Святые «О добродетелях»

...Все добродетели... очень спасительны и крайне нужны тем, кои ищут Бога и кои пламенеют сильным желанием приблизиться к Нему. Но мы видели, что многие измождали свои тела чрезмерным пощением, бдениями, удалением в пустыню, усердно также ревновали о трудах, любили нищету, презирали мирские удобства, до того, что не оставляли себе столько, сколько нужно на один день, но все, что имели, раздавали бедным и однако ж бывало, что после всего этого они склонялись на зло и падали, и, лишившись плода всех тех добродетелей, делались достойными осуждения. Причина этому не другая какая, как то, что они не имели добродетели рассуждения и благоразумия и не могли пользоваться ее помощью. Ибо она-то и есть та добродетель, которая учит и настраивает человека идти прямым путем, не уклоняясь на распутья. Если мы будем идти царским путем, то никогда не будем увлечены наветниками нашими, — ни справа, к чрезмерному воздержанию, — ни слева, к нерадению, беспечности и разленению.

Все добродетели хороши, но надобно, чтоб они имели и голову, и ноги, подобно телу; и как телу нельзя быть без головы и ног, так и им. Ноги добродетели — смиренномудрие, а голова — любовь. И всякая добродетель, которая бывает без смирения и любви, бесполезна есть и тщетна. Совокупность добродетелей можно еще уподобить колонне, которой основанием служит смиренномудрие и верхом — любовь, которая есть престол  Божий. Под любовью находятся благоутробие, сострадание, милостивость, щедродательность, незлобие, великодушие, благотворительность и человеколюбие, которые вместе с нею человека делают богом по благодати. Окрест же смиренномудрия стоят послушание, терпение, признание человеческой немощи, благодарение Богу за все, все почитая благодеянием, коим Он благодетельствует нам, т. е. и десное и шуее, славу и бесчестие, здоровье и болезнь, богатство и бедность, и прочее. Там же, где есть благодарение, есть и зрение Бога, а кто зрит красоту Божию, как возможно, чтобы он не возлюбил Самого Бога, всякую красоту и доброту превосходящего, Источник всякой доброты? Кто же любит Бога, тот строго исполняет заповеди Его, из которых первою, после любви к Богу, стоит, да любим друг друга, и та первая не бывает без этой второй... Таким образом и смиренномудрие востекает к любви и блюдет ее, и любовь содержит смиренномудрие и утверждает его. Смиренномудрие... есть как бы ноги, которые носят и главу, и все тело; а любовь есть как бы престол Херувимский, носящий Бога, восседающего на нем, ибо на ней почивает Бог...

Глава добродетелей — молитва; их основание — пост.

