Бог

Блага Божии, например, солнце, луна, звезды, воздух, различные плоды земные, рыбы, птицы, животные и прочие – как ручьи, истекающие из источника. Как ручьи ведут и указывают нам источник, чтобы черпали из него воду и пили, так благие Божии творения ведут нас к Богу, Источнику благ, и указывают на Него, чтобы мы любили Его и вкусили, как благ Господь, Который это сотворил. Солнце, луна и звезды указывают, и без слов проповедуют нам: «Смотрите, как благ Господь, Который нас создал, чтобы светили вам». Плоды земные, птицы, рыбы и животные указывают и зовут: «Вкусите, и увидите, как благ Господь» (Пс. 33:9), Который нас в пищу вам сотворил».

Кто же воздерживается от всего и обучает душу свою не кружиться в беспорядке там и сям и не творить ни в чем воли своей, более же в том, что не угодно Богу, но заставляет ее неотступно ходить в заповедях Божиих, с теплою любовью и со столь великим вниманием, как если бы шествовал на высоте воздушной, по какой-нибудь веревке, такой в короткое время обретет Бога, сокрытого в тех Божественных заповедях — Которого как только обретет, так забудет все и станет вне себя и, припадши к Нему, вседушно возжелает видеть Его и только Его Единого. Когда после этого Бог промыслительно скроется от глаз его умных, тогда охватывает его скорбное недоумение, и он начинает опять проходить с начала путь заповедей Божиих и идти им поспешнее, сильнее и опасливее, смотря под ноги, ступая обдуманно, обжигаемый бывая воспоминанием, горя любительным желанием и воспламеняясь надеждою опять увидеть Его. Когда же, таким образом долгое время идя и утрудившись, не сможет достигнуть желаемого и в изнеможении совсем упадет духом, так что и идти далее уже не станет у него сил, тогда внезапно увидит он Того, Кого искал, достигнет Того, Кто бежал от него, объемлет Того, Кого возжелал, — и станет опять весь вне мира и забудет весь этот мир, соединится с Ангелами, обольется светом, вкусит от жизни, встретит бессмертие, исполнится утешительной сладости, взойдет на третье небо, восхитится в рай, услышит неизреченные слова, войдет в Чертог Жениха, пройдет до места, где покоится Жених, увидит Его Самого, сделается общником духовного брака, насытится, вкушая от таинственной чаши и вкушая от тельца упитанного, от Хлеба Животного и от Пития Жизни, от Агнца непорочного и от манны мысленной, и получит все те блага, на которые не дерзают смотреть и сами Ангелы. Находясь в таком состоянии, он горит как огнь и просвещается Духом Святым, и еще отсюда, из настоящей жизни, предвидит таинство обожения своего. Став весь огнем по душе, он и телу передает от приобретенного внутри блистания света, подобно тому, как и чувственный огонь передает свое действо железу, — и бывает тогда душа для тела тем, чем Бог стал для души, как говорит богословский голос. Ибо как душе невозможно жить, если не бывает она просвещаема Творцом своим, так и телу невозможно жить, если не получает на то сил от души.

Если истинно желаешь добродетельно пройти течение настоящей жизни, не имей другой при этом цели, кроме той, чтоб обретать Бога, где Он неблаговолит явить Себя и тебе; и когда будешь сподобляем этого, пресекай всякое другое дело, и не подвигайся в нем вперед, забудь все другое, и упокоевайся в едином Боге твоем; когда же благоугодно будет величеству Его взяться от тебя, и перестать являть близость Свою к тебе в настоящем случае, тогда опять можешь обращаться к обычным твоим духовным упражнениям и продолжать их, имея в виду все ту же цель. то есть обрести через них Возлюбленного твоего, чтоб обретши Его, снова поступить так же, как сказал я выше, то есть пресечь деланное делание, чтоб упокоеваться в Нем едином. Заметь сказанное тебе хорошо, ибо много есть духовных лиц, которые лишают себя спасительного плода мира от духовных своих деланий тем, что продлевают их, полагая, что потерпят ущерб, если не доведут их до конца, в уверенности, ложной конечно, что в этом и состоит совершенство духовное, — следуя таким образом воле своей, они много трудят и мучат себя, но не получают покоя истинного и мира внутреннего, в котором воистину обретается и упокоевается Бог.

