Жизнь

Настоящая жизнь ничем не отличается от зрелища, ничего в ней нет твердого, пребывающего, постоянного, прочного. Дела смертных — тень, говорит комедия. Ибо здесь и доброе и худое имеет конец, и притом весьма скорый; а там и то и другое распростирается на бессмертные веки.

Когда человек утратит сочувствие к земле – земля утрачивает влияние на человека.

Дух, или словесная сила, есть высшая способность души человеческой, которой она отличается от души животных, называемых бессловесными.

Для того и жизнь эту устроил нам Бог, чтоб дать место покаянию. Если б этого не было, то человек согрешивший тотчас лишался бы и жизни этой. Ибо какая была бы от нее польза, или какая в ней нужда? Почему отчаянию совершенно никакого нет места в человеках, хотя лукавый многообразно покушается ввергать в него не только нерадиво живущих, но и хорошо трудящихся.
Поскольку таким образом время жизни есть время покаяния, то то самое, что согрешивший еще жив, служит для него, если он пожелает обратиться к Богу, ручательством, что будет Им милостиво принят. Ибо в настоящей жизни самовластие всегда в силе.

Чем кто умеренную проводит жизнь, тем тот спокойнее бывает, потому что не заботится о многом. Когда же привязываемся мы к земному, то, подвергаясь случающимся из-за того скорбям, доходим до того, что на Бога ропщем.

Разрешил я болезнующую утробу матери, вышел из нее на свет и принес с собою слезы и воздыхания. Мир едва увидел детство мое, надругался над ним и увлек в суеты свои. Так из тьмы пришел я в тьму греховную. Вскоре встречает меня смерть и погребает во тьме; и вот, тление разрушает тело и тьма уготована в награду.

Бог для того и сделал настоящую жизнь нашу исполненною труда, чтобы избавить нас от рабства страстям и привести к полной свободе.

Пыль, грязь, кружащийся прах! Земля опять соединяется с землею, повивается земными пеленами и снова делается пылью, как прах, который сильным круговоротом ветров поднят в высоту, и потом брошен вниз. Ибо так и нашу кружащуюся жизнь бури лукавых духов подъемлют в высоту — к лживой славе; но пыль тотчас опадает вниз и остается внизу, пока слово Сотворившего не соединит того, что было соединено, и разрушилось по нужде. А теперь эта пыль, в которую вложен дух с Божиим образом, как бы возникнув из какой-то глубины, возглашает земные печальные песни, и оплакивает жизнь, по видимому улыбающуюся.

Ступайте бодренно, и осматривайтесь зорко, зная, что лукавые демоны всегда готовы стать нам поперек дороги и устроить нам преткновение.

Настоящая жизнь есть поприще подвигов и борений, а венцы и награды предоставлены жизни будущей.

Ныне — время купли истинной, не гибнущей, — состязания, но духовного, — обогащения время, но благами вечными.

Горе одному! – Когда какой-нибудь соблазн начнет увлекать его,– некому его остановить.

Тот, кто склонен шествовать по пути — широкому и нестеснительному — скоро приходит в объятия смерти.

Дни текут и улетают, часы бегут и не останавливаются, в стремительном течении времени мир приближается к концу своему. Ни один день не дозволяет другому идти с ним вместе, ни один час не ждет другого, чтобы лететь заодно. Как воду невозможно удержать и  остановить руками, так не остается неподвижною и жизнь рожденного от жены. Взвешена и измерена жизнь всякого вступающего в мир, нет ему ни средств, ни возможности переступить за назначенный предел. Бог положил меру жизни человека, и эту определенную меру дни делят на части. Каждый день, незаметно для тебя, берет свою часть из жизни твоей, каждый час со своею частицею неудержимо бежит путем своим. Дни разоряют жизнь твою, часы подламывают здание ее, и ты спешишь к своему концу, потому что ты — пар. Дни и часы, как воры и хищники, обкрадывают и расхищают тебя, нить жизни твоей постепенно прерывается и сокращается. Дни предают погребению жизнь твою, часы кладут ее во гроб, вместе с днями и часами исчезает на земле жизнь твоя.

Продолжительность земной жизни и благополучие ее проистекают не от многого имущества, они проистекают от благоволения Божия.

