Грех

Забывших добрую и богоугодную жизнь и мудрствующих не по правым и боголюбивым догматам не должно ненавидеть, а более жалеть, как обедневших рассуждением и слепых сердцем и разумом, ибо, принимая зло за добро, они гибнут от незнания. И Бога не знают они, окаянные и несмышленые душою.

По важности веры в деле спасения и грехи против нее имеют особенную тяжесть на весах правосудия Божия: все они смертные, то есть с ними соединена смерть души, и последует им вечная погибель.

Когда пришел Господь наш Иисус Христос, мы усовершенствовались, освободившись от греха.

Когда ум наш освободится от лукавых помыслов и страстей и мы, в силу этого, вкусим свободу, какую даровал нам Христос Бог наш, тогда мы не захотим уже низойти в прежнее рабство греха и плотского искушения.

Как совершенное равнодушие ко грехам пагубно и порождает в нас крайнюю бесчувственность, так  непрерывное и чрезмерное сокрушение о них вредно.

Когда мысль и сердце наслаждаются грехом и любят как бы осуществлять его мечтанием, то такой тайный душевный грех близок ко греху, совершаемому самим делом.

Хотя бы грехи наши против Бога были те же самые, какие и против людей, но они не одинаковы, а сколько различия между Богом и человеком, столько же между теми и другими грехами.

Да уверится же всякий человек грешащий, что он не видел и ни познал Бога (1 Ин. 3:6), и что если он умрет в этой тьме и в этом неведении, то воскреснет потом не для чего другого, как для вечного мучения, вечного потому, что там не будет более смерти, чтоб прекратить это мучение.

Не перемена места истребляет грехи, но смирение.

Великое благо — сознавать грехи и постоянно помнить о них; ничто так не исцеляет от греховных навыков, как постоянная память о грехах; ничто так не делает человека медлительным к совершению зла. Знаю, что совесть уклоняется и не любит мучиться воспоминанием о грехах; но ты делай душе принуждение и налагай на нее узду; она свирепствует, как необузданный конь и не хочет убедиться, что она согрешила. Но все это — сатанинское дело. А мы будем убеждать ее, что она согрешила, чтобы она покаялась и, покаявшись, избавилась от наказаний.

Грех есть матерь смерти. Грех и ныне всякого, начинающего его, предает вечной смерти.

Адам, как согрешил по причине дурного произволения, так умер по причине греха: «Ибо возмездие за грех – смерть» (Рим. 6:23). В какой мере удалился от жизни, в такой приблизился к смерти, потому что Бог – жизнь, а лишение жизни – смерть. Поэтому Адам сам себе уготовал смерть через удаление от Бога, по написанному: «Удаляющие себя от Тебя гибнут» (Пс. 72:27).

Грех, как яд какой, входя внутрь, разлагает душу и тело, и каждую часть души и тела, и тем губит человека.

Грешность начинается, где видно произволение.

Величайшее беззаконие — совершать грех на деле и отрицать это на словах.

Грех начинается, когда кто произвольно удерживает в себе страстные движения и соглашается с ними.

Погрязшие во грехах даже и не живут, по причине производимых грехами печалей, страхов, опасностей и многочисленного роя страстей. Ожидается ли смерть: они от страха умирают прежде смерти. Приходит ли болезнь, или обида, или нищета, или другая какая неожиданность: они, не испытав еще этого, гибнут.

Человек есть не иное что, как только малое и скоро исчезающее зловоние и худший всей твари по причине греха. Никакая иная тварь, ни бездушная, ни одушевленная, никогда не извращала определения Божия, но только человеческое естество, много облагодетельствованное и всегда много прогневляющее Бога.

Не пренебрегай никакой погрешностью, хотя бы она была мала, но поспеши исправить ее покаянием.

Покаяние человека, пребывающего в смертном грехе, тогда только может быть признано истинным, когда он оставит свой смертный грех.

Если кто не борется со грехом внутри, то внутренний порок, разливаясь постепенно, с приумножением своим увлекает человека в явные грехи.

Кающемуся не должно никогда предавать забвению грехи свои, но молить Бога, чтобы Он не вспоминал о них, а самому никогда о них не забывать: если мы будем о них помнить, то Бог забудет их.

Как червь и рождается от дерева, и точит дерево, и как моль съедает шерсть, от которой и зарождается, так скорбь и смерть родились от греха и истребляют грех.

Не делай непрестанно того, что неугодно Богу, только потому, что ты имеешь наготове покаяние, могущее примирить тебя с Ним.

Живущий целомудренно с точностью замечает зловоние и нечистоту грехов, а предавший себя пороку, как бы страдая головою вследствие какого-то опьянения, не чувствует даже и того, что он болен.