Не должно отнюдь... бегать того, что может служить поводом к стяжанию добродетели, но наипаче надлежит всегда принимать то с радостью, как только представится тебе что подобное, почитая наиболее честными и достолюбезными такие случаи, которые неприятны для твоего сердца и никакого не возбуждают сочувствия. Предсказываю тебе, что с Божиею помощью, действительно и будешь так поступать, если добре напечатлеешь в уме своем следующие помышления.
Во-первых, должно тебе сознать, что встречающиеся тебе случаи к добродетели суть самые пригодные для тебя средства к стяжанию ее, Богом тебе поданные, по твоей молитве. Возжелав стяжать добродетель, ты, конечно, молился Богу, чтобы Он даровал тебе ее; молясь же о том, ты не мог не молиться и о способах и средствах к получению такого дарования. Но Бог не дает, например, добродетели терпения без прискорбностей и добродетели смирения без смирительных случаев унижения и бесчестия. Потому после того, как ты помолился о сих добродетелях, Он и послал тебе соответственные им случаи. Что же ты теперь делаешь, убегая от них и отвращаешься? Отвергаешь помощь Божию, о коей молился, и <противишься дару Божьему>.
Итак, положи любезно встречать представляющиеся тебе случаи к добродетелям, и тем любезнее, чем в большее поставляют они тебя затруднение. Ибо в таких случаях наши добродетельные деяния вызывают большое мужество и обнаруживают большую силу нравственную; а чрез это мы всякий раз делаем значительнейший шаг по пути добродетели, что исключительно и должны мы иметь всегда в цели.
Оговорюсь, однако же, что, советуя тебе пользоваться особенно важными случаями к добродетели, я не имею в мысли внушить тебе презирать маловажные к тому случаи и пропускать их с небрежением. Нет, надо неопустительно пользоваться теми и другими, чтоб всегда быть в трудах по доброделанию. Например, терпеливо переносить должно не только наглую брань и поношение, и даже удары, если случится, но и косой взгляд и презрительную мину, или колкое слово. Достодолжные действия наши в таких маловажных случаях, как имеющие возможность чаще проявляться, потому что и случаев таких больше, в непрерывном напряжении поддерживают нашу нравственную силу и тем укрепляют нас держать себя, как должно и в важнейших случаях. Пропуская же небрежно такие случаи, мы расслабляем свою нравственную силу и делаем ее менее способною на дела важные.
Во-вторых, восставь в себе убеждение и веру, что все случающееся с нами случается по Божию изволению на пользу нам, да плод некий духовный получим через то. Хотя об ином из этого, каковы наши и прочих людей грехи, нельзя полагать, что они происходят от изволения Божия деятельного; но всяко и они бывают не без изволения Божия попустительного, на вразумление и смирение нас. Что же касается до прискорбностей и страданий, по нашей ли вине бывающих, или по злобе других, то Бог Сам посылает их, желая, чтоб мы помучились и пострадали в них, для стяжания того блага добродетели, которое несомненно получим, если достодолжно перетерпим посланное нам от Него, — и по другим судам Своим,  сокровенным от нас, однако ж несомненно праведным и благословным.

Сколько бы... ты ни трудился, сколько бы ни старался, — не считай доброго дела своим, потому что если бы ты не получил помощи свыше, то все было бы напрасно.

...Доброе дело да совершается по страху и из любви ко Христу.

Без веры, надежды и любви, как из худого ничто вконец не истребляется, так и из доброго ничто совершенно не устанавливается в нас.

Блажен, кто многим делает добро; на суде найдет он многих защитников.

Всякое доброе дело, которое делаем естественными нашими силами, удаляет нас от противо ему порока...

...Не должно останавливаться на одном доброделании, телом совершаемом, но надо воспитать в себе еще добрые чувства и расположения...

Веруй, что при каждом твоем деле присутствует Сам Бог.

Из добродетелей иные суть телесные, а иные — душевные. Телесные суть: пост, бдение, спание на голой земле, служение, рукоделие, чтобы не быть в тягость другим, или для подаяния и прочее. А душевные суть: любовь, великодушие, кротость, воздержание, молитва и прочее. Итак, если случится, что по какой-либо нужде, или состоянию телесному, например по болезни или по другой подобной причине, мы не сможем исполнить... телесных добродетелей, то имеем снисходительное прощение от Господа, ведущего и причины тому; не исполняя же добродетелей душевных, никакого не будем иметь извинения, ибо они не подлежат таковым препятствиям.

Кто много говорит, тот ничего не делает; кто много делает, тот ничего не говорит неуместного.

Какие бы ни были у кого добрые дела, без любви они ничтожны.

...Чем больше будем делать добра, тем меньше будем говорить о себе. Таким только образом можем приобрести величайшую славу и у Бога, и у людей... и награду, и великое воздаяние.

...Дело без веры не приемлется, потому что многие делают добро ради славы и по естественному расположению.

...Никому нельзя ссылаться на юность там, где должно показать добродетель.

...Должны мы потрудиться не только изгнать страсти, но и воспринять добродетели и водворить их на своем месте, потому что мы естественно имеем добродетели, данные нам от Бога.

Кто без скорби пребывает в добродетели своей, тому отверста дверь гордости.

Когда ум забудет цель благочестия, тогда и явное исполнение добродетели становится бесполезным.

