Человек

Не питай чрезмерно своего тела, чтобы оно не воздвигло на тебя борьбы. Не приучай его к плотским удовольствиям, чтобы не обратилось в тягость душе твоей и не бросило ее в преисподнюю.

Кто хочет пощадить тело как единственное достояние, необходимое душе и содействующее ей в земной жизни, тот немного займется его нуждами, чтобы только поддерживать его и через умеренную заботу сохранить здоровым на служение душе, а не давать ему воли скакать от пресыщения. Если же позволим телу быть дерзким и ежедневно пресыщаться, как необузданному коню, то в конце концов увлеченные его порывами, будем повержены на землю.

Я – раб Бога моего, несмотря на то, что мне даны свободная воля и разум для управления волей. Воля моя свободна почти только в одном избрании добра и зла, и в прочих отношениях она ограждена отовсюду.

Блажен, кто любит святыню, как свет, и не осквернил перед Господом своего тела темными делами лукавого.

Не то, что мы имеем вид человеческий — и глаза, и нос, и уста, и щеки, и прочие члены, не это отличает человека: это члены телесные. Человеком мы назовем того, кто сохраняет образ человека. В чем же состоит образ человека? В том, чтобы быть разумным. Но и этого мало: чтобы быть человеком, надобно еще быть добродетельным, убегать пороков, побеждать нечистые страсти и исполнять заповеди Господни.

Как велика сила того вдуновения и как велика мудрость, которою Господь одарил бестелесную душу, составив из двух сущностей столь чудное и разумное животное и бестелесную сущность души, как прекрасного художника, соединив с телом, как орудием.

Что такое подобие Божие? — Подобие Божие имеет в себе человек соразмерно с добродетелью, делами богоименитыми и богоподражательными, то есть, соразмерно с тем, что человеколюбиво расположен к однородным, милосердствует, милует и любит подобных себе рабов, оказывает всякое сердоболие и сострадание. Подобие Божие имеют редкие и то одни добродетельные и святые, сколько возможно человеку подражающие в благости Богу.

Видишь, что запыленное или закопченное зеркало ничего не отражает, хотя в него и смотришь, но если хочешь в нем увидеть свое лицо и его недостатки, нужно протереть зеркало. Так и совесть человеческая: когда многими греховными пороками и беззаконной жизнью запачкана, человек в ней не замечает пороков, прилипших к душе, и так весь запачканный ходит и из греха в грех бесстрашно впадает. Бедственно и плачевно такое состояние! Не видит он скверны и мерзости своей. Но увидит, когда раскроются книги на позор всему миру, Ангелам и людям, и предстанут перед лицом его грехи его, как говорит: Вот: «Изобличу тебя и представлю перед глазами твоими грехи твои» (Пс. 49:21).

Тем, что не хотим ради Господа оставить собственную волю, мы сами вредим своей душе.

Сердечное место это – словесная сила или дух человека, присутствующий в верхней части сердца, против левого сосца, подобно тому как ум присутствует в головном мозге.

Как преемством принадлежащего каждому роду продолжается естество живых существ, так что по закону природы рожденное есть то же с родившим, так и от человека рождается человек, от страстного страстный, от грешника грешник. Потому в рождающихся некоторым образом составляется грех, вместе и рождаемый, и возрастающий, и оканчивающийся пределом жизни.

Милость даруется Богом во всем обилии, но принять ее или отвергнуть, принять ее от всей души или с двоедушием предоставляется на произвол каждого человека.

Один человек — это чудное живое существо, создан руками Божиими, украшен невещественными пальцами; и вдунута в него разумная душа.

Тело мое не есть какая-либо неизменяемая, самостоятельная сущность, оно - явление непонятное, начинающееся рождением или зачатием, кончающееся смертью.

Грех совершается и по нашей воле, и не по нашей воле. Ибо грех всегда является перед нами только как некая обманчивая приманка. Но как только душа человека мысленно склонится ко греху, тотчас подскакивает к ней тиран и насильник душ, который всегда стоит позади и зорко смотрит за движениями ее, подскакивает и тащит ее на совершение греха делом, и так очевидно, что грех бывает и по воле человека, и не по воле его: по воле его потому, что ум сам склоняется на грех; не по воле его потому, что когда склоняется он совершить грех делом, то к этому его влечет и принуждает диавол.Поэтому-то Премудрость Божия, Господь наш Иисус Христос, подсекает самые корни и зачатки грехов, когда заповедует в Своем святом Евангелии, чтобы никто не допускал порочных пожеланий и даже очами не смотрел с похотью, потому что когда душа дойдет до вожделения греха, то ей трудно вернуться назад, трудно удержаться от дела, потому что ее подталкивают к нему демоны, совершая это в мгновение ока. Таким образом, душе всячески надо стараться не допускать приближения демонов к себе, а этого достичь она не может никаким другим способом, как только тем, чтобы не склоняться на пожелания греха, при содействии Иисуса Христа, Которому слава вовеки.

