Святые «О молитве»

Если кто устами творит молитву, а ум его кружится, какая польза? Когда один созидает, а другой разоряет, ничего из этого, только труды (Сир. 34:23; 1 Кор. 14:14).

Знак великого невежества, чтоб не сказать безумия, — искать спасения молитвами святых тому, кто в сердце услаждается пагубными делами, и просить прощения в том, чем с самохвальством в то же время действительно сквернится он в мыслях и чувствах. Просящему молитвы праведного не должно позволять самому себе делать ее бесплодною и недейственною, если воистину ненавидит зло; но окрыляя ее своими добродетелями, делать ее действенною и сильною востечь до могущего давать оставление прегрешений.

Не напрасно мы совершаем при Божественных таинствах поминовение об умерших и ходатайствуем за них, умоляя предлежащего Агнца, взявшего грехи мира, но для того, чтобы им было от того некоторое утешение...

Явно, что если имеет кто сколько-нибудь разума, то не усматривая в себе того же, что в Боге, не осмелится сказать ему: «Отче». Ибо не естественно Благому по сущности – стать отцом лукавого в поступках и Святому – отцом оскверненного по жизни, Неизменяемому – отцом изменчивого, Отцу жизни – отцом умерщвленного грехом, Чистому и Беспримесному – отцом опозоривших себя страстями бесчестия. Благодетелю – отцом любостяжателя, вообще Тому, Кто представляем во всяком добре,– отцом пребывающих в каком-либо зле. Если кто, видя себя имеющим еще нужду в очищении и признавая порочную совесть свою исполненной скверн, прежде нежели очистится от таких и столь многих худых свойств, включит себя в родство с Богом и неправедный Праведному, нечистый Чистому скажет «Отче», то слова эти будут оскорблением и злословием, ибо назовет он Бога отцом собственной своей порочности.

Дана молитва Господня грешникам, и прежде всего они научаются просить у Бога, Отца своего, да святится имя Его. В этом прошении человека заключается сознание греховности, падения. В этом прошении заключается прошение о даровании искреннего покаяния.

У молящихся молитвой Духа душа во время молитвы иногда выходит из тела особенным непостижимым действием Святого Духа.

Молитва Господня дарована людям прежде, чем совершилось окончательно их Искупление: они названы сынами и призваны к правам сынов прежде усыновления, прежде возрождения Крещением, прежде участия в Тайной вечери, прежде обновления Святым Духом. Молитва Господня дарована грешникам.

Молитва называется умной, когда произносится умом с глубоким вниманием, при сочувствии сердца; сердечной — когда произносится соединенными умом и сердцем, причем ум как бы нисходит в сердце и из глубины сердца воссылает молитву; душевной — когда совершается от всей души, с участием самого тела, когда совершается из всего существа, причем все существо становится как бы едиными устами, произносящими молитву. Святые отцы в своих писаниях часто называют умной молитвой и сердечную, и душевную, а иногда различают их. Так, преподобный Григорий Синаит сказал: «Непрестанно зови умно или душевно». Но ныне, когда учение изустно об этом предмете крайне умалилось, весьма полезно знать определительное различие. В иных более действует умная молитва, в других сердечная, а в иных душевная, смотря по тому, как каждый наделен Раздаятелем всех благ, и естественных и благодатных; иногда же в одном и том же подвижнике действует то та, то другая молитва. Такая молитва весьма часто и по большей части сопутствуется слезами.

На молитве стой с трепетом, как осужденный преступник стоит пред судьею, чтобы тебе и внешним видом, и внутренним устроением угасить гнев Праведного Судьи...

Плоды... искренней молитвы суть: простота, любовь, смиренномудрие, постоянство, незлобие...

Не фарисейски, а мытарски молись в священном месте молитвы, чтобы и тебе быть оправданным от Господа.

В иных <молитва> сопровождалась просветлением лица, светом вокруг, в иных — поднятием от земли.

