Спасение

Главное средство ко спасению – претерпение многоразличных скорбей, кому какие пригодны, по сказанному в Деяниях Апостольских: «Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14:22).

Сожалеешь, что сновидение твое не сбывается и ты все живешь. Не ложны апостольские слова:«Долготерпение Божие почитайте спасением» (2 Пет. 3:15). Слова эти означают: если долготерпит нас Господь и прилагает дней жизни, то делает это для спасения нашего. Вот Господь помог тебе оказать ближнему любовь и сделать доброе дело – убедить старообрядца приобщиться Святых Тайн, а Господь за чашу студеной воды без награды не оставляет. Говоришь, что у тебя водянка; с этой болезнью нельзя рассчитывать долго жить, а лучше всего положиться на волю Божию и чаще вспоминать евангельские слова:«Терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21:19), и «претерпевший же до конца спасется» (Мф. 10:22).

Много нам надо работать над собой, а всякая работа непременно требует понуждения, терпения и смирения. Да, родная, большого внимания требует от нас наше спасение. Враг нашего спасения бдительно сторожит за нами чем-либо воспрепятствовать вход наш в райские обители. Главные орудия врага – это есть рассеянность. Забвение, нерадение, многозаботливость о настоящем веке. Но кто захочет получить Царство Небесное, то для того «иго Христово благо, и бремя Его легко» (Мф. 11:30).

Без самоукорения, смирения, терпения и любви спастись нельзя; с этими средствами и брани облегчаются, и коварства вражеские низвергаются.

Начало нашего спасения состоит в искреннем сознании своей греховности и проистекающем отсюда самоукорении и смирении себя пред Богом и людьми. «Сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже» (Пс. 50:19). И при этом надо иметь самоотвержение, то есть отвергнуться своей воли и разума и повиноваться начальствующим и наставникам, как учат святые отцы.

Ты описываешь свои неисправности и не видишь надежды спасения в делах своих. Плоха нам надежда на дела наши. Хоть бы и были они, то без любви и смирения никакой пользы от них не получим, а смирение и одно сильно спасти нас; об этом надо позаботиться– стяжать таковое, и надежду на заслуги Спасителя нашего и на Его милосердие.

Бог печется и промышляет о нас более, нежели сами мы, Он устраивает наше спасение, однако ж не хочет, чтобы мы искали его в здешней отраде, но в скорбях, в теснотах и в болезнях. С легкостью ли вошли в Царство Небесное отцы и матери наши? Не больше ли тесным и прискорбным путем приобрели его? Они скорбели, но не беспокоились и не малодушествовали, и это служило им отрадой в лютейших скорбях, душевных и телесных, по претерпении которых и совершенном смирении получили и совершенное успокоение, и даже духовное дарование.

Я не думаю, что вы полагаете свое спасение в исполнении правил, но предостерегаю вас от этого. И не только не надеяться на правила и на дела, но даже и на духовные дарования, – много и этим были обольщаемы, но на милосердие Божие возлагать надо надежду о своем спасении. Надо и делать, но с великим смиренномудрием.

Жизнь монастырская есть тесный и прискорбный путь, вводящий в жизнь вечную. Почему ж тесен и прискорбен путь? Не потому, чтобы он был таков в сущности – что легче любви, кротости и смирения? – но потому, что мы одержимы страстями и не хотим им противиться: они-то и делают нам путь скорбным.

Для всех, ищущих спасения, Господь показал путь – исполнение Его заповедей, во Святом Евангелии нам данных, а таковые суть любовь к Богу и ближнему: «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня» (Ин. 14:21), – сказал Господь, и далее. Святые отцы, прошедшие путь этот деятельно, оставили нам учение, как и нам идти путем этим, и показали нам различные образы против каждого устроения нашего, могущие нам способствовать ко спасению. И как гордость причина всех наших грехопадений, зол и смущений, так, напротив, смирение губительно для всех страстей и грехов и подает спокойствие, по слову Господню: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Мф. 11:29).

Путь, ведущий ко спасению… должны проходить, не уклоняясь ни на правое, ни на левое, не простираясь к превосхождениям и не уклоняясь во оскудение делания; при благом нашем желании, имеющем основанием веру, должно отвергнуться во всем своей воли и разума и предаться в повиновение духовному отцу и учителю, от этого приобретается смирение, которое сохраняет инока от всех сетей и козней вражиих.