Бог вложил в нас судилище неподкупное и никогда не изменяемое, хотя бы мы впали в глубину зла. Поэтому и сами порочные люди осуждают себя, и если кто-нибудь назовет их тем, что они на самом деле, стыдятся, гневаются и обижаются.

Мы имеем руки для того, чтобы помогать себе и другим обижаемым, чтобы истреблять беззакония, быть пристанищем и защитою притесняемым.

Если не помнишь первоначального своего происхождения, то составь понятие о своем достоинстве по возданной за тебя цене. Посмотри, что дано взамен тебе и познай, чего ты стоишь. Ты куплен многоценною Кровию Христовою: «Не будь же рабом греха; уразумей себе цену, чтобы не уподобиться скотом несмысленным» (Пс. 48:13).

Имел человек до грехопадения многочисленные качества, которых никто не возможет представить словом. Разумею равночестие с Ангелами, дерзновение перед Богом, созерцание премирных благ, возможность и нам украситься неизреченною красотою блаженного Естества, показывая в себе Божественный образ, сияющий красотою души. На место же этого появились в нас лукавый рой страданий, злое гнездо огорчений.

Бог-Слово, как совершеннейший Художник, разлучив природы и премудро сопрягая тварь, создает и меня — живое существо, сложенное из обеих природ, сочетая воедино и слово и бессловие, т. е. невидимую душу, в которой ношу я образ Всевышнего Бога, и видимое тело. Таково смешение этой досточестной твари, которую можно назвать новым миром, в мире малом — миром великим. И как Сам Он преисполнен света и добра, то и мне даровал несколько добра; восхотел же, чтоб оно было моим делом. А для этого показал мне тогда же границы той и другой жизни и определил их словом, придал в помощь твари закон, поставил меня самопроизвольным делателем добра, чтобы борьбою и подвигом приобрел я венец; потому что для меня это лучше, чем жить свободным от ограничений.

Того, что человек одарен телом, еще недостаточно для обнаружения меры его человечности; но нужно, чтобы душа его открыла, что он действительно человек.

Вполне совершенными сотворил Ты, Господи, нас, без меры повредили мы сами себя.

Бог всяческих, после сотворения видимой и невидимой твари, сотворил напоследок человека, поставив его как некий Свой образ, среди тварей неодушевленных и одушевленных, видимых и невидимых, чтобы твари неодушевленные и одушевленные приносили ему пользу, как некую дань, а естества невидимые, имея попечение о человеке, свидетельствовали этим свою любовь к Творцу.

Для того Бог и сотворил из всех животных только одного человека с прямым станом и утвердил глаза его в верхней части тела, чтобы научить его и самою внешностью, что он должен взирать в высоту. Только одно это животное устроено таким образом, а все прочие смотрят вниз и обращены к земле; человек же обращен к небу, чтобы он смотрел туда, о том любомудрствовал, о том помышлял и имел острое зрение души.

Так как человек обнаружил великую невоздержность по отношению к данной заповеди и сделался смертным, то чтобы он не осмелился прикасаться к этому дереву жизни, постоянно поддерживающему жизнь, и не грешил бесконечно, лучше ему быть изгнанным из рая. Так изгнание из рая есть дело скорее заботы Божией о человеке, нежели гнева.

В чем состоит достоинство человека? Не в богатстве, так чтобы тебе бояться бедности; не в телесном здоровье, так чтобы страшиться болезни; не во мнении народном, так чтобы смотреть на плохую молву; не в жизни пустой и бесцельной, так чтобы для тебя была страшна смерть, но в точном соблюдении истинного учения и в добродетельной жизни.

Добрый человек есть как бы мысль Божия и ум, изыскивающий тайное, есть пророк для тех, которые нуждаются в нем.

Бог, один Сущий, отражается в жизни человека. Так изображает себя солнце в чистой дождевой капле. В дождевой капле мы видим солнце. Но то, что видим в ней, – не солнце. Солнце – там, на недосягаемой высоте.

Бог от начала сотворил два мира, видимый и невидимый, и царя над видимым, который носит в себе характеристические черты обоих миров — одного в своей видимой части, а другого в части мысленной — в душе и теле.

Человек есть существо, но он может сделаться и ангелом, и зверем.

Кто надеется на свою правду и следует своей воле, тот не избежит вражеских козней, не найдет себе покоя, не познает своих недостатков. Трудно ему получить милость Божию в час исхода.

Не может ни один человек быть столь злым, чтобы не иметь какого-нибудь, хотя малого, добра.

В христианине двоякое рождение, ветхое и новое, или плотское и духовное, двоякий и человек, ветхий и новый, двоякие не по существу ибо по существу един человек, едины тело и душа, из которых состоит существо человека, но по внутреннему устроению, склонностям и действию. Ветхий человек иначе называется внешним, новый же внутренним, как говорит апостол: «если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор. 4:16). Ветхий называется плотью, новый же духом, как тот же апостол учит: «плоть желает противного духу» (Гал. 5:17).