Кто с верою и любовью к Богу и Его закону, с надеждой благодатной помощи Божией твердо стоял против искушения и действительно принял благодатную помощь к отражению его, кто ревностно и постоянно упражнялся в некоем благочестивом подвиге или добродетели и действительно принял благодатную помощь совершить подвиг и добродетель, кто мужественно решился лучше пострадать и умереть, нежели изменить истине и правде, и действительно принял благодатную помощь победоносно пройти поприще неповинного страдания, тот может и другим искушаемым и подвизающимся помочь. Или вообще потому, что привлеченная его верою и подвигом обитает в нем «сила Христова» (2 Кор. 12:9) и действует не только в нем, но и через него, и в особенности потому, что он по опыту своего искушения и подвига тем глубже сочувствует и состраждет другим в подобном искушении и подвиге и тем ревностнее ищет им помощи и по опыту обретенной для себя благодатной помощи тем с большим дерзновением веры и тем с большим успехом предстательствует пред Богом и за других, требующих подобной помощи, находя притом в радости благотворения награду за свой подвиг. Такое примирительное направление благотворной силы святых можно усматривать на опыте в житиях их. У преподобного Даниила Скитского просил помощи некто, тяжко боримый искушением, восставшим против его целомудрия. Старец послал его на гроб мученицы Фомаиды молиться при ее предстательстве. И когда повел быенное было исполнено, искушение исчезло. Почему же помощь должна была прийти именно через эту мученицу? Потому, что она в жизни прошла через тяжкое искушение против ее целомудрия и мученически умерла за сохранение целомудрия.

Всякая молитва, которую совершаем ночью, да будет в очах твоих досточестнее всех дневных деяний.

Братия мои, без лености и нерадения да умоляет всякий о щедротах. Пусть только стучит в дверь Господню – Господь ответит ему с искренней любовью.

...Благозвучен и доходит до Божия слуха... не вопль, с напряжением издаваемый, но помышление, воссылаемое от чистой совести.

Молитва в новоначальных есть как огонь веселия, из сердца исторгающийся; а в совершенных – как свет благоухающий, внутри него действующий.

Барометр определяет, как тяжел или легок воздух, и молитва показывает, насколько высокоходен или низкоходен дух наш в его обращении к Богу.

...Молиться Богу о вреде врагам значит оскорблять Бога.

Чувствовать себя осужденным в час молитвенный кто-то из отцов поставил в существо молитвы.

Сердце доброе с радостью источает слезы в молитве.

...Войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне: и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно (Мф. 6:6). Это Он говорит не потому, что заповедует отвращаться собраний в храме и <общей> молитвы, и псалмопения, ибо в таком случае не говорил бы тогда Ему Псалмопевец-Пророк: Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя (Пс. 21:23), и — буду славить Тебя, Господи, между народами; буду воспевать Тебя среди племен (Пс. 56:10), и — Тебе хвала моя в собрании великом; воздам обеты мои пред боящимися Его (Пс. 21:26); и к нам: в собраниях благословите [Бога Господа], вы - от семени Израилева!" (Пс. 67:27).

Святой Григорий Синаит пишет: «Принятое нами о Христе Иисусе во святом Крещении не истребляется, а только зарывается, как некое сокровище, в землю. И благоразумие, и благодарность требуют позаботиться о том, чтобы открыть его и сделать явным. К этому ведут следующие способы: во-первых, дар этот открывается многотрудным исполнением заповедей, так что поскольку исполняем заповеди, постольку дар этот обнаруживает свою светлость и свой блеск; во-вторых, приходит он в явление и раскрывается непрестанным призыванием Господа Иисуса, или, что то же, непрестанной памятью о Боге. И первое средство могущественно, но второе могущественнее, так что и первое от него получает полную свою силу. Поэтому если искренне хотим раскрыть скрытое в нас благодатное семя, то поспешим скорее навыкнуть сердечному упражнению и иметь всегда в сердце одно это дело молитвы, без образов и работы воображения, пока оно согреет сердце наше и распалит его до неизреченной любви ко Господу».