Чтобы земля не осталась совершенно не имеющей части и доли в пребывании естеств духовных и бесплотных, для этого наилучшим промышлением приведено в бытие естество человеческое, когда духовная и Божественная сущность души облечена землянистою частию, чтобы сообразно этой части, сродной с гнетущей вниз и телесным, душа жила в земной стихии, имеющей нечто близкое и однородное с сущностью плоти. Цель же сотворенного та, чтобы во всей твари духовным естеством прославляема была всего превысшая Сила, когда небесное и земное одним и тем же действованием, разумею обращение взора к Богу, соединяется между собой к одной и той же цели. Это же действование — обращение взора к Богу, не что иное есть — как жизнь, свойственная и сообразная духовному естеству. Ибо как тела, будучи земными, поддерживаются земной пищей и в них примечаем некоторый род жизни телесной, одинаково совершающийся в бессловесных и словесных, так надлежит предположить, что есть и некая умом постигаемая жизнь, которою естество соблюдается в существовании. Если же плотская пища, будучи чем-то притекающим и утекающим, самым прохождением своим влагает некую жизненную силу в тех, в которых она бывает, то приобщение истинно сущего, всегда пребывающего и вечно неизменяющегося, не гораздо ли более сохраняет в бытии приобщающегося? Поэтому, если свойственная и приличная духовному естеству жизнь та, чтоб быть причастным Бога, то не произойдет приобщения между противоположными, если желающее не будет некоторым образом сродно с тем, чего приобщается. Ибо, как глаз услаждается светом, потому что в себе самом имеет естественный свет для воспринятия однородного с ним, и ни перст, ни другой какой из членов тела не производит зрения, потому что ни в каком другом члене не заготовлено природою света; так, чтобы сделаться причастником Божиим, совершенно необходимо в естестве приобщающегося быть чему-либо сродному с тем, чего оно приобщается. Поэтому Писание говорит, что человек сотворен по образу Божию, чтобы, как думаю, подобным взирать на подобное; обращать же взор к Богу, как сказано выше, есть жизнь души. Поскольку же незнание истинно доброго, подобно какому-то туману, затемняло несколько зрительную силу души, а сгустившийся туман стал облаком, так что в глубину незнания не протекает луч истины, то с удалением света необходимо оскудела в душе и жизнь. Ибо сказано, что истинная жизнь души производится приобщением доброго, при незнании, препятствующем богопознанию, душа, не будучи причастницею Божиею, лишается жизни.

Как солнце свыше щедро всем в равной мере излучает свои лучи, но видят их только имеющие глаза и не смыкающие их; имеющие же чистые и незамутнённые глаза наслаждаются сиянием, которое зорко видят вследствие чистоты очей их, что недоступно для тех, у которых, вследствие болезни или омрачения, или иного чего, притупилось зрение, — так и Бог свыше доставляет всем изобильную помощь, ибо Он — неиссякаемо-источающий, спасительный и озаряющий источник милости и добра; наслаждаются же Его благодатию и силою к соделованию добродетели и достижению совершенства, или даже — к совершению чудес, — не просто все, но лишь те, которые проявили доброе произволение и чрез дела показали любовь к Богу и веру; которые совершенно отстранились от всего дурного, твердо же держались Божиих заповедей, и душевный взор имели устремленным на Самое; Солнце правды — Христа.

Слово Божие являет нам Бога единосущным, но Триипостасным, непостижимым, и потому не надо Его испытывать. Слово Божие являет Его всемогущим, и потому надо искать помощи у Него одного. Слово Божие являет Его промышляющим обо всем, и потому надо на Него надеяться. Слово Божие являет Его неложным, и потому надо Ему несомненно веровать. Слово Божие являет Его праведным и воздающим каждому по делам его, и потому надо Его бояться. Слово Божие являет Его великим, и потому надо перед Ним смиряться. Слово Божие являет Его вездесущим и наблюдающим все дела, слова и помышления наши, и потому надо ходить пред Ним со всяким страхом и осторожностью и делать, и говорить, и думать угодное воле Его. Слово Божие являет Его преблагим, и потому надо любить Его. Слово Божие являет Его милостивым к грешникам кающимся, и потому надо приходить к Нему с покаянием и сожалением. Слово Божие являет Его грядущим судить живых и мертвых, и потому надо готовиться к суду Его.