По времени да будет с нами то, что Господь покажет нам из обстоятельств и нашего внутреннего настроения духа.
Молитесь часто словами святого пророка Давида: «Укажи мне путь, по которому мне идти» (Пс. 142:8). Верую, что по времени Господь укажет вам путь.

Отныне постараемся положить твердое начало не разветвлять путь Христов на многообразные отрасли, но собирать воедино главное: любить Господа от всей души и иметь мир и святыню со всеми, ни о ком не думая дурно и подозрительно.

В последнем письме ты выражаешь свое удивление и даже недоумение о том, как труден путь спасения. Это давно объявлено Самим Господом в Евангелии: «Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь» (ср. Мф. 7:14). Потому Господь и ублажает ходящих путем этим неуклонно, говоря: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Мф. 11:28-29). И тогда «иго Мое будет для вас благо, и бремя Мое легко» (Мф. 11:30). Согласно этому и все святые утверждают, что терпение и смирение – на все победа.

Господь «научает кротких путям Своим» (Пс. 24:9). Так сказано в псалме. Человека только Бог научает путям Своим, но только при условии, что человек кроток, смирен. Только таких научает Бог.

Не ищи своего пути к Царствию Небесному, а иди тем узким, по которому тебя ведет Господь. Получше разбери-ка свою жизнь и сравни с той жизнью, которую ты обязана по обету монашества проходить, – и ты непременно увидишь, что ты живешь не в скорбях, а в прохладе. Одно безропотное терпение и покорение участи спасает нас, слабых, а если и это последнее средство отвергнем, то не спасение, а погибель наследуем. Будь усердной к молитве и послушаниям не ради какой корысти, а единственно ради Бога, тогда все дастся тебе, что теперь ты никак не можешь иметь, а тогда все это само придет к тебе.

Спасение же наше иначе не может состояться, если не изменится ум наш и не соделается иным действием силы Божией, так чтобы стал он умом обоженным, т. е. бесстрастным и святым. Обоженным бывает тот ум, который внутри себя имеет Бога. Впрочем, чтобы стал таковым ум сам от себя, это невозможно. Только тот ум, который соединяется с Богом посредством веры и познает Его через делание заповедей, — только такой наивернейше сподобляется видеть Его и созерцательно; ибо через посредство веры, какую имеет он во Христа, вселяется Христос внутрь его и делает его обоженным. Сохраняется же ум обоженным через то, если всегда поучается в том, что есть Христово, и непрестанно внимает закону Его; ибо поскольку внимает кто закону Христову, постольку соблюдает и заповеди Его <и через это содержит себя обоженным>; как опять кто имеет ум обоженным, тот потому самому всегда поучается в том, что Христово, непрестанно внимает закону Его и творит заповеди Его.

Если ты хочешь достигнуть высших селений, то убегай удовольствий, попирай гордость житейскую, презирай богатство, славу и власть; избери бедность, сокрушение духа, покаяние, источники слез и стремись ко всему, чем можно приобрести спасение. Избравший это и сам находится вне опасности, и молитвы его делаются возвышеннейшими. Если ты таким образом устроишь себя и с таким сердцем будешь взывать к Богу, то Он непременно услышит тебя.

Если какой христианин не знает, что для спасения необходимо быть обновлену и воссоздану, войти в обоженное состояние благодатною силою и действом Христа Спасителя, соделаться новой тварью и новым человеком, — для чего удомостроительствованы и вера, и Святое крещение, — тщетно называется он христианином. Ибо если не совершилось еще в нем такое изменение, то все другое ни к чему не служит, тщетны молитвы его, тщетны и псалмопения.

Если ты заботишься о своем спасении, доказывай это не словами, а делами, чтобы никто никогда не хулил Бога. Потому постарайся исправить жизнь, так как язычник опять спросит тебя: откуда мне знать, что Бог заповедал возможное? Вот ты, будучи христианином по самому рождению и воспитанный в этой превосходной религии, ничего такого не исполняешь. Что ты скажешь на это? Без сомнения, станешь отвечать: я укажу тебе других, которые исполняют, именно: монахов, обитающих в пустынях. Но не стыдно ли тебе признавать себя христианином и отсылать к другим, как будто ты не можешь доказать того, что и сам совершаешь дела христианские? Язычник тотчас возразит тебе: какая мне необходимость ходить по горам и исследовать пустыни? Если невозможно философствовать, живя в городах, то это может быть большим обвинением христианской жизни, для осуществления которой необходимо оставить города и бежать в пустыни.