Настоящая молитва самодельно не бывает: она есть дар Божий.

Если не будут украшать нас смиренномудрие, простота и благость, то никакой не принесет нам пользы молитвенная наружность.

...Умною, сердечною и душевною молитвою... молящийся отделяется от всей твари, весь, всем существом своим, устремляется к Богу. Находясь в этом устремлении к Богу, молящийся внезапно соединяется сам с собой... Ум, сердце, душа, тело, доселе рассеченные грехом, внезапно соединяются воедино о Господе.

Когда единичный ум бывает тройственным, пребывая единичным, тогда он соединяется с Богоначальною Тройческою Единицею, затворяет всякий вход прелести, погрешению и заблуждению и становится выше плоти, мира и миродержителя. Избегши таким образом сетей их, всецело пребывает он в себе и в Боге, вкушал источающееся изнутри духовное радование. Бывает же единичный ум тройственным, пребывая единым в возвращении к себе самому и в восхождении чрез себя к Богу. Возвращение ума к себе есть хранение себя, а восхождение его к Богу производится молитвою. Когда кто пребудет в сей собранности ума и в таком его простертии к Богу, тогда, сильным самопринуждением утесняя быстротечность своих мыслей, мысленно приближается он к Богу, встречает неизреченное, вкушает будущего века и духовным чувством познает, сколь благ Господь, как и Псалмопевец говорит: вкусите и видите, яко благ Господь (Пс. 33:9). Поставить ум в состояние тройственности, чтоб он, будучи один и тот же, и хранил, и храним был, и молитву творил, может быть, не очень трудно, но долгое время пребывать в сем состоянии, порождающем неизреченное нечто, крайне трудно. Труд над всякою другою добродетелью мал и очень сносен сравнительно с этим. Поэтому многие, отказываясь от тесноты молитвенной добродетели, не улучают просторности дарований; а претерпевающие это сподобляются величайших божественных заступлений, которые дают им силу удобно все поднимать и переносить, и с удовольствием простираться в будущее, делая для них трудное легким, и ангельскую, так сказать, естеству нашему сообщал силу совершать <то>, что выше естества...

Кто молится со слезами... тот с каждым днем приносит новые плоды.

Молитву делают успешнее не голые слова, но добрые дела. Ибо смотри: божественный Давид просит, чтобы судил его Бог по «непорочности» его (Пс. 7:9); и благочестивейший Езекия представляет молитвенницей за себя свою богобоязненность (Ис. 38:3); и вдовицы в Иоппии употребляют ходатаями добрые дела умершей (Деян. 9:39). Если так будешь совершать моление свое, прямо взойдет оно к Богу «и выведет, как свет, правду твою и справедливость твою, как полдень» (Пс. 36:6).

После того, как жрецы Ваала целый день призывали идола, <пророк Илия>, воззвавши от чистого сердца, воззвавши сердцем и устами, низвел с неба огонь. Вот свидетельство об истинной молитве!
...Это сделал великий служитель Божий и ревнитель Илия, приводя нас через бывшее тогда к духовному разумению, чтобы и мы, от сердца взывая к Богу, испрашивали неизреченный огонь Духа на жертвенник нашей души и через это делались совершенной жертвой Господу.

Без дела не должно быть ни минуты. Но есть дела, видимо совершаемые телом, и есть дела мысленные, невидимые. И такие суть настоящие дела... Первое из них есть память Божия неотходная с умно-сердечной молитвой. Этого никто не видит, однако же лица, так настроенные, находятся в непрестанном напряженном делании. Это же есть и единое на потребу. Коль скоро оно есть, не заботься о других делах. Поскольку первое Божие определение о человеке есть, чтобы он был в живом союзе с Богом, а союз этот выражается, когда кто умом и сердцем живет в Боге, то коль скоро кто стремится к такой жизни и тем более делается причастным ее в какой-либо мере, о том надо говорить, что он исполняет задачу жизни, для которой введен в течение бытия. Да сознает это трудящийся в этом роде жизни и да не смущается, что не делает явно каких-либо дел, особенно важных. Это одно совмещает все дела.

