Святые «О молитве»

Вычитывая утреннее правило, чувствовала особенное сокрушение и усердие, после же во весь день борима была помыслами гнева и злопамятства. Этим не смущайся. Святой Исаак Сирин говорит: «Если молишься как подобает, – жди как не подобает», – так и с тобой случилось.

Не думай, что ты отреклась Господа тем, что, живя в лютеранском доме, стыдилась молиться Богу, как обыкновенно молишься. Исповедуй и это с самоукорением перед Богом и перед духовником, но не смущайся до отчаяния. Впредь в подобных случаях, если неудобно молиться наружно, то хотя мысленно почаще призывай милость и помощь Божию, всегда стараясь помнить вездеприсутствие Божие.
Также надобно умудряться, чтобы хотя утром и вечером, ложась и вставая, помолиться Богу и видимо.

Святые отцы научают предпочитающим молитву другим деланиям, что такой должен оставить и обычную дружбу прежних своих посетителей, а иначе не может иметь успеха в своем делании, оставляя беседу с Богом и беседуя с людьми о вещах и предметах суетных, а иногда и неполезных и зловредных.

Помоги тебе Господи утвердиться, сестра, в молитвенном подвиге и стяжать молитву истинную, а не кое-какую хромающую, как обличает нас святой Иоанн Богослов в своих посланиях: «Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец… И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего» (1 Ин. 4:20–21).

Пишешь, что молилась псаломскими словами: «Искуси меня, Господи, и испытай меня» (Пс. 25:2), и после этого испытала сильное нападение вражие. Впредь так не молись, эти слова Давидовы к тебе не идут. Молитва каждого должна быть сообразна с его мерой, должна быть смиренна и разумна. А ты сама не понимала, о чем молишься, просила Господа испытать тебя, а когда после необдуманной твоей молитвы Господь попустил испытание, то и оказалось, что ты ни к чему еще не годна и немощна.

Описанным тобой немощам душевным и телесным подвергся ты потому, что по неопытности употреблял не тот образ молитвы, возносясь умом к Престолу Святой Троицы и созерцая непостижимое Божество по человеческому представлению, в образе и подобиях, отчего, по слову святого Григория Синаита и святого Симеона Нового Богослова, неопытные впадают в прелесть. Образ молитвы с видением и возношением ума на небо могут употреблять только бесстрастные, долгим временем и подвигом, более же смирением и помощью Божией очистившие себя от примеси страстей, а для новоначальных и немощных это весьма опасно и доводит до прелести вражией, при которой подвергаются неподобным немощам и увлечениям, как объясняет это святой апостол: «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства» (Рим. 1:28).

Когда бьют часы, должно перекреститься с молитвой: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй, меня грешную»; как пишет святитель Димитрий Ростовский, для того «помилуй меня», что час прошел, ближе к смерти стало. Можно не при всех креститься, а по рассмотрению, при ком можно, а то и не надо, в уме же молитву должно сотворить.

Все эти нападения на тебя со стороны других происходят по хитрости вражией, чтобы воспрепятствовать тебе заниматься внимательно молитвой. Покойный игумен Антоний, брат отца архимандрита Моисея, говорил: «Внимательная молитва молящегося – нож по горлу врагу». Ты сама заметила это на твоей келейной, которая ни с того ни с сего придирается к тебе и не хочет делать то, что нужно, при всем том, что тебя любит. Тем более тебе нужно понимать это относительно других, что не всё и не все они это по злобе делают, а более по внушению и совету исконного врага, который хочет отлучить тебя от внимательной молитвы, и вместе с тем от любви к ближним. А любовь эта, по слову апостольскому, «долготерпит, милосердствует и никогда не отпадает» от благорасположения к собратиям (1 Кор. 13:4, 8), искушаемым от общего врага нашего, часть же и от своей немощи. Если твердо это будешь помнить, то не будешь бесполезно смущаться.