С новоначальными телесные падения случаются, обычно, от наслаждения пищей; со средними они бывают от высокоумия и от той же причины, как и с новоначальными; но с приближающимися к совершенству они случаются только от осуждения ближних.

От злых и развращенных людей удаляйтесь. Ибо если и хорошо человек воспитан, и живет благочестиво, но общаясь со злыми, может развратиться, как пачкается прикасающийся к саже: «Худые сообщества развращают добрые нравы» (1 Кор. 15:33). Потому, как Лоту из Содома, так доброму нужно убегать от пребывания со злыми, чтобы не погибнуть, развратившись их беззакониями.

Грех по свойству своему есть ров, содержащий в себе свирепых зверей и исполненный мрака. Поэтому спустим туда цепь Писаний, приложим старание, и мы скоро восстанем, если упали.

Тайные грехи — столь великий твой стыд, столь великие прегрешения можно омыть снисхождением к ближнему.

Лев нападает открыто, а грех — втайне, потому что он злее льва, ибо губит и душу, и тело.

Если чрево у тебя на замке, то, может быть, спасешься от греха. А если двери у него открыты, то боюсь, чтобы персть не сделалась наглою. Когда тело усмирено, тогда усмиряется вместе и бесстыдная похоть.

Где память о Боге, там прощение грехов и прекращение зла.

Большое осуждение ожидает знающих, но не делающих. Впрочем, небезопасно грешить и по неведению.

Таков грех. Когда он уже совершен на самом деле, тогда и обнаруживает величайшее свое безрассудство.

Не равнодушно смотреть должно на грешащих, но скорбеть и плакать о них.

Если и по крещении бываем мы подвержены греху, то это не потому, что не совершенно было крещение, но потому, что мы нерадим о заповеди и пребываем в  самоугодии по собственному нашему произволению.

Грех делает нас нечувствительными к чести, даруемой нам благодатью, и порождает стремление к бездуховной жизни. Ибо все, совершающееся вне истинного разума, есть бездуховность, а бездуховность и бессмысленность свойственны скотам.

Прежние грехи, будучи воспомянуты по виду подробно, повреждают благонадежного. Ибо если они возникают вновь в душе, сопровождаясь печалью, то удаляют от надежды, а если воображаются без печали, то опять влагают внутрь древнее осквернение.

Худо грешить, еще хуже — греша оставаться бесчувственным, но повредить произволение и не иметь правого суждения о делах, иной по праву назовет всего худшим.
Первый, может быть, перестанет грешить, другой приобретет, как ни есть, ощущение язв и взыщет врача, а последний, с услаждением пребывающий во грехе, даже хвалит делающих это. Поэтому, сколько не чувствующий пока болезни хуже знающего, что он болен, столько хуже и не чувствующего защищающий болезнь.
Нерадивый устыдится и, может быть, придет в покаяние; кто собственным своим приговором оправдывает страсть, тот не воздержится от порока, не устыдится, но будет еще величаться.

Страшны ликования сынов мира и их непрерывающаяся рассеянность и погруженность в заботы о тленном, их упоение обольщением суетного мира. В этом состоянии – условие гибели.

Как во время сильного холода все члены цепенеют и замирают, так и душа, оледеневшая от холода греховного, не может отправлять дел своих, будучи скована, как морозом, совестью.

С решительностью возненавидь грех! Измени ему обнаружением его – и он убежит от тебя; обличи его как врага – и примешь Свыше силу сопротивляться ему, побеждать его.

Нет ничего хуже греха: пришедши, он не только покрывает нас стыдом, но и делает безумными тех, которые прежде были разумны и исполнены великой мудрости.

От произвольного содружества с грехом и от произвольного общения с отверженными духами зарождаются и укрепляются: страсти, может неприметно вкрасться в душу прелесть.

Никто из живущих на земле, не получив разрешения во грехах, по переходе в будущую жизнь, не может избежать истязаний за них.

Согрешающий несчастнее всех, хотя и не терпит наказания.

Невозможно не быть в грехе тому, кто не имеет общения со Христом Господом, т. е. не имеет Божественной благодати.

Кто заржавевшие сосуды станет мыть только водою, тот хоть и много потратит времени, не выведет всей этой нечистоты; но, кто бросит их в огонь, тот в краткий срок времени сделает их светлее новых. Так и душа, покрытая ржавчиною греха, не получит никакой пользы, если станет очищать себя и каждый день каяться просто и кое-как; но если повергнет себя в горн страха Божия, то в короткое время смоет с себя всю нечистоту.

Греховные дела называть должно не только зловонными и бесплодными, но и мертвыми.

Если кто согрешил, то нужно чувствовать свой грех и исправляться. Если же этого не будет, то как мы станем умолять Бога и просить отпущения грехов, когда самим себе не даем в них никакого отчета?