Блаженны люди, которые с молитвой засыпают и встают и среди всех дел не расстаются с ней. Живот их сокровен есть со Христом в Боге.

Тщательно исполняй твое молитвенное правило. Остерегись! не допусти себе пренебречь им. От тщательного исполнения правила просвещается и укрепляется душа.

Молишься ли с братией или наедине, старайся молиться не по привычке, но с чувством.

...В молитве должно просить не исполнения собственной своей воли, но предоставлять все Богу, домостроительствующему полезное.

<Молитва>, отстраняя все вокруг препятствия, уравнивает стезю добродетелей и делает ее удобною для ищущих <спасения>.

...Молитва, когда нет согласия в молящихся, бывает гораздо бессильнее самой себе, и Господь обещал быть посреди двоих или троих, призывающих Его в единодушии (Мф. 18:20).

...Когда приступаем к Богу, будем сперва обращать внимание на жизнь свою, имеем ли в себе что-либо достойное Божественного родства, и потом уже осмеливаться на произнесение такого слова. Повелевший сказать: «Отец», не дозволил говорить ложь. Потому, кто жил достойно Божеского благородства, тот прекрасно возводит взор к Небесному Граду, Небесного Царя именуя Отцом и небесное блаженство — Отечеством. К чему же клонится цель сего совета? К тому, чтобы мудрствовать нам горняя; где Бог, там полагать основание своего жилища, там собирать сокровища; туда переселиться сердцем своим: ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6:21), и  непрестанно иметь ввиду отеческую красоту и сообразно с оной украшать собственную душу.

Когда есть обращения к Господу как к присущему, со страхом и упованием, это лучше всякого выполнения числа молитв.

...Будем возгревать совесть, возбуждать в душе скорбь памятью о грехах, возбуждать скорбь не для того, чтобы стеснить душу, но чтобы соделалась она достойной услышания, была трезвенна, бодрствовала и касалась самих небес.

Когда кто молится против врагов или против людей, причинивших ему какое-нибудь зло, то это слова не человека, а диавола.

Как сделавшийся добычею смерти уже не жив и наслаждающийся жизнью удален от смерти, так приступающему к Божию человеколюбию совершенно необходимо быть чуждым всякой жестокости.

...Человеколюбивый Владыка Христос приемлет и нечистую молитву, устами нечистыми с великим смирением приносимую.

Растения восстанавливают силы ночью; тогда же особенно и душа принимает на себя росу, ибо что днем попаляется солнцем, то освежается ночью. Ночные слезы лучше всякой росы нисходят и на пожелания, и на всякое пламенное разжжение и не позволяют потерпеть ничего вредного. Если душа не будет питаться этой росой, то будет сожигаться во время дня.

...Старайтесь быть чистым храмом, постоянно утром и вечером принося Богу жертву внутреннего человека.

...Если труду предшествовать будет молитва, <то> и доступа не найдет к душе отовсюду нас окружающий и многообразный грех...

...В церкви ли ты, или у себя дома, или в поле, пасешь ли овец, занимаешься ли постройкой, бываешь ли на пиршестве, не оставляй молитвы, и, когда можно, преклони колена, а когда невозможно, молись умом, и вечером, и утром, и в полдень.

Если хочешь молиться духом, ничего не заимствуй от плоти, и не будет облака, предшествующего тебе во время молитвы.

Не проводи без молитвы ни дня, ни ночи, но как скоро сон отпадет от очей твоих, ум да упражняется в молитве.

Ничто так не содействует всякому благому делу, как чистая молитва.