Сперва должно быть положено основание, т. е. вера: ибо без веры, как говорит Апостол, невозможно угодить Богу (Евр. 11:6), и потом на этом основании человек должен строить здание равномерно: случилось ли послушание, он должен положить один камень послушания; встретилось ли огорчение от брата, должен положить один камень долготерпения; представился ли случай к воздержанию, должен положить один камень воздержания. Так от всякой добродетели, для которой представляется случай, должно полагать в здание по одному камню и таким образом возводить его со всех сторон, полагая то камень сострадания, то камень отсечения своей воли, то камень кротости и т. п. И при всем том должно позаботиться о терпении и мужестве; ибо они есть краеугольные камни, ими связывается здание и соединяется стена со стеною, почему они не наклоняются и не отделяются одна от другой. Без терпения и мужества никто не может совершить ни одной добродетели. Ибо если кто не имеет мужества в душе, тот не будет иметь и терпения, а у кого нет терпения, тот решительно ничего не может совершить. Поэтому и сказано: «в терпении вашем спасайте души ваша» (Лк. 21:19).
Строящий должен также на каждый камень класть известь; ибо если он положит камень на камень без извести, то камни выпадут и дом обрушится. Известь есть смирение, потому что она берется из земли и находится у всех под ногами. А всякая добродетель, совершаемая без смирения, не есть добродетель.

Погиб человек по свободному произволению, и спастись предоставляется ему по свободному произволению. Покайтесь и веруйте (Мк. 1:15).

Мы должны заботиться не только о своем спасении, но и о спасении ближних; иначе и сами не получим спасения. Воин, который во время сражения старается только о том, чтобы спасти себя самого бегством, вместе с собою губит и других; напротив, мужественный, сражаясь для защиты других, вместе с другими спасает и самого себя. А так как и наша жизнь есть также война, и притом жесточайшая из всех войн, — время сражения и битвы, — то будем вступать в сражение так, как повелел Царь наш Иисус Христос, с готовностью поражать, убивать и проливать кровь врагов наших, заботясь о спасении всех, укрепляя стоящих и поднимая падших. Многие из собратий наших в этом сражении лежат в ранах, истекают кровью, и нет человека, который бы помог им; ни народ, ни священники, ни другой кто, ни покровитель, ни друг, ни брат не заботятся о них, но каждый заботится только о себе самом. Через это-то мы и унижаем достоинство своих подвигов, потому что величайшее дерзновение к Богу и похвала принадлежит тому, кто заботится не о своей пользе. Оттого-то мы бываем слабы и удобно побеждаемся как от людей, так и от диавола, что ищем только своего и не укрепляем друг друга, не ограждаем любовью о Боге.

Если кто из нас не познает, что он есть Адам, тот, который согрешил перед Богом в раю, то как может он признать и думать, что нисшествие Сына и Слова Божия было для него? Такой уж по падении установился закон, что как каждый из нас бывает Адамом, то есть человеком тленным и смертным, не по причине собственного своего греха, а по причине преслушания прародителя нашего Адама, от семени которого происходим; так опять каждый из нас бывает Христом, нетленным и бессмертным, не ради добродетелей своих, но ради послушания Второго Адама, Который есть Христос, Господь наш, сошедший с неба, соделываясь кость от костей Его и плоть от плоти Его. И как тление и смерть из рода в род переходят от ветхого Адама, так нетление и бессмертие переходят в христиан от Нового Адама. Как то, что мы причастники естества праотца Адама, падшего, познаем мы по тому признаку, что и мы грешим и преступаем заповеди Божии; так и то, что мы бываем причастниками Божественной благодати второго родоначальника нашего Христа Господа, познаем по тому признаку, что не грешим более, как скоро получаем Божественную благодать эту. Мы черпаем от полноты Христовой, подобно тому как из какого-либо источника огня возжигались бы мириады лампад, и чем больше бы возжигались, тем более он изобиловал бы огнем и источал его из себя; ибо Христос, как Бог, преисполнен всяким добром.