Так как Бог богов и Господь господ для того благоволил создать душу твою, да будет она обиталищем и храмом для Него Самого, то тебе надлежит иметь ее в большом почете и не допускать ее унижаться склонением на что-нибудь, низшее ее. Все желание твое и надежда да будет всегда обращено к этому невидимому посещению Божию. Но знай, что Бог не посетит души твоей, если не найдет ее уединенной в себе самой. Бог хочет, чтоб она была уединенна в себе, т. е. была без всяких помыслов, сколько может, без всяких пожеланий, более всего же без собственной своей воли. В последнем отношении не следует тебе самому по себе, без рассуждения, принимать какие-либо строгие подвиги и лишения произвольные, или искать поводов как-нибудь пострадать по любви к Богу, следуя одному внушению собственной воли. На это должно тебе иметь совет духовного отца твоего, который руководит тебя как наместник Божий. Его и во всем слушай, и Бог, посредством его, действительно направит волю твою на то, что Сам хочет и находит благотворным для тебя. Никогда ничего не делай по одной воле своей, но да делает в тебе Сам Бог одно то, чего желает от тебя. Хотение твое да стоит всегда свободно от тебя самого, т. е. сам собой не желай ты ничего и если и хочешь чего, да будет хотение твое таково, чтоб, будет то, чего хочешь, или нет, или даже будет противоположное тому, нисколько не скорбеть о том, но быть спокойным духом, как бы ты ничего и совсем не хотел.
Такое настроение и есть истинная свобода сердца и уединенность, когда оно не бывает связано ни умом, ни волею в отношении к чему-либо. Если таким образом представишь ты Богу душу свою, столь упраздненною, свободною и единичною в себе, то увидишь, какие дивные действия возблаговолит Он произвести в ней; главное же, Он осенит тебя божественным миром, который есть дар, имеющий соделаться в тебе вместилищем всех других даров.

«Он прозирает до концов земли и видит под всем небом» (Иов. 28:24). «И нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто перед очами Его: Ему дадим отчет» (Евр. 4:13). «С небес призирает Господь, видит всех сынов человеческих» (Пс. 32:13). «Дивно для меня ведение [Твое], - высоко, не могу постигнуть его!» (Пс. 138:6). «Не умножайте речей надменных; дерзкие слова да не исходят из уст ваших; ибо Господь есть Бог ведения, и дела у Него взвешены» (1 Цар. 2:3). «На всяком месте очи Господни: они видят злых и добрых» (Притч. 15:3). «Великий в совете и сильный в делах. Которого очи отверсты на все пути сынов человеческих, чтобы воздавать каждому по путям его и по плодам дел его» (Иер. 32:19). «И нисшел на меня Дух Господень и сказал мне: скажи, так говорит Господь: что говорите вы, дом Израилев, и что на ум вам приходит, это Я знаю» (Иез. 11:5). «Он открывает глубокое и сокровенное, знает, что во мраке, и свет обитает с Ним» (Дан. 2:22). «Разве Я – Бог только вблизи, говорит Господь, а не Бог и вдали? Может ли человек скрыться в тайное место, где Я не видел бы его? говорит Господь. Не наполняю ли Я небо и землю?» (Иер. 23:23–24). «Хотя бы они зарылись в преисподнюю, и оттуда рука Моя возьмет их; хотя бы взошли на небо, и оттуда свергну их. И хотя бы они скрылись... от очей Моих на дне моря, и там повелю морскому змею уязвить их» (Ам. 9:2–3). Вижу я в слове Твоем святом, что Ты – везде и на всяком месте, и нет такого места, где бы Ты существенно не присутствовал. Где я ни хожу и пребываю, перед Тобой хожу и пребываю. Что ни делаю, говорю, мыслю, начинаю, перед Тобой делаю, говорю, мыслю и начинаю. Ты все видишь и знаешь, и гораздо лучше видишь и знаешь, чем я сам. И все, что ни делаю, говорю, помышляю и начинаю, в книге Своей записываешь и воздашь мне по делам, мыслям, словам и начинаниям моим. Везде Ты есть, потому и все видишь и знаешь, и нигде, ни в чем скрыться от Тебя не могу... Это размышление учит меня всегда и везде бояться Тебя и трепетать, со страхом и осторожностью жить, делать, говорить, мыслить и начинать – как дети перед отцом своим, рабы перед господином своим, подданные перед царем своим ходят и пребывают. Ибо все открыто Тебе, Твоему всевидящему оку.