Как жемчужина, хотя бы брошена была в тину, показывает свою красоту, так и добродетель, куда бы ты ее ни свергнул, проявляет свою силу — и в рабстве, и в темнице, и в бедствии, и в счастии.

...Сколько положишь ты восхождений преуспеяния в высших добродетелях... столько... <бесы>, видя тебя восходящим к небесам, скрежещут зубами и старательно простирают многоплетеные сети...

...Как семя дает росток, когда пойдет дождь, так расцветает сердце при добрых делах.

...У того, кто, восходя путем добродетели, прилепится вниманием к утехам земным, омрачается око душевное.

Начало и первая степень — делать доброе по требованию природы; вторая, также не предосудительная степень — знать, что должно делать, и что узнал, то исполнять; третья же, достойная строгого наказания, — многому учиться и пренебрегать тем, чему научился. Но до крайности глуп и неразумен, кто для того не учится, чтобы не делать.

...Когда ум опускает из вида благочестивую цель, тогда и добродетельный по видимости поступок не заслуживает похвалы, потому что сделанное без рассуждения и ненамеренно, хотя будет и хорошо, не только не приносит никакой пользы, но еще вредит, между тем как противное этому происходит от того, что, по-видимому, противоположно, но сделано с благочестивым намерением и по Богу, например, если кто взойдет в непотребный дом и повлечет из погибели блудницу. Поэтому не будет назван в собственном смысле милостивым или воздержным, кто однажды или несколько раз подал милостыни, или был воздержан; назван же будет тот, кто, как сказано, большею частью и всю жизнь свою всецело, с рассудительностью, непреткновенно упражняется в добродетели, потому что рассудительность выше всех добродетелей, как некая царица и добродетель добродетелей. А подобным образом и в рассуждении противоположного не называем вдруг блудником, пьяницей или лжецом, кто однажды поползнулся в каждый из сих пороков; называем же того, кто многократно впадал в таковые пороки и остается неисправимым.

...Постараемся хранить себя неукоризненными, так, чтобы под предлогом добродетели не навлечь на себя подозрения в гордости, или под предлогом смиренномудрия не пренебречь добродетелью, во всем будем соблюдать меру и в основание совершаемых нами дел полагать смирение, чтобы безопасно созидать нам здание добродетели.

Начало всякой добродетели есть Бог, как и дневного света — солнце.

Что сделано доброго по естественному влечению, то не заслуживает одобрения, а что сделано по свободному произволению, то похвально. Какая честь огню, что он жжет? Жечь — природное его свойство. Или воде, что течет вниз? Это свойство дано ей от Творца. Какая честь снегу, что он холоден? Солнцу, что оно светит? Оно светит и поневоле. Покажи мне, что желаешь добра. А это покажешь, если, будучи плотским, сделаешься духовным, если увлекаемый долу тяжестью плоти, окрылишься умом; если ты, рожденный низким, окажешься небесным, если ты, связанный плотью, явишься выше плоти.

...Всякое дело, которое делается для того, чтоб или помешать злу и уничтожить его, или помочь добру и добродетели и защитить их, похвально и богоугодно.

...Если думаете, что порок доставляет наслаждение, а добродетель — труды и поты, то должны представить себе, что наслаждение прежде нежели явится, уже исчезает, а добродетель имеет бессмертное веселие; порок, идя путем широким и пространным, оканчивается местом тесным и непроходимым; добродетель же, шествуя с трудами и потами, достигает широкой радости.

Добродетель есть достояние и необходимое, и полезное, и прекрасное, и приличное, и драгоценное, и ко многому служащее: необходимое –потому что всего необходимее вести жизнь правильную, полезное – потому что ведет к блаженству, прекрасное – потому что делает имеющих ее досточестными, приличное – потому что украшает ею обладающих, драгоценное – потому что конец ее — окончание трудов, ко многому служащее – потому что всего плодоноснее. Потому кто же, не обезумев до крайности, не прилепится всеми силами к добродетели?