Кто примет христианство со всей искренностью сердца в лоне Православной Церкви, в которой одной хранится истинное христианство, тот спасается. Кто хочет спастись, тот должен принадлежать единой Святой Православной Церкви, быть ее верным сыном, во всем покоряться ее установлениям.

Путь, возводящий человеческое естество на Небо, есть не что иное, как отступление и бегство от земных зол, а средством к избежанию зол не что иное служит, как уподобление Богу. А уподобиться Богу – значит сделаться праведным, святым, благим и всем этому подобным. Если кто, насколько возможно, ясно напечатлеет в себе черты этих совершенств, то как бы естественным образом, без труда из земной жизни переселится в страну небесную, потому что не расстояние отделяет Божество от человечества, и нет необходимости в каком-нибудь орудии или изобретении, чтобы эту тяжелую, обремененную и земную плоть возвести в образ жизни нетелесной и духовной. Но по разумном отлучении добродетели от порока, только от человеческого произволения зависит – быть человеку там, куда склоняются его пожелания.

Нет ли у вас надежды спастись от дел. Это иудейский путь. Христианский путь — со слезами каяться и просить: Господи! Какими знаешь способами, спаси меня!

Пусть незаконно живущие и не воображают, что можно наследовать жизнь и спасение, не повинуясь епископам и священникам.

Пойди же ты мне, возжелавший спасения, теки с жаром, и, не зная утомления, пока достигнешь, — ищи старательно, проси непрестанно, стучи терпеливо, пока не получишь, водрузив на верху лестницы, как знамя, твердую веру и смирение. Достигшим же желаемого почитай себя не тогда, когда получишь отпущение грехов, но когда перестанешь бояться восстания всяких страстей, без страха и с дерзновением готов бывая выйти из тела.

Господь спасает всех прибегающих. Только тех не спасает, которые сами себя спасать хотят.

Каким путем мы оказались вне рая, будучи изгнаны в лице прародителя, таким же и теперь можем опять, если пойдем, возвратиться в первобытное блаженство. Какой же это путь? Удовольствие, внушенное лестию, было началом падения; потом за страстию удовольствия последовали стыд и страх и то, что они уже не смеют явиться перед взором Создателя, но скрываются в листьях и тени; после этого облекаются мертвыми кожами, и таким образом посылаются для жительства в это полное болезней и трудов место, где брак изобретен как утешение для смертных. Итак, если мы хотим здесь освободиться и быть со Христом, то должны начать свое отрешение с брака. Как странствующие вдали от своего отечества, когда возвращаются туда, откуда отправились, сперва оставляют то место, на котором последнем случилось им быть на пути, так и тем, которые возвращаются ко Христу, это слово советует оставить прежде всего, как бы последний какой ночлег, брак, поелику он оказывается последним пределом нашего удаления от райской жизни; потом удалиться от тяжкой заботы о земном, на которую осужден человек после грехопадения; затем — сбросить покровы плоти, отказаться от кожаных одежд, т. е. мудрования плоти, и отрекшись от всех сокровенных постыдных дел, не укрываться уже более под  тению смоковницы, т. е. горестной жизни, но отбросив покровы, сделанные из скоропреходящих листьев этой временной жизни, опять предстать перед взором Создателя; удаляться от обманчивых удовольствий вкуса и зрения; держаться советов уже не ядовитого змея, но одной только заповеди Божией. А она состоит в том, чтобы стремиться к одному добру и удаляться от вкушения зла, так как все дальнейшее зло получило у нас начало от того, что мы не захотели оставаться в неведении зла. Потому-то и повелено было прародителям не приобретать познания ни о добре, ни о том, что противоположно ему, но удаляясь от познания как добра, так и зла, наслаждаться чистым, несмешанным и непричастным злу благом. А это благо, говорю я, состоит не в другом чем, как в пребывании только с Богом, чтобы наслаждаться этим постоянно и непрестанно, не примешивая к этому наслаждению ничего, влекущего к противному. И если позволено будет сказать дерзновенно, может быть, таким образом кто-либо будет взят от этого мира, который во зле лежит, в рай, где вознесённый апостол Павел слышал и видел неизреченное и незримое, о чем «человеку нельзя пересказать» (2 Кор. 12:4).