Ты, подавший свет солнцу, луне и звездам, Сам в Себе несравненно лучший свет. «Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1 Ин. 1:5). «Ты одеваешься светом, как ризою» (Пс. 103:2). Ты сделал все вещи хорошими – Сам в Себе несравненно лучше. Дал человеку разум – Сам имеешь несравненно лучший разум. Дал животным глаза и уши – Сам несравненно лучше видишь и слышишь. «Насадивший ухо не услышит ли? и образовавший глаз не увидит ли?» (Пс. 93:9)... Сладок нам мед, но несравненно лучше Он Сам услаждает нас, когда мы чувствуем сладость благости и любви Его в сердцах наших. Хорошо, прекрасно создание Божие (Быт. 1:31; 1 Тим. 4:4), но Сам Создатель несравненно лучше.

...В то время, как занимаемся сим обозрением <Песни Песней>, должно, как думаю, предать забвению помышления о делах супружеских... и во всем приложить к себе предписания законодателя <Моисея>, как скоро намереваемся приступить к духовной горе Боговедения, где женственный род помыслов с вещественным их заготовлением оставляется дольней жизни; всякая же неразумная мысль, если появится близ таковой горы, как бы камнями какими-то, побивается более твердыми мыслями. Ибо и при этом едва ли стерпим глас сей трубы <Священного Писания>, звучащей нечто великое, необычайное, превышающее силы внемлющих, — глас, усиливаемый самою непроницаемостью мрака, в котором Бог, огнем попаляющий на такой горе все вещественное.

Ничего не было прежде великого Отца, потому что Он все имеет в Себе. И Его знает неотделимый от Отца, Отцом рожденный безлетный Сын,– великого Бога... Слово, Образ Первообраза, Естество, равное Родителю. Ибо слава Отца – великий Сын. А как явился Он от Отца – знает единый Отец и Явившийся от Отца, потому что никто не был близ Божества.

...Естество простое, чистое, однообразное, непреложное, неизменяемое, всегда одно и то же, никогда из Себя не выходящее, потому что не допускает до Себя возможности быть в общении со злом, пребывает беспредельным в добре, не видя даже перед Собою и предела, потому что не имеет в виду ничего противоположного. Потому, когда человеческую душу привлекает к общению с Собою, тогда по преимуществу в лучшем в равной тому всегда мере ставит ее выше, нежели сколько она причастна, потому что душа по причастии превосходнейшего становится непрестанно выше себя самой и, возрастая, не останавливается в возрастании; добро, которого она причастна, однако пребывает наравне с нею, и душа, всегда более и более причащающаяся, наравне с тем находит его непрестанно в преизбытке.

...В душу, исполненную гнева и зависти или имеющую в себе другой какой порок, не может вселиться благой Жених, ибо кто найдет способ согласить между собою то, что по естеству чуждо и не имеет ничего общего? Послушай Апостола, который учит, что нет никакого общения света со тьмою, или правды с беззаконием (2 Кор. 6:14), или сказать кратко — всего того, чем представляется нами и именуется Господь по различию усматриваемых в Нем совершенств, — со всем тем, что по противоположности почитается злом.

Бог наш бестелесный и невещественный, и потому Дух наичистейший. Так свидетельствует о Нем Святое Писание: «Бог есть дух» (Ин. 4: 24). Если Святое Писание приписывает члены тела, то не Ему собственно приписывает, но по снисхождению к немощи и слабости понимания нашего, поскольку мы не можем иначе понять Его действий, проявлений Его силы. Так, руки, Ему приписываемые, означают Его всемогущую силу, очи – всевидение Его, уши – слышание всего, так как от Него ни слово, ни дело, ни наше сердечное помышление не утаятся – как всех людей, так и всякого человека: что делал, говорил, мыслил, и с какой целью делал это, и что делает, говорит и мыслит, и с какой целью, и что будет делать, говорить, мыслить, и с какой целью все Ему совершенно явно. Он не имеет рук, но все что хочет творит единым желанием и мановением. Не имеет очей, но все творящееся и в сокровенных местах, и в глубине сердца наблюдает и видит; не имеет ушей, но всякое слово, голос, пение плохое и хорошее слышит.