Сказал Бог: «в день, в который ты вкусишь от древа, смертью умрешь» (Быт. 2:17); а оказывается, что они после преслушания и вкушения жили еще много лет. Хотя Адам и Ева прожили много лет, но с той уже минуты, как услышали: «прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3:19), — они получили смертный приговор, сделались смертными и, можно сказать, умерли.

В естество человеческое через чувственность так укоренилась сила неразумного любовь к жизни или животности, что многие не чем иным почитают человека, как плотью, имеющей способность только к наслаждению настоящею жизнью.

Любовь входит в сердце, очищенное покаянием.

Есть телесная и духовная свобода. Телесная свобода в том, что человек не служит другому человеку, не подлежит его власти. Таковы цари и князья, не подлежащие земной власти. Телесная свобода и в том, что человек свободен телом, не связан, не скован, не заключен в темницу и прочее. Духовная же свобода состоит в том, что человек от греха и диавольской власти освобожден Божией благодатью, не позволяет греху и диаволу царствовать над собой, противится своим страстям и похотям, покоряет плоть духу, служит Единому Богу свободным духом. Такой может быть телесно рабом человека, может быть связан, скован, в темнице, в узах, в пленении, но духом везде и всегда останется свободным. Ибо духа поработить и связать никто не может.

Чтобы быть человеком, надо быть добродетельным, избегать пороков, побеждать нечистые страсти, исполнять заповеди Господни.

Трудно прививается доброе к естеству человеческому; напротив, злое очень удобоприемлемо для него.

Неполезен для человека быстрый переход от состояния борьбы к состоянию духовной свободы.

Человек создан состоящим из двух естеств, мысленного и чувственного, души и тела. Почему потребовалось для него и двоякое лечение, после того, как он впал в великую болезнь после великого здравия, какое имел прежде. Болезнь есть потеря здоровья, и заболевший по преступлении человек заболел естеством. Болезнь же, в естество внедрившаяся и ставшая естественною, неизменяема, как естество. Суди теперь, какая великая потребна сила, чтобы изменить больное естество в здоровое, когда это есть то же, что поставить его выше естества, как оно есть в нем, в настоящем своем состоянии? Для указания этого-то и дано нам Богодухновенное Писание, которое есть для нас врачебная наука.

Разумное естество, обладающее свободой, является способным к изменению как к лучшему, так и к худшему, по своей воле и само по себе. Если держится воли Божией, то, благодаря ей, непрестанно совершает прогресс, изменение и простирание к лучшему; если же противится воле Божией, то справедливо подпадает тому, что Он это естество оставляет, и оно бедственно падает в худшее состояние.

Высшие силы, стоящие в близости Бога, желают проникнуть в нашу славу, которой мы наслаждаемся ради того смешения (Боговоплощения), и находят нашу участь выше всякого желания.

Ржавчина портит железо, а я, самоубийца, насадил в себе порчу – грех – по своему умышлению, последовав коварным внушениям завистника.

Давай телу твоему необходимое, чтобы оно могло пребывать в молитвах и подвигах.

Хвала Всеблагому, Который по любви Своей открыл славу Свою сынам человеческим! Из праха создал Он бессловесное естество и украсил его душой, обладательницей сокровищ. Земные уста соделал способными величать Его, чтобы вся тварь воспевала Ему хвалу.

Человек на сирийском языке называется огнем, сходно с природою. Ибо от одного человека произошел весь мир, как от одной свечи можно зажечь сколько угодно других, и та первая от этого не оскудеет. По смешению же языков иной язык производит слово «человек» от забвения, которое свойственно человеку, другой — от других его свойств, а эллинский производит слово «человек» от взирания наверх. Но естество его есть собственно слово, потому и называется он словесным, ибо один только человек обладает этим свойством, по иным же своим названиям он имеет себе соименников между другими творениями.

Поскольку естество в нас двояко, одно тонко, духовно и легко, а другое грубо, вещественно и тяжело, то по всей необходимости в каждом из них есть стремление, с другим несогласное и особенное, потому что духовное и легкое имеет свое парение к высокому, а тяжелое и вещественное всегда клонится и несется к низменному. Потому, так как движения их естественно противоположны, невозможно преодолевать одному из них, пока не изнемогло другое в естественном своем стремлении. Занимающая же середину между ними, свободная наша сила и произволение, от себя сообщают и крепость естеству слабеющему, и расслабление усиливающемуся. Ибо на которой стороне будут, той и доставят победу над другою стороною.

Когда Творец явится во славе Своей – свобода тварей иссякнет перед величием Славы Его.

Не на гнев создал нас Бог, но для получения спасения, чтобы мы, насладившись Его благами, были благодарны и благомыслящи в отношении к Благодетелю.