Загрузка плеера...

Кто смиренномудр, тот должен иметь всякую добродетель и более как должник во всем этом поистине веровать, что он ниже всей твари. Если же он не таков, то это самое удостоверяет, что он хуже всей твари, хотя бы и думал, что ведет жизнь равноангельную, ибо и действительный ангел, при стольких добродетелях и премудрости, не мог угодить Творцу без смирения. Что же сказать после этого мнящему о себе, что он ангел, без смирения, — причины всех благ, существующих и имеющих быть, от которого рождается рассуждение, просвещающее концы, а без него — все мрачно. Она есть свет и называется светом, и потому мы, прежде всякого слова и начинания, нуждаемся в этом свете, чтобы могли видеть и прочее и удивляться. Удивляемся и Богу, как в первый и господственный день Он прежде сотворил свет, чтобы последовавшие создания не оставались невидимыми, как бы не существующие...


Петр Дамаскин  

Когда будешь позван куда, не садись на первое место (Лк. 14: 8). Обобщив это, получим: всегда и везде держись самой последней части. В этом простом правиле сокращенно выражено все богатое содержание смирения. Возьми его, сядь и рассмотри все возможные случаи твоей жизни и наперед избери себе во всех их последнюю роль. Это будет практикой смирения, которое от внешних дел мало-помалу перейдет внутрь и положит там осадку смирения как основу». Время возрастит это семя среди той же практики, и смирение преисполнит наконец всю душу и тело и все внешние дела. Что же будет? А то, что величие нравственное будет сиять на челе твоем и привлекать всеобщее уважение; и исполнится над тобою: «ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет» (Мф. 23: 12). Но не это имей в виду, практикуясь в смирении, а само смирение. Оно само с собою приносит в душу ублажающее благонастроение. Куда придет смирение, там все внутренние тревоги прекращаются и все внешние невзгоды не производят поразительных впечатлений. Как волна, не встречая препятствия, без шума и удара разливается в безбрежном море, так внешние и внутренние скорби не ударяют в смиренную душу, а проносятся как бы поверх, не оставляя следа. Это, так сказать, житейское преимущество смиренного; а какой свыше свет осеняет его, какие утешения посылаются, какая широта и свобода действия открывается! ...Поистине, смирение одно совмещает все.


Феофан Затворник  

Не легко приобретаемое дело есть смирение: ибо чем выше оно, тем больших трудов требует стяжание его. Приходит же оно к причастникам святого ведения двумя способами: когда подвижник благочестия находится в середине духовного преуспеяния, тогда смиреннейшее о себе мудрование держится у него или ради немощи телесной, или ради неприятностей со стороны враждующих на ревнителей о праведной жизни, или ради лукавых помыслов; когда же ум в полном чувстве, и удостоверительно озарится святою благодатию, тогда душа начинает иметь смиренномудрие как бы естественным своим расположением. Ибо, будучи напаяема и насыщаема Божественною благодатию по благости Божией, не может уже она надмеваться и напыщаться славолюбием, хотя бы непрестанно исполняла заповеди Божии, но почитает себя ничтожнейшею паче всех, в чувстве общения Божественной благостыни, т. е. что она такова по милости Божией. То смиренномудрие сопровождается большей частью печалью и упадком духа, а это радостью со стыдением всемудрым; то, как я сказал, приходит к тем, которые находятся посредине подвигов, а это ниспосылается приближающимся уже к совершенству. Поэтому то нередко от житейских благопоспешений кое-как подавляется, а это, хотя бы кто предложил ему все царства мира, не колеблется, и самых страшных стрел греха не только не боится, но даже и совсем не чувствует; потому что, будучи вседуховно, не имеет уже оно чувства для внешней славы. Доходит, однако же, до того — последнего подвижник не иначе, как пройдя через то, первое, всяким образом: ибо благодать не даст нам богатства второго, если наперед не умягчит произволения нашего испытаниями, через обучительное попущение приражения страстей, в период первого.


Диадох