...Примечаю, что как, простираясь мыслию в века будущие, называем нескончаемою жизнь, никаким пределом не ограничиваемую, так, восходя помышлением, в века давние и, как в необъятное какое море, погружая взор в бесконечность Божией жизни, поскольку не можем найти никакого начала, от которого бы она произошла, но представляем жизнь Божию простирающеюся далее и далее вне всего мыслимого, то эту безначальность жизни именуем нерожденностию.

Смотри, как постепенно Господь переходит от малых наказаний к большим. Тем самым Он как бы защищает Себя пред тобою, показывая, что Он вовсе не хотел бы употреблять подобные угрозы, но мы вынуждаем Его. Господь предупреждает (Мф. 5: 21–24): «Не гневайся напрасно, ибо будешь повинен суду. Ты пренебрег этим, смотри же, что породил гнев твой: он заставил тебя поносить другого. Ты сказал брату своему: глупец. За это Я подверг тебя другому наказанию – суду сонмища. Но если ты, презрев и это, останешься столь же наглым, Я не буду больше налагать на тебя этих умеренных наказаний, но подвергну тебя вечному огню гееннскому, чтобы ты, в конце концов, не покусился и на убийство. Ибо ничто не бывает так непереносимо, как оскорбление, ничто так не уязвляет человеческую душу; а чем язвительнее слова, тем сильнее разгорается огонь. Итак, не считай неважным, если ты назвал другого глупцом. Ибо, отнимая у брата своего то, чем мы отличаемся от бессловесных и что преимущественно делает нас людьми, то есть ум, ты лишаешь его всякого благородства». Итак, не на слова только мы должны обращать внимание, но и на смысл их и на впечатление, представляя, какой удар может нанести слово и какое причинить зло. Поэтому и апостол Павел изгоняет из Царствия Небесного не только прелюбодеев и блудников, но и «досадителей», и весьма справедливо. Ибо оскорбляющий разоряет благо, созидаемое любовью, подвергает ближнего бесчисленным бедствиям, производит непрестанную вражду, разрывает члены Христовы, нарушает желанный Богу мир, приуготовляет диаволу просторное жилище и делает его сильнее. Христос и поставил этот закон, чтобы ослабить диавола, ибо Он заботится о любви, потому что любовь – мать всех благ и отличительный признак Его учеников; она одна содержит в себе все совершенства, свойственные человеку.

Господь не без причины проклял смоковницу (Мф. 21:19), но с намерением показать неблагодарным иудеям, что и для наказания Он имеет достаточную силу. Во всех чудесах Своих Он никому не причинил скорби, и они предполагали, что Он только благотворит, не имея власти подвергать наказанию порочных. И Он на примере дерева показывает, что может и наказать, но не желает этого по благости. Дерево засохло, чтобы устрашить людей. Но, по преданию мудрых старцев, с этим соединен и некий таинственный смысл. Смоковница – дерево преслушания: ее листья употреблены нарушившими заповедь для прикрытия; и она проклята Христом, чтобы не приносила плода, послужившего причиной греха. Ибо второе пришествие Бога будет уже не для вочеловечения, а для воздаяния.

Даровавший нам разумение, чтобы и из малейших творений познавать великую мудрость Художника, да подаст силы из великих тварей приобрести еще большее понятие о Творце, хотя в сравнении с Создателем и солнце, и луна не более муравья и мошки. Ибо из них нельзя заимствовать такого умозрения, которое было бы достойно величия Бога всяческих, но могут они возводить нас только к малым некоторым и неясным представлениям, равно как и каждое из самых малых животных или растений.