Не приобретший телесного делания не может иметь делания душевного: второе рождается от первого, как колос от посеянного на поле пшеничного зерна.

Обратите все дела лицом к Господу, и, несмотря на то, что они все житейского порядка, будут служить орудием для жизни, отрешенной от всего житейского.

Что делаешь ты, человек, проводя жизнь подобно бессловесному? Бог сотворил тебя разумным, рассудительным: не уподобляй же сам себя безрассудством своим неразумным скотам.

Бог, сотворивший человека, есть истинная жизнь: потому, кто утратил подобие Божие, тот утратил и общение с жизнью.

Если ты хочешь достичь высших селений, то избегай удовольствий, побеждай гордость житейскую, презирай богатство, славу, власть; избери бедность, сокрушение духа, покаяние, источники слез и стремись ко всему, чем можно приобрести спасение. Избравший это и сам находится вне опасности, и молитвы его делаются возвышенными.

Жизнь нашу нужно проводить благочестиво, чтобы видевшие наше доброе житие, не знающие и не исповедующие имени Христова, обратились к Христу и вместе с нами «прославляли Отца нашего Небесного» (Мф. 5:16). Так древние христиане многих приобретали Христу, как читаем в истории церковной.

Не соревнуй делам небогобоязненности. Ибо что лучше? роскошествовать ли несколько дней и выполнять похоти плоти, но лишиться жизни вечной? Или ненадолго потерпеть тесноту, но избежать вечного осуждения и скрежета зубов, и достигнуть Вечной жизни?

Как невеста с того самого дня, как поселится в брачном доме, заботится только об одном, как бы угодить жениху, так точно и мы в продолжение всей настоящей жизни должны заботиться об одном, как бы угодить Жениху и сохранить благонравие души.

Духа никто не может поработить, связать, пленить, и потому все духовные – свободны (2 Кор. 3:17).

Не ищите же здесь покоя, но удостоверением в тамошнем вечном упокоении почитайте здешнее злострадание.

Особенно те бывают рабами всего, кто окружен большими благами; они и теней боятся. Отсюда – коварство, клевета, сильная зависть и тысячи других зол.

Будем же, братия, стремиться со всем усердием к достижению нетленного и всегда пребывающего блага, презрев блага мира этого, которые тленны, проходят, как сон, и не имеют в себе ничего постоянного и твердого. Солнце и звезды, небо и земля пройдут для тебя, и останешься ты, человек, один с делами своими. Что из видимого в этом мире может принести нам пользу в час смертного страдания, когда мы отходим отсюда и переходим в иную жизнь, оставляя здесь мир и все мирское, которое и само в скором времени пройдет? Пусть оно не тотчас еще пройдет, но что пользы от того для нас, когда, переселяясь в иной мир, мы оставляем все это здесь? Тело наше остается мертвым на земле, и душа, выйдя из тела, не может уже без него смотреть на здешнее, ни сама быть видима. Там ум ее обращается только на то, что невидимо, никакой более заботы не имея о том, что в этом мире. Она вся бывает тогда в другой жизни – или для Царства Небесного и Славы его, или для муки и огня гееннского. Одно что-либо принимает она от Бога в вечное наследие, соответственно делам, какие сотворила в этом мире.

Как в природе бывает то ночь, то день, то лето, то зима, так и у нас — то печаль, то радость, то болезнь, то здоровье. Итак, не дивись, когда ты болен — иначе должен будешь дивиться, когда ты и здоров; не смущайся, когда ты печален — иначе должен будешь беспокоиться, когда и весел. Все совершается по естественному порядку.

Воспримите крылья любви Божией, чтоб парить наравне с облаками, превыше всяких наземных сетей. Натрите ноги ваши елеем радования и целомудрия, не ужасаясь шествия по скорбному пути Господню.

Наша жизнь — тень; подобно дыму, проносится она быстро.

Жизнь здешняя многомятежна, каждодневно влагаются в уши злые речи и слухи суетные, кроме того, и диавол нападает противными добру помыслами.

Не сделаем же себя недостойными входа в Чертог: до тех пор, пока мы пребываем здесь, то, хотя бы совершили множество грехов, есть возможность омыть все, раскаявшись во грехах.