Спасителем всех бывает Бог всяческих, между тем как совершает спасение Сын благодатию Духа.

Кто желает благоугодить Богу и стать наследником Божиим по вере, чтобы ему наречься и сыном Божиим, рожденным от Духа Святаго, тот прежде всего, взявшись за великодушие и терпение, должен мужественно переносить встречающиеся ему скорби и бедствия и нужды, — будут ли то телесные болезни и страдания, или поношения и обиды от людей, или различные невидимые скорби, какие наводят на душу лукавые духи с намерением привести ее в расслабление, нерадение и леность, а тем воспрепятствовать ей войти в жизнь; наводят же по Божию домостроительству, попускающему каждой душе быть искушенною различными скорбями, чтобы явными стали любящие Бога от всей души, как скоро они мужественно переносят все, что наводит лукавый и не теряют надежды на Бога, но всегда по благодати с верою и великим терпением ожидают избавления; почему приходят в состояние выдержать всякое искушение и, таким образом, получив обетование, делаются достойными Царствия.

...Если бы кто, взявши чесоточного, покрытого язвами, удрученного болезнию, старостию, бедностию и голодом, вдруг преобразил его в благообразного юношу, красота которого привлекала бы к себе всех людей, щеки сияли бы, взоры, при каждом мановении, бросали бы солнечные лучи; потом если бы оставил его навсегда в этом цветущем возрасте, а сверх того облек его в багряницу, в диадему и во все царские украшения, — вот так именно и преобразил <Бог> нашу душу, соделав ее и красивою, и привлекательною, и любезною, так что на такую душу желают взирать Ангелы, Архангелы и все другие <Небесные> Силы.

Не говори: «Я исповедался и исповеданием очистил грехи свои; я столько уже лет ищу спасения; я столько истратил имущества и раздал денег на бедных, питал голодных, поил жаждущих и все свое достояние расточил на нуждающихся; я ходил на Святую гору Афон, был у святого Гроба Господня, восходил на Елеон, посещал Синай, — и теперь живу особо в уединенном месте, держу пост в такие и такие дни, творю столько-то молитв и прочее. За все это надеюсь спастись, — и довольно для меня». Нет, о брат мой, кто бы ты ни был, говорящий это, нет, не обольщай себя, утешаясь такими суетными помышлениями, неразумно сплетаемыми тобою. Все это хорошо, и очень хорошо. Но знай, возлюбленный, что это только семя. — И рассуди теперь сам, что скажу тебе примерно: «Ты очистил место, вскопал, и еще дважды перекопал землю, и засеял ее; но проросло ли семя из глубины земли сердца твоего? Вырос ли стебель и заколосился ли? Забелели ли нивы душевной земли твоей и готовы ли к жатве? Срывал ли ты колосья и тер ли их в руках своих, чтобы видеть, каков плод трудов твоих? Увидевши его, вкусил ли? Вкусив, насытился ли и подкрепился ли? Если все это ты увидел, осознал, испытал, восчувствовал — кланяюсь тебе, целую ноги твои и самые следы ног твоих, почитая себя недостойным поцеловать тебя в лицо. Радуйся и веселись, ибо явно, что ты пожинаешь с великою радостью, что посеял с немалым трудом и потом. Если же не имеешь и не чувствуешь в себе ничего из того, что я тебе говорю, и даже не знаешь, посеялось ли какое доброе семя на земле сердца твоего, то какая же, скажи мне, прибыла тебе польза от того, что ты окружил почти всю землю и достиг до последних краев моря? Поистине никакой не получил ты от того пользы, даже и от того, если при том раздавал деньги. Ибо если я весь мир помилую из того, что не мое — скажу, впрочем, пусть и мое, — себя же самого оставлю обнаженным и скудным внутренней добротой духовной и умерев предстану таким перед страшным судилищем Спасителя, то какая мне польза от всего прочего? Нам необходимо выйти из мира и тела одетыми и украшенными всякой духовной добротой, если желаем достойно восседать за Царскою Трапезою на брачной вечери вместе с друзьями Царя. Что же это есть такое, во что я и все вообще христиане должны одеться, чтобы не оказаться тогда обнаженными? Что же мне делать, чтобы не лишиться Царствия Небесного? Если стану делать все, о чем сказано выше, то получу Духа Святого. Этот Дух есть семя Христа. Силою Его мы все, бедные и тленные человеки, делаемся сродниками Христу».