Через видимое ведет разум к тому, что выше видимого и что дает видимому бытие. Ибо чем приведены в устройство небесное и земное, заключающееся в воздухе и под водою, лучше же сказать, то, что и того первоначальнее, — небо, земля, воздух и водное естество? Кто смешал и разделил это? Кто содержит во взаимном общении, сродстве и согласии? Кто привел это в движение и ведет в непрерывном и беспрепятственном течении? Не Художник ли всего, не Тот ли, Кто во все вложил закон, по которому все движется и управляется? Кто же Художник этого? Не Тот ли, Кто сотворил и привел в бытие? Ибо не случаю должно приписывать такую силу. Положим, что бытие от случая; от кого же порядок? Если угодно, и то уступим случаю; кто же соблюдает и сохраняет те законы, по которым произошло все первоначально? Другой ли кто, или случай? Конечно, другой, а не случай. Кто же этот другой, кроме Бога? Так от видимого возвел нас к Богу богодарованный и всем врожденный разум — это первоначальный в нас и всем данный закон!

Видим здесь, как гневается Господь на тех неблагодарных людей, которые призваны словом Его к вечному блаженству как преславной и пресладостной Вечери, но, презрев эту Его великую благость, обратились к поискам временного: чести, славы, богатства и прочих ценностей мира этого: «Никто из тех званых не вкусит моего ужина» (Лк. 14:24). Читаем в книгах Моисеевых Чисел, что когда сыны Израилевы, выйдя из Египта, роптали: «Кто накормит нас мясом? Мы помним рыбу, которую в Египте мы ели даром, огурцы и дыни, и лук, и репчатый лук и чеснок (Чис. 11:4–5),– Господь услышал, и воспламенился гнев Его, и возгорелся у них огонь Господень» (Чис. 11:1). Недовольные израильтяне предзнаменовали тех христиан, которые временные блага предпочитают вечным и небесным, как израильтяне египетское мясо и прочую пищу небесной манне. Поэтому они и призывают на себя гнев Божий. И огонь не временный, но вечный для них возгорится.

«О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его, и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?» (Рим. 11:33,34; Ис. 40:13). «Господь премудростью основал землю, небеса утвердил разумом» (Притч. 3:19). «Он сотворил землю силою Своею, утвердил вселенную мудростью Своею и разумом Своим распростер небеса» (Иер. 10:12). «Ибо слово Господне право и все дела Его верны» (Пс. 32:4). «Совет же Господень стоит вовек; помышления сердца Его – в род и род» (Пс. 32:11). «Кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия» (1 Кор. 2:11). «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20). Премудрость Божию мы познаем из создания и устроения мира и дивного о нем Промысла; видим и в Его святом слове, поразному нам явленную. Пророк поет Ему: «Все соделал Ты премудро» (Пс. 103:24). «Господь премудростью основал землю, небеса утвердил разумом» (Притч. 3:19). Дивно все творение: не создано ничего, что не служило бы определенной цели, нашей пользе и славе Самого Творца. Солнцу определил Творец непрестанное движение и приближение к нам, и удаление от нас: «Солнце знает свой запад» (Пс. 103:19), чтобы сменялись ночь и день, утро и вечер. Луну сотворил к различению и познанию времен: «Сотворил луну для указания времен» (Пс. 103:19). Звезды сотворил, чтобы сияли в ночи, и для других целей, известных астрономам. Земля создана плотной и твердой, чтобы быть местом обитания людей и животных. Так и другие творения устроил премудрый и благой Создатель наш к доброй цели, и нет такой вещи, которая бы не была создана к нашей пользе. Но Тот же премудрый и благой Создатель, так премудро сотворил мир, так премудро и промышляет о сотворенном мире, и все дивно направляет к определенным целям.

«Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков» (Рим. 1:18). И как только падет, последует вечная смерть бедного грешника. Так пал гнев Божий на содомлян, и погибли; пал на ожесточенного фараона, и он утонул в море, как олово, со всем своим воинством; пал на беззаконных Израильтян в пустыне и умертвил их: «гнев Божий пришел на них, убил тучных их» (Пс. 77:31). Ах, бедный грешник! Меч острый над тобой висит, грозит смертью, и если не сойдешь с места, падет он на тебя. Сойди, чтобы не пал он, не поразил тебя и не рассек, не подверг тебя одной участи с лицемерами (Мф. 24:51).

