься, чтобы узреть свет славы Господа и Его Самого принять внутри себя, то и в Будущем Веке по всей справедливости Он будет для них незрим и неприступен.


Симеон Новый Богослов  

Огнем откроется последний день, и огнем будут испытуемы дела каждого (1 Кор. 3:13), говорит святой Павел, прилагая при этом, что, чьи дела по существу нетленны, каковые он внутри себя отложил в созидание свое, те пребудут посреди огня нетленными и не только не сгорят, но еще соделаются блестящими, очистившись совершенно от малых каких-либо пятен. А чьи дела тленны по веществу, каковые он, как бремя, на себя возложил, те, возгоревшись, сгорят и оставят его в огне ни с чем. Дела нетленные и пребывающие есть— слезы покаяния, милостыня, сострадание, молитва, смирение, вера, надежда и всякое дело, в видах истинного благочестия соделываемое, — которые, и когда живет человек, созидаются в нем во святой храм Богу, и когда умирает, отходят с ним и пребывают с ним нетленными вовеки. А дела, в огне истлевающие, как для всех явно, есть— сластолюбие, славолюбие, сребролюбие, ненависть, зависть, воровство, пьянство, досаждение, осуждение и всякое дело, телом совершаемое, по похоти или гневу. Все такие дела, и когда живет человек, разжигаясь похотью, тлеют вместе с ним, и когда отторгается он от тела, отходят вместе с ним, но не пребывают с ним, а, быв истреблены огнем, делателя своего оставляют в огне на нескончаемую во веки веков муку.


Никита Стифат  

Праведен Бог, и правы суды Его, и нет у Него лицеприятия, но по мере благодеяний и телесных, и духовных, или познания, или понимания, или рассудительности, какие Бог различно вложил в человеческую природу, судя каждого, найдет плодов добродетели и в достойной мере воздаст каждому по делам его. «ибо меньший заслуживает помилование, а сильные сильно будут истязаны» (Прем. 6:6). И Господь говорит: «Раб же тот, который знал волю господина своего, и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много; а который не знал, и сделал достойное наказания, бит будет меньше. И от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12:47—48). Познание же и разумение понимай различно, или то, которое дается по благодати и по небесному дару Духа, или то, которое бывает естественным следствием разумения или рассудительности и изучения Божественных Писаний. Ибо от каждого потребуются плоды добродетели, по мере оказанных ему Богом благодеяний или естественных, или дарованных Божией благодатью. Поэтому в день Суда безответен перед Богом всякий человек, потому что от каждого, слышал ли он, или никогда не слышал слова Божия, потребуются плоды веры, и любви, и всякой соразмерной ему добродетели, как награду от произволения и воли.


Макарий Великий  

Сегодня нам предлежит слово о Втором Пришествии Христовом, и связанном с ним трепетнейшем Суде, и о тех непостижимых вещах, которые должны будут совершиться из-за него, которые ни глаз не видел, ни ухо не слышало, ни на сердце человека, не озаренное Божественным Духом, не всходили, но которые превосходят не только человеческие ощущения, но и ум и разум человеческий. Ибо хотя Он — всеведущий и имеющий судить всю землю, учит нас о сем, однако снисходит к нашей возможности разумения, представляя соответствующие понятия. Посему и «молния», «облака», «трубный звук», «престол» и подобное этому вводится, хотя, согласно Его возвещению, мы ожидаем новые небеса, когда нынешние изменятся. Если же только сказанное, и то сказанное таким образом, — доступно пониманию исполняет душу разумно слушающих страхом и трепетом, то что же будет тогда, когда это будет самой вещью совершаться?!


Григорий Палама  

«Придет же день Господень, как тать ночью» (2 Пет. 3:10). Вор в ночи подкрадывается, когда его не ждут. Так и день Господень придет, когда его не ждут. Но когда не ждут Грядущего, то и не готовятся к встрече Его. Чтобы мы не допустили такой оплошности. Господь и заповедал: «...бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет» (Мф. 24:42). Между тем, что мы делаем? Бдим ли? Ждем ли? Надо сознаться – нет. Смерти еще ждут некоторые, а Дня Господня – едва ли кто. И будто правы: отцы и праотцы наши ждали – и не пришел день. Поскольку не видим ничего, почему бы надо было думать, что он придет в наши дни, то и не думаем о нем, и не ждем. Что удивительного, если при таком нашем состоянии, День Господень спустится на нас, как вор? Ждем ли, не ждем, день Господень придет, и придет без предупреждения. Ибо Господь сказал: «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мк. 13:31). Но не лучше ли ждать, чтобы не быть застигнутыми врасплох? Ибо это не пройдет нам даром.


Феофан Затворник  

Никто пусть не думает, будто тот Суд будет в умоисступлении. Но в тот день нельзя отделиться телу от души, а вместе они будут предстоять Страшному тому Судилищу, где книги дел раскрыты, Судия нелицеприятен, и суд неизменен; во многой славе позовет Он всех на суд по имени, и все мы предстанем обнаженными. Там нет ораторской речи, побеждающей правду, нет многословия языка, но испытание дел; там не нужны дары, ни защитники, но все несут собственные тяжести. Там старости не верят, знаменитости нет, телесное благородство не спрашивается; там красота лица не смущает Судию, но достоинство девства и остальных добродетелей смущает Судию, родившегося от Девы; там великий и малый равно судятся. Часто на том Суде осуждают дети родителей. Если ты родишь детей и не соблюдешь равенства между ними, но одного обогатишь, а другого возненавидишь, то дашь ответ. Тогда и раб становится перед господином с дерзновением, и рабыня перед госпожою, и ученик перед учителем. Все они судятся в Страшном Судилище: дети с родителями, жены с мужьями; и дела каждого становятся явными.


Иоанн Златоуст