Не здесь обещал нам Бог даровать покой и Царство Свое, ибо век этот назначил быть для нас училищем, местом искуса и подвига.

Предложу вам слово о настоящем веке. От сокровищ его нет пользы; ничего не остается навек, кроме истинной веры и правды, которые всегда непостыдны.
Где жившие прежде нас, которые трудились, не щадили трудов своих, не давали себе покоя? Тела их поглотила земля, и в ней стали они прахом.
Где древние цари и могущественная их власть? Где покорявшие себе землю в борьбе и людей в сражениях?
У них столько же было золота, сколько праха на земле, и сокровищ - более песка морского; они для прославления своего имени строили города, возводили стены и твердыни.
Перед взорами всех ставили изваяния и величественные изображения, чтобы воздавали им честь. И вот они в земле, обратились в прах, исчезла их жизнь от дыхания смерти.

Подающий соблазны к осуждению также виновен.

Свирепы волны житейского моря, на нем господствуют мрак и мгла, непрестанно поднимаются на нем бури лютыми ветрами — духами отверженными; корабли лишены кормчих; благонадежные гавани превратились в водовороты, гибельные бездны.

Избавляется подвижник от обманчивого воззрения на земную жизнь как бесконечную. Он начинает видеть грань ее – смерть. Усматривает необходимость искупителя, приобретает живую веру в Евангелие и начинает жизнью исповедовать Евангелие, в котором как в зеркале видит и падшее естество свое и падение человечества и лукавых духов.

В наше время, когда так умножились соблазны, нужно особенно внимать себе, не обращая внимания на жизнь и дела ближних и не осуждая соблазняющихся, потому что растлевающее действие соблазна легко переходит от увлеченных соблазном на осуждающего их.

Не должно нам ненавидеть жизни, так как можно жить и хорошо; если же будем злоупотреблять жизнью, то и в таком случае не должно обвинять ее. Бог дал тебе жизнь, чтобы ты жил для Него; а ты, по наклонности ко злу живя греховно, сам себя подвергаешь всякой вине.

Для благополучного вступления в мир духов необходимо благовременное образование себя законом Божиим. Для этого образования и предоставлено время, определяемое каждому человеку Богом для странствования по земле.

Человек не имеет возможности сделать тело из безобразного красивым. Но он может свою душу, даже если она опустилась до крайнего безобразия, возвести на самую вершину красоты и, таким образом, сделать ее приятной и привлекательной не только для добрых людей, но и для Самого Царя и Бога всех.

Пусть сам я понесу свой жребий, переселившись отсюда и охотно уступив терзающим сердце напастям; но вам, которые будете жить после меня, даю заповедь: нет пользы в настоящей жизни; потому что жизнь эта имеет конец.

Все удовольствия этой жизни подвержены превратностям и только приготовляют вещество вечному огню.

Кто соблюдает порядок, охраняя и сберегая главнейшее, тот, хотя бы не заботился о второстепенном, спасает и это чрез хранение первого.

Если порабощен ты земному мудрованию, то дело твое обратится в суету. «Никто не может служить двум господам» (Мф. 6:24).

Иметь заботу о видимом свойственно не представляющим для себя никакой надежды в будущем веке, ни страха Суда, ни угрозы преисподней, ни ожидания благ, ни чего-либо ожидаемого по воскресении; свойственно людям, которые, наподобие животных, видят только настоящую жизнь, признают за благо одно то, что может дать удовлетворение гортани, чрева и прочих сладострастных требований.

Поистине великая буря свирепеет в этом житейском море. Будем поощрять себя к трудам и взывать к Господу, чтобы не погибнуть в волнах моря этого.

Не возлюби века этого, потому что уловляет он любящих его и на час услаждает, чтобы в будущий век отпустить обнаженным.

Отдавайте все время Господу Богу нашему и оставайтесь с этим, пока Он умилосердится над нами, и не ищите ничего другого, кроме одной только милости у Господа Славы.

Кто действительно желает бессмертной жизни и жаждет Небесного Царствия, тому надо стать выше и больше всего, что есть в этом веке, простираться далее всех пределов, полагаемых миром, и выше всякой земной славы, расторгнуть все узы вещества; возлюбить небесную славу Христову и к этой любви не примешивать ничего иного, и ничего не любить в этом веке или в этой жизни.