Бог всегда был, есть и будет; но лучше сказать, что Он всегда есть, потому что «был» и «будет» означают деления нашего времени, свойственные естеству преходящему, а Сущий вечен.

Не знают Херувимы, чему уподобляется могущество, которому служат они престолом; оно далеко от взора их, хотя носят его на себе.

Чего Бог, Создатель наш, не сделал ради нас? Какого добра Своего не явил нам и не являет? Заключены мы в Его любви и благодеяниях, происходящих от человеколюбия. Особенным и дивным советом создал нас. Сотворил нас по образу и подобию Своему. Весь свет подал нам на служение: солнце, луна и звезды Его светят нам. Облака Его, как сосуды, разносят воду над нами и кропят на нас и поля наши. Земля с плодами, домашними животными и зверями служит нам. Моря, озера и реки с рыбами служат нам. Сам Он, Господь наш, пришел на землю ради нас, взыскать и спасти нас, погибших.

И в другой раз чудесно насытил Господь сопровождавших Его людей, чтобы показать, что Он готов всегда щедро оделять верующих. Он мог это делать и всякий раз, но не делал, чтобы не отучить от обычного образа жизни, Им же заведенного, утвержденного и поддерживаемого. Таково и общее Божие Промышление. Главные, всеобъемлющие действия Промышления совершены в начале, при творении мира. Но устроив его и пустив в ход, Бог не связал Себя ничем, а оставил за Собой свободу вмешиваться и чрезвычайной помощью, когда нужно. Он действует, как хозяин в доме, который заводит порядки и, поддерживая их, не связывает, однако, ими себя, а относится к ним властно, по-хозяйски. Противники веры не понимают значения Божиего Промышления. Они расширяют его в мыслях своих далее должных пределов, и, не видя осуществления своих представлений, отвергают самое Промышление. Того Промышления, которого они требуют, действительно нет; но несомненно есть такое, какое угодно учредить и содержать Самому Господу Богу.

Вижу я в слове Твоем, что Ты находишь там способ нашего спасения, где его не видно; и все упорядочено, и к доброй цели ведешь; и от этого познаю непостижимую премудрость Твою, и удивляюсь ей. И вижу, что Ты, как все премудростью сотворил, так всем премудро и управляешь. И от этого научаюсь во всем, в благополучии и неблагополучии моем, отдаваться на премудрый и дивный Твой Промысл. Все от Тебя посылается мне во благо и ради моего блаженства, как от источника всех благ. Возносишь ли меня – благо мне! Смиряешь ли меня – благо мне. Радуешь ли меня – благо мне. Опечалишь ли меня – благо мне. Слава Тебе, Боже, за все! Ибо все творишь, чтобы сделать меня блаженным.

Уязвляет нас Бог Сын стрелой Своей божественной любви, возлюбив нас величашей любовью, как сказано в Евангелии: «Возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их» (Ин. 13:1). Как желающий выпить чашу за здравие друга, пьет до конца, до последней капли, так и Сын Божий возлюбил нас до конца, и когда пил за нас чашу Своих страданий, выпил ее до дна. Не осталось ни капли любви, которой бы Он не отдал нам, не осталось ни капли крови, которую бы Он не пролил за нас. Он так возлюбил нас, что истощил Себя всего, возлюбил нас не только больше всего создания, видимого и невидимого, более Ангелов, Архангелов, Херувимов, Серафимов, всех сил небесных и всего земного царствия, но и более пресвятой души Своей, ибо душу Свою положил за нас на кресте. Пишется же: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13). И было бы не так удивительно, если бы Сын Божий положил душу Свою за друзей Своих, то есть за праведных, за святых, кому Он говорит: «Вы друзья Мои... Я уже не называю вас рабами» (Ин. 15:14–15). Удивительно, что Он положил душу Свою за врагов Своих, за нас грешных, и в этом величайшая любовь Его к нам, недостойным, как говорит апостол Павел: «Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (Рим. 5:8). Уязвляет нас Бог Дух Святой стрелой Своей божественной любви, исполняя любовью наши сердца, по слову апостольскому: «Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим. 5:5).