Пишешь, что тебя иногда занимает мысль, как денница из светоносного Ангела обратился в сатану. Сама ты знаешь, что от гордости. Но помни, что тебе теперь крепче должно держаться молитвы и не увлекаться никакими ни помыслами, ни рассуждениями, хотя бы они с левой стороны происходили, хотя бы по-видимому с правой. Молитва со смирением – непобедимое оружие на врага, а рассуждениями его не победишь.

Нужно молиться усерднее, как молилась жена хананеянка (Мф. 15:22–28). Некоторые говорят: да молимся, но молитвы-то наши не исполняются… Но вы, невзирая ни на что, продолжайте молиться, вопить, как святые апостолы молились: «Господи! спаси нас, погибаем» (Мф. 8:25), или как слепец (Лк. 18:35–43). Молится надменный фараон – и услышан. Молятся бесы – и получают прощение. Тем более услышан будет молящийся христианин. Не унывайте, а продолжайте молиться.

Молитва есть пища души. Кто больше и внимательнее молится, у того душа более и силы имеет к перенесению скорбей. «Молитву пролию ко Господу и Тому возвещу печали моя».

Молитва, пост и бодрствование над собой, то есть хранение своих мыслей и чувств, делают нас победителями врагов нашего спасения. Самое трудное из этих трех дел есть молитва – вечная добродетель, которая вследствие упражнения обращается в навык, а молитва до самой смерти требует побуждения, следовательно, подвига. Молитва трудна, так как ей противится наш ветхий человек, но она трудна еще и потому, что враг со всей силой восстает на молящегося. Молитва есть вкушение смерти диаволу. Хотя, конечно, он уже умер духовно, но молитва как бы снова поражает его, а потому он всячески ей противится. Даже святые, уж кажется, должны бы только утешаться молитвой, но по временам она и для них трудна. Правда, молитва несет с собой и высокие утешения, и не только праведнику, но и грешнику.

Молитва бывает… во-первых – устная, во-вторых – внутренняя, сердечная, в-третьих – духовная. Внутреннюю сердечную молитву имеют весьма немногие, а имеющие духовную молитву встречаются еще реже. Духовная молитва несравненно выше внутренней, сердечной. Имеющие ее начинают познавать тайны природы, они смотрят все со внутренней стороны, на смысл вещей, а не внешнюю их сторону. Они постоянно бывают охвачены высоким духовным восторгом, умилением, от которых их глаза часто источают слезы. Их восторг для нас непонятен. Доступный нам восторг самых великих художников в сравнении с их духовным восторгом есть ничто, ибо он душевен. А преподобный Исаак Сирский говорит еще о четвертом роде молитвы, молитвы, выходящей за пределы нашего сознания… Что это за молитва, я не знаю. Быть может, ее и имел только один Исаак Сирский.

Прошу вас за обидящих вас молиться, говоря: «Ненавидящих и обидящих нас, рабов Твоих (имя), прости, Господи Человеколюбче, не ведают бо, что творят, и согрей их сердце на любовь к нам, недостойным».

Молитва за близких нами должна быть приносима со смирением Всеведущему и Всесильному Богу. Где невозможно помочь делом и советом, заповедь имеем молиться друг за друга, да исцелимся.

Оставь все человеческие мнения и недоумения и молись за сестру по совету аввы Дорофея: «Помоги Господи, как ведаешь, рабе Твоей такой-то, и меня, грешную, помилуй. Хочешь бо всем спастись и в разум истины прийти».

Для избежания скорби, тебя отягощающей, потребно и необходимо молиться за ту особу, на которую скорбишь. И молиться так: «Спаси, Господи, и помилуй возлюбленную мать мою (имя), и за её молитвы помоги мне окаянной и грешной». Молиться так имеешь Евангельскую заповедь от Самого Господа, глаголющего: «Любите врагов ваших… благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5:44). Без такой молитвы нельзя избавиться скорби и успокоиться. А когда будешь молиться так с верой и усердием, то и особа эта к тебе может перемениться на лучшее.