...Ничто так не может доставлять спасения, как постоянное обращение к <Богу>, как сохранение этой надежды, хотя бы стеклось бесчисленное множество обстоятельств, повергающих в отчаяние; это стена несокрушимая, безопасность невозмутимая, крепость непобедимая. Поэтому, хотя бы обстоятельства угрожали смертию, опасностию, совершенною погибелью, не переставай надеяться на Бога и ожидать от Него спасения, потому что для Него все легко и удобно, и из безвыходных обстоятельств Он может доставить выход. Не тогда только надейся получить Его содействие, когда дела твои текут счастливо, но особенно тогда, когда настанет волнение и буря, когда будет угрожать крайняя опасность; тогда-то особенно Бог и показывает Свою силу.

...Не все одним путем шествовали и одного правила держались до конца. Многие от деятельной жизни переходили к созерцанию и, отойдя от дел, воссубботствовали по духовному закону и о Боге Едином веселились, насыщаемы будучи Божественною сладостию, по благодати не попускавшую им петь или о другом чем помышлять, и всегда в изумлении пребывали, как достигшие конца желаний, хотя отчасти. Другие же до конца деятельную проводили жизнь и спасение получили, почив в ожидании принять воздаяние в будущем. Некоторые в смерти получали удостоверение в спасении или по смерти издавали благоухание в показание сего — это те, которые сохранили благодать крещения, но, по причине пленения, или неведения ума, не вкусили ощутимого, хотя таинственного, общения с нею, пока жили. Иные то и другое благоискусно совершают, т. е. пение и молитву, и так проводят жизнь богатую, имея благодать как приснодвижную и ни в чем не встречая препон. Другие до конца наипаче безмолвие держали, несмотря на то что были простецами, и единые с Единым Богом соединившись, в единой молитве полное почерпали довольство.

Те, которые возжелали увидеть землю обетования, которую видеть сподобляются кроткие, смиренные и нищие духом, с удовольствием принимают всякую тесноту, скорбь, скудость, нищету, — и всеусильно воздерживаются от всякой телесной сладости, покоя и чести, отдаляются от всякого человека, и малого, и великого, и бегают их без ненависти, чтобы сподобиться входа в землю обетования, прежде чем пресечется течение настоящей жизни, т. е. прежде чем умрут. Таковые много смиряются и, почитая себя истинно злонравными, многогрешными, врагами Бога и преступниками заповедей Его, проводят жизнь в скорби, печали и покаянии и всячески стараются узнать, что бы еще следовало им сделать, чтобы примириться и подружиться со Христом Господом. За это и Господь дарует им, наконец, не только познать, что нужно им делать, чтобы примириться с Ним, но дает им силу и терпение и делом совершить все, потребное для того, чтобы увидеть и стяжать над всем и во всем существующего Бога и после того жить уже как на небе и там иметь свое обиталище, хотя находятся в горах, в пещерах, в кельях, в городах, и таким образом служить Ему с удовольствием и радостью, с радостью и веселием неизреченным.

...Недостаточно лишь уверовать и подвизаться как-нибудь, но если мы не будем подвизаться так, чтобы показать себя безукоризненными до конца и достигнуть награды, то не получим никакой пользы.

Для чего же Господь пришел? Для того, чтобы, извлекши тебя из пучины греха, возвести на гору (Пс. 23:3), если для восхождения ты воспользуешься царскою колесницею, т. е. добродетельным образом жизни. Ибо нельзя взойти на ту гору, если не будут сопутствовать тебе добродетели; для этого ты должен быть неповинен руками (Пс. 23:4), не осквернен никаким лукавым делом, чист сердцем (Пс. 23:4), не обращаясь душою своею ни к чему суетному, и не измышлять против ближнего никакого коварства. Награда за сие восхождение есть благословение (Пс. 23:5), Господь дарует таковому назначенную Им милость (Пс. 23:5). Сей есть род ищущих Его, восходящих на высоту посредством добродетели и ищущих лице Бога Иаковля (Пс. 23:6).

Желает ли кто быть небесным? Питай всегдашнюю ненависть к тому, что на земле, и, гнушаясь этим, подвизайся как совершенный, и желай Небесного Царства.