Я решительно доказываю, что если бы Бог не требовал отчета за жизнь, то Он не был бы благ; а так как Он требует отчета, то — благ... Если бы Он не требовал от нас отчета, то могла ли бы продолжаться жизнь человеческая? Не обратились ли бы мы в диких зверей? Если и теперь, когда тяготеет над нами страх суда и наказания, мы превзошли рыб, пожирая друг друга, взяли перевес над львами и волками, грабя друг друга, то какого смятения и расстройства не исполнилась бы жизнь наша, если бы Он не требовал от нас отчета и мы были бы убеждены в этом? Что был бы баснословный лабиринт в сравнении с беспорядками в нашем мире? Не увидел ли бы ты бесчисленного множества бесчинств и неурядиц? Кто стал бы, наконец, уважать отца? Кто не оскорбил бы матери? Кто не был бы предан всяким удовольствиям и всяким порокам? А что это так, я постараюсь убедить тебя, представив в пример один только дом... Если бы у кого-нибудь из вас... были рабы и я объявил бы им, что, сколько бы они ни противились власти господ, хотя бы наносили им оскорбления действием, хотя бы расхитили все их имущество, хотя бы все поставили вверх дном и обращались с ними, как враги, господа не будут угрожать им, не будут наказывать, не будут мучить и даже не огорчат их неприятным словом, то, как вы думаете, было ли бы это делом благости? Я, напротив, полагаю, что было бы делом крайней жестокости — предавать на поругание не только жену и детей таким неуместным снисхождением, но еще и прежде того допускать до погибели самих виновных. Они ведь сделаются и пьяницами, и развратниками, и бесстыдными, и наглыми, и бессмысленнейшими всех зверей. Это ли, скажи мне, дело благости, чтобы попирать благородство души и губить их и друг друга?

Каждый из нас да воспримет в себя всего Господа и да имеет Его неотлучным от себя день и ночь, чтобы Он просвещал его Своим пресветлым и неприступным светом (тем светом, который имеет тогда попалить врагов Божиих, когда Он придет сотворить суд над ними, не верующими в Него, не принимающими Его и не хотящими, да царствует Он над ними), сшествовал с ним внутрь жилища его, почил с ним на ложе его, объял его невидимыми объятиями Своими и облобызал неизреченным целованием; чтоб утешал его в болезни, отгонял печати и скорби, изгонял бесов, каждочасно подавал ему радость и слезы сладчайшие меда и сот, врачевал душевные и телесные страсти, уничтожал страх смерти, изводил неизреченно источники жизни, и после смерти возводил каждого из нас на Небеса Небес. Все это надлежит тебе, возлюбленный, познать самым делом и испытать всем чувством души твоей, чтоб снискать в себе Бога, Который возводил бы тебя вместе с Собою на Небеса, теперь в этой жизни без тела, а после, в другой жизни, воскресил бы тебе и тело это, сделав его вседуховным, и потом уже царствовал над тобою нескончаемые веки, тебя носил, и Сам тобою был носим, сущий над всеми Бог.

...Тот, у кого пред очами... божественная и неопределимая красота, поскольку обретаемое вновь непрестанно представляется непременно более новым и необычайным в сравнении с постигнутым уже, хотя и дивится всегда пред ним появляющемуся, но никогда не останавливается в вожделении еще видеть, потому что ожидаемое великолепнее и божественнее всего видимого.

Невозможно содружиться с Богом нам, бунтующим против Него страстьми и охотно платящим дань греха злому тирану и губителю душ, диаволу, если прежде не восстанем решительною войною против этого лукавого. Ибо до тех пор мы состоим врагами и противоборцами Богу, несмотря на то, что прилагаем к себе имя верных, пока самохотно рабствуем страстям бесчестия. И никакой нам не будет пользы от мира мирского, когда душа наша худа по своему настроению, восстает против своего Творца и не хочет быть под Его царскою властию; между тем как продает себя  бесчисленным злым господам, ввергающим ее в грехи и льстиво изучающим вместо спасительного пути избирать более путь, ведущий в пагубу.

Неизреченна великая любовь, явленная Человеколюбцем, ибо из нашего рода взял Он Ходатая и Им примирил мир с величием Своим.