Подобает тем, которые предают себя стяжанию добродетелей, ни славы не желать, ни собеседования со многими не искать, ни частыми выходами и прогулками не пользоваться, ни поносить кого-либо, хотя бы кто и достоин был поношения, ни многословить, хотя бы могли говорить одно хорошее, ибо многословие безмерно рассеивает ум и не только к духовному деланию делает его неспособным, но и предает в руки беса уныния, который, мало-помалу расслабив его, передает потом его бесу безмерной печали, а наконец и бесу гнева. Потому должно всегда упражнять ум в соблюдении святых заповедей и в глубоком памятовании славы Господа.

...Если есть в нас какое-либо назнаменование добродетели, какой-либо признак честности, какой-либо знак трезвенности и осторожности, то должны мы так думать и быть уверенными, что это Божий дар, и Богу воздавать достойную хвалу.

Пока умом совершенно не выйдем из обычного прилепления к существу нас самих и ко всему, что после Бога, мы не приобретаем неизменности в добродетели. Когда же любовью достигнем этого достоинства, тогда познаем силу Божия обетования, ибо достойные должны веровать, что там непоколебимое утверждение, где сперва ум любовью утвердит свою силу. Ибо не исшедши из себя и из всего, что возможно помыслить, и не установив себя в молчании, которое превыше мышления, ум не может быть свободен от изменяемости, <свойственной> всему.

Таково свойство добродетели, что она не только полезна нам для будущего, но и здесь доставляет уже награду.

Мы будем совершенно блаженными, если ради Бога сделаем столько, сколько делаем ради людей, ради славы пред людьми, ради страха, почета.

Ничто так не делает тщетными наших добродетелей и не надмевает нас, как памятование о соделанном нами добре. Оно производит двоякое зло: делает нас беспечнейшими и гордыми.

...Кто возжелал добродетели, тот добро делает своим приобретением, в себе видя то, чего возжелал. Потому блажен взалкавший целомудрия, ибо исполнится чистоты. А насыщение ею производит не отвращение, но усиление желания, и насыщение и желание взаимно возрастают в равной одно с другим степени. Ибо за вожделением добродетели следует приобретение вожделеваемого; и приобретенное благо привносит в душу непрекращающееся веселие. Таково свойство этого блага, что не в настоящем только услаждает пользующегося им, но на все части времени доставляет действительное веселие, потому что преуспевшего увеселяют и воспоминание о жизни, проведенной правильно, и самая жизнь в настоящем, когда проводится она добродетельно, и ожидание воздаяния, которое не в ином чем полагаю, как в той же опять добродетели, так как она есть дело преуспевающих и делается наградою преспеяний.

Что отвратительнее такого праведника, который, совершая какое-нибудь доброе дело, ожидает славы от толпы?

Согнивший плод бесполезен земледельцу, а добродетель гордого непотребна Богу.

Не открывай всем благих дел твоих, чтобы не похитил их враг твой.

Добродетель ума смиряет душу и очищает ее от грубых губительных мыслей, чтобы не ими занималась она страстно, но более пребывала в созерцании своем.

Избирать лучшее, желать, стараться, предпринимать всякий труд — это зависит от нашей воли, а доводить свои желания до конца, не допускать падений и  достигать успеха в делах — это зависит от вышней благодати.

Душа одна не может делать добра; но и тело, если оно совершает дела без Божественного ведения, не лучше рабочего вола или вьючного животного.

Всякая добродетель, совершаемая до смерти, есть удаление от греха; удаление же от греха есть дело естества, а не цена Царствия.

Человек, сколько может, старается делать добро по своей воле; Бог же устрояет исполнение этого сообразно со Своею правдою.

Бегите же вослед добродетели, она сильна на то, чтобы держащихся ее умудрить и соблюсти в приличном состоянии. Она часто и в глазах, которые смотрят как-то кротко и тихо, показывает, что внутри есть ум, исполненный смиренномудрия.

Кто делает добро, будет осыпан милостями, не в меру своего доброделания, потому что исполнял только должное, но в безмерие благоутробия и благости Божией.

Люди, украшенные добрыми делами, но не познавшие веры в Бога, подобны останкам мертвых, одетых в красивые одежды, но не чувствующих этой красоты.