Молитвенно желаю, да подаст вам Господь разум и умение обходиться с матерью Вячеславой. Что делать? У каждого свой характер, под который необходимо иногда подлаживаться. Пишете, что хотелось бы духовно настроить ее нрав. В таком случае первое средство с вашей стороны – усерднее об этом молиться Богу. Ибо Господь сказал: «Без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5). Господу Всемогущему все возможно, а немощный человек что может сделать?

Сестер и братьев твоих, сбившихся с доброго пути, – жаль. Молись о своих братьях так: «Устрой, Господи, о братьях моих (имена) полезное и спасительное по воле Твоей Святой».

Кто тебя бранит, за того Богу молись, и считай за свою благодетельницу, и никак не мсти. Конечно, побуждает ее к этомувраг – врага и надо ненавидеть, а ее любить и молиться за нее Богу. Тут-то и учись смирению, когда младшие укоряют. И считай себя стоящей этого по грехам своим.

Ему (Господу) покоритесь со смирением и посекайте мечом духовным врагов ваших, но только устно призывая имя Иисусово, а не умственно, и со смирением, опасаясь помыслить, что при успокоении уже победил врагов. Они и в этом имеют хитрость: притворяться быть побежденными, чтобы обольстить самомнением, и после больше будут иметь силы к приступу за гордость попускаемому.

У нас один меч – молитва Иисусова. Сказано: «Бей этим мечом невидимых врагов, ибо нет более сильного орудия ни на небе, ни на земле».

Приобретение внутренней молитвы необходимо. Без нее нельзя войти в Царство Небесное. Внешняя умная молитва недостаточна, ибо она бывает и у человека, в котором присутствуют страсти. Вот некоторые и говорят: «Какой же смысл творить молитву? Какая польза?» Великая! «Ибо Господь, дает молитву молящемуся» (1 Цар. 2:9), даст человеку молитву или перед самой смертью, или даже после смерти… Только не надо ее оставлять.

Вопрос:
Можно ли потерять молитву Иисусову тому, кто достиг ее внутренней молитвы?
Ответ:
Да, я думаю, что можно от нерадения при окружающей суете. А бывает, что Господь по недоведомым нам судьбам Своим отнимает молитву, как, например, было это со схимонахом о. Клеопой: он два года чувствовал в себе потерю сердечной молитвы, после чего она опять возвратилась к нему. Может быть, это Господь послал ему для испытания его веры. Поэтому в таких случаях не надо отчаиваться.

Первый от Господа дар в молитве – внимание, то есть когда ум может держаться в словах молитвы, не развлекаясь помыслами. Но при такой внимательной, неразвлекаемой молитве сердце еще молчит. В этом-то и дело, что у нас чувства и мысли разъединены, нет согласия в них. Таким образом, первая молитва, первый дар есть молитва неразвлекаемая. Вторая молитва, второй дар – это внутренняя молитва, то есть когда мысли и чувства в согласии направлены к Богу. До сих пор всякая схватка со страстью оканчивалась победой страсти над человеком, а с этих пор, когда молятся ум и сердце вместе, то есть чувства и мысли в Боге, страсти уже побеждены. Побеждены, но не уничтожены, они могут ожить при нерадении, здесь страсти подобны покойникам, лежащим в гробах, и молитвенник, чуть только страсть зашевелится, бьет и побеждает. Третий дар есть молитва духовная. Про эту молитву я ничего не могу сказать. Здесь в человеке нет уже ничего земного. Правда, человек еще живет на земле, по земле ходит, сидит, пьет, ест, а умом, мыслями он весь в Боге, на небесах. Некоторым даже открывались служения ангельских чинов. Это молитва – молитва видения. Достигшие этой молитвы видят духовные предметы, например состояние души человека, так, как мы видим чувственные предметы, как будто на картине. Они смотрят уже очами духа, у них смотрит уже дух.

Батюшка заповедал послушнику творить молитву Иисусову устную и на военной службе, но хранить эту тайну, не открывая ее никому, не уча никого, хотя, быть может, и будут встречаться люди хорошие. «Знайте только себя».