Святые «О молитве»

Надлежит совершать тебе свои молитвы всегда с неутомимым прилежанием, как заповедует Господь и апостол: «Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением» (Кол. 4:2). Ибо смиренное терпение, неутомимость и неотступность в молении побеждают непобедимого Бога и преклоняют Его на милость.

Молясь Богу, лучше не воображать Его никак, а только веровать, что Он есть, — есть близко и все видит и слышит.

Когда увидим при упражнении Иисусовой молитвой особенное волнение и вскипание страстей — не придем от этого в уныние и недоумение. Напротив того, ободримся и приготовимся к подвигу как получившие явственное знамение, что молитва Иисусова начала производить в нас свойственное ей действие.

В какой мере ум оставляет заботу об этом видимом и надеется на будущее, в такой же степени он утончается и просветляется в молитве.

Великий дар — слезы в молитве, а увлекаться бесовскими помыслами — то же, что смерть.

Прекрасно и количество в молитвенных псалмопениях, когда им руководит терпение и внимание, но собственно качество оживляет душу и бывает причиною плода от молитвы.

Грешнику не должно оставлять молитвы из-за грехов своих, ибо если думаешь, что сейчас недостоин приступать к Богу с молитвой, то когда будешь достоин? Когда это достоинство будет? Когда себя освятишь, оправдаешь и чем? Откуда святость и правда наша? Христос оправдает. Кто праведен перед Богом? «Все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23). Кто был Манассия? Великий грешник. Что же, отвержен ли молящийся? Нет, он помолился со смирением и получил милость. Кто жена, плакавшая при ногах Христовых? Блудница, грешница. Отвергнута ли Христом? Нет. Услышала сладкий голос: «прощаются грехи её многие... вера твоя спасла тебя, иди с миром» (Лк. 7:47, 50). Недостоинство твое ничем не может повредить тебе. Единое требуется, чтобы оставил ты прихоти свои и прибегнул с покаянием к Отцу Небесному. «Когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5:20). Как малейшая капля воды против океана, так грехи твои в сравнении с непостижимой благодатью Христовой.

А чтобы при делании умной молитвы не впасть в прелесть, не допускай в себя никаких представлений, никаких образов и видений, ибо парения, сильные мечтания и движения не перестают быть и тогда, когда ум стоит в сердце и совершает молитву, и никто не в состоянии владычествовать над ними, кроме достигших благодатью Святого Духа совершенства и кроме приобретших Иисусом Христом непоколебимость ума.

Молитесь усердно Господу Богу и холодное сердце свое разогревайте сладчайшим именем Его, поскольку Бог наш огонь есть. Это призывание и нечистые мечтания истребляет. И сердце согревает ко всем заповедям Его. А посему молитвенное призывание сладчайшего имени Его должно быть дыханием души нашей, должно быть чаще биения сердца нашего.

Где ключ для открытия духовных радостей? На это ответ один: в молитве Иисусовой. Великую силу имеет эта молитва. И степени она имеет разные. Самая первая – это произнесение слов: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного. На высших степенях она достигает такой силы, что может и горы переставлять. Этого, конечно, не всякий может достигнуть, но произносить слова: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня», – каждому нетрудно, а польза громадная. Это сильнейшее оружие для борьбы со страстями. Одна, например, горда, другую одолевают блудные помыслы, кажется, и мужчин не видит, а все мысль блудит, третья завистлива, а бороться нет силы, где взять их? Единственно в Иисусовой молитве. Враг всячески отвлекает от нее. Ну что за бессмыслица повторять одно и то же, когда ни ум, ни сердце не участвуют в молитве, лучше заменить ее чем-нибудь другим. Не слушайте его: лжет. Продолжайте упражняться в молитве, и она не останется бесплодной. Все святые держались этой молитвы, и она становилась им так дорога, что они ее ни на что не променяли бы. Когда их ум был отвлекаем чем-нибудь другим, они томились и стремились опять начать молитву. Их стремление было похоже на желание человека жаждущего, например, после соленой пищи утолить свою жажду. Иногда такому некоторое время не удается удовлетворить свою жажду за неимением воды, но его желание еще более усиливается от этого, и, найдя источник, он пьет ненасытно, так и святые жаждали начать молитву и начинали с пламенной любовью. Иисусова молитва приближает нас ко Христу.

Если в молитве случится плениться умом в расхищение мыслей, тогда должно смириться перед Господом Богом и просить прощения, говоря: «Согрешил, Господи, словом, делом, помышлением и всеми моими чувствами». Потому всегда должно стараться, чтоб не предавать себя рассеянию мыслей, ибо чрез это уклоняется душа от памяти Божией и любви Его по действию диавола, как святой Макарий говорит: «Все супостата нашего старание такое есть, да мысль нашу от памятования о Боге и страха и любви отвратит».

Молитвы святых имеют великую силу, но только когда мы сами раскаиваемся <в грехах> и исправляемся. Впрочем, говорю это не для того, чтобы не призывать святых на молитве, но для того чтобы мы не ленились, предавшись беспечности и сну, не возлагали на других того, что должны делать сами.

При страшной скудости нашего времени в наставниках истинной молитвы, изберем себе в руководители и наставники плач. Он научит молитве и сохранит от самообольщения.

Зная коварство диавола, постараемся особенно в молитвенное время отгонять его так, как будто бы мы видели его присутствующим и стоящим пред нашими глазами, постараемся удалять от себя всякий помысел, смущающий душу нашу, напрягать все свои силы и творить усердную молитву, так чтобы не только язык произносил слова, но и душа вместе со словами восходила к Богу.

Я, скажешь, много раз просил и не получил. Несомненно, это потому, что ты плохо просил – или с неверием, или с гордостью, или же неполезного тебе; если же просил часто и полезного, то не с настойчивостью... Если же просишь не с усилием и великой настойчивостью, то не получаешь. Сначала нужно пожелать, а пожелав, просить истинно с верой и терпением полезного каждому, причем чтобы тебя ни в чем не осуждала совесть как просящего нерадиво или легкомысленно,– и тогда ты получишь, если того хочет Бог. Ведь Он лучше тебя знает, что полезно тебе, и, может быть, вследствие этого отлагает исполнение просьбы, премудро заставляя тебя быть прилежным к Нему, чтобы ты знал, что значит дар Божий, и хранил данное со страхом. Ведь всё, что приобретается с великим усилием, стараются сохранить, чтобы, потеряв полученное, не погубить и великих усилий и, отвергнув благодать Господа, не оказаться недостойным Вечной Жизни.

Если же люди не захотят учиться молитве и не научатся, то будь они мудры, будь невежды, кончат жизнь оскверненными грехом.

Соединяй все житейские дела твои частыми молитвами, как бы связями из бревен, и таким образом со всех сторон огради жизнь свою.

Сколько кто-либо молится о клевещущих на него и порицающих его, столько Бог удостоверяет в истине враждующих на него и подает ему успокоение через чистую и продолжительную молитву. И не для того говорим мы подробно в прошениях наших, чтобы учить Сердцеведца Бога, но чтобы самим нам прийти от этого в умиление. И как желающие как можно дольше пребывать с Ним, старательно умножаем слова, благодаря Его и исповедуясь Ему. Как говорит Златоуст о блаженном Давиде, что это не есть многословие и не разноречие, если одно и то же изречение или подобное ему произносится многократно, но Пророк делает это побуждаемый любовью и для того, чтобы слово молитвы запечатлелось в уме молящегося или читающего. Бог знает все, прежде, чем оно происходит, и Ему нет надобности слышать разговор, но мы имеем в этом нужду, чтобы знать, чего мы просим и о чем молимся, чтобы навыкнуть нам благоразумию и через прошения быть привязанными к Богу; чтобы обуреваемые помыслами, и, находясь вне памятования о Боге, мы не были побеждены врагами, но при помощи молитвы и поучения в Божественных Писаниях приобрели усвоение добродетелей...

...Молитвою своею не наведи на себя негодования, но проси себе того, что достойно Царя Бога. А прося того, что достойно Бога, не отступай, пока не получишь.

В чем состоит служение Богу? Не в чем ином, как в устранении из ума всего чуждого, когда славословим Бога. Да не будет в нас услаждения чем-либо земным в то время, как мы молимся Ему! Да не будет в нас злобы в то время, как воспеваем Его! Да не будет в нас ненависти к ближнему в то время, когда поклоняемся Ему! Да не будет в нас лукавого рвения в то время, как устремляем ум наш к Нему! Да не движется срамная похоть в членах наших в то время, когда занимаемся памятью Божией. Всем этим душа омрачается, содержится в плену и, имея эти страсти в себе, не может приносить чистого служения Богу. Они возбраняют ей на воздухе, то есть возбуждая помыслы и мечтания, не допускают ее предстать Богу и совершать таинственное служение Ему, молясь Ему от сладостного действия Божественной любви с услаждением сердца, в святой воле Божией, причем душа бывает просвещаема Богом. Не отсекая упомянутых страстей духовным разумом, ум находится постоянно в омрачении и не может преуспеть в Боге.

Надо помнить, что сущность молитвенного подвига заключается не в количестве прочитанных молитвословий, а в том, чтобы прочитанное было прочитано со вниманием, при сочувствии сердца и оставило на душе глубокое и сильное впечатление.

Господь заповедал постоянную, то есть учащаемую и непрестанную молитву... повелел просить усиленно, неотступно, соединил с повелением просить – обетования услышать и исполнить прошение.

Молитва покаяния дана всем без исключения, даже и обладаемым страстями и насильственно подвергающимся падениям... Но вход в сердце для молитвенного священнодействия возбранен для них.

Приготовлением к молитве служат: непресыщенное чрево, отсечение попечений мечом веры, прощение от искренности сердца всех обид, благодарение Богу за все скорбные случаи жизни, удаление от себя рассеянности и мечтательности, благоговейный страх.

Не Богу нужны наши молитвы! Он знает и прежде прошения нашего, в чем мы нуждаемся... молитва необходима нам: она усвояет человека Богу.

Первое приготовление <к молитве> состоит в отвержении памятозлобия и осуждения ближних.

Бог более хочет, чтобы Его просили мы сами за свои прегрешения, чем другие за нас.

За дверьми останутся те молитвы, которые, возносясь к Богу, не имеют при себе любви, потому что одна любовь отверзает двери молитве.

В подвижнике молитвы преуспеяние в молитве сперва начинает проявляться особенным действием внимания: от времени до времени оно неожиданно объемлет ум, заключает его в слова молитвы. Потом оно сделается гораздо постояннее и продолжительнее: ум как бы прилепится к словам молитвы, влечется ими к соединению с сердцем. Наконец, со вниманием внезапно сочетается умиление и делает человека храмом молитвы, храмом Божиим.

Если ты имеешь <добрые> дела, которые могут ходатайствовать за тебя, то ты непременно будешь услышан; и, напротив, если ты не имеешь их, то хотя бы ты был Давидом, ты не будешь в состоянии умолить Бога.

Только нищий духом, непрестанно прилепляющийся молитвою к Господу по причине непрестанного ощущения нищеты своей, способен раскрыть в себе величие имени Иисуса.

Нерассеянная молитва производит в душе ясную мысль о Боге.

Перед молитвой покади в сердце твоем фимиам страха Божия и святого благоговения... постарайся умилостивить Судию смирением.

...Молящемуся прежде всего нужно иметь твердую веру, и тогда просимое непременно получится.

...<Молитва Иисусова> возводит от земли на небо делателя своего и включает его в число небожителей. Пребывание умом и сердцем на небе и в Боге — вот главный плод, вот цель молитвы; отражение и попрание врагов, противодействующих достижению цели, — дело второстепенное: не должно оно привлекать к себе всего внимания, чтоб сознанием и созерцанием победы не дать входа в себя высокоумию и самомнению...

...Не только честь, но и величайшую пользу доставляет нам молитва еще прежде, нежели мы получим то, чего просим.

В жертву любви к молитве принеси наслаждения чувствами и наслаждения умственные... храни душу твою от всех внешних впечатлений, чтобы в ней запечатлелся, при посредстве молитвы, Бог.

...Не забывайте, что не в словах сила, а в мысли и чувстве.

Сила молитвы всегда велика, но если молитва соединяется с постом, то делает душу еще более сильною.

Иное дело – молитвенное услаждение, а иное – молитвенное созерцание. Последнее в такой мере выше первого, в какой совершенный человек выше несовершенного отрока. Иногда стихи делаются сладостными в устах, и стихословие одного стиха в молитве неисчислимо продолжается, не позволяя переходить к другому стиху, и молящийся не знает насыщения. Иногда же от молитвы рождается некое созерцание, и оно прерывает устную молитву, и молящийся приходит в изумление от созерцания, цепенея телом. Такое состояние мы называем молитвенное созерцание, а не видение и образ, или мечтательный призрак чего-либо, как говорят неосведомленные. И еще: в этом молитвенном созерцании есть мера и различие дарований, и это еще молитва, потому что ум не перешел туда, где уже нет молитвы,– в такое состояние, которое выше молитвы. Ибо движения языка и сердца в молитве есть ключи; а что после этого, то уже есть вход в сокровенные клети. Здесь да умолкнут всякие уста, всякий язык; Да умолкнет и сердце – этот распорядитель помыслов, и ум – этот правитель чувств, и мысль – эта быстрокрылая бесстыдная птица, и да прекратится всякое их ухищрение. Здесь да остановятся ищущие, потому что пришел Домовладыка.

Из совершенного смирения и из совершенной покорности воле Божией рождается чистейшая, святая молитва.

Итак, если хочешь одержать победу над страстями, то, молитвой и содействием Божиим будучи внутри себя, сойди вглубь сердца и там проследи следующих трех сильных исполинов: забвение, лень и незнание, эту опору мысленных иноплеменников, через которых прочие злые страсти, возвращаясь, действуют, живут и крепнут в сластолюбивых душах. Но ты многим вниманием и настоянием ума при содействии свыше найдя этих, многим неведомых злых исполинов, потом уже легко, опять вниманием и молитвой, сможешь избавиться от них.

Блажен воистину, кто прилепился мысленно к молитве Иисусовой, взывая к Нему непрестанно в сердце. Как воздух прилежит телам нашим или пламя-свечке, как солнце, проходя над землею, производит день, так святое и достопоклоняемое имя Иисуса, непрестанно сияя в уме, порождает бесчисленное множество солнцевидных помышлений.

Наблюдай установленные часы для молитвословий и не пропускай ни одного из них, чтобы не подвергнуться за это суду.

Царствие Божие внутри вас. Поскольку Сын Божий в тебе, то и Царство Его в тебе. Вот богатство небесное в тебе, если хочешь этого. Вот Царство Божие внутри тебя, грешник. Войди в самого себя, ищи усерднее и без труда найдешь его... Вне тебя – смерть, и дверь к ней – грех... Войди в себя, пребывай в сердце своем, ибо там – Бог.

Благоразумный богач скрывает внутри дома сокровища свои, Сокровище, выставленное наружу, подвергается хищению воров и преследуется сильными земли. Так и монах, смиренномудренный и добродетельный, таит свои добродетели, как богач сокровища, не исполняет пожеланий падшего естества. Он укоряет себя ежечасно и упражняется в тайном поучении, по сказанному в Писании: «Воспламенилось сердце мое во мне; в мыслях моих возгорелся огонь» (Пс. 38:4). О каком огне говорит здесь Писание? О Боге. Бог наш есть огонь пожирающий. Огнем растопляется воск и иссушается тина скверной нечистоты; так и тайным поучением иссушаются скверные помыслы, истребляются из души страсти, просвещается ум, уясняется и утончается мысль, изливается радость в сердце. Тайное поучение уязвляет бесов, отгоняет злые помыслы, им оживотворяется внутренний человек. Вооружающегося тайным поучением укрепляет Бог; Ангелы преподают ему силу; люди прославляют его. Тайное поучение и чтение делают душу домом, отовсюду закрытым и запертым, столпом неподвижным, пристанищем тихим и безмятежным. Оно спасает душу, охраняя ее от колебания. Очень смущаются и молвят бесы, когда инок вооружает себя тайным поучением, которое заключается в молитве Иисусовой: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя,– и чтением в уединении содействует упражнению в поучении. Тайное поучение есть зеркало для ума, светильник для совести. Тайное поучение иссушает блуд, укрощает ярость, отгоняет гнев, отъемлет печаль, удаляет дерзость, уничтожает уныние. Тайное поучение просвещает ум, отгоняет леность. От тайного поучения рождается умиление, вселяется в тебя страх Божий; оно приносит слезы. Тайным поучением доставляется монаху смиренномудрие нелестное, бдение умиленное, молитва несмущенная. Тайное поучение есть сокровище молитвенное: оно отгоняет помыслы, уязвляет бесов, очищает тело. Тайное поучение научает долготерпению, воздержанию, причастнику своему возвещает о преисподней. Тайное поучение соблюдает ум немечтательным и приносит ему размышление о смерти. Тайное поучение исполнено всех благих дел, украшено всякой добродетелью, всякому скверному делу непричастно и чуждо.

Молитва от любви, любовь от радости, радость от кротости, кротость от смирения, смирение от служения, служение от надежды, надежда от веры, вера от послушания, послушание от простоты.

Петр и Андрей ходатайствовали перед Господом о теще Симона, которая была одержима сильной горячкой. «Подойдя к ней, Он запретил горячке; и оставила ее. Она тотчас встала и служила им» (Лк. 4:39). И у тебя есть ближние, которые могут ходатайствовать за тебя. Эти ближние есть апостолы и мученики, если только ты, почитая их, сближаешься с ними милосердием, потому что «оказавший милость есть ближний» (Лк. 10:30–37). Тогда Петр и брат его Андрей ходатайствовали о теще Петра, а сейчас они могут ходатайствовать за нас и за всех. Ибо очевидно, что отягощенный грехами не способен молить за себя и что за него должны молить Небесного Врача другие, подобно тому как и больные телесно не сами приглашают врача, а другие просят его за них. Итак, за нас должны молить Ангелы, эти защитники наши,-мученики, поручительством покровительства которых служат их мощи. Омыв свои грехи кровью, они могут ходатайствовать о прощении наших грехов, потому что мученики Божии - судии и блюстители нашей жизни и наших дел. Мы не должны бояться этих заступников наших, потому что они сами испытали немощи плоти